что было бы если бы сталин прожил дольше
VIP-опрос: что было бы, если Сталин прожил на 10 лет дольше?
Иосиф Сталин умер 5 марта 1953 года. Время его руководства СССР ознаменовалось жестокими репрессиями. Однако сторонники Сталина утверждают, что он улучшил жизнь людей и поднял экономику страны. Diletant.media спрашивает экспертов, что могло произойти, если бы Иосиф Сталин прожил еще 10 лет.
Олег Будницкий, историк
Если бы Сталин прожил на 10 лет дольше, то было бы еще хуже. Страна и так находилась в плачевном экономическом состоянии, была конфронтация с окружающим миром. Последние годы жизни Сталина — это очень мрачный период в истории нашей страны. Ничего хорошего СССР не ждало, если бы Сталин оставался у власти еще 10 лет. Его взгляды на то, как должна развиваться страна, были достаточно ясно изложены в работе об экономических проблемах социализма в СССР. То, что перемены назрели, было ясно даже его окружению.
Демонтаж сталинской системы произошел не после XX съезда КПСС, как многие думают, а в течение нескольких месяцев после смерти Сталина. Тогда подняли закупочные цены, списали долги, и деревня просто ожила.
Сергей Обухов, член комитета Госдумы от фракции КПРФ
Сталин много сделал хорошего для нашей страны и еще за 10 лет смог бы продолжить свою политику. Мы помним, что все наработки и концепции, которые были реанимированы, в том числе во времена Брежнева, свое начало имеют в позднем Сталине, включая поправки в Конституцию, идеи о гражданском обществе.
История не имеет сослагательного наклонения, но потенциал был большой в тех идеях и предложениях, которые развивались особенно в последние годы жизни Сталина. Их реализовывали кадры, которые воспитал Сталин. Вспомните знаменитые снижения цен при Сталине, при Хрущеве они были запрещены. При Сталине мы имели многоукладную экономику. Политика Хрущева во многом подорвала экономический потенциал страны. Если говорить о современном малом бизнесе, то такую роль играла кооперация при Сталине.
Андрей Зубов, доктор исторических наук
Началась бы мировая война, если бы Сталин прожил еще 10 лет. Мы находились на грани очередной мировой войны, и Сталин хотел ее начать, об этом свидетельствует ряд архивных документов. Почти не скрывая, он шел на развязывание новой войны, причем ядерной.
Внутри страны готовилась новая волна репрессий, и она началась в 1950—1951 годах. Сталин не раз давал знать, что проведет большую чистку в органах власти, поскольку партийный аппарат необходимо подстегнуть. Планировался целый ряд действий репрессивного характера, которые еще больше бы отразились на народах нашей страны. Многие из окружения Сталина потеряли бы головы: Берия, Маленков, Хрущев. Именно поэтому они и вступили в заговор с целью каким-то образом отстранить Сталина от власти. Никто не знает, умер ли он своей смертью. В любом случае, все трепетали, опасаясь, что старый тиран может вновь пролить моря крови внутри СССР и обречь страну на тяжелую и губительную войну.
Лев Пономарев, правозащитник, руководитель движения «За права человека»
Если бы Сталин прожил дольше
Ждали всеобщего «еврейского погрома», Большого террора и третью мировую
Андрей ЗУБОВ, ведущий рубрики, доктор исторических наук, профессор МГИМО, ответственный редактор двухтомника «История России. ХХ век»:
Не забыть об этом всеобщем законе нравственной истории поможет статья прекрасного специалиста по послевоенной истории СССР — профессора Филадельфийского университета «Темпл» Владислава Мартиновича ЗУБОКА.
Смерть пришла к «вождю народов» в 9 часов 50 минут 5 марта 1953 года на Ближней даче в Кунцеве. К этому моменту он провел в ее объятиях более четырех суток. Последний раз Сталина видели в сознании в ночь с 28 февраля на 1 марта, когда он собрал в последний раз круг своих доверенных соратников. На следующий день охрана дачи обнаружила Сталина лежащим на полу — он потерял речь и лишь ненадолго приходил в сознание.
Что готовил Сталин накануне своей смерти? Многие считают, что речь шла о подготовке всеобщего «еврейского погрома», который должен был начаться в марте 1953 года и привести к поголовному выселению советских евреев в приготовленные для этого лагеря. Вслед за этим должна была последовать новая волна Большого террора, «новый 1937 год». Сигналом к началу шабаша должна была стать публичная казнь «врачей-вредителей», в большинстве своем евреев, арестованных по приказу Сталина еще загодя, в 1952 году.
Путч над полутрупом
Но даже если отбросить версию преднамеренного «устранения» Сталина Берией, бросается в глаза, как быстро и слаженно, не предаваясь горю, поделили «бояре» власть.
Вечером 5 марта высшие функционеры партии и государства съехались в Кремль, в Свердловский зал Сенатского дворца, на беспрецедентное совместное заседание Президиума ЦК КПСС, Совета Министров СССР и Президиума Верховного Совета СССР. Начало заседания откладывалось: организаторы явно ждали новостей из Кунцева о смерти Сталина.
Наконец заседание открыл Маленков, заявив, что, пока Сталин «борется с болезнью», нельзя оставлять страну без руководства. Заседание почему-то не стенографировалось, но присутствовавший в зале член ЦК КПСС писатель Константин Симонов запомнил слова Маленкова: «Нельзя пребывать в неопределенном положении, этого не позволяет и международная обстановка». Потом началась чехарда. Маленков предоставил слово Берии, который предложил Маленкова на пост председателя Совета Министров. На трибуну вернулся Маленков. Он предложил кандидатуру Берии на пост министра внутренних дел. Чтобы осознать смысл этого, нужно вспомнить, что пост главы государства считался тогда выше поста главы партии, а карательно-репрессивный аппарат, захваченный Берией, висел дамокловым мечом над всей политической и военной верхушкой СССР.
Система, выстроенная Сталиным, надолго пережила его. Но в марте 1953 года никто этого знать не мог. Тиран настолько подменил собой государство, закон, партию и идеологию, что некоторым из кремлевских вождей впору было задаться вопросом: не распадется ли все «советское общество» словно карточный домик? Не выйдет ли народ на улицы? Пока Сталин лежал без сознания на даче в Кунцеве, Советский Союз продолжал, ничего не ведая, трудиться и поднимать тосты «за здоровье товарища Сталина». Только в 6.30 утра 4 марта Левитан объявил по радио о «болезни товарища Сталина». Вперемежку с классической музыкой радио передавало бюллетени о состоянии здоровья больного. Люди с медицинским образованием быстро поняли, что состояние Сталина безнадежно. По тюрьмам и лагерям пополз слух: «Усатому» скоро карачун». Утром 6 марта народ и мир узнали, что Сталина больше нет.
Были и другие люди, и их было очень много, которые радовались смерти тирана. В лагерях и тюрьмах заключенные бросали в воздух шапки и кричали: «Свобода!» В городских семьях с надеждой шептались о том, что, быть может, теперь из лагерей вернутся отцы, матери, дети, внуки. В Пензенской области одна колхозница, по донесению госбезопасности, заявила: «Я ему сама вырою могилу и закопаю».
Дом Союзов стал тем местом, где к телу Сталина был открыт всенародный доступ. В отличие от прощания с Лениным в 1924 году, которое растянулось на недели, новые хозяева страны торопились завершить церемонию — на прощание с телом отводилось только два дня. 7—8 марта сотни тысяч людей, москвичей и иногородних, ринулись к Дому Союзов. Беспомощность милиции привела к кровавой давке в районе Садовой-Самотечной. Были задавлены сотни людей, прежде всего женщин, стариков, подростков.
На следующий день место новой «Ходынки» было покрыто тысячами оторванных пуговиц и потерянных галош, а милиция смывала с тротуаров следы крови.
Политические наследники торопилось проводить Сталина в прошлое как страшный сон.
9 марта на Красной площади состоялась церемония похорон. Половина присутствующих там «представителей трудящихся» были сотрудниками госбезопасности. Настоящие трудящиеся по всей стране снимали шляпы, шапки, кепки и тюбетейки под гул заводских гудков и залпы орудий.
Новые вожди на Мавзолее (где вскоре появилась надпись: «Ленин — Сталин») отчитали прощальные речи с дежурным видом и выражением, при этом Берия в черной шляпе выглядел чикагским мафиози.
Буквально на следующий день имя Сталина исчезло из советских газет, и массовая истерия начала быстро спадать. Когда Симонов опубликовал свои вирши с плачем у гроба Сталина в «Литературной газете», последовал гневный звонок от самого Хрущева, и Симонов обнаружил, что попал в опалу. Новые руководители давали понять, что никакой катастрофы не произошло и не произойдет, жизнь продолжается, и она, возможно, будет лучше и легче, чем при Сталине. 27 марта по указу «Об амнистии» было освобождено около 1 миллиона человек, более трети узников ГУЛАГа, вскоре были освобождены «врачи-вредители». Потом, 26 июня, — арестован Берия. Через месяц закончилась перемирием корейская война. А на праздновании Октябрьской революции 7 ноября 1953 г. радио передало концерт, где после номеров классической и патриотической музыки Леонид Утесов объявил: «Мы открываем второе действие исполнением танго «Брызги шампанского». Начиналась новая, менее свирепая эпоха коммунистической деспотии.
Если бы Сталин прожил дольше
Дорогие подписчики! Мы продолжаем ряд публикаций на тему эпохи правления «вождя народов» Иосифа Виссарионовича Джугашвили. Всем приятного прочтения.
Ждали всеобщего «еврейского погрома», Большого террора и третью мировую
Смерть пришла к «вождю народов» в 9 часов 50 минут 5 марта 1953 года на Ближней даче в Кунцеве. К этому моменту он провел в ее объятиях более четырех суток. Последний раз Сталина видели в сознании в ночь с 28 февраля на 1 марта, когда он собрал в последний раз круг своих доверенных соратников. На следующий день охрана дачи обнаружила Сталина лежащим на полу — он потерял речь и лишь ненадолго приходил в сознание.
Что готовил Сталин накануне своей смерти? Многие считают, что речь шла о подготовке всеобщего «еврейского погрома», который должен был начаться в марте 1953 года и привести к поголовному выселению советских евреев в приготовленные для этого лагеря. Вслед за этим должна была последовать новая волна Большого террора, «новый 1937 год». Сигналом к началу шабаша должна была стать публичная казнь «врачей-вредителей», в большинстве своем евреев, арестованных по приказу Сталина еще загодя, в 1952 году.
Историк-архивист Геннадий Костырченко из московского Института российской истории опубликовал книгу, в которой назвал эту версию «мифом». Основание для этого: в архивах не удалось найти сведений о подготовке к депортации евреев, не говоря уж о публичной казни врачей. Но как доказать то, что могло бы произойти и не произошло? Полемика Этингера и Костырченко приняла острую форму и вылилась в интернет, с переходом на личности2. На мой взгляд, есть серьезные основания полагать, что Сталин готовил что-то крупное и кровавое. Историки Владимир Наумов и Джонатан Брент, имевшие прекрасный доступ в самые заповедные архивные уголки, пришли к заключению, что речь шла ни много ни мало как о подготовке Сталина к третьей мировой войне: не столько ее развязывании (США наверняка разгромили бы СССР), сколько в смысле устранения очередной «пятой колонны» в советском обществе. Направляя «гнев народа» против евреев, Сталин, по сути, брал на вооружение мобилизационные практики своего поверженного врага — Гитлера3. Как бы ни относиться к этой версии историков, нельзя игнорировать собранные ими документальные свидетельства. Как и накануне террора 1936 — 1938 гг., Сталин в узком кругу говорил: «Неблагополучно в ГПУ. Притупилась бдительность. Надо лечить»4.
Путч над полутрупом
Врачи были допущены к Сталину лишь утром, а по другим данным — вечером 2 марта. Профессор Александр Львович Мясников, участвовавший в медицинском консилиуме, вспоминал, что он и другие врачи были скованы страхом, не решались произнести диагноз. Ведь им грозила участь арестованных коллег. Только когда Л.П. Берия и Г.М. Маленков заверили, что партия им полностью доверяет, медицинские светила собрались с духом и объявили, что надежды нет, Сталин обречен6.
Но даже если отбросить версию преднамеренного «устранения» Сталина Берией, бросается в глаза, как быстро и слаженно, не предаваясь горю, поделили «бояре» власть.
Вечером 5 марта высшие функционеры партии и государства съехались в Кремль, в Свердловский зал Сенатского дворца, на беспрецедентное совместное заседание Президиума ЦК КПСС, Совета Министров СССР и Президиума Верховного Совета СССР. Начало заседания откладывалось: организаторы явно ждали новостей из Кунцева о смерти Сталина.
Наконец заседание открыл Маленков, заявив, что, пока Сталин «борется с болезнью», нельзя оставлять страну без руководства. Заседание почему-то не стенографировалось, но присутствовавший в зале член ЦК КПСС писатель Константин Симонов запомнил слова Маленкова: «Нельзя пребывать в неопределенном положении, этого не позволяет и международная обстановка». Потом началась чехарда. Маленков предоставил слово Берии, который предложил Маленкова на пост председателя Совета Министров. На трибуну вернулся Маленков. Он предложил кандидатуру Берии на пост министра внутренних дел. Чтобы осознать смысл этого, нужно вспомнить, что пост главы государства считался тогда выше поста главы партии, а карательно-репрессивный аппарат, захваченный Берией, висел дамокловым мечом над всей политической и военной верхушкой СССР.
Система, выстроенная Сталиным, надолго пережила его. Но в марте 1953 года никто этого знать не мог. Тиран настолько подменил собой государство, закон, партию и идеологию, что некоторым из кремлевских вождей впору было задаться вопросом: не распадется ли все «советское общество» словно карточный домик? Не выйдет ли народ на улицы? Пока Сталин лежал без сознания на даче в Кунцеве, Советский Союз продолжал, ничего не ведая, трудиться и поднимать тосты «за здоровье товарища Сталина». Только в 6.30 утра 4 марта Левитан объявил по радио о «болезни товарища Сталина». Вперемежку с классической музыкой радио передавало бюллетени о состоянии здоровья больного. Люди с медицинским образованием быстро поняли, что состояние Сталина безнадежно. По тюрьмам и лагерям пополз слух: «Усатому» скоро карачун». Утром 6 марта народ и мир узнали, что Сталина больше нет.
Были и другие люди, и их было очень много, которые радовались смерти тирана. В лагерях и тюрьмах заключенные бросали в воздух шапки и кричали: «Свобода!» В городских семьях с надеждой шептались о том, что, быть может, теперь из лагерей вернутся отцы, матери, дети, внуки. В Пензенской области одна колхозница, по донесению госбезопасности, заявила: «Я ему сама вырою могилу и закопаю».
Дом Союзов стал тем местом, где к телу Сталина был открыт всенародный доступ. В отличие от прощания с Лениным в 1924 году, которое растянулось на недели, новые хозяева страны торопились завершить церемонию — на прощание с телом отводилось только два дня. 7—8 марта сотни тысяч людей, москвичей и иногородних, ринулись к Дому Союзов. Беспомощность милиции привела к кровавой давке в районе Садовой-Самотечной. Были задавлены сотни людей, прежде всего женщин, стариков, подростков.
На следующий день место новой «Ходынки» было покрыто тысячами оторванных пуговиц и потерянных галош, а милиция смывала с тротуаров следы крови.
послала венок к его гробу в Дом Союзов. А физиономии новых вождей, притворно изображавших скорбь у сталинского гроба, не могли внушить ничего, кроме омерзения. Георгий Иванов написал в эти дни:
Какие отвратительные рожи,
Кривые рты, нескладные тела:
На вурдалака, ждущего кола…
В безмолвии у сталинского праха
Они дрожат. Они дрожат от страха,
Угрюмо пряча некрещеный лоб,
И перед ними высится, как плаха,
Проклятого «вождя» — проклятый гроб.
Политические наследники торопилось проводить Сталина в прошлое как страшный сон.
9 марта на Красной площади состоялась церемония похорон. Половина присутствующих там «представителей трудящихся» были сотрудниками госбезопасности. Настоящие трудящиеся по всей стране снимали шляпы, шапки, кепки и тюбетейки под гул заводских гудков и залпы орудий.
Новые вожди на Мавзолее (где вскоре появилась надпись: «Ленин — Сталин») отчитали прощальные речи с дежурным видом и выражением, при этом Берия в черной шляпе выглядел чикагским мафиози.
Буквально на следующий день имя Сталина исчезло из советских газет, и массовая истерия начала быстро спадать. Когда Симонов опубликовал свои вирши с плачем у гроба Сталина в «Литературной газете», последовал гневный звонок от самого Хрущева, и Симонов обнаружил, что попал в опалу. Новые руководители давали понять, что никакой катастрофы не произошло и не произойдет, жизнь продолжается, и она, возможно, будет лучше и легче, чем при Сталине. 27 марта по указу «Об амнистии» было освобождено около 1 миллиона человек, более трети узников ГУЛАГа, вскоре были освобождены «врачи-вредители». Потом, 26 июня, — арестован Берия. Через месяц закончилась перемирием корейская война. А на праздновании Октябрьской революции 7 ноября 1953 г. радио передало концерт, где после номеров классической и патриотической музыки Леонид Утесов объявил: «Мы открываем второе действие исполнением танго «Брызги шампанского». Начиналась новая, менее свирепая эпоха коммунистической деспотии.
№ 177 / Зубок Владислав / 07 марта 2013
Для модераторов и тех кто любит позвать модераторов:материал взят с сайта Новая газета во Владивостоке (региональный филиал официально зарегистрированного в РФ СМИ Новая газета) http://novayagazeta-vlad.ru/177/istoriya/eslibistalinprozhil.
Статья является копипастой, имеет ознакомительный характер и не несет в себе цели разжигания ненависти или провокаций. Если при прочтении статьи у вас начинает припекать чуть ниже спины, срочно сворачивайте её, или выключайте компьютер. Я знаю что данное предупреждение наверно нужно было написать в шапке поста, но тогда я не смогу быть уверен, что вы мой пост все-таки дочитали до конца)) Тэг политика добавил так как ранее модераторы всегда призывали меня добавлять тэг политика к подобным постам. Хотя я по прежнему считаю что тэга история тут вполне достаточно.
Если бы Сталин прожил дольше
Андрей ЗУБОВ, ведущий рубрики, доктор исторических наук, профессор МГИМО, ответственный редактор двухтомника «История России. ХХ век»:
Не забыть об этом всеобщем законе нравственной истории поможет статья прекрасного специалиста по послевоенной истории СССР — профессора Филадельфийского университета «Темпл» Владислава Мартиновича ЗУБОКА.
«Упразднение великой силы»
Смерть пришла к «вождю народов» в 9 часов 50 минут 5 марта 1953 года на Ближней даче в Кунцеве. К этому моменту он провел в ее объятиях более четырех суток. Последний раз Сталина видели в сознании в ночь с 28 февраля на 1 марта, когда он собрал в последний раз круг своих доверенных соратников. На следующий день охрана дачи обнаружила Сталина лежащим на полу — он потерял речь и лишь ненадолго приходил в сознание.
Что готовил Сталин накануне своей смерти? Многие считают, что речь шла о подготовке всеобщего «еврейского погрома», который должен был начаться в марте 1953 года и привести к поголовному выселению советских евреев в приготовленные для этого лагеря. Вслед за этим должна была последовать новая волна Большого террора, «новый 1937 год». Сигналом к началу шабаша должна была стать публичная казнь «врачей-вредителей», в большинстве своем евреев, арестованных по приказу Сталина еще загодя, в 1952 году.
Историк-архивист Геннадий Костырченко из московского Института российской истории опубликовал книгу, в которой назвал эту версию «мифом». Основание для этого: в архивах не удалось найти сведений о подготовке к депортации евреев, не говоря уж о публичной казни врачей. Но как доказать то, что могло бы произойти и не произошло? Полемика Этингера и Костырченко приняла острую форму и вылилась в интернет, с переходом на личности. На мой взгляд, есть серьезные основания полагать, что Сталин готовил что-то крупное и кровавое. Историки Владимир Наумов и Джонатан Брент, имевшие прекрасный доступ в самые заповедные архивные уголки, пришли к заключению, что речь шла ни много ни мало как о подготовке Сталина к третьей мировой войне: не столько ее развязывании (США наверняка разгромили бы СССР), сколько в смысле устранения очередной «пятой колонны» в советском обществе. Направляя «гнев народа» против евреев, Сталин, по сути, брал на вооружение мобилизационные практики своего поверженного врага — Гитлера. Как бы ни относиться к этой версии историков, нельзя игнорировать собранные ими документальные свидетельства. Как и накануне террора 1936 — 1938 гг., Сталин в узком кругу говорил: «Неблагополучно в ГПУ. Притупилась бдительность. Надо лечить».
Путч над полутрупом
Врачи были допущены к Сталину лишь утром, а по другим данным — вечером 2 марта. Профессор Александр Львович Мясников, участвовавший в медицинском консилиуме, вспоминал, что он и другие врачи были скованы страхом, не решались произнести диагноз. Ведь им грозила участь арестованных коллег. Только когда Л.П. Берия и Г.М. Маленков заверили, что партия им полностью доверяет, медицинские светила собрались с духом и объявили, что надежды нет, Сталин обречен.
Но даже если отбросить версию преднамеренного «устранения» Сталина Берией, бросается в глаза, как быстро и слаженно, не предаваясь горю, поделили «бояре» власть.
Вечером 5 марта высшие функционеры партии и государства съехались в Кремль, в Свердловский зал Сенатского дворца, на беспрецедентное совместное заседание Президиума ЦК КПСС, Совета Министров СССР и Президиума Верховного Совета СССР. Начало заседания откладывалось: организаторы явно ждали новостей из Кунцева о смерти Сталина.
Наконец заседание открыл Маленков, заявив, что, пока Сталин «борется с болезнью», нельзя оставлять страну без руководства. Заседание почему-то не стенографировалось, но присутствовавший в зале член ЦК КПСС писатель Константин Симонов запомнил слова Маленкова: «Нельзя пребывать в неопределенном положении, этого не позволяет и международная обстановка». Потом началась чехарда. Маленков предоставил слово Берии, который предложил Маленкова на пост председателя Совета Министров. На трибуну вернулся Маленков. Он предложил кандидатуру Берии на пост министра внутренних дел. Чтобы осознать смысл этого, нужно вспомнить, что пост главы государства считался тогда выше поста главы партии, а карательно-репрессивный аппарат, захваченный Берией, висел дамокловым мечом над всей политической и военной верхушкой СССР.
Система, выстроенная Сталиным, надолго пережила его. Но в марте 1953 года никто этого знать не мог. Тиран настолько подменил собой государство, закон, партию и идеологию, что некоторым из кремлевских вождей впору было задаться вопросом: не распадется ли все «советское общество» словно карточный домик? Не выйдет ли народ на улицы? Пока Сталин лежал без сознания на даче в Кунцеве, Советский Союз продолжал, ничего не ведая, трудиться и поднимать тосты «за здоровье товарища Сталина». Только в 6.30 утра 4 марта Левитан объявил по радио о «болезни товарища Сталина». Вперемежку с классической музыкой радио передавало бюллетени о состоянии здоровья больного. Люди с медицинским образованием быстро поняли, что состояние Сталина безнадежно. По тюрьмам и лагерям пополз слух: «Усатому» скоро карачун». Утром 6 марта народ и мир узнали, что Сталина больше нет.
Были и другие люди, и их было очень много, которые радовались смерти тирана. В лагерях и тюрьмах заключенные бросали в воздух шапки и кричали: «Свобода!» В городских семьях с надеждой шептались о том, что, быть может, теперь из лагерей вернутся отцы, матери, дети, внуки. В Пензенской области одна колхозница, по донесению госбезопасности, заявила: «Я ему сама вырою могилу и закопаю».
Дом Союзов стал тем местом, где к телу Сталина был открыт всенародный доступ. В отличие от прощания с Лениным в 1924 году, которое растянулось на недели, новые хозяева страны торопились завершить церемонию — на прощание с телом отводилось только два дня. 7—8 марта сотни тысяч людей, москвичей и иногородних, ринулись к Дому Союзов. Беспомощность милиции привела к кровавой давке в районе Садовой-Самотечной. Были задавлены сотни людей, прежде всего женщин, стариков, подростков.
На следующий день место новой «Ходынки» было покрыто тысячами оторванных пуговиц и потерянных галош, а милиция смывала с тротуаров следы крови.
Политические наследники торопилось проводить Сталина в прошлое как страшный сон.
9 марта на Красной площади состоялась церемония похорон. Половина присутствующих там «представителей трудящихся» были сотрудниками госбезопасности. Настоящие трудящиеся по всей стране снимали шляпы, шапки, кепки и тюбетейки под гул заводских гудков и залпы орудий.
Новые вожди на Мавзолее (где вскоре появилась надпись: «Ленин — Сталин») отчитали прощальные речи с дежурным видом и выражением, при этом Берия в черной шляпе выглядел чикагским мафиози.
Буквально на следующий день имя Сталина исчезло из советских газет, и массовая истерия начала быстро спадать. Когда Симонов опубликовал свои вирши с плачем у гроба Сталина в «Литературной газете», последовал гневный звонок от самого Хрущева, и Симонов обнаружил, что попал в опалу. Новые руководители давали понять, что никакой катастрофы не произошло и не произойдет, жизнь продолжается, и она, возможно, будет лучше и легче, чем при Сталине. 27 марта по указу «Об амнистии» было освобождено около 1 миллиона человек, более трети узников ГУЛАГа, вскоре были освобождены «врачи-вредители». Потом, 26 июня, — арестован Берия. Через месяц закончилась перемирием корейская война. А на праздновании Октябрьской революции 7 ноября 1953 г. радио передало концерт, где после номеров классической и патриотической музыки Леонид Утесов объявил: «Мы открываем второе действие исполнением танго «Брызги шампанского». Начиналась новая, менее свирепая эпоха коммунистической деспотии.