что вам рассказать про восток
Курс на Восток. С чего начать знакомство с восточной культурой
География и стереотипы
Ɔ. Для начала давайте разберемся, как вы для себя определяете географию Востока, все же Иран и Южная Корея принципиально разные страны, как культурно, так и политически. Когда вы говорите «Восток», что имеете в виду?
Анастасия Индрикова, редактор этнографических материалов, фоторедактор: Для того, чтобы было проще ответить, возьмем более близкий россиянам пример искусственного объединения разных культур в один географический термин — Кавказ. Что это? Если это Юг России, тогда в него должны входить и Ростовская область, и Краснодарский край. Но мы же не думаем о них, когда говорим «Кавказ». Можно попробовать рассматривать Кавказ как ту часть Российской Федерации, где коренное население — мусульмане. Но внутри кавказских республик есть, например, немусульманская Осетия. Или Кавказ — это просто территория, на которой в XIX веке Русская императорская армия вела войну? Так и с Востоком — трудно дать конкретное определение. Это проблемный термин, лучше данный регион называть Западная Азия и Северная Африка.
Елизавета Фокина, редактор новостей и специальных материалов: Думаю, мы даем этому понятию настолько широкое определение, что и Африканский континент, и часть Восточной Европы, и, конечно, Азия в него помещаются. Мы выпускали интервью с продавцом книг из Эфиопии, издавали материалы о том, как для себя определяют понятие «гендер» женщины народа йоруба в Нигерии, разбирались в эксцентричной архитектуре поселка Затока в Украине и формировании нации в Польше. И все это про Восток.
Анастасия Индрикова: Конечно, самое сложное, с чем приходится сталкиваться и бороться, — исламофобия и в целом тот тон, которым принято говорить об исламе в медиа. А специализированных ресурсов, которые пишут о восточной культуре, образовании, традициях, практически нет. Наверное, и в этом тоже отчасти проблема.
Бен Уилер, редактор материалов о музыке, куратор EastEast Radio: На мой взгляд, проблема не в нехватке информации, а скорее в том, как эта информация собрана и сформулирована. Сейчас она представлена в очень упрощенном виде.
Фуркат Палван-Заде, главный редактор: Стереотипное мышление, безусловно, есть у каждого человека. Мы стараемся поднимать вопросы, которые обычно не обсуждаются в медиа: последствия колониализма и критика империализма, например. Наша конечная цель — избавиться от шаблонов.
Дарья Палаткина, редактор соцсетей: И это очень большая работа, в первую очередь, над собой и своим восприятием Востока. Нам важно скорее вывести «восточное» из области абстрактного. Наша роль, как мне кажется, в том, чтобы способствовать смещению фокуса с новостей о политике и конфликтах на разговор об опыте живых людей.
Фуркат Палван-Заде: По одной из статистик Россия — самая мусульманская из всех европейских стран. Но мало кто, мне кажется, осознает это. Москва еще много столетий назад была домом для огромного количества мусульман — хочется и об этом рассказывать. Разнообразие культур в России огромно, но, к сожалению, о нем обычно рассуждают в каких-то сомнительных контекстах, которые только множат конфликты и ксенофобию.
Сун Инсин. «Тянь гун кай у» (天工開物), или «Использование даров природы», 1637 год Фото: National Library of China
Искусство Востока: смотреть
Ɔ. Перейдем к советам. Этот материал задуман в первую очередь для того, чтобы просветить читателей. Рассказать им о самых интересных явлениях в современной восточной культуре. Давайте начнем с визуального искусства и фотографии.
Анастасия Индрикова: В первую очередь важно перестать смотреть на Восток глазами европейских путешественников или туристов. Мне очень нравится журнал об иранских рэперах, который выпустил российский фотограф Владимир Терешков. Он сделан с большой любовью, автор много консультировался с героями своего проекта, напечатал все на персидском языке и работает, как мне кажется, как раз на разрушение шаблонных представлений, в том числе своих собственных — довольно честно говорит, что существование хип-хоп-культуры в Иране было для него удивительным.
Елизавета Фокина: Если говорить о наиболее ярких художественных инициативах, я бы выделила несколько ближневосточных проектов. В странах Залива сейчас появились серьезные институции, которые поддерживают современных художников. Среди них центр Sharjah Art Foundation, организованный на базе Биеннале в Шардже, Матхаф: Арабский музей современного искусства в Дохе, Jameel Arts Center в Дубае. В Абу-Даби открылся местный Лувр и появится филиал Музея Гуггенхайма. Безусловно, есть большие национальные музеи, которые занимаются классическим и традиционным искусством, и они прекрасно сосуществуют с комплексами галерейных пространств и ярмарками современного искусства.
В других странах региона тоже есть медиа и выставочные проекты, на которые стоит обратить внимание. Для меня они более понятные и уютные. В Иордании это культурный центр Darat al Funun, где рассказывают о современных исследовательских и художественных практиках; в Ливане работает междисциплинарное пространство Ashkal Alwan, у которого есть небольшая онлайн-библиотека; у Палестинского музея выложен в свободном доступе цифровой фотоархив; дизайн-студия Safar делает одноименный журнал с яркими обложками и классным контентом, а онлайн-платформа AZEEMA рассказывает истории женщин из диаспоры. Кроме того, есть платформы, где можно посмотреть фильмы в свободном доступе: Институт палестинского кино каждую неделю выкладывает работы местных режиссеров; сервис aflamuna делится независимым арабским кинематографом.
Региональные организации, художники и исследователи через свою деятельность представляют локальную культуру и рассказывают местные истории для широкой аудитории. Конечно, они используют инструменты и практики, которые распространены и среди европейского художественного сообщества — в их творчестве нет какой-то оторванности от мира, они живут здесь и сейчас, как и все мы.
Кто-то использует инструменты, популярные в западных школах, потому что получил образование именно там или эмигрировал. Таких художников много, но назову лишь пару имен: Лоуренс Абу Хамдан из Ливана, известный экспериментами со звуком; Вафаа Билал, художник перформанса, уехавший из Ирака, где ему запрещали заниматься искусством; Мерием Беннани, художница из Марокко с ироничными цифровыми работами. Какие-то авторы более трепетно работают с историческим и традиционным наследием. Например, мы готовим сейчас фильм про архитектора Абдель Вахеда Эль-Вакиля. Он известен как проектировщик мечетей (например, мечети Куба в Саудовской Аравии) и использует традиционные для региона материалы и формы, следуя методам своего учителя, египетского архитектора Хасана Фатхи.
Но, какими бы методами ни пользовались авторы, они открыто говорят о своей идентичности, культурном бэкграунде и опыте. На мой взгляд, обобщить их творчество невозможно.