что в будущем будет с юристами в
Что в будущем будет с юристами в
Профессия юриста безусловно является востребованной в любой социально-экономической системе, если не принимать во внимание крайние варианты типа военного коммунизма. Даже в Японии с ее глубинным традиционным обществом, основанным на самурайской верности работника работодателю, юристы, пусть и в значительно меньшей степени, чем в США и Великобритании, но востребованы в качестве посредников при разрешении, например, хозяйственных споров. Да и в период типа военного коммунизма юристы, как правило, находили применение в карательных и силовых органах.
Тем не менее при планировании карьеры и исследовании ситуации с трудовыми отношениями в России в целом невозможно и далее не обращать внимания на практически уже сформировавшиеся тенденции.
Основную тенденцию, существенно укрепившуюся в последнее десятилетие, возможно охарактеризовать как роботизацию сферы юриспруденции.
Эта тенденция проявляется в создании информационно-интеллектуальных систем, при обращении к которым возможно получить ответ на тот или иной вопрос, ознакомиться с правами, обязанностями и возможностями без нудного чтения текстов нормативных правовых актов, составить договор, исковое заявление, жалобу с подсказкой, куда именно необходимо обращаться.
Такого рода интеллектуально-информационные системы основываются на современных информационных технологиях, позволяющих обобщать, алгоритмизировать, систематизировать и анализировать значительные массивы данных, включая судебные решения, и на основе этого выдавать рекомендации, пока только по типизированным случаям.
В свое время создание электронных сервисов по торговле – электронных бирж полностью вымыло с рынка популярные в начале 90-х годов прошлого века в России профессии брокеров, дилеров и прочих.
В США роботы-юристы помогают опротестовывать штрафы за неправильную парковку, составлять претензии по кредитному страхованию и жалобы на задержку авиарейсов.
Все больше и больше сервисов такого рода появляется и в России. Так, уже возможно, используя соответствующие онлайн-сервисы, составить исковое заявление или проект распространенного договора и мгновенно отправить его контрагенту. Не случайно в СМИ недавно широкую известность приобрела история про массовое увольнение юристов из Сбербанка.
За последние 20 лет взрывной характер приняло распространение различных правовых систем, позволяющих не только найти ответы на вопросы, но и содержащих возможность специалистам, не являющимся юристами по профессии, изучения тематических подборок, включающих судебные решения, консультации, формы документов.
Этот процесс затронул другие отрасли, например переводчиков.
Признаюсь сам, что рука сама тянется к онлайн-переводчику вместо того, чтобы самому переводить большие тексты и самому писать научные статьи на английском языке.
Американский социолог Джордж Ритцер в 1993 году написал книгу «Макдональдизация общества», необычайно популярную в 2000-е годы. Ритцер показывает, как основные характеристики рационализированных социальных систем – эффективность, предсказуемость, вычисляемость, замена человеческой технологии нечеловеческой и контроль над неопределенностью – нашли широкое выражение в индустрии быстрого питания.
Роботизация юридической деятельности представляет по сути тот же самый процесс макдональдизации, но при соединении его с информационными технологиями, которые как раз и позволяют по мере развития с 2000-х годов формировать обширные базы данных и удобные сервисы.
Конечно, квалифицированные юристы будут востребованы всегда. Особенно это касается правоохранительной системы. Трудно представить себе следователя, судью или прокурора – роботов. Будут безусловно востребованы умные адвокаты и юрисконсульты.
Также юристы всегда будут востребованы и в других сферах, в том числе в сфере управления (знаменитый феномен «юрократии»). Однако начавшийся процесс роботизации в сфере юриспруденции заставляет корректировать направления развития юридического образования и юридической науки в целом.
Метро 2021, или виртуальные юристы в эпоху раннего апокалипсиса
«Не работают ни суд, ни ларёк, потому что кругом Рагнарёк!»
Народная поговорка
Монополизация профессии на старте финиша
Традиционная юридическаяпрофессия кем работать» rel=»dofollow»> профессия выросла на монополизме. Например, барристеры – из монополизма на судебное представительство, солиситоры – из монополии на сделки с недвижимостью. Но российская юриспруденция не имеет своей «монополии», а пытается в нее как-то врасти. Уже пять лет нагнетается истерия вокруг грядущей «адвокатской монополии» и принудительного закона в «адвокатские колхозы» всех вольных юристов. Какой же эффект на это оказал «коронавирусный Рагнарёк»?
Если адвокатура будет и дальше пытаться провести «всеобщую монополизацию» на своей основе, то ей будет очень нужно постараться доказать, что юридические услуги станут не просто как-то абстрактно «качественнее» (да и кто может объективно «померить» качество юридических услуг, особенно в России), а существенно дешевле. Поскольку денег у бывших и потенциальных клиентов после «карантина» будет не просто мало, а очень мало. Возможно, придётся менять доллары.
Многие забывают о законах биологической химии: если смешать бочку мёда и ложку дерьма, то будет бочка дерьма. В текущей ситуации и с коммерческой, и с профессиональной точек зрения в качестве «бочки меда» гораздо с большей вероятностью выступают коммерческие «безлошадные» юристы, которых в «адвокатскую монополию» можно загнать только очень грозным кнутом, потому что пряников для них там просто не видно.
В любом случае попытка породить в мире «постапокалиптической» юриспруденции некий монополизм, который приведёт (ибо просто логически не может не привести) к удорожанию для населения юридических услуг, обречена на однозначное поражение, несмотря на обещание «бонзами от юриспруденции» сверхъестественного качества услуг. Подобной реформы не захотят ни рядовые юристы, ни общественность, ни Кремль, у которого, кстати, выборы на носу.
Так что «сверхидея» «единой регулируемой юридической профессии» останется просто красивой идеей еще на N лет. Или до пришествия COVID-20.
Жёсткий «вирт» с клиентами
Legal Tech – современный божок (или идол), которому многие истово молятся, но особых чудес его пока еще никто не видел. Апологеты предсказывают его скорое и неминуемое пришествие. Но в России он пока виден только для очень увлечённых темой экспертов. Для приземлённых реалистов пока вопрос об «умных контрактах» является не столь актуальным, сколько вопрос о необходимости наличия у современной юридической фирмы офиса.
Офис юридической фирмы в России – это всего лишь способ вышибить из клиента деньги. Чем выше потолки, больше позолоты и ближе к Кремлю, тем выше цены. Но как знают опытные (вернее, «подопытные») клиенты, отнюдь не качество.
Зачем фирме какое-то значительное количество постоянных сотрудников, если она может на очень многие проекты нанять независимых консультантов и вообще не волноваться, в какое время и в какой части земного шара они делают работу по проекту. И сэкономить на аренде, IT, кофе и длине ног секретарши.
Да, разумеется, подобный подход заставит многих отказаться от роскошных офисов, корпоративных Mercedes и долгих обедов с нужными клиентами. Но все это уйдёт и с клиентских счетов. Цель очень многих юристов – убедить клиентов, что они должны платить за юридические услуги как минимум по «доапокалиптическим» ценам, а если учитывать «особо сложные условия работы», то и больше. Но это вряд ли. У клиентов просто не будет средств. Придётся брать то, что дают.
Гонку за клиента в условиях постапокалипсиса выиграет тот, кто станет не просто гибче и адаптивнее к насущным требованиям клиентов, а тот, кто станет принципиально дешевле и сохранит при этом возможность для развития. Да, «вымрет» еще процентов 70 «ильфов». Ну и что с того? Пусть или выживают в новых условиях, или «дохнут».
Правильный ответ – при виртуальной учёбе гораздо легче достигнуть полного удовлетворения. Мне lockdown британских университетов еще раз показал, что люди, ответственно подходящие к учёбе, могут совершенно спокойно учиться дистанционно, а тех, кто не относится к учёбе ответственно, учить не надо. 95% необходимых источников давно уже онлайн, специального программного обеспечения для онлайн-лекций и семинаров – просто устанешь выбирать, индивидуальная работа по Skype или Zoom – пожалуйста, а письменные работы в онлайн-режиме проверяются уже много лет. Да, отсутствует прелесть живого контакта с аудиторией, зато не надо часами ехать в метро в час пик. И нет риска подхватить какой-нибудь новый вирус.
Кстати, в той же Британии система «консервативного преподавания» существовала не только из-за каких-то «особых академических принципов», а потому что студенты со всего мира тратили в британских магазинах много денег.
Нет, Кембридж с Оксфордом останутся в виде вечного памятника развитию образования. И даже будут продолжать учить офлайн. Но множество их программ «перетечёт» в «вирт». Ибо это вопрос успеха в конкуренции за студента-юриста будущего.
Кстати, недавний ПМЮФ 9½, прошедший в онлайн-режиме, убедительно показал, что в этом случае есть возможность услышать гораздо большее количество известных спикеров, которые в режиме офлайн не всегда имеют возможность приехать. Это как-то сказалось на качестве? Да, многие коллеги в соцсетях бурчали, что «хорошо бухнуть в этом году не удалось», а питерские бары недополучили прибыль, но юридическая практика нисколько не пострадала.
Резюме очень простое. Пока многие в изумлении оглядываются на чудеса «дивного нового мира», наиболее резвые захватывают ведущие высоты.
Например, уважаемый Санкт-Петербургский университет резко увеличил число онлайн-курсов. А уважаемая и передовая Российская школа частного права чего-то ждёт. Хотя уже пора набирать в новую онлайн-магистратуру абитуриентов. Не пропустите – потом будете очень жалеть.
Онлайн-суд: быстро, просто, недорого, скидка постоянным клиентам
Самый кардинальный и, скорее всего, положительный эффект оказала пандемия на судебную систему. Даже в весьма развитых странах. Речь идёт о неизбежности введения онлайн-судов.
Судопроизводство с каждым годом становится все дороже и дороже. Но здания судов ветшают, гонорары юристов бьют новые рекорды, везде чувствуется недостаток судей, количество нерассмотренных дел критически растёт. В той же Британии на начало «карантинного» периода общее количество нерассмотренных уголовных дел приблизилось к 40 000. На вопрос, каким образом и когда их рассмотрят, никто ответа не знает. Эксперты указывают, что количество нерассмотренных дел приблизилось к 100 млн в Бразилии, к 30 млн в Индии, что вообще представляет серьезную проблему. Пандемия неизбежно приведёт к дальнейшему урезанию бюджета на судебную систему и правоохранительную деятельность. А также на бесплатную юридическую помощь малоимущим.
«Судебная система «сломалась» во всем мире, – пишет Ричард Сасскинд, президент Общества «Компьютеры и Закон», в своей книге «Онлайн-суды и будущее правосудия». – Будущее за онлайн-судами». Однако «онлайн-суды», по мнению Сасскинда (известен еще своей книгой о будущем юристов), отнюдь не суды, которые просто рассматривают дела в режиме онлайн-конференции (например, что разрешено британским Coronavirus Act 2020 с 25 марта), или подача судебных документов, которая осуществляется посредством интернета. Сасскинд предлагает кардинальный «слом» системы, существовавшей как минимум уже 150 лет, а также переход к государственной системе управления судебными делами и их рассмотрения. Это реконцептуализация судебной системы с помощью «цифрового» подхода.
Новая «виртуальная судебная система, согласно книге «Онлайн-суды и будущее правосудия», будет предоставлять два вида «судебных услуг». Во-первых, «заочное» онлайн-рассмотрение судебных дел судьями, которое будет происходить без слушаний и участия сторон лишь на основании поданных через интернет документов. Вторая концепция еще более радикальна и включает в себя так называемое расширенное правосудие, когда система помогает участникам судопроизводства понять применимый закон и те возможности, которые им доступны. То есть представляет систему расширенного решения практически любых юридических проблем. Достигнутые успехи отдельных стран в онлайн-судопроизводстве отражены на сайте https://remotecourts.org/. Неплохо бы российскому Верховному суду ознакомиться.
Онлайн-юстиция – это способ не гнаться за непонятными современным юристам принципами «прозрачности» и «очности» правосудия, а иметь достойное правосудие в рамках скромных бюджетов.
Как шутят некоторые эксперты, единственным препятствием для онлайн-судов является убеждённость отдельных юристов в то, что фраза «главный судья Англии и Уэльса, находясь в комнате № 4 здания Королевского суда, рассмотрел дело в онлайн-режиме» звучит как-то «неправильно».
Следует учесть, что российские суды ежедневно рассматривают более 1500 дел по видео-конференц-связи. Согласно судебной статистике, в прошлом году суды применили видео-конференц-связь при рассмотрении 195 000 дел (в 2018 году – 128 000, в 2015 году – 43 000 дел), или по 0,5% от всех рассмотренных в судах общей юрисдикции дел и материалов по всем видам судопроизводства. Это даже не капля в море, а просто ничто.
Для России онлайн-суды еще более важная вещь, чем для Британии, учитывая и общий размер страны, и жгучую страсть российских юристов к рассмотрению дел в судах. Остаётся надеяться, что недостаток средств просто «затолкает» российскую судебную систему в светлое онлайн-будущее.
Кстати, существует еще и проблема находящихся под стражей заключённых. Та же самая Британия «осмелилась» отпустить «условно-досрочно» всего 4000 наименее опасных заключённых из 83 000, находящихся в разных пенитенциарных учреждениях (менее 5%). Российская ФСИН жалобно просит Верховный суд не заключать под стражу за нетяжкие преступления. Это позволяет предположить, что в результате «коронавирусного заключения» умрут сотни заключённых и в цивилизованных британских тюрьмах, и на суровых российских зонах.
Юристы будущего: «выживальщики», «падальщики» и «некроманты»
Очевидно, что ряд специализаций юристов по результатам «ограниченного апокалипсиса» окажется гораздо востребованнее, чем другие, причём с расчётом не только помочь клиентам решить какие-то проблемы, но и заработать на проблемах других и на государственной помощи.
Понятно, что те же крупные M&A и ICO умерли на весьма продолжительный период. Инвестиций, как отчитался ЦБ, в Россию почти не идёт. И даже немного заключённых хотят выпустить. Но пока не отпускают. Еще не все уголовные юристы пропуска надлежащим образом себе оформили, а также боятся подхватить коронавирус от следователей.
Любому студенту первого курса ясно, что близится вал проблем, связанных с трудовым правом, а также с грядущей волной неизбежных банкротств. Ну и многочисленные споры по неисполненным или подлежащим реструктуризации договорам. В целом переход от «транзакционной» работы к работе с «обязательствами». А также разводы, раздел имущества и завещания. Люди, посидев месяц со своим избранным партнёром взаперти, в ужасе разводятся и начинают делить активы. Или отдают Богу душу.
Но если взглянуть на постапокалиптический юридический пейзаж повнимательнее, то станет ясно, что «править бал» будут два «подвида» юристов-практиков (вне зависимости от их формального названия). Во-первых, юристы-«падальщики», то есть те, кто будет помогать клиентам быстро, эффективно и дёшево (а лучше – даром), «отжимать» находящиеся в предбанкротном или банкротом состоянии бизнесы или их активы. Ведь в любой постапокалиптической книжке откровенно грабят слабых, а наш доморощенный апокалипсис не является исключением. Во-вторых, успехом будут пользоваться юристы-«некроманты». То есть те, кто будет успешно «продлевать жизнь» бизнесам, фактически находящимся в состоянии банкротства, реструктуризацией обязательств, «отжимом» кредиторов, выкручиванием рук банкам и незадачливым партнёрам. Некоторые коллеги думают, что апокалипсис плохо скажется на «юристах-решалах». Вот тут они как раз ошибаются. Тараканы легко переживают ядерную войну. А после апокалипсиса будет очень много проблем, требующих срочного решения.
Небольшой «коронавирусный апокалипсис» изменит юридически мир. Но по какой-то причине некоторые считают, что в основном к лучшему. Но ведь по логике естественного отбора выживут отнюдь не самые приятные представители юридической «фауны», а самые зубастые, ядовитые и опасные. Помните, как в книге «Метро»: «А что современная юриспруденция знает о безголовых мутантах?»
Что в будущем будет с юристами в
Постиндустриальная эпоха меняет содержание многих профессий, а какие-то и вовсе может похоронить. Юристы как одна из самых массовых специальностей тоже в зоне риска. ЧТД разобрался, что ждет эту профессию в перспективе нескольких лет.
По данным службы исследований HeadHunter, на одну юридическую вакансию приходится примерно девять резюме. Каждый год армия юристов пополняется новыми выпускниками. Например, в 2012 году на юриста учился примерно каждый десятый российский студент, утверждается в аналитическом исследовании, которое провел Институт проблем правоприменения. Даже с учетом ликвидации неэффективных вузов вряд ли ситуация за последние годы изменилась кардинальным образом. Юристов по-прежнему не много, а очень много, и становится все больше.
Хотя не каждый обладатель юридического диплома идет работать по специальности, конкуренция на рынке труда все равно жесткая. А что в перспективе? В перспективе эксперты пугают еще и конкуренцией с роботами. Герман Греф летом 2017 года заявил об увольнении 450 юристов Сбербанка, потому что с их обязанностями уже успешно справляется искусственный интеллект. Планируется и дальше заменять специалистов нейронными сетями. А эксперты Московской школы управления «Сколково» и Агентства стратегических инициатив и вовсе прогнозируют исчезновение профессии юрисконсульта к 2030 году.
Кто не потеряется в этой бесконечной конкуренции? Только профессионалы, с функционалом которых нейронные сети не справятся.
И то — при условии, что спрос на этот функционал будет относительно высоким. Попробуем разобраться с помощью экспертов юридического рынка, о каком функционале речь и как под него подстроиться.
Выберите, на чем сосредоточиться: узкая специализация или универсальность
Основная конкуренция за работодателей и клиентов сейчас разворачивается между специалистами общего профиля, которые берутся за любой документ и любой судебный спор. Таких юристов сейчас большинство.
Но будем честны: юрист широкого профиля — это знаток всего по верхам. Нужны ли такие поверхностные универсалы будущему? Единого мнения у экспертов нет. Многое зависит от ваших планов на карьеру. Узкопрофильных профессионалов на кадровом рынке меньше, при этом у них, как правило, выше зарплаты и более престижные работодатели. Зато их востребованность на рынке не так уж высока: массовые работодатели чаще ищут универсалов. Но и конкуренция между универсалами, как мы уже отметили, самая высокая.
Погружение в узкую тематику больше подходит внешним консультантам и адвокатам. Такие специалисты ценятся также в больших правовых департаментах крупных компаний, где функционал четко сегментирован между сотрудниками.
«Хороший юрист во всем разберется, если дать ему время, — рассуждает Андрей Корельский, управляющий партнер адвокатского бюро „КИАП“, — но в современном мире как раз времени-то и не хватает, все нужно срочно или „вчера“. Если провести параллель с автосервисом, то для заказчика эффективнее нанять для смены колеса того, кто делает это по десять раз в день, чем того, кто об этом десять раз в жизни только слышал, а сам либо вообще ни разу не менял, либо делал это давно».
Зато юристу, который занимается правовым сопровождением малого или среднего бизнеса, наоборот, полезнее быть универсалом. Небольшим и средним компаниям не по карману услуги узкоспециализированных внешних консультантов. Собственные юридические отделы у таких компаний обычно максимум по два-три человека, а чаще всего всеми их делами и вовсе занимается единственный юрист, порой внештатный. Естественно, такие работодатели предпочитают тех, у кого есть опыт и в договорном праве, и в корпоративном, и в налоговых спорах, и в таможенных вопросах — везде понемногу. В ближайшие лет пять-семь в этом отношении вряд ли что-то изменится.
Если говорить о бизнес-практике, то самая желанная для многих юристов позиция — стать руководителем крупного юридического департамента.
Такие профессионалы вырастают как из универсалов, так и из узких специалистов. Но в любом случае это зона для «суперпрофи». Для них важны уже не только и не столько прямые профессиональные компетенции, сколько особые дополнительные «сверхнавыки» успешного топ-менеджера. Речь о сильных управленческих качествах, способности мыслить бизнес-категориями, отлично разбираться во внутренней кухне конкретного бизнеса и налаживать полезные контакты.
Развивайте дополнительные навыки
Без полезных дополнительных навыков не обойтись и рядовым юристам. Самый главный навык — это способность глубоко вникать в сферу своей работы не только с юридической точки зрения, но и чисто технически. К примеру, чтобы заниматься договорами в телекоммуникационной компании, надо разбираться в телекоммуникациях больше, чем среднестатистический пользователь услуг связи. Чтобы успешно консультировать по налоговым или антимонопольным рискам фармацевтическую компанию, надо представлять, как устроен фармацевтический бизнес.
Второй важный навык — технологичность. В какой бы сфере вы ни работали, везде понадобится безупречное владение современными технологиями и умение быстро адаптироваться к новым цифровым решениям. Современные юристы пользуются в работе далеко не только электронными базами данных, но и различными программами по планированию задач и контролю за большими проектами. Так что отговорку «я не технарь, я гуманитарий» давно пора забыть.
Многие интересные вакансии предполагают высокий уровень владения английским языком. Юристы «старой школы» иногда возмущаются: зачем? Все просто: язык необходим не только для участия в международных сделках и судебных процессах, но и просто для работы в компаниях с иностранными инвестициями, даже если эта работа напрямую с иностранным правом не связана. И в том, и в другом случае вам придется общаться с иностранными коллегами или как минимум готовить отчетность на английском.
Для юристов, желающих работать в консалтинге, особенно важны эмоциональный интеллект и навыки ведения переговоров. То есть все то, что позволяет вам выстраивать успешное общение с коллегами и клиентами. «Бездушный алгоритм никогда не заменит человеческого общения, — подчеркивает Денис Качкин, управляющий партнер адвокатского бюро „Качкин и партнеры“. — Еще долго будут востребованы высококлассные переговорщики, способные видеть суть проблемы, находить нетривиальные решения и доносить их в простой форме».
Избегайте работы с типовыми функциями
Перспективы роботизации юридической профессии сейчас сильно преувеличены. Полностью заменить юриста роботом, конечно, невозможно. Тем не менее кое у кого основания для опасений действительно есть. Конкуренция с искусственным интеллектом грозит юристам в рамках типового, рутинного функционала, который можно дешево и без рисков серьезных ошибок перевести в машинные алгоритмы и электронные сервисы. Это касается как юристов широкого профиля, так и узких специалистов, работающих в услугах для бизнеса и в услугах для частных лиц.
Например, громкое заявление о юридических роботах Сбербанка на деле означало, что компьютерная программа заменила лишь тех, кто вручную оформлял типовые иски о взыскании долгов. Строго говоря, эта функция и раньше не требовала глубокой компетенции и всегда считалась чисто технической.
Теоретически когда-нибудь можно автоматизировать работу по регистрации юридических лиц (эта деятельность сейчас составляет ощутимую долю рынка юридических услуг) и всю нотариальную функцию. Но это точно не произойдет быстро, потому что обе сферы тесно связаны с государственными услугами, к тому же в очень чувствительном сегменте, где любая ошибка грозит очень значительными последствиями. Тем же, чья работа связана со сложной комплексной экспертизой, индивидуальными проектами и с живым присутствием в суде, опасаться роботов точно не стоит.
«Сейчас время автоматизации рутинных операций в крупных юридических департаментах, а также стартовый период для электронных сервисов, которые ориентированы на частных лиц», — полагает эксперт по проектам LegalTech (то есть по роботизации юридической функции) Александр Трифонов. — С помощью таких сервисов люди смогут получить простые юридические услуги (типовые документы, ответы на стандартные вопросы), условно говоря, за 500 рублей. За такие деньги ни один юрист работать не станет. Значит, юристам, оказывающим подобные услуги, действительно стоит задуматься об углублении своей компетенции. Что касается более серьезных юридических функций, то пока никто из гигантов IT-рынка не научил «робота-юриста» работать с анализом российского законодательства и судебной практики так, чтобы вероятность ошибки не превышала хотя бы 10%. Это слишком высокий показатель, цена каждой ошибки слишком высока».