что было после восстания спартака

Последняя битва Спартака

В 72 г. до н.э. времена недооценки Спартака и его армии прошли. «Спартак теперь был велик и грозен… уже не только недостойный позор рабского восстания тревожил римский Сенат. Он боялся Спартака», – сообщает Плутарх. «Государство испытывало не меньший страх, чем когда Ганнибал стоял угрожающе у ворот Рима», – свидетельствует Орозий.

Сенат Рима понимал всю опасность ситуации. На борьбу с восставшими были брошены все имевшиеся в наличии силы Республики. Командующим новой армией стал Марк Лициний Красс.

Своему назначению он во многом был обязан тому, что считавшиеся лучшими полководцами Рима Гней Помпей, Луций Лициний Лукулл и его брат Марк Лициний Лукулл воевали за пределами Аппенинского полуострова. К тому же среди оставшихся полководцев избытка желающих отправиться на войну с гладиаторами и рабами не отмечалось: риск потерпеть очередное поражение был очень велик, победа же над таким «недостойным» соперником большой славы не обещала.

Первым громким поступком Красса в этой войне стала древняя процедура децимации – казнь по жребию каждого десятого воина отступивших частей: таким образом, он ясно показал всем, что щадить «трусов» не намерен. По свидетельству Аппиана, казнены были 4000 человек, и «теперь Красс оказался для своих солдат страшнее побеждавших их врагов». По сообщению того же автора, эти казни совершались следующим образом: один из младших командиров касался воина, на который выпал жребий, и остальные девять солдат десятка били его палками или камнями до тех пор, пока тот не умирал. Оставшиеся в живых не имели права ночевать в пределах лагеря, вместо пшеничного хлеба им выдавали «позорный» ячменный – которым кормили гладиаторов.

Но вскоре после назначения Красса ситуация на фронтах Республики изменилась. Во время пира в Испании был предательски убит талантливый полководец-марианец Квинт Серторий, после чего Помпей легко разгромил оставшихся без признанного вождя мятежников. Во Фракии одержал победу и готовился к возвращению домой Марк Луций Лукулл. И потому осенью того года римский Сенат решил назначить второго полководца для войны с восставшими рабами. Выбор пал на Помпея. Данное назначение чрезвычайно не понравилось Крассу, который всегда ревновал к славе Помпея и потому торопился покончить с восставшими самостоятельно. Он осадил войско Спартака в Регии (по другой версии – севернее Фурий). Впрочем, по мнению некоторых историков, Спартак просто ждал в заранее подготовленном им лагере, когда пройдут зимние штормы и на помощь ему придут пиратские флотилии.

Многие исследователи считают сейчас, что с помощью пиратов Спартак планировал организовать высадку десантов в тылу Красса (окружить римлян, а вовсе не эвакуировать свою армию, как считал автор замечательного романа Рафаэлло Джованьоли). Дело в том, что уходить восставшим рабам было, в общем-то, некуда. Близкая Сицилия была всего лишь большой клеткой с ограниченными людскими и материальными ресурсами. Римляне не оставили бы дерзких рабов в покое и не отдали бы им этот остров. Кстати, и Плутарх понимал это, утверждая, что в Сицилию Спартак планировал перебросить всего 2000 человек – для того, чтобы поднять там восстание, этого отряда было вполне достаточно. Основать свое государство в Цизальпинской Галлии было, вряд ли, возможно, и сил удержаться в ней у восставших не было. Путь в «Косматую» Галлию лежал через Альпы, и там не очень сильно обрадовались бы латинизированным галлам Спартака (тем более – фракийцам и людям других национальностей). К тому же могущественное галльское племя эдуев в это время выступало союзником римлян, отправляя к ним своих воинов в качестве наемников. Галлам и германцам армии Спартака, которые изначально не вполне доверяли своим соратникам, и, в конце концов, отделились от них, нечего было делать во Фракии. Да и поздно было туда идти – Марк Лициний Лукулл уже добивал последних повстанцев. Никто не ждал мятежников и в усмиренной Помпеем Испании. И совершенно некуда было идти уроженцам Италии – и свободным людям, примкнувшим к Спартаку, и рабам. Однако сведения о назначении Помпея вынудили Спартака отказаться от первоначальных планов и начать боевые действия. Часть его армии прорвала оборонительную линию Красса и демонстративно двинулась к Риму. Потери восставших были велики (до 12 тысяч человек), но Красс «испугался, как бы Спартак не решился стремительно двинуться на Рим» (Плутарх). Бросившись вдогонку частям Спартака, Красс написал в Сенат письмо с требованием срочно вызвать Лукулла из Фракии и ускорить возвращение Помпея из Испании. Оставшаяся «без присмотра» часть войска восставших, никем не сдерживаемая, вышла на оперативный простор. Но при этом армия Спартака разделилась: часть ее осталась в Бруттии, часть – находилась у Силара, а в Лукании в это время оказался отряд Гая Ганника, который, вероятно, уже давно действовал самостоятельно: некоторые данные позволяют предположить, что вожди восставших гладиаторов, Спартак и Крикс, с самого начала формировали две разные армии. Орозий пишет:

Позже он же сообщит, что Марк Красс разгромил «вспомогательные войска» Спартака, и говорит так он именно об армии Крикса – отряде галлов и германцев. А вспомогательными войсками в Риме назывались самостоятельные подразделения, которые временно придавались армии, выполняющей главную задачу. И, очень похоже, что у Спартака и Крикса были совершенно разные взгляды на войну с Римом, разные планы, и союз их был временным. Когда противоречия между армиями восставших достигли своего максимума, Крикс приступил к реализации своего, неизвестного нам, замысла. Спартак повел свою армию на север, к Цизальпинской Галлии, а Крикс в это время окончательно отделился от него и направился на юг. По дороге его отряд подвергся фланговому удару в самых неблагоприятных условиях – на маленьком полуострове, окруженном с трех сторон водой. Крикс погиб в сражении у горы Гарган, но римляне не смогли уничтожить его армию, которая вырвалась из западни и теперь отступала на юг, уводя за собой войско консула Геллия. Консул некоторое время преследовал их, но потом повернул на север – навстречу Спартаку, который уже разгромил армию Лентула (другого консула):

Затем пришла очередь спешившей навстречу с ним армии Геллия:

Победив консулов, Спартак почтил память Крикса и погибших с ним галлов, устроив гладиаторские бои, в которых принуждены были участвовать 300 знатных римских военнопленных. При этом Спартак якобы сказал тогда:

Крикса заменил галл Канникас, которого чаще называли римским именем Гай Ганник, а это значит, что он имел права римского гражданина: ни один из римских историков не упрекнул его в присвоении этого имени и ни один не усомнился в праве Ганника его носить. Скорее всего, Крикс, Гай Ганник и его заместитель Каст были галлами из племени инсубров, проживавшими ранее в провинции «Цизальпинская (Предальпийская) Галлия», столицей которой был Медиолан (Милан). Эту провинцию называли также Ближней Галлией и Галлией Togata (так как её жители носили тоги, как римляне).

Но некоторые исследователи, игнорируя многочисленные указания на то, что Крикс был галлом, считают его эллинизированным италиком из племенного союза самнитов.

В 89 г. до н.э. все лично свободные жители Цизальпинской Галлии получили римское гражданство, самниты получили гражданство в том же году. Поэтому, вероятно, Крикс, Ганник и Каст (независимо от их национальности) были римскими гражданами. И все трое подпадают под определение Плутарха и Саллюстия:

Итак, часть воинов армии Спартака, действительно, могли ранее быть свободными людьми, противниками Суллы, после победы которого, были несправедливо проданы в рабство. Именно этим может объясняться их нежелание находиться рядом с «настоящими» рабами и стремление действовать обособленно. Даже поражение и гибель Крикса не заставило их соединиться с армией Спартака.

Вернемся в 71 г. до н.э. и увидим отряд Ганника и Каста, стоящий отдельно от армии Спартака – у Луканского озера. Именно этот отряд восставших был ближе всего к основным силам Красса, который попытался с ходу ударить по нему превосходящими силами. Сделать это ему помешал вовремя подошедший Спартак:

Но в данном случае Красс показал себя умелым полководцем. Фронтин сообщает:

Итак, Крассу удалось отвлечь внимание Спартака имитацией наступления, а в это время основные силы римлян разбили армию Ганника:

Несмотря на неравенство сил, бой носил крайне ожесточенный характер – если верить Плутарху, «пало 12 300 рабов. Из них только двое были ранены в спину, все остальные пали в строю, сражаясь против римлян».

Но главный сюрприз ожидал Красса в лагере Ганника. Фронтин сообщает:

Перечень трофеев — просто фантастический. Потому что в знаменитом сражении в Тевтобургском лесу (9 г. н.э.) римлянами были потеряны три Орла, в войнах с Парфией – два. И эти потери в боях с «полноценными» врагами считались катастрофой. А тут выясняется, что только отрядом Крикса-Ганника-Каста были разгромлены 5 римских легионов.

Узнав о поражении Ганника и Каста, Спартак отступил к Петелийским горам. По дороге он разбил преследовавших его легата Квинта и квестора Скрофы:

Этот же автор сообщает:

Трудно сказать, как было на самом деле, но Спартак двинулся именно в Луканию. Ряд историков предполагает, что целью Спартака все же не был поход на Рим: вероятно, он намеревался повернуть к Брундизию. Этот город был стратегически важным портом – всепогодным, защищенным от бурь. В Брундизии имелись большие запасы припасов, а еще – он был местом наиболее вероятной высадки армии Лукулла. К тому же, таким образом Спартак уводил Красса от Помпея, войска которого были уже в Цизальпинской Галлии, и получал возможность разбить вражеских полководцев по очереди. Однако войска наместника Македонии Марка Лукулла (брата Луция Лукулла) уже высадились в Брундизии и вождь восставших оказался в положении Наполеона при Ватерлоо.

Это был его последний шанс – разбить римлян по частям, до того как их армии объединятся.

Орозий сообщает, что последняя битва Спартака состоялась в Лукании – у истоков реки Силара. Евтропий же утверждает, что это сражение Спартак дал вблизи Брундизия – в Апулии. Большинство исследователей отдают предпочтение именно этой версии. Так или иначе, в январе 71 г. до н.э. около 4 часов дня конница Спартака наткнулась на армию Красса, которая занималась обустройством лагеря (половина армии строила лагерь, половина – стояла в боевом охранении) и самовольно атаковала ее. Это было единственное сражение Спартака, которое развивалось не по его плану, и совсем не та битва, которую хотел бы дать великий полководец.

Плутарх утверждает, что в своей последней битве Спартак сражался пешим:

Итак, понимая, что в случае поражения, его армия обречена, Спартак решил рискнуть и ударить по центру, где стоял вражеский полководец:

Источник

БОРЬБА СПАРТАКОВЦЕВ ПОСЛЕ ГИБЕЛИ ВОЖДЯ

БОРЬБА СПАРТАКОВЦЕВ ПОСЛЕ ГИБЕЛИ ВОЖДЯ

Вопрос о судьбе остатков революционной армии Спартака мало изучен. Отрывочные сведения источников единодушно устанавливают, что со смертью вождя борьба спартаковцев не кончилась. Сведения эти, во всяком случае, позволяют нам установить три следующих основных факта:

1) продолжительность борьбы рабов после смерти своего вождя;

2) связь спартаковцев с рабами Сицилии, где в это время также происходили вспышки восстаний;

3) союз остатков спартаковской армии с пиратами на юге Италии.

Обратимся непосредственно к первому факту. Что устанавливают здесь источники?

Аппиан рассказывает, что после известной битвы с Крассом и гибели Спартака «большое число спартаковцев ещё укрывалось в горах, куда они бежали после битвы». Интересно в этом отношении и свидетельство Плутарха, который, излагая биографию Помпея, говорит о его заслугах в борьбе с остатками армии рабов уже после крассовской битвы. «Судьбе, — говорит Плутарх, — хотелось всё-таки сделать Помпея некоторым образом участником и этой победы. Пять тысяч рабов, успевших спастись после сражения (с Крассом), встретились с ним и были истреблены все до последнего человека, вследствие чего Помпей написал в сенат, что Красс разбил гладиаторов в открытом поле, он же, Помпей, вырвал самые корни войны».

Об этих заслугах Помпея, продолжавшего преследовать спартаковцев уже после того, как Красс разбил их в Апулии по пути в Брундизий, Плутарх вспоминает ещё и в другом месте. В биографии Красса, написанной Плутархом, он ещё раз подчёркивает, что победа Красса была лёгкой и неокончательной, хотя она и повлекла за собой гибель самого Спартака. Помпею пришлось вмешаться в борьбу с остатками спартаковской армии. «Он окончательно, — говорит Плутарх, — уничтожил попавших ему в руки рабов».

О борьбе Помпея с рабами сообщает нам и Цицерон, указывающий, что Италия вынуждена была на борьбу с рабами вызвать с далёкой чужбины, т. е. из Испании, Помпея, где тот, как известно, вёл длительную борьбу с Серторием. Далее, историк III в. Ампелий, написавший «Книгу воспоминаний», называет даже место, где Помпею пришлось столкнуться в сражении с остатками спартаковской армии. Последние отряды рабов были разбиты, говорит Ампелий, консулом Помпеем в Этрурии. Это замечание интересно для нас с двух точек зрения. Во-первых, с точки зрения указания местонахождения отрядов рабов. Весьма вероятно, что в Этрурии осталась часть армии Спартака со времени его северного похода. Во-вторых, интересно упоминание Ампелия о Помпее как о консуле.

Как известно, Помпей был избран в консулы в 70 г. до н. э. И если ему пришлось столкнуться с пятитысячным отрядом рабов в Этрурии в период своего консульства, т. е. в 70 г., то это означает, что спустя почти год после смерти-Спартака отряды его армии продолжали ещё держаться даже на севере. Не приходится говорить уже о юге Италии, где в горах, по сообщению Аппиана, спартаковцы продолжали скрываться долгое время.

Всё это позволяет нам установить, что остатки спартаковцев, рассеянные в различных концах Италии, продолжали ещё дело великого освободительного движения.

Орозий рассказывает о ряде выступлений, которые приходилось организовать «под начальством многих военных вождей», прежде чем удалось окончательно расправиться с остатками войск Спартака. В числе этих военных вождей были довольно видные римские деятели. Тому же Помпею, когда он в 67 г. воевал с пиратами, несомненно, пришлось иметь дело и с рабами, ибо Цицерон, например, совершенно определённо говорит о связи морских разбойников с рабами. Нам известно также из данных Светония, биографа римских императоров, что с остатками войск рабов сражался позднее отец будущего императора Августа — Гай Октавий, которому по чрезвычайному поручению римского сената пришлось отправиться на юг Италии для ликвидации остатков «спартаковских банд».

«После претуры, — говорит Светоний, — он (Гай Октавий. — А. М.) по жребию получил в качестве провинции Македонию. Направляясь туда, он, действуя в силу чрезвычайного поручения сената, уничтожил остатки банд Спартака и Катилины— беглых рабов, захвативших область Фурий… Ребёнком Август (сын Октавия) получил прозвище Фурийского либо в память происхождения предков, либо же потому, что его отец вскоре после его рождения уничтожил в области Фурий шайку беглых рабов».

Это свидетельство Светония представляет для нас большой интерес. Во-первых, оно совершенно определённо устанавливает, что даже после рождения Августа (в 63 г.) и заговора Катилины на юге Италии целая область Фурий находилась ещё во власти спартаковских отрядов.

Можно предполагать, что оперировавшие в горах на юге Италии спартаковцы, пользуясь затруднениями Рима в связи с заговором Катилины, захватили область Фурий. Вероятно, спартаковцы представляли тогда ещё значительную силу, если римский сенат снарядил против них экспедицию Гая Октавия.

Формы римских мечей.

Ещё раньше в южных областях Италии спартаковцы захватили ряд городов, держали в своих руках прибрежные районы и не один раз разбивали римские войска.

Об активизации спартаковских отрядов в связи с внутренними междоусобиями в Риме говорит не только Светоний, но и Саллюстий, который указывает, что в самый разгар подготовки Катилины к выступлению на юге Италии происходили новые волнения рабов. О выступлениях рабов в Бруттии и Апулии Саллюстий говорит дважды, причём в отношении Апулии прямо устанавливает, что там подготовлялось новое восстание рабов. Если у Светония мы узнаём о захвате спартаковцами области Фурий, то Саллюстий свидетельствует, что в их руках находилась вся область Апулии и даже Бруттия. Едва ли эти сведения можно считать преувеличенными, ибо известно, что это восстание рабов на юге Италии потребовало активного вмешательства Рима, пославшего для подавления восстания карательную экспедицию Квинта Метелла Критского.

Можно предполагать, что экспедиция Метелла (в 63 г.) была неудачна, ибо на следующий год пришлось посылать новую экспедицию Октавия, который должен был довершить подавление спартаковцев.

1. СПАРТАКОВЦЫ И СИЦИЛИЯ

Обратимся теперь к другому вопросу — о связи спартаковцев с Сицилией. Если мы не можем ввиду неполноты источников говорить о конкретных формах связи спартаковцев с сицилийцами, то кое-какие данные позволяют ответить положительно на вопрос о наличии такой связи.

Прежде всего обращает на себя внимание то место у Плутарха, где он говорит, что после неудачи с переправой в Сицилию Спартак из «бруттийской ловушки» выводит только третью часть своих войск. Куда же девались остальные войска Спартака? Что они делали?

Из всех сообщений древних авторов совершенно точно явствует, что спартаковские войска стремились добраться до Сицилии во что бы то ни стало. Из фрагментов Саллюстия видно, что рабы работали днём и ночью над сооружением плотов для переправы. Если киликийские пираты обманули Спартака, а буря разбила самодельные плоты и не дала возможности переправиться туда, то из этого ещё не следует, что некоторой части рабов не удалось осуществить такую переправу несколько позже. Развитие пиратства у берегов юга Италии и Сицилии, положение в самой Сицилии, наконец, вспышки восстаний рабов — всё это даёт полное основание предполагать, что искры спартаковской освободительной борьбы были занесены и в Сицилию.

Обратимся снова к древним источникам, среди которых основным по этому вопросу является Цицерон. В своём изложении знаменитого дела претора Верреса Цицерон рисует картину его безобразного хозяйничания в Сицилии в период 74–70 гг., т. е. в тот самый период, когда спартаковское движение в Италии было в полном разгаре.

На процессе Верреса, привлечённого к ответственности судом римского народа, Цицерон, произнося обвинительную речь против этого сицилийского наместника, раскрывает картину произвола, вымогательств, разложения и вызванного этим общего упадка хозяйственной жизни Сицилии.

«Ты утверждаешь, — говорит Цицерон, — что твоею доблестью Сицилия спасена от невольнической войны. Эти слова заключают великую похвалу тебе и производят отличное впечатление, всё же скажи, что это была за война?»

Частичная переправа спартаковцев в Сицилию, а также выступления рабов в разных местах Сицилии, о чём. Цицерон знал, давали ему полное основание опровергнуть Верреса, считавшего, что он своей доблестью предупредил восстание рабов на сицилийских равнинах.

«Что же касается заразительности невольнической войны, то объясни мне, почему ссылаешься на неё именно ты, а не наместники всех прочих провинций. Потому ли, что в Сицилии были раньше невольнические войны. » — говорит дальше Цицерон.

Указание Верреса на заразительность спартаковского движения для Сицилии даёт Цицерону повод сделать вывод, что именно Сицилия в преторство Верреса представляла благоприятную почву для вспышки восстания.

Весь этот материал о восстаниях рабов, о ряде вспышек и заговоров в Сицилии именно в то время, когда Италия была объята пламенем спартаковской революции, Цицерон собрал во время своего длительного пребывания в Сицилии, где он, подготовляясь к процессу Верреса, заслушивал на месте показания очевидцев и собирал по городам документальные данные.

И Цицерон обращает этот материал против своего противника.

«Итак, спросите вы, утверждаю ли я, что в пропреторство Верреса не было никаких волнений среди сицилийских рабов, никаких заговоров? Насколько известно римскому сенату и народу, насколько можно судить по официальным письмам, посланным Верресом в Рим, никаких… Тем не менее я подозреваю, что там и сям в Сицилии было некоторое брожение в невольнической среде (разрядка моя. — А. М.), я заключаю это не столько из открытых мною фактов, сколько из его действий и распоряжений. Обратите внимание на мою предупредительность: я сам намерен познакомить суд с теми данными, которые желает удостоворить он, данными, о которых вы до сих пор не слышали».

Какие же факты приводит Цицерон? Он приводит их несколько. Начнём с первого факта, который мы передадим словами самого Цицерона:

«В Триокальской области, уже раньше занятой было беглыми рабами, группа рабов одного сицилийца, некоего Леонида, была заподозрена в заговоре. Донесли наместнику; тот немедленно, как и следовало, приказал схватить указанных ему рабов и привести к нему в Лилибей. Хозяину было приказано явиться в суд; следствие состоялось, и подсудимые были признаны виновными..

Триокальская область издавна являлась местом восстаний рабов. Теперь, в период спартаковской освободительной борьбы, она снова стала ареной заговоров, вспышек и восстаний. Следствие и суд установили виновность арестованных участников заговора, в силу чего они подлежали смертной казни. Но Веррес, о чём сообщает с негодованием Цицерон, освободил участников заговора за взятку.

Если учесть ту силу возмущения, с которой Цицерон сообщает об этом факте, то приходится сделать вывод, что дело шло, очевидно, о подготовке крупного, массового выступления рабов в связи с освободительной борьбой Спартака.

Далее Цицерон сообщает другие факты, из которых видно, что в Сицилии неоднократно вспыхивали попытки к восстанию и серьёзные заговоры, которые Веррес использовал для наживы. Узнавая, в чьих имениях готовятся заговоры, наместник оказывал всяческое давление на хозяев, замешанных в заговорах рабов, чтобы путём вымогательства получить от них взятку.

Это забвение общественных интересов во имя личных (забывать об опасности движения рабов ради личной наживы) вызывает резкое осуждение Цицерона как представителя рабовладельческого Рима.

Цицерон приводит показания свидетелей, которые воссоздают картину крайне тревожного положения в Сицилии.

Далее он сообщает случай с Гавием, уроженцем города Консенции, заставляющий нас сделать предположение об организационной связи спартаковцев и сицилийцев. Гавий обвинялся в том, что он являлся шпионом, посланным из Италии вождями рабов (Спартаком и др.).

«Консенец Гавий, о котором идёт речь, был вместе t другими римскими гражданами брошен Верресом в тюрьму; не знаю как, только ему удалось тайно бежать из каменоломен, и он достиг Мессаны. Здесь, видя перед собой на столь близком расстоянии Италию и стены Региума, города римских граждан, наслаждаясь светом свободы, вдыхая хоть издали атмосферу законности после столь долгого пребывания среди страха смерти и мрака, он почувствовал себя как бы вновь ожившим и воскресшим: он начал открыто жаловаться, что он, римский гражданин, был заключён в тюрьму; говорил, что отправляется прямо в Рим и что Верресу придётся увидеться с ним, когда он вернётся из провинции. Бедняга не знал, что нет никакой разницы, говорит ли он это в Мессане или во, дворце самого наместника… Гавия тотчас отправляют к мамертинским властям. А так как в этот самый день случайно в Мессану приехал Веррес, то ему и доложили, что тут есть какой-то римский гражданин, жалующийся на заключение его в Сиракузах в каменоломни… Веррес… объявляет ему (Гавию. — А. М.), что он — по «достоверным сведениям» — шпион, отправленный в Сицилию вождями невольников., и приказывает сечь его по всему телу без всякого снисхождения».

Какие выводы можно сделать из этого сообщения? Цицерон прежде всего обращает внимание на превышение власти Верресом. Римский гражданин Гавий без суда и следствия, совершенно якобы без всяких улик подвергается наказанию розгами, которое унижает достоинство римского гражданина. Цицерон не решает вопроса, был виновен Гавий или нет, ибо его не это в данном случае интересует.

Между тем можно предполагать, что для обвинения, существовали какие-то весьма реальные мотивы, так как обвинять Гавия с целью получения взятки не имело смысла ввиду его бедности. Гавий прибыл из Консенции, когда юг Италии, в том числе и город Консенция, находился в руках спартаковских войск; он долгое время находился в сиракузских каменоломнях, откуда бежал; наконец он попал в Мессану, откуда думал направиться в Региум, находившийся в это время (в период 73–70 гг.) во власти рабов. Всё это говорит за то, что Гавий не был постоянным жителем Сицилии, прибыл сюда с временной миссией и оставаться в Сицилии после бегства из каменоломен не считал для себя возможным. Эти обстоятельства наталкивают на мысль, что у Верреса могли быть основания арестовать Гавия и предъявить ему обвинение в том, что он был шпионом, посланным спартаковцами в Сицилию, чтобы поднять там восстание. Несмотря на гибель Спартака, отряды спартаковцев, как это было замечено выше, долго оперировали на юге. Часть армии осталась в районе Региума, пытаясь, очевидно, переправиться в Сицилию. Другая часть, уцелевшая в сражении, скрывалась в горах.

Следует ещё сказать, что ряд городов и областей юга перешёл в руки восставших. При таком положении вполне вероятны не только отдельные, единичные связи с сицилийскими рабами, но и более значительные и массовые объединения.

О том, насколько крепко держались рабы на юге, сообщает опять-таки Цицерон в связи с двумя фактами: событиями около Валенции, которой угрожали спартаковцы, и «темесанской неудачей», в результате которой спартаковцы заняли город Темесу.

Цицерон рассказывает, что недалеко от Валенции (Вибона) отряд рабов захватил город Темесу. Весьма вероятно, что это был большой отряд спартаковцев, если они, захватив этот город, долго там держались и дали успешный отпор римским войскам. Рабовладельцы и власти расположенной неподалеку Валенции были крайне встревожены этой «темесанской неудачей».

Претор Веррес ответил отказом депутации города Валенции на её просьбу взять на себя командование экспедицией, снаряжённой против надвигающихся спартаковцев. Очевидно, этот город был потом взят рабами, иначе никакого смысла не было бы Цицерону вспоминать этот — факт как порочащий Верреса, тем более в связи с «темесанской неудачей».

Материал, приведённый Цицероном, представляет для нас необычайный интерес, так как в отдельных упоминаемых им эпизодах вскрывается борьба, которую продолжали вести спартаковцы уже после смерти своего вождя.

2. СПАРТАКОВЦЫ И ПИРАТЫ

Нам остаётся теперь выяснить вопрос о связях уцелевших отрядов спартаковцев с морскими разбойниками, или пиратами. Морские разбойники долгое время оперировали у берегов Сицилии и Италии. Они нападали на торговые суда, захватывали добычу, грабили богатое население прибрежных городов, уводили в плен людей и были совершенно неуловимы. Позднее даже создалась целая держава морских разбойников с центром на Крите. Пиратские гнёзда находились в различных местах Средиземного моря, в том числе и-около Сицилии и в некоторых пунктах самой Сицилии.

Кто такие были морские разбойники, откуда они вербовались? Основное ядро пиратов составляли киликийцы, народ юго-западного берега Малой Азии. Но, несомненно, позднее к пиратам примыкали беглые рабы. Убежавшие от господ рабы не всегда достигали своей родины. Добывать себе средства к жизни такие рабы могли только путём грабежей. Впоследствии эти грабежи приняли организованный характер в виде экспедиций морских разбойников, в среде которых объединялись и рабы, и преступники, и авантюристы.

Относительно участия рабов в этих разбоях мы находим свидетельства у Диодора Сицилийского. В описании первого сицилийского восстания рабов Диодор прямо говорит о том положении рабов, в результате которого они должны были заниматься грабежом и стать разбойниками. Рабовладельцы «держали пастухов, но не кормили их, а предоставляли им жить грабежами. При такой свободе, данной людям, которые по своей силе могли совершать всё, что решили, людям своевольным и праздным, принуждённым вследствие недостатка питания заниматься различными рискованными делами, — при таких обстоятельствах скоро начали увеличиваться разного рода бесчинства… Имущество грабили, а пытавшихся сопротивляться убивали… Большая часть рабов жила грабежом, и была масса убийств, всё равно как если бы разбойники, подобно армии, рассеялись по всему острову».

Как относились власти к росту грабежей в Сицилии?

«Римские преторы не осмеливались прибегать к наказаниям рабов из уважения к силе и влиянию господ, которым принадлежали рабы-разбойники, и поэтому были вынуждены допускать ограбление провинций». Так Диодор Сицилийский описывает рост грабительских тенденций ещё в период первого восстания в Сицилии. Пиратство от берегов далёкой Киликии распространилось до берегов самой Италии.

Известно, что Цезарь на пути в Родос был захвачен пиратами, которые продержали его пятьдесят дней и отпустили лишь за большой выкуп.

Голод 75 г. способствовал ещё большему развитию пиратства. Неудивительно, что в критический для Рима 74 год, когда на востоке произошло восстание малоазийских племён, объединившихся с Митридатом, на западе — восстание во главе с Серторием, а в самой Италии — восстание Спартака, в этот момент пираты господствовали на море. Весьма вероятно, что Митридат пользовался посредничеством именно пиратов для заключения союза с Серто-рием, о чём нам сообщают Саллюстий, Плутарх и отчасти Цицерон. О том, что Крит — главная база пиратов — был очень силён, говорит снаряжённая Римом экспедиция Марка Антония, в результате, которой римский флот был разбит и Антоний погиб.

Вооружение римской армии.

Баллиста

Катапульта

Прибор для метания камней

Цицерон в ряде своих речей против Верреса прямо говорит, что Сицилия превратилась в гнездо морских разбойников. И это обстоятельство умело используется обвинителем Верреса:

И Цицерон рассказывает, что когда римскому флоту посчастливилось захватить пиратский корабль, нагружённый добычей, то Веррес больше думал о захваченных ценностях, чем о расправе над пиратами. Он долго скрывал главного пирата, не предавая его казни, в надежде получить за него богатый выкуп.

Всё это до такой степени развязывало руки пиратам, что они смело входили в сицилийские порты и господствовали на море у самых берегов Италии. Тот же Цицерон говорит об очень удачной операции вождя пиратов Гераклеона, который у Пелорского побережья разбил весь сицилийский флот и предал его пламени.

Успешно выполнив эту операцию, Гераклеон увеличил свои силы за счёт примкнувших к нему рабов и двинулся теперь прямо в Сиракузы. Некоторое время он держал город в своих руках, вызывая изумление и негодование римских центральных властей.

Приведённые факты указывают на связи рабов с пиратами Сицилии.

Спартак был связан с пиратами во время своего пребывания в Региуме. Нам известно, что вождь рабов договаривался с пиратами о переправе в Сицилию. Пираты, но имеющимся сведениям, обманули Спартака: взяв подарки, они скрылись. Означает ли это, что у спартаковцев больше никаких связей с пиратами не было?

Римские военачальники призывают к расправе над врагом.

Косвенные указания источников позволяют прийти к выводу, что эти связи, несомненно, продолжались. Оставшаяся часть армии Спартака, после того как он вывел из «бруттийской ловушки» только треть своей армии, продолжала, очевидно, добиваться возможности переправы в Сицилию. И конечно, без помощи пиратов она не в состоянии была это сделать.

Цицерон в одной из своих речей против Верреса обвиняет его в том, что вся западная прибрежная область южной Италии, от Вибона до Велии, оказалась во власти рабов и морских разбойников. И когда после объезда Сицилии в августе 70 г. Цицерон возвращался в Рим, ему пришлось пережить некоторые «дорожные приключения», поскольку все области, через которые следовало ехать, оказались занятыми рабами и морскими разбойниками.

Как видно из этого отрывка, весь район от Вибона до Велии в то время (лето 70 г.) находился во власти спартаковцев и морских разбойников. Поэтому великому оратору и знаменитому обвинителю Верреса пришлось ехать на плохоньком «крошечном судёнышке» морским путём от Вибона до Велии, откуда уже можно было пробраться в Рим сухопутной дорогой.

Таким образом, то обстоятельство, что вся западная часть юга Италии находилась во власти спартаковцев, и то, что Цицерон вынужден был констатировать здесь хозяйничание одновременно и рабов и морских разбойников, заставляет нас сделать вывод, что и те и другие находились между собой в определённой связи.

Последующие события начинают всё более подтверждать это положение.

Пиратство было настолько ощутительным для Рима, что он вынужден был послать в 67 г. на борьбу с морскими разбойниками столь известного полководца, как Помпёй.

Об активности пиратов в этот период Моммсен в своей «Римской истории» говорит следующее: «Эти бессовестные преступники не уважали уже более даже священной почвы Италии: из Кротона пираты похищают храмовые сокровища лаконской Геры; они причаливали в Брундизии, Мизене, Кайете, в этрусских гаванях, даже в Остии: брали в плен самых знатных римских командиров, в том числе предводителя флота при киликийской армии и двух преторов со всей их свитой, с их грозными секирами и прутьями и всеми атрибутами их сана; они похитили из одной виллы при Мизене сестру высланного для уничтожения пиратов старшего адмирала Антония; они уничтожили в остийской гавани военный флот, снаряжённый против них под предводительством одного консула. Латинский поселянин, путешественник, странствовавший по Аппиевой Дороге, знатное лицо, лечившееся водами в Байях, прозванных земным раем, — никто ныне не был спокоен за свою жизнь и имущество».

В 67 г. Помпею пришлось потратить 3 месяца, чтобы сломить сопротивление пиратов. У западных берегов Италии Помпей боролся с пиратами 40 дней, чтобы изгнать их из италийских гнёзд. И потом 49 дней Помпей преследовал их у Крита и Киликии.

В то время как пираты были изгнаны с побережья юга Италии, отряды спартаковских ополчений долго ещё сохранялись в глубине южной Италии. Спартаковцы ещё в начале 62 г. захватили всю область Фурий и долго держали её в своих руках. Узнав о выступлении в Риме Катилины, рабы заволновались, и среди них было много таких, которые хотели использовать создавшуюся ситуацию, чтобы двинуться на Рим.

И только в 61 г. посланный Римом отряд Гая Октавия уничтожил последние остатки спартаковской армии.

Гай Юлий Цезарь.

Так закончилась героическая освободительная эпопея Спартака. Она подняла массы на освобождение от рабства и долго потрясала устои рабовладельческого Рима. Несмотря на своё поражение, она так подорвала рабовладельческий режим, что вызвала глубокие изменения в политическом строе Республики, предопределив тем самым её близкое и окончательное падение. Однако политика рабовладельцев всё интенсивнее направляется к сплочению всех прослоек рабовладельческого класса в борьбе за упрочение рабовладельческой системы. На этой почве происходит выдвижение ряда политических деятелей Рима, желающих иначе устроить государственный порядок в Римской республике. Через некоторое время после восстания Спартака усиливается борьба за установление строя рабовладельческой диктатуры. Рабовладельческая диктатура мыслится как ответная форма политики и становится действительной реакцией на происшедшие социальные потрясения в жизни Римского государства. После организации первого триумвирата в Риме к единодержавной власти в результате борьбы приходит Юлий Цезарь. С ним связано установление строя военной диктатуры, кладущей конец старым, демократическим порядкам Римской республики. В борьбе с революцией рабов рабовладельческий класс приходит теперь к новой форме своей власти.

Читайте также

27. Гонения на пифагорейцев после гибели Пифагора

27. Гонения на пифагорейцев после гибели Пифагора В истории христианства хорошо известны гонения на первых христиан, последовавшие за казнью Христа. Считается, что римские императоры преследовали ранних христиан, казнили их, пытали, заставляя отрекаться от Иисуса, см.

ЛИНКОР «МАРАТ»: ЖИЗНЬ ПОСЛЕ «ГИБЕЛИ» (По материалам А. Мальцева)

ЛИНКОР «МАРАТ»: ЖИЗНЬ ПОСЛЕ «ГИБЕЛИ» (По материалам А. Мальцева) Судьбы кораблей, как и судьбы известных людей, со временем обрастают всевозможными легендами и слухами, зачастую имеющими мало общего с реальными фактами. Так случилось и с линкором «Марат», одним из

27. Гонения на пифагорейцев после гибели Пифагора

27. Гонения на пифагорейцев после гибели Пифагора В истории христианства хорошо известны гонения на первых христиан, последовавшие за казнью Христа. Считается, что римские императоры преследовали ранних христиан, казнили их, пытали, заставляя отрекаться от Иисуса, см.

ЗОЛОТАЯ ОРДА ПОСЛЕ ГИБЕЛИ ХАНА БЕРКЕ И СЛАБОСТЬ ЦЕНТРАЛЬНОЙ ВЛАСТИ (1266-1299 годы)

ЗОЛОТАЯ ОРДА ПОСЛЕ ГИБЕЛИ ХАНА БЕРКЕ И СЛАБОСТЬ ЦЕНТРАЛЬНОЙ ВЛАСТИ (1266-1299 годы) После гибели хана Берке ханом Золотой Орды стал внук Батыя Менгу–Тимур. Он не отличался ни энергией, ни способностями своих предшественников. Тогда в жизни Золотой Орды стал приобретать

3. Первые месяцы германской революции. Борьба спартаковцев против социал-демократов большинства. Карл Либкнехт и Роза Люксембург. Созыв Национального собрания. Его партийный состав. Восстание спартаковцев. Второе восстание спартаковцев в Берлине. Убийство Карла Либкнехта и Розы Люксембург

3. Первые месяцы германской революции. Борьба спартаковцев против социал-демократов большинства. Карл Либкнехт и Роза Люксембург. Созыв Национального собрания. Его партийный состав. Восстание спартаковцев. Второе восстание спартаковцев в Берлине. Убийство Карла

Судьба «Июньского клуба» после гибели Мёллера ван ден Брука

Судьба «Июньского клуба» после гибели Мёллера ван ден Брука Пока был жив Мёллер ван ден Брук, он вопреки всем внутренним противоречиям пытался сохранить целостность «Июньского клуба». Но когда осенью 1924 года его госпитализировали, почти сразу же стали наблюдаться

После визита вождя

После визита вождя Он проснулся знаменитым. Его родной технический университет в Мюнхене, где он продолжал раз в неделю читать лекции по проектированию самолетов, одарил его званием Почетного профессора. Титулованные конкуренты, авиаконструкторы, оценили его вклад в

Борьба после смерти Константина

Борьба после смерти Константина После смерти Константина в 337 г. снова началась междоусобная борь­ба. Мы видели, что император еще при жизни разделил значительную часть империи между тремя сыновьями: Константином, Констанцием и Константом. Себе он оставил только

Список имущества князя боярина И.П. ШУЙСКОГО, конфискованного казной после его гибели

Список имущества князя боярина И.П. ШУЙСКОГО, конфискованного казной после его гибели Список имущества, взятого в казну «на дворе» князя И.П. Шуйского, писан на оборотах двух листов дела о поверстании поместьем и назначении на службу русского беглеца из шведского плена

Письмо Германа Геринга автору после бегства последнего, чтобы избежать гибели от рук нацистов

Письмо Германа Геринга автору после бегства последнего, чтобы избежать гибели от рук нацистов Дорогой Ганфштенгль, как мне сегодня сообщили, ты сейчас находишься в Цюрихе и не намереваешься в данный момент возвращаться в Германию. Я полагаю, причиной тому является твой

Борьба партий после Юлиана

Борьба партий после Юлиана С Юлианом угасла династия Константина Великого. Кровавая баня тотчас по смерти последнего подготовила этот династический конец. Армия получила привычную свободу подымать на щите своих любимцев. Теперь армия провозгласила императором

№ 34 ЗАПИСКА Г.К. ЖУКОВА В ЦК КПСС О МЕРОПРИЯТИЯХ, ПРОВЕДЕННЫХ НА ВОЕННО-МОРСКОМ ФЛОТЕ ПОСЛЕ ГИБЕЛИ ЛИНКОРА «НОВОРОССИЙСК»

№ 34 ЗАПИСКА Г.К. ЖУКОВА В ЦК КПСС О МЕРОПРИЯТИЯХ, ПРОВЕДЕННЫХ НА ВОЕННО-МОРСКОМ ФЛОТЕ ПОСЛЕ ГИБЕЛИ ЛИНКОРА «НОВОРОССИЙСК» 12 июля 1956 г.Совершенно секретноДокладываю о выполнении Постановления ЦК КПСС от 13 февраля 1956 г. о неудовлетворительном состоянии дел в

МЯТЕЖ «СПАРТАКОВЦЕВ»

МЯТЕЖ «СПАРТАКОВЦЕВ» В январе 1919 года довольно-таки неуместный шаг правительства, приведший к смещению со своего поста берлинского полицай-президента Эмиля Эйхгорна, был встречен массовым протестом левых, захвативших здание газеты социал-демократов «Форвертс».

1.8. Секретная библиотека Ватикана была учереждена немедленно после гибели Великой Империи в 1611 году

1.8. Секретная библиотека Ватикана была учереждена немедленно после гибели Великой Империи в 1611 году Хронологическое противоречие между основанием Ватикана якобы в IV веке н. э. и основанием ватиканской библиотеки в XV веке н. э — более тысячи лет спустя! — настолько

Различия «б-ков» и спартаковцев

Различия «б-ков» и спартаковцев Благодаря ленинскому тезису о большевизме как универсальной модели развитие событий в Германии и Центральной Европе оценивалось в Москве всецело по российским меркам, — хотя это само по себе противоречило программе, поскольку было

20. Римский закон «вбивания гвоздя», принятый через некоторое время после гибели Сервия Туллия, и гвозди, которыми Христа прибили к кресту

20. Римский закон «вбивания гвоздя», принятый через некоторое время после гибели Сервия Туллия, и гвозди, которыми Христа прибили к кресту Тит Ливий рассказывает об очень интересном древнем обычае, суть которого он сам уже не понимает. «В консульство Гнея Генуция и… Луция

Источник