Как изменилась бы история России, если восстание декабристов прошло бы успешно?
Восстание декабристов – первая революция в истории России, которая стремилась к свержению абсолютной монархии. Что бы случилось с империей, если бы революционеры достигли успеха и как в этом случае могла выглядеть современная Россия?
Прогрессивные идеи декабристов до сих пор вызывают восторг у историков. Им сочувствовала вся российская интеллигенция, а планами восторгались весь 19 век.
Богатые и влиятельные дворяне, опора императорской власти, сражались за отмену крепостного права, введение конституции, равноправие всех сословий перед законом, выборность чиновников и демократические свободы.
Восстание декабристов произошло в 1825 году. Восставшие гвардейские полки должны были захватить Зимний дворец и Петропавловскую крепость, арестовать царскую семью и создать временное революционное правительство. Однако этого не получилось. Многих дворян казнили, некоторых отправили в ссылку в Сибирь.
Как бы изменилась история, если бы у декабристов всё получилось?
На самом деле все революции в истории проходят по одному и тому же сценарию. Опыт Английской, Французской и Октябрьской революции подсказывает, что Николай I и его брат Михаил не пережили бы государственного переворота.
Царская династия – это гарант старого государственного строя. Если бы декабристы оставили Николая в живых и попытались навязать ему конституцию, со временем, он мог набраться сил и вернуть утраченные привилегии. Пока жив император, у его сторонников будет сохраняться надежда на реставрацию монархии.
Поэтому Николай был бы убит, а империя превратилась в республику. Вслед за этим неминуемо бы разыгралась Гражданская война.
Главная проблема крылась в отмене крепостного права. Декабристы спорили по поводу земли: оставлять её за помещиком или отдать крепостному?
Крестьяне отказывались получать свободу без земли, ведь у них не было средств к существованию. Но и помещиков обижать нельзя: без их поддержки всё государство бы рухнуло. И те, и другие были бы недовольны, поэтому Россию ждала Гражданская война.
Такая ситуация позволила бы сторонникам абсолютной монархии попытаться взять реванш. К тому же, еще оставался жив претендент на трон Константин, который отсиживался в Варшаве.
Неизбежно разыгралась бы война за независимость на национальных окраинах – Польше, Прибалтике, Финляндии, Средней Азии, Кавказе и дальнем Востоке. Однако колоссальных потерь, как в Октябрьскую революцию, в России бы не случилось.
Технический и научный прогресс в XIX веке был значительно ниже. Если в коммунистической революции война шла до полного уничтожения противника, то с декабристами можно было договориться.
Как бы то ни было, в нашей выдуманной реальности декабристы опять победили. Спустя время были бы отвоеваны потерянные земли, как это сделал СССР. Свободные крестьяне обусловили бы развитие капиталистической экономики и промышленности.
К концу XIX века Российская Республика была бы если не богатейшей, то одной из самых богатых стран на планете.
Как бы выглядела современная Россия?
Никогда бы не случилось Октябрьской революции. Это значит, что Россия довела бы до победного конца Первую Мировую войну. Коммунизм и фашизм не распространяются по миру, ведь Россия поддерживает капитализм.
Скорее всего, война за сферы влияния между Россией и США всё равно происходит. Но такого градуса напряжения, какой был в Холодную войну, нет. Напряжению просто неоткуда взяться: в обеих странах развивается капитализм. Россия считается частью Западной цивилизации.
Декабристская Россия выглядит высокоразвитой страной с высокими социальными и экономическими показателями. Мы не могли бы гордиться советской космической программой и другими масштабными проектами, но уровень жизни граждан был бы несомненно выше.
26 декабря 1825-го года в Петербурге произошло восстание группы дворян, которые вышли на Сенатскую площадь с требованием ввести Конституцию.
Могло ли такое быть?
«У Христа было 12 апостолов, но даже среди них нашелся предатель», — именно так говорил Никита Панин Павлу Пестелю. Никита Панин — это один из заговорщиков, убивших Павла I, Павел Пестель — один из лидеров декабристов. «Нас было мало, — говорил Панин, — как и шансов, что нас раскроют. Вас же — несколько тысяч». На самом деле заговорщиков, убивавших Павла, было существенно больше, чем говорил Панин, но, конечно, их было меньше, чем декабристов. Ключевое отличие заключалась в другом. Убийцы Павла в своих намерениях не колебались, чего нельзя сказать о тех, кто вышел или не вышел на Сенатскую площадь.
Среди декабристов царили разброд и шатания. В период междуцарствия, которым восставшие пытались воспользоваться, от них откололись многие из их сторонников. Плану срыва присяги Николаю Павловичу грозил провал. За тот период, что в России формально царствовал Константин Павлович, на декабристов было написано несколько десятков доносов. Причем писали их бывшие члены тайных обществ. Кое-кто из гвардейцев, знавших о готовящемся выступлении, проинформировал об этом своих командиров. Наконец, план выхода на Сенатскую площадь был одобрен далеко не всеми лидерами декабристов. Колебался Рылеев, сомневался в своих силах и возможностях князь Сергей Трубецкой. Его избрали диктатором для руководство непосредственно восстанием. Вот только сам князь от этой миссии дважды отказывался.
Декабристы у власти
Еще одна очень туманная история. Что собирались делать декабристы, в случае осуществлениях их плана? Абсолютно неизвестно. Существовали два основополагающих документа: «Конституция» Никиты Муравьева и «Русская правда» Павла Пестеля. Оба документа в значительной степени утопичны и противоречат друг другу. Так, Пестель предлагал превратить Россию в унитарную республику. Муравьев выступал за конституционную монархию и федеративное деление страны. Пестель планировал передать законодательную власть Народному вече, численностью 500 человек, а исполнительную — Державной думе, состоявшей из пяти человек, избранных Народным вече. По сути, однопалатный парламент и правительство из пяти человек. Муравьев стоял за двухпалатный парламент, а исполнительную власть предлагал оставить Императору. Это далеко не полный список противоречий.
Муравьев с Пестелем по-разному смотрели и на более мелкие вещи, чем государственное устройство. Так, отсутствовало единство в вопросе крепостного права. Оба планировали его отменить, оба плохо представляли себе, как это лучше сделать. Проект Муравьева был ближе к тому, который, в итоге, воплотил в жизнь Александр II. Крепостное право отменялось, но земельные наделы помещиков сохранялись за владельцами в полном объеме. Пестель же планировал изъять половину частных земельных наделов в общественную собственность. Эта земля должна была стать залогом того, что Россия будет избавлена от голода и бедности. Кто именно должен был трудится на этой земле? Этот вопрос Пестель оставлял без ответа.
Важно другое, никакого план реформ у декабристов не было. Было два проекта, вокруг которых не утихали споры. Можно было бы сказать, что Южное общество, которым руководил Пестель, поддерживало «Русскую Правду», а Северное, рылеевское, — Конституцию Муравьева. Вот только это не совсем так. Среди южан были сторонники Конституции, среди северян — «Русской Правды». Все эти противоречия закладывали почву для новой гражданской войны, в случае прихода декабристов к власти. О мирных преобразованиях тут речи не идет. Скорее всего, в случае их победы, Россия получила бы следующий сценарий: между лидерами декабристов начинается борьба за власть. Ключевой фигурой в этой борьбе был бы Пестель. Он один из всех декабристов имел амбиции политического лидера, чем-то смахивающие на диктаторские. Вот только далеко не все члены обществ поддерживали его. Пестель был непопулярен.
Судя по всему, Сергей Трубецкой был избран диктатором именно как альтернатива. По принципу «лишь бы это был не Пестель». Вот только сам князь руководить выступлением не хотел. Он, как и Рылеев с Муравьевым, был сторонником бескровного переворота и конституционной монархии. Едва ли он стал бы бороться за власть сам. Скорее всего, конфликт имел бы следующий вид: с одной стороны Пестель и его люди, с другой — умеренные декабристы и один из членов Императорской фамилии в качестве ставленника.
Победа Пестеля
Здесь все довольно просто. В случае успеха, «Русская Правда» стала бы для России тем же, чем после Революции 1917-го года, стали для Советского Союза труды Маркса, Энгельса и Ленина. Руководством к действию. Царская семья, несомненно, была бы убита, дабы устранить любую конкуренцию. Россия стала бы Республикой.
Вот только Пестель едва ли стал бы терпеть «своеволие» от Вече и Думы. И если бы правительство с парламентом ослушались бы «отца Революции», то тот, скорее всего, упразднил бы их и взял бы управление государством под личный контроль. По сути это путь к военной диктатуре. Диктаторы, однако, бывают двух типов. Одни фанатичны, как Ленин, другие циничны, как Сталин. К какому типу пришла бы Россия с Пестелем? Интересный вопрос. Вероятнее, наверное, второй вариант.
Победа сторонников Конституционной монархии
Если бы сторонники Конституционной монархии взяли бы верх над Пестелем, то Россия пришла бы к новой дилемме. Для такого режима правления нужен легитимный монарх. А таковым мог быть только один из братьев Александра I. Примечательно, что декабристы сами не определились с тем, кто же именно из них.
Николай I перед лейб-гвардией во дворе Зимнего дворца. Источник: aria-art.ru
Они планировали сорвать присягу непопулярному среди военных Николаю, но означает ли это, что они хотели видеть на престоле Константина, который сам себя на этом престоле видеть не хотел. Наконец, оставался еще самый младший брат — Михаил Павлович, который, возможно, согласился бы принять Конституцию вместе с короной. Тут тоже есть одна тонкость. Конституция Муравьева предполагала переход от Конституционной монархии к Республике. На допросе он показал, что это было бы сделано в том случае, если бы царь отказался принять основной закон. Тогда, по плану Трубецкого и Рылеева, Романовых выслали бы за границу. И тут мы подходим к обратной стороне проблемы.
Царь, даже арестованный декабристами, фигура сильная. А взойдя на престол он запросто мог нарушить обещание о принятии Конституции. Прецеденты были. Анна Иоанновна, вроде бы, изначально согласилась принять Кондиции, бывшие чем-то похожим на основной закон, а затем разорвала их и десять лет правила Россией как самодержица. Надо для этого немного: поддержка гвардии и двух-трех армейских полков. А такому царю декабристы были бы уже не нужны. Итог: Константин, Николай или Михаил, опираясь на верные полки, восстанавливает всю полноту своей власти и садится править страной, как самодержец. А Муравьев, Трубецкой и Рылеев едут в Сибирь. Или на виселицу.
195 лет назад декабристы вышли на Сенатскую площадь. Каждый год в этот день среди образованных людей возникают споры: знает ли история сослагательное наклонение? Историк Тамара Эйдельман считает, что у декабристов была реальная возможность провести необратимые реформы государственного и общественного строя, и размышляет, к каким последствиям привела бы их победа: отмена крепостного права, появление среднего класса, всё более мирный способ разрешения общественных противоречий.
Не уверена, что я готова поддержать столь суровые меры по отношению к защитникам изъявительного наклонения, но мне кажется, что размышления о том, что «могло бы быть» – не просто беспочвенные фантазии, а один из возможных способов разобраться в механизмах истории.
Итак, представим себе, что 14 декабря 1825 года (то бишь 26 декабря по новому стилю) мятежники, отказавшиеся присягать Николаю I, одержали бы победу. Фантазия? Да, но совсем не беспочвенная. Возможностей для этого было предостаточно. Вспомним Панова и Сутгофа, проходивших со своими солдатами мимо дворца и имевших вполне реальную возможность захватить в плен Николая. Царь спросил их, на чье они стороне, те закричали: «Ура Константину!». Николай спокойно сказал: «Тогда вам в ту сторону»… и они пошли на Сенатскую, навстречу своей судьбе…
Да и на Сенатской все могло повернуться по-другому. Не испугался бы Трубецкой, пришел бы на площадь Булатов – и там бы оказалось достаточно «толстых эполет» – офицеров высших званий, которые спокойно повели бы мятежников в атаку и заняли город. Помню, как мой отец говорил: «Был бы Пестель 14 декабря в Петербурге, они бы, конечно, одержали победу»… «Фантастическая» глава в его книге «Апостол Сергей» заканчивается словами: «Не было. Могло быть…»
А что было бы дальше?
Это ведь более интересный и более сложный вопрос, чем рассуждения о том, могли ли восставшие победить на Сенатской площади? Конечно, могли. Среди них было достаточно опытных военных. А что потом?
Будущие декабристы много говорили и писали, размышляя о том, какой должна быть будущая, свободная Россия. Все они были согласны с тем, что необходимо отменить крепостное право. Мнения об условиях отмены расходились: может быть, дать крестьянам совсем маленький кусок земли, а основную землю оставить у помещиков, может быть, побольше. Точно так же, спорили они и о том, каким будет будущий строй. Республика? Конституционная монархия?
Среди декабристов было достаточно людей, считавших необходимым сохранить царскую власть, но ограничить ее парламентом и конституцией. Радикальные идеи, вроде убийства всей царской семьи, разделяло безусловное меньшинство. Что могло помешать им действительно посадить на престол Константина и вынудить его провозгласить конституцию. Ах солдаты, якобы, считали, что Конституция – это жена Константина. Ну, во-первых, эта язвительная шутка совсем не обязательно соответствует действительности. А главное, простите за цинизм, никто не собирался спрашивать солдат.
Радикальные идеи вроде убийства всей царской семьи разделяло безусловное меньшинство
Итак, Константина, сидящего далеко в Варшаве, провозглашают императором, от его имени действует Временное правительство, вводящее конституцию и отменяющее крепостное право. Конечно, это вызывает волнения и смуты. Но насколько кровавыми они бы были, сказать трудно. Сохранив царскую власть, мятежники получили бы возможность действовать от ее имени, а значит, сохранять некоторую видимость легитимности своих решений.
Как бы ни складывались события в России, сколько бы ни продержалось революционнее правительство, если бы оно провело реформы, полностью уничтожить их никто не решился бы. Если бы крестьяне были освобождены – а этого-то хотели все декабристы – то никому и никогда не пришло бы в голову закрепощать их снова. Если бы конституцию уже ввели, то ее можно было бы сокращать, урезать, но не отменять.
Если бы крестьяне были освобождены, то никому и никогда не пришло бы в голову закрепощать их снова
И что это означало бы для нас сегодня? О! Очень-очень много. Свободные крестьяне – основа быстрого развития экономики и формирования буржуазии, среднего класса, который, как известно, всегда склонен защищать стабильность. Если бы крестьян освободили с малым количеством земли, то это, безусловно, привело бы к большим смутам и потрясениям, но только… опять простите за цинизм, эти смуты сегодня были бы уже давно забытым прошлым, волнениями почти двухсотлетней давности. Вопрос с землей уже дано был бы решен (с большими или меньшими потрясениями), может быть, крестьяне просто постепенно были бы поглощены городами и пополнили ряды рабочего класса, может быть, еще в середине XIX века, задолго до Столыпина, кому-то пришло бы в голову, что можно наделять их землей в Сибири, может быть, они отвоевали бы свои права с помощью восстаний. Но ясно, что к началу ХХ века ситуация уже постепенно успокаивалась.
Разрастался бы средний класс, и меньше было бы оснований для охов и вздохов об особом пути России, о том, что русский народ не склонен к накопительству и капиталистическим отношениям, а зато обладает врожденным чувством справедливости и особой духовностью. Среди народа-богоносца очень быстро обнаружились бы предприимчивые и деловые люди, которых и в реальной жизни было очень много, просто как-то не принято их замечать. Вот они бы вышли на первый план не только в экономической, но и в общественной жизни, и, может быть, оттеснили бы на задний план Базаровых и Рахметовых. Они, конечно, все равно были бы, только в новых обстоятельствах их мечты о коммунах, размещенных в огромных дворцах из стекла и металла, о крестьянском социализме, о том, что отсталость России ее сила, и никакие западные ценности нам не нужны— все это оказалось бы уделом некоторого количества эксцентричных маргиналов, а большинство занималось бы делом: кто-то устраивал фабрики, а кто-то создавал бы политические партии и добивался все больших свобод. Людей, вроде Морозовых или Щукиных, то есть миллионеров, вышедших из крестьян, оказалось бы намного больше, и влияние их было бы гораздо сильнее.
Созвали бы декабристы Государственную Думу или Земский собор – был бы это работоспособный и эффективный парламент? Наверное, нет. Ну так ведь и английский парламент не всегда был похож на то, что мы видим сегодня. Глядишь, безответственные и продажные депутаты за двести лет научились бы чему-то, и их постепенно сменили бы более честные и более ответственные политики. Не идеальные. Но просто те, у кого было бы за плечами много поколений людей, знавших политическую борьбу, был бы опыт политической жизни.
Означало бы это спокойное, бесконфликтное развитие? Наверное, нет. Россию могло бы трясти еще много раз – были бы и перевороты, и революции, мало какая европейская страна их не знала. Только каждая следующая была бы все более легкой и менее кровавой. Все на самом деле очень просто: когда нарыв вскрывается, то всегда больно. Но чем раньше это сделать, тем легче перенести операцию, тем меньше гноя вытечет из раны.
Представляю вашему вниманию альтернативу коллеги который давненько не был у нас на сайте. Выкладываю от его имени. Надеюсь в обсуждение он всё же засветится.
Итак, после войны в русской армии возникают несколько офицерских обществ, которые планировали помогать правительству проводить либеральные реформы. Поняв, что царь и его правительство наоборот, скорее закручивает гайки, часть членов указанных сообществ создали новые организации, которые решили взять дело преобразований в свои руки, для чего захватить власть. Это Северное общество (заговорщики в СПб), и Южное (в 2-й армии, расквартированной на Украине).
Понятно, что декабристы руководствовались разными целями, среди которых (у разных декабристов в разной степени) присутствовали и наивный романтизм, и карьерные устремления.
Тем не менее, декабристы безусловно выдвигали политические требования, базовыми среди которых являлись конституция (высший закон, который ограничивает произвол чиновников, в том числе руководителя государства), демократия (выборность руководителей на местах и на уровне государства), парламент (выборный народом законодательный орган власти), отмена крепостного права, защита прав человека, равенство граждан перед законом.
То, как эти принципы планировалось воплотить в жизнь, показывают нам два проекта высшего закона новой России. Это Конституция Никиты Муравьева и Русская Правда Павла Пестеля.
Не вдаваясь в детали, попробуем выделить то, как решались в этих проектах два наиболее важных (на взгляд автора) вопроса- организация государственного устройства и обеспечение освобожденных крестьян землей.
Для начала рассмотрим Конституция Никиты Мурава. Следует отметить, что в отличие от Русской Правды она не считалась официальной программой Северного общества, т.е. отражала взгляды самого автора и его друзей. Она так же дошла в нескольких вариантах, то есть еще не была принята окончательно.
Тем не менее, ее можно представить как ядро политической программы Северного общества, которое собственно и вывело полки на площадь 14 декабря.
Итак, согласно Конституции провозглашалась конституционная монархия, избирательным правом в которой будут обладать владельцы земли стоимостью не менее 500 рублей (минимум несколько десятков, скорее даже сотен десятин земли, проще говоря, помещики и буржуазия). Это дополнялось образовательным цензом-неграмотные (в Тогдашней России это подавляющая часть населения) голосовать не могли.
Предусматривалось, что 500 бедняков могут избрать одного представителя, который будет иметь права, как любой избиратель с капиталом в 500 рублей.
Правом избираться обладали владельцы еще более высокого ценза, вплоть до 60 т. рублей (в зависимости от уровня должности).
За императором сохранял положение главы исполнительной власти (на уровне американского президента), но законы издавала народная дума (двухпалатный парламент). Если Романовы не согласятся на эти условия, то создавалась республика.
Представляется, что прототипом данной конституции для подражания служили Британия и США.
Так же следует рассмотреть Русскую Правду Павла Ивановича Пестеля (Программу южного общества)
Заметим, что она была написана лишь частично (из 10 глав закончены 2 первые и частично написаны еще три), и к моменту восстания еще прорабатывалась.
Государство должно было стать республикой, с равными правами и обязанностями граждан. Гражданам гарантировались все права, в том числе право частной собственности.
На первое время (5-10-15 лет) устанавливалась власть верховного правительства, т.е. диктатура, опиравшаяся на тайную полицию, члены которой имели право арестовывать и судить всех, кого сочтут нужным.
(что то наподобие власти якобинцев).
У помещиков имевших больше 5 т. десятин (упрощенно говоря гектар), половина земли отбирается за плату, больше 10 т.- бесплатно.
Затем земля делится на две части- общая, откуда любой ( в том числе и дворянин) может взять участок для пропитания, и частная, которая является обычной собственностью.
Представляется, что основным примером для автора была Франция.
Переворот 14 декабря 1825 г.
Предположим, что все прошло как в реальной истории, но полковник Тулубьев (член Северного общества), командир Финляндского егерского полка, в реале только временно затормозивший присягу, здесь сумел взволновать полк. Пока Московский полк стоит на площади, отвлекая внимание сторонников Николая и притягивая к себе все верные правительству части, финляндцы захватывают Зимний дворец, который на тот момент охраняет только одна рота их же полка. Допустим, что в суматохе оттуда не успели вывезти детей Николая. В результате под контролем восставших оказывается мать, жена и дети Николая.
Их берут под стражу формально для защиты от заговорщиков. Мария Федоровна пытается протестовать, но пара оплеух Кюхельбекера вызывает у нее шок и она отступает.
Узнав, что во дворце что то происходит, Николай в сопровождение эскадрона кавалергардов возвращается в Зимний, где его и арестовывают. Вскоре задержан Михаил Павлович, то есть вся царская семья. Всю фамилию, за исключением Николая перевозят сначала Кронштадт, под охрану Якубовича и гвардейский экипаж под его началом, а затем вместе с ними в Шлиссельбургскую крепость (расположенную на остров, который легко контролировать).
Узнав об аресте царской семьи Миларадович пытается перехватить контроль над ситуацией, посчитав что это уже слишком, и погибает.
Остальные генералы во главе с генералом Бистромом (начальник гвардейской пехоты, чье поведение вызвало у Николая много вопросов, шеф Оболенского) подчиняются восставшим.
Заново собранный Сенат публикует манифест декабристов, и сообщает о том, что коронация Николая отменяется по его желанию, и для решения всех вопросов в столице созывается Учредительное собрания. К Константину отправляются гонцы с сообщением о том, что его то же ждут в Шлисельбурге, но одновременно он получает информацию о том, что в столице происходит что то странное. В итоге Константин остается в Варшаве.
Формально он остается императором, но в Питербурге его нет, так что возникает некая неясность.
Декабристы, действуя опять таки от имени Константина, объявляют о созыве Учредительного собрания.
Пока что в Петербурге создается Временное правительство в составе Сперанского, Мордвинова, Бистрома. По требованию последних в состав правительства входят Трубецкой, Оболенский, Рылеев.
Эта шестерка образует Директорию, которая берет власть в свои руки до ….
Запуганный арестом родни Николай становится марионеткой в руках восставших. Он периодически показывается на публике как представитель династии.
Романовы в Шлисельбурге живут спокойно, в т.н. секретном доме, расположенном во цитадели, в достаточно приличных условиях.
Только Михаил ведет себя очень буйно, и потому переведен в отдельный каземат.
Ермолов приглашен с Кавказа.
Пестеля освобождают из под ареста. Так же в СПб вызывают надежные части южан- Черниговский полк, Ахтырский гусарский и другие.
Печатаются Конституция Муравьева и Русская правда Пестеля.
Вообще начинается бум печати, свободной от цензуры.
В январе-феврале 1826 г. в Центральной России проходят выборы в учредительное собрание. Планировалось, что они пройдут по цензовой системе Муравьева. Но предположим Пестель и Рылеев требуют равенства и участия всех граждан Новой России в выборах.
На практике крестьяне, питающиеся лишь слухами, т.е. не понимающие ситуации, не могут сорганизоваться и выдвинуть своих депутатов. Не будем забывать что крепостное право никто не отменял. Поэтому крепостные голосуют так как им скажут хозяева, и так, как их подсчитают (система избиркомов формируеться на местах).
Дворянство напротив, образованно, имеет опыт выборов дворянские собрания.
Более активно пройдут выборы в городах.
Но и там влияние дворянства весьма велико.
В итоге большую часть депутатов, безусловно, составляют дворяне.
В апреле Учредительное собрание начинает свою работу.
Декабристы предлагают свой план преобразований.
Центральным становится вопрос об освобождения крестьян.
Хотя раздаются нимало голосов против, но основные прения вызывают условия освобождения.
Так Мордвинов предлагает освобождать крепостных за выкуп (по сути стоимость собственно крепостных) и без земли.
Трубецкой выдвигает идею Муравьва.
Пестель и часть активных декабристов отчаянно защищает свой проект, получая репутацию бешенных.
Не стоит забывать что крепостное право имело с точки зрения дворян один серьезный минус.
Любой нормальный помещик понимал, что если он заморит своих крепостных голодом, побоями и т.д., то ему надо покупать новых за весьма приличные деньги.
Т.е. всякий нормальный хозяин должен был заботиться о своей скотине, в том числе и двуногой. Так же это подразумевало помощь бедным и голодающим, именно из соображений рассчета.
При свободных крестьянах помещик мог всегда набрать новых желающих поработать из него за кусок земли и уволить их при первой необходимости.
Т. е. по сути отмена крепостного права обещало дворянам значительную экономию.
Освобождение крестьян на подобных условиях было проведено Александром I в Прибалтике и вызвало массовые восстания.
Но при обсуждении предпосылок освобождения крестьян в 1861 г. именно прибалтийский вариант вызвало ни малую поддержку дворянства. Именно его имели в ввиду дворяне юго-западных губерний, подавшие царю прошения о проведении реформ.
Говоря об освобождении крестьян, сразу встает вопрос, что делать с землей. При обсуждении выясняется, что если будут выбран проект Пестеля, то даже конфискация владений аристократии, удельных (земель Романовых), и государственных земель не позволит собрать половину земель в каждой деревне и в каждой волости. Значительная часть гос. земель находится на Севере и в Сибири, где помещьего землевладения просто нет.
А большая часть помещичьих земель принадлежит мелкому и среднему дворянству.
То есть по плану Пестеля правительство должно выкупить значительную часть земли по рыночным ценам, а таких сумашедших денег в казне просто нет.
Более того, сам Пестель здесь на вторых ролях- в восстании он не участвовал, лидеры северян ему не доверяют и используют его скорее как пугало.
Да и депутаты Учредительного собрания резко против передела земли.
И это не забудем о том, что значительная часть дворян вообще против отмены крепостного права.
В итоге на Учредительном собрании формируется три основных варианта дальнейшего развития- отказаться от отмены крепостного права, принять план Муравьева, либо начать массовую конфискацию помещичьих земель для осуществления плана Пестеля.
На такую пугачевщину декабристы не идут, даже Пестель выступает против. Но и отказаться от отмены крепостного права декабристы не готовы.
С минимальным большинством голосов выбран средний путь- освобождение крестьян, по сути без земли.
В это же время проводятся другие реформы- на местах формируются новые органы власти, в которых опять таки доминируют дворяне, заменяются многие чиновники. Во власть приходит большое количество случайных людей, болтунов и т.д.
Летом 1826 г. крестьян освобождают от крепостной зависимости, предоставляя им максимум 2 десятины земли и собственные дворы.
Как и в Прибалтике это вызывает массовые протесты крестьян, которых превращают в бомжей.
Как известно, серьезные волнения вызвала и реформа 1861 г.
Но здесь ситуация намного хуже.
С одной стороны в 1826 г. госапарат дезорентирован отсутствием царя, заменой ряда сановников, непониманием, что происходит.
С другой стороны намного выше уровень недовольства крестьян. В ряде местностей вспыхивают и добиваются успеха мятежи крестьян. Самым популярным лозунгом оказывается сказки, что добрый царь Константин даровал крестьянам полную волю и всю землю.
Временное правительство начинает подавлять мятежи с помощью военной силы. Это вызывает массовое недовольство.
В этих условиях Генерал Бенкендорф организует попытку захватить Шлисельбург, используя падение дисциплины в экипаже.
Его отряду удается захватить ворота, но вся вся семья Романовых, кроме Михаила, находившегося в отдельной камере, и Николая в Зимнем, уничтожена охраной.
В стране растет напряжение- полыхают крестьянские бунты.
Проблема еще и в том, что далеко не все армейские офицеры и солдаты поддерживают новое правительство, пусть и с разных позиций.
Часть офицеров саботируют распоряжения начальства, многие солдаты разбегается или переходят на сторону восставших.
Временное правительство вынужденно прибегать к террору, Павел Пестель входит в состав правительство на правах министра внутренних дел, начинает закручивать гайки и усиливать власть своих комиссаров (французский термин, активно использовался якобинцами, означает представителя центральной власти).
Первыми жертвами террора становятся Бенкендорф и его соратники.
Большую роль начинает играть Ермолов, который выводит войска с Кавказа, точнее из Закавказья, и начинает наводить порядок в южных губерниях драконовскими методами.
Следует учесть, что в ряде губерний, лояльных Временному правительству, власть берут в свои руки местные дворянские собрания.
В первую очередь это касается нечерноземных губерний, где крестьяне, традиционно занятые в различных промыслах, не так остро привязаны к земле. По сути здесь возникают дворянские республики.
На юге, где земледелие основа основ, а другие промыслы малорентабельны, царит диктатура комиссаров Пестеля и Ермолова.
В Польше Константин вместе с польской шляхтой восстанавливает многие традиции Речи Посполитой.
Во многих местностях бушуют восстания.
Попытки Каподострии получить помощь русских для восставших греков проваливаются, и греческое восстание подавляются египетскими войсками.
В начале 1827 г. польская (и русская) армия Константина входит в российские губернии. Она не слишком велика, но в отличие от армии Временного правительства сохранила порядок и дисциплину.
Законного царя радостно приветствуют как сторонники декабристов, так и их противники. На его сторону переходит Ермолов.
Константин и его войска железной рукой наводит порядок, и в этом его поддерживает перепуганное дворянство.
Значительная часть войск временного правительства переходит на сторону Константина. Восставшие крестьяне намного многочисленнее, но слишком неорганизованны, привязанны к своим деревням.
Что бы успокоить крестьян, константиновцы прибегают к массовым репрессиям.
В октябре войска императора входят в Петербург.
Раскрутившийся маховик репрессий обрушивается на декабристов и всех причастных к реформам.
Массовые казни дворян и польское окружение нового царя естественно приводят к значительному увеличению процента польских и немецких дворян в составе правящей элиты. Эти люди не хотят никаких перемен, зато служат надежной опорой власти.
Тем не менее восстановить крепостное право уже невозможно.
Зато, как и в Прибалтике, дворянские собрания и назначенные ими чиновники сохраняют полицейскую власть над крестьянами. Т.е. выехать за границы уезда на законных основаниях можно только с согласия помещика.
Это позволяет дворянам контролировать перемещения крестьян.
По сути свободные крестьяне превращаются в нищих арендаторов земли, опутанных долгами. Часть крестьян сгоняется с земли, подобно тому как в Англии 16 в. сгонялись крестьяне для создания капиталистических хозяйств.
На практике ситуация скорее напоминает Речь Посполиту с ее полным господством дворянства во всех сферах жизни.
Произвол чиновников и всеобщая нищета большей части населения сводят торговлю и промышленность к минимуму.
В 1834 г. Константин умирает.
Николай, сломанный ужасами заключения и гибелью своей семьи, полностью отрекается от престола и царем становится Михаил- завзятый реакционер, известный как Михаил Палкин.
Император Михаил II
На юге египетский паша Мухаммед Али овладевает престолом Османской империи (при формальном сохранении власти султана) и начинает проводить там реформы.
Его активно поддерживает Франция.
Россия отказывается от активного вмешательства в дела других стран, поскольку внутри страны периодически бушуют крестьянские восстания.
Только в сороковые годы правительство снова возвращается к активной внешней политике.
Россия опустошена и ослаблена.
Ни о каких реформах речи не идет.
Реакция, густо замешанная на правлении польской аристократии- вот что ждет страну в ближайшие десятилетия.
У Михаила нет сыновей, только дочери.
В 1851 г. он умирает, и на престол вступает его супруга, Елена 1, которая проводит реформы в области суда и самоуправления.
Но мощное дворянское сопротивление ограничивает все достижения императрицы.
В 1873 г. она умирает и престол переходит к ее дочери, Екатерине 3, и ее мужу, цесаревичу Георгу- Мекленбург Стрелецкому, который, однако, умирает в 1876 г.
В 1894 г. престол переходит к сыну императрицы, цесаревичу Георгию.
