что вместо конституции в великобритании
В Англии нет конституции. Почему?
В отличие от других стран, где действующая писаная конституция четко определяет предмет конституционного права, в Великобритании строго научного разграничения между конституционным и всем остальным правом нет.
В конкретном значении конституция — это конкретный юридический документ или система правовых актов, в которых наиболее важные правовые положения, составляющие предмет конституционного регулирования, приняты в соответствии со специальной процедурой. В Великобритании нет конституции в данном конкретном смысле, а действует конституция в абстрактном значении этого понятия.
Британская конституция является единой для Соединенного Королевства Англии, Уэльса, Шотландии и Северной Ирландии.
Британская конституция является неписаной. Отсутствие единого писаного текста позволяет говорить о трех составляющих британской конституции : Статутное право (statute law); Общее право (common law); Конституционные соглашения (constitutional conventions). Соответственно, источниками конституционных норм являются: статуты; судебные прецеденты; конституционные соглашения. Общее влияние на формирование этих источников оказывали и оказывают труды авторитетных юристов.
Конституция Великобритании является «гибкой» конституцией, поскольку в английском праве нет различия между «конституционным» и «текущим» законом. Действует общий порядок принятия и изменения парламентских законов, которые не могут пересматриваться судами или объявляться неконституционными.
Почему в Великобритании нет Конституции
Главное условие демократии – защита отдельного гражданина от диктата большинства. Для этого в каждой стране существуют законы и нормативные акты, которым должны следовать все граждане и государственные органы. В нашей стране таким основным законом является Конституция РФ, которая в 2020 году претерпела серьезные изменения.
Между тем одна из старейших европейских демократий – в Великобритании – вовсе не подчиняется единому документу, который можно было бы назвать конституцией. Точнее такой закон есть, но Конституция Великобритания несколько отличается от традиционного представления этого законодательного акта в других странах.
Особенности английской Конституции
Отличительной чертой британского конституционного права является его некодифицированность, то есть Конституция Великобритании не является главным законом государства, которому подчиняются все остальные нормативно-правовые акты страны. Более того, не существует даже точного перечня документов, которые бы относились к Конституции.
Такое положение конституционного акта вызвано особым (по сравнению с другими европейскими государствами) характером права Великобритании, которое относится к англосаксонской системе. Данная система отличается тем, что в качестве источника права используется судебный прецедент, обладающий главенствующим характером.
Простыми словами, прецедент – это случай или событие, произошедшее в прошлом, и которое является примером для того, как поступать и принимать решения, когда подобное повторяется.
Например, судебный прецедент – это решение высшего судебного органа по определённому делу, которое в дальнейшем является обязательным для судов при разрешении аналогичных дел. Когда в суд поступает похожее дело, по такому же спору, судья обязан вынести такое же решение как в указанном прецеденте.
Выделяют три составляющих Конституции:
В Конституции Великобритании нет различия между «конституционным» и «текущим» законом — действует общий порядок принятия и изменения законодательных актов, что определяет «гибкий» характер Конституции, возможность его модификации без прохождения сложной процедуры изменения или дополнения.
Например, в России, чтобы внести поправки в Конституцию в 2020 году необходимо было провести общенародное голосование или референдум. В других странах Европы изменения и дополнения в основном законе принимаются квалифицированным большинством в парламенте и пр.
При этом в Великобритании стабильность права охраняется обычаем. К примеру, монарх теоретически может просто решить взять власть в свои руки, а парламент — отменить выборы.
Конституция Великобритании, в отличие от многих других документов конституционного и иных отраслей британского права, является единым законом для всего Соединенного Королевства: Англии, Шотландии, Уэльса и Северной Ирландии.
«Мягкий» статус Конституции Великобритании
В 1215 году мятежники заставили короля Англии Иоанна Безземельного подписать Magna Carta — Великую хартию вольностей. Для истории британского права это оказалось отправной точкой, на которой были основаны вся английская демократия и политико-правовая система.
Главная особенность хартии была в том, что на власть монарха были наложены серьезные ограничения, то есть король стал заложником системы законов. Теперь он не мог действовать, исходя только от своих желаний. Отныне каждый «свободный человек» получил право на правосудие и суд равных.
Демократия — это не только власть большинства, но и ограничение такой власти соответствующими процедурами.
То есть именно Конституция должны стоять на страже отдельных людей против диктата большинства. И в этом плане Великая хартия вольностей 1215 года вполне соответствовала демократии в понимании ее как совокупности ограничений власти суверена.
Наследником Иоанна Безземельного стал его сын Генрих, который признал хартию в более выгодной для себя редакции 1225 года.
В 1265 году появился первый британский парламент, который представлял три сословия. В дальнейшем вольности хартии распространились на всех жителей Великобритании, а не только на привилегированные сословия.
Со временем часть положений хартии потеряла свою силу, но была закреплена в иных законодательных актах. На данный момент действующими по факту остались четыре статьи, которые регулируют права и вольности Лондона, права английской церкви, а также суд равных.
В Великобритании до сих пор нет кодицированной конституции как единого документа, где были бы прописаны стойкие нерушимые правила.
Например, во время Второй мировой войны английский парламент продлил свои полномочия до десяти лет. Но после окончания войны было решено снова ограничить их пятью годами. При этом теоретически никто не мешает депутатам вовсе отменить выборы.
Помимо этого, во многом законодательный орган Великобритании ограничивается только собственноручно принятыми законами.
Современный английский парламент обладает верховной властью в государстве, которая фактически мало чем ограничена. Однако парламент не отменяет выборы в стране.
Монарх Великобритании может оспорить некоторые решения парламента в поле своих полномочий. Информация, что он обладает чисто символическими полномочиями, не соответствует истине. Юридически королева или король могут отвергнуть любой закон, который был принят палатами лордов и общин.
Именно монарх, как правило, утверждает на должность премьер-министра, выбранного в партии, которая победила на выборах. Однако теоретически она опять же может выбрать для этой роли любого человека, но такое уже давно не случается.
Премьер обязан отчитываться перед парламентом
Парламент Великобритании состоит из Палаты лордов и Палаты общин. Палата общин избирается всеобщим народным голосованием сроком на 5 лет, но может быть распущена досрочно премьер-министром с согласия королевы.
Палата лордов состоит из наследственных и пожизненных пэров. Все законопроекты проходят через обе палаты прежде, чем стать законами.
Действующие традиции в части публичности и демократичности принятия решений обеспечивают британскому парламенту поддержку населения Великобритании.
Представители правящей партии всегда помнят о предстоящих выборах. Ведь напротив сидят члены так называемого теневого правительства. Они не обладают властью, но постоянно предлагают альтернативный план политики страны. И англичане понимают, какой курс они выберут, если поддержат на выборах ту или иную партию.
В английском парламенте существуют и другие традиции со времен истоков Конституции Великобритании, которые не позволяют ему оторваться от народа. Например, любой гражданин может прийти и потребовать встречу со своим депутатом. Конечно, сделать это будет сложно, но в целом, данная схема диалога власти и депутатов работает.
При этом премьер регулярно отчитывается перед парламентом. Еженедельно члены партии общин задают ему ряд разнообразных вопросов. И сидит чиновник на скамейке рядом с членами своей партии, а не на отдельной трибуне. Вопросы сыплются со всех сторон. Все это сопровождается ироничными выкриками оппозиции или одобрительными возгласами сторонников.
На заседаниях представители СМИ сидят на балконе над парламентариями. Журналисты обязаны носить пиджак и галстук, отдавая дань уважения представительному органу власти. Парламентариям запрещено поднимать глаза наверх. Они должны вести себя так, будто прессы в зале нет.
Таким образом, нельзя сделать однозначный вывод: что лучше – кодифицированная некодифицированная Конституция. Наверное, все зависит от конкретной страны и история формирования права в каждом отдельном государстве.
Почему у главных демократов: Великобритании и Израиля, нет Конституции?
В России суровость законов умеряется их неисполнением.
Люблю народность как чувство, но не признаю ее как систему.
У нас самодержавие значит, что в России все само собою держится.
Главные сионисты не хотят ограничивать себя Конституцией.
Ответ на вопрос о том, почему у главных демократов из Туманного Альбиона до сих нет Конституции, очень прост: они решили не ограничивать себя никакими «основными законами», планируя долго заниматься бандитизмом в мировом масштабе (паразитировать с помощью колониальной политики), и не желая никому давать даже малейшего повода обвинять их – таких умных и великих – в нарушении своих же законов. О том, что Англия превращена в страну-паразита, а английская Конституционная Монархия давно захвачена иудеями, подробно и аргументированно написано в статье «Английский трон захватили евреи? Давно!». А о том, чем занимались «главные демократы» несколько последних столетий, можно прочесть в статье «Немного правды об Англии»…
В Англии нет единой Конституции.
В отличие от большинства стран мира, Англия так и не смогла выработать единую Конституцию. В Великобритании вообще нет чёткого разграничения между нормами конституционного права и прочими отраслями юридической науки. Британские юристы испытывают трудности с определением отраслей права, ввиду отсутствия чёткой и официальной правовой системы. Конституция Соединённого Королевства являет совокупность законов, прецедентов и конституционных соглашений. Фактически, единая для Англии, Уэльса, Шотландии и Северной Ирландии, британская Конституция носит совершенно абстрактный характер. Из-за отсутствия единого текстового документа, говорят о трёх составляющих британской конституции: статутном праве (statute law), общем праве (common law) и конституционных соглашениях (constitutional conventions).
Конституция Великобритании – это совокупность законов, прецедентов и конституционных обычаев Великобритании, которые определяют порядок формирования и полномочия органов государства, принципы взаимоотношений государственных органов между собой, а также государственных органов и граждан.
Отличительной характеристикой британской «Конституции» является отсутствие какого-либо единого документа, который можно было бы назвать Основным Законом страны. Более того, не существует даже точного перечня документов, которые бы относились к Конституции. Это вызвано особым (по сравнению с другими странами Европы) характером права Великобритании, которое относится к англо-саксонской системе, отличительной особенностью которой является использование в качестве источника права судебного прецедента, его главенствующий характер, а также длительным самостоятельным развитием британского права.
Если не знать некоторых подробностей, можно легко попасть впросак. В смысле, «сесть в лужу». Так и получилось, когда демократический и неполживый Гугл, замеченный в активном сотрудничестве с властями США и англосаксонскими спецслужбами, решил помочь гражданам мира поучиться демократии. И сделал ресурс www.constituteproject.org, на котором собрал конституции разных стран мира. Об этой радостной новости нам поведала не менее совестливая газета «Коммерсант»:
«Google открыл электронный архив, где собраны конституции разных стран мира. По сообщению компании, эта инициатива призвана помочь государствам в составлении текстов своих конституций, передает ВВС. Отмечается, что особенно полезен ресурс будет для стран, недавно переживших политический или военный конфликт. Например, президент Туниса Монсеф Марзуки, присутствовавший на официальном открытии архива в Нью-Йорке, сказал, что его страна планирует активно пользоваться архивом. Политические силы в Тунисе не могут договориться о проекте новой конституции, необходимость в которой возникла после революции 2011 года…»
В чём же соль и комизм ситуации? А в том, что в Великобритании нет конституции. И никогда не было. Нет её, хотя либералы обычно говорят о «неписанном характере» этого несуществующего документа. Это так же смешно и нелепо, как говорить о «неписанном Уголовном кодексе». Закон либо есть, либо его нет. Иначе не бывает. И вот Гугл делает ресурс с конституциями. И там текста конституции такой «развитой демократии», как Великобритания, нет. Почему – вы уже знаете. Вот ссылка, можете проверить: https://www.constituteproject.org/#/ Нет ни в United Kingdom, ни в Great Britain, ни в England. Взял Гугл и заложил британских партнёров.
А вывод напрашивается простой: эти люди нас ещё учат демократии?
Конституции нет и в Израиле.
В формальном варианте Конституция в Израиле отсутствует. Роль Конституции государства Израиль выполняет, так называемый, свод «Основных законов», в котором регулируется и демократичный характер израильского государства и парламентская власть, а также все основные законы. Кроме того, сводом «Основных законов Израиля», определяются основные законы, которые гарантируют фундаментальные гражданские свободы, хотя не все политики согласны с тем, что эти свободы – часть конституционной структуры.
Некоторые израильские и мировые политологи заявляют о том, что отсутствие в каком бы то ни было государстве формализованной конституции – это недочет, изъян демократии, а потому отсутствие конституции в Израиле прямо говорит о том, что государство не вполне демократическое, то есть называть себя именно таковым не может.
Оппоненты же отвечают, что отсутствие или наличие Конституции в государстве, как основного свода законов, свобод и гарантий граждан – никоим образом не связано с наличием или отсутствием в государстве демократии. Ведь есть множество примеров, когда Конституция в государстве написана, имеется, но государств отнюдь не демократическое.
Если вернуться в прошлое, коснуться немного истории Израиля, то на первых выборах, прошедших в 1948 году, которые проводились не Кнессетом, а тогда еще Учредительным собранием, многие предполагали, что новое учредительное собрание примет и Конституцию Израиля. Но, как видим, этого не случилось. Учредительное собрание обнародовало свое новое название – Кнессет и принялось работать. Тогда же было принято решение, по которому за основу приняли не континентальную систему государственности, а британскую систему. Надо сказать, что согласно британской модели государство обходится без формализованной конституции, при этом существует прецедентное право, то есть, когда все предыдущие решения являются правовой основой государства. Отметим, что в британской подмандатной Палестине действовала точно такая модель, так как Палестина являлась членом Британского содружества. Так новое израильское независимое государство автоматически унаследовало данную схему.
И до сего дня в Израиле вопрос формализованной Конституции Израиля не решен. Он периодически встает на повестке дня, однако возникают причины, по которым он до сих пор не рассмотрен.
Тем не менее, если хорошенько изучать русскую историю, то именно евреи и англичане особенно настаивали на принятии русской монархией (и русскими) Конституции.
«Газета.Ru» разбиралась, почему в Британии нет конституции
12 декабря в России — День Конституции. В любой стране именно вокруг этого документа выстраивается политическая система. Конституция стоит выше других законов, воли любого политика или государственного органа. Это свод правил игры, которые нельзя нарушать ни при каких обстоятельствах. Именно там прописаны права и свободы гражданина, которые попирать запрещено.
Во всех демократических странах конституционные суды могут аннулировать практически любое решение власти. Все помнят о том, что демократия — это воля большинства. Но этого недостаточно. История показывает, что ничем не ограниченное желание масс может привести к ужасающим последствиям. Под прикрытием воли народа к власти могут прийти диктаторы — Гитлер, Муссолини прикрывались чаяниями большинства.
Подобные угрозы есть и сейчас. Достаточно почитать, почему террористический и абсолютно аморальный режим ИГ (организация запрещена в России) находит отклик у бедных слоев населения.
Идея законов как ограничителя, который не позволяет скатиться обществу в хаос, восходит к теории общественного договора. Одним из первых о ней писали британские мыслители Томас Гоббс и Джон Локк.
При этом на их родине конституции как единого документа нет до сих пор. Более того, официальные полномочия ряда госорганов Великобритании чисто юридически не так уж сильно ограничены. Некоторым их полномочиям могли бы позавидовать и диктаторы. К примеру, монарх теоретически может просто решить взять власть в свои руки, а парламент — отменить выборы.
«Газета.Ru» разбиралась, почему они этого не делают.
Мятежники заставили короля
1215 год. Положение короля Англии Иоанна Безземельного вряд ли можно назвать завидным: восстание баронов, вызванное неудачными войнами и всевозрастающими налогами, как никогда успешно. Противники короля даже сумели взять контроль над Лондоном.
Королю пришлось пойти на удовлетворение требований мятежников. В качестве нейтральной территории для переговоров, где и король, и бароны могли чувствовать себя в относительной безопасности, был выбран луг Раннимид на берегу Темзы. Там Иоанн и подписал Magna Carta — Великую хартию вольностей. Для аристократов это был способ прижать тиранического правителя. Для Иоанна — выиграть время для новой борьбы с восставшими.
А для истории это оказалось отправной точкой, на которой были основаны вся британская демократия и политико-правовая система.
Ключевая особенность хартии была в том, что на власть монарха налагались серьезные ограничения.
Конечно, речи о том, чтобы даровать демократические свободы всему населению, не шло: практически все права, предоставляемые хартией, распространялись прежде всего на аристократические слои и церковь. Впрочем, тогда они воспринимались как базовые слои общества — реалии Средневековья практически во всех странах.
Но фактически с того момента король оказался внутри системы законов. Он больше не мог действовать исходя лишь из желаний. В частности, ему больше нельзя было просто так заключать в тюрьму своих граждан, отнимать у них земли, заставлять вдов заключать нежеланные браки (данный пункт был особенно важен в условиях феодальных отношений), казнить или без ограничений повышать налоги. Каждый «свободный человек» имел право на правосудие и суд равных.
Демократия — это далеко не только власть большинства. Демократия — это ограничение такой власти соответствующими процедурами.
В этом убежден немецкий исследователь Ян-Веллер Мюллер, добавляя, что XX век подарил довольно неприглядную тотальную власть большинства — национал-социализм и фашизм.
Лидеры этих режимов как раз и апеллировали к тому, что выражают мнения большинства. А режимы имели свою привлекательность для широких масс, которые фактически не имели влияния на политические процессы начала века.
По мнению Мюллера, этот опыт и привел к распространению в послевоенной Европе ограниченных демократий. Их основной чертой являлось существование неизбираемых политико-правовых институтов, таких как конституционные суды. Одной из основных черт таких политических систем стали конституционно защищенные права человека и процедуры принятия политических решений, которые гораздо тяжелее поддаются изменениям, чем обычное законодательство.
То есть именно конституционные суды должны стоять на страже отдельных людей против диктата большинства.
И в этом плане Великая хартия вольностей 1215 года вполне соответствовала демократии в понимании ее как совокупности ограничений власти суверена.
Фактически процессы ограничения власти суверена и создание парламента как раз и являются предтечей того самого процесса разделения властей, без которого сейчас невозможно представить развитые страны.
Права, вольности, суд равных
Документу 1215 года суждено было недолго оставаться в силе. Иоанн Безземельный, видимо, воспринимал согласие с ним как чисто тактический ход, который позволит выиграть время и скопить силы для борьбы. Папа Иннокентий III практически сразу признал ее недействительной, поскольку она была принята под угрозами.
Бароны в ответ обратились с предложением короны Англии к сыну французского короля, будущему Людовику VIII. Неизвестно, чем бы закончилось противостояние, но год спустя Иоанн Безземельный скончался.
Наследником стал его сын Генрих, который признал хартию в несколько более выгодной для себя редакции 1216 и 1217 годов. Юный король вступил на престол в возрасте девяти лет. Признание документа, которым пренебрег его отец, оказалось для него необходимым условием сохранения положения: бароны признали в правителе своего короля. А достигнув совершеннолетия, Генрих издает хартию в окончательной редакции 1225 года.
В 1265 году появляется первый английский парламент, представляющий три сословия. В течение дальнейших веков вольности хартии распространились на всех жителей Великобритании, а не только на привилегированные сословия.
Считается, что большую роль в распространении свобод, заложенных в хартии, сыграл юрист XVII века Эдвард Кок. По итогам Славной революции Хартия вольностей стала одним из основных актов политико-правовой системы Британии наряду с Биллем о правах и Петицией о праве.
Постепенно часть положений хартии начала терять силу, найдя закрепление в других законодательных актах. Сейчас действующими фактически остались четыре статьи, закрепляющие права английской церкви, права и вольности Лондона, суд равных.
Но недавно ссылка на хартию стала одним из аргументов в ходе решения конкретного правового вопроса. Главный судья Англии и Уэльса лорд Томас выступил против увеличения судебных пошлин. В Англии в этом смысле интересная система: если обвиняемый прямо в начале процесса признает свою вину, судебная пошлина для него ниже, чем если бы он всем говорил, что невиновен, а суд признал обратное.
Те, кто выступает против инициативы, считают, что такой подход сразу заставляет бедняков признавать вину, чтобы уменьшить размер пошлины. «Масштабы судебных пошлин в совокупности со стоимостью правовой помощи делают доступ к правосудию недоступным для большинства, что противоречит наследию Великой хартии вольностей сейчас и в будущем», — заявлял лорд Томас.
Продлили полномочия — сократили полномочия
В Англии нет писаной конституции как единого документа, где были бы прописаны стойкие нерушимые правила. И даже беглый взгляд на политическую систему Великобритании показывает, что полномочиям ее основных органов власти теоретически мог бы позавидовать любой авторитарный правитель.
К примеру, во время Второй мировой войны парламент продлил свои полномочия до десяти лет. Но после войны решено было снова ограничить их пятью годами. При этом теоретически никто не мешает депутатам вообще отменить выборы. Кроме того, они до сих пор могут посадить в тюрьму какого-либо человека по своему решению (вспомним про суд равных). Во многом законодательный орган Великобритании ограничен лишь собственноручно принятыми законами.
Ведущий специалист по истории Великобритании, недавно подготовивший книгу, посвященную хартии, профессор лондонского King`s College Дэвид Карпентер сравнивает современный парламент с сувереном. Он обладает верховной властью в государстве, которая фактически мало чем ограничена.
Однако британский парламент выборы не отменяет.
Монарх Великобритании может поспорить с парламентом по степени обширности своих полномочий. Мнение о том, что он обладает чисто символическими полномочиями, не соответствует истине. Юридически король или королева могут отвергнуть любой закон, который прошел через палаты лордов и общин. Правда, последний раз такое случалось только в 1707 году.
Тогда королева Анна отказалась подписывать билль о шотландской милиции. Ее министры посоветовали ей отклонить закон, так как боялись, что формируемые подразделения не будут лояльны Англии.
Королева обычно утверждает премьер-министра, выбранного в партии, выигравшей выборы. Но теоретически она опять же может выбрать для этой роли любого человека. Однако и такое уже давно не случается.
Если не нравится премьер-министр
Королева Виктория в конце XIX века очень сокрушалась из-за необходимости назначать в качестве премьер-министра Уильяма Гладстона. «Он всякий раз разговаривает со мной так, будто держит речь на открытом заседании», — жаловалась королева на политика. Такой негатив подпитывался еще тем, что Гладстон победил на выборах Бенджамина Дизраэли, которому королева благоволила гораздо больше. Однако против традиции и политической культуры она не пошла.
Почему же королева, как и парламент, не использует свои возможности по максимуму?
В разговоре с «Газетой.Ru» Карпентер ненадолго задумывается над этим вопросом и начинает рассуждать. Первое, что приходит на ум: чтобы серьезно злоупотребить полномочиями, носителю власти придется подчинить другие политические институты.
Например, монарх может захотеть править самостоятельно. Но контроль за деньгами и налогами — в руках парламента. Так что король или королева фактически окажутся без ресурсов.
Если большинство в палате общин сможет провести закон, отменяющий выборы, то следующим этапом окажется палата лордов. Если и там инициатива не встретит противодействия, то, возможно, это будет как раз тот случай, когда королева воспользуется своим правом отклонения закона.
Наконец, не стоит забывать о верховном суде. «Если монарх или парламент вдруг начнут действовать, нарушая общепринятые порядки, то именно суду придется войти в игру, чтобы снова вернуть их к традиции конституционной монархии», — продолжает Карпентер.
События будут развиваться похожим путем и в случае, если монарх решит не утверждать премьер-министра от правящей партии.
Сенаторы как судьи
Кстати, все полномочия верховный суд обрел сравнительно недавно, только в 2005 году. До этого времени львиная доля его компетенций принадлежала палате лордов. Реформированию система была подвергнута как раз для того, чтобы усилить то самое разделение властей. Пока функции высшей судебной инстанции принадлежали одной из палат парламента, это фактически ставило в зависимость одну ветвь власти от другой.
Сложно говорить о том, сработает ли ограничение органов власти друг другом в случае реального конфликта.
Большинство британцев не верят в эту ситуацию даже гипотетически и слегка даже раздражаются, когда слышат подобные вопросы. Многие искренне верят в демократию и «игру по правилам». В стенах того же King`s College может висеть объявление об антиправительственном митинге левых сил. Лейбористы в парламенте могут кидать под ноги правящей партии консерваторов книгу Мао Цзэдуна, но до революции дела не дойдет.
О роли правил и споров
Все-таки и члены парламента, и рядовые англичане верят в правила. И одним из них является высокая публичность и необходимость консенсуса при принятии политических решений.
Показательна недавняя история с принятием решения о нанесении авиаударов по Сирии. Премьер Дэвид Кэмерон пытался провести решение через парламент еще в 2013 году, но безуспешно. Против выступили лейбористы, и даже в правящей партии консерваторов нашлись те, кто отказал в поддержке своему лидеру.
Еще в ноябре этого года пресса писала, что он не может переломить ситуацию и план уйдет в долгий ящик. Однако недавно парламент все-таки санкционировал военную операцию. Основным фактором стали теракты в Париже. Но и в этот раз перед принятием решения дебаты длились более десяти часов.
Устойчивость и стабильность власти в Англии обеспечивала ее успех в развитии на протяжении долгого времени. Геополитические и экономические прорывы XVIII—XIX веков во многом определялись понятной системой принятия политических решений. Чего нельзя было тогда сказать, например, о Франции, где революция сменялась империей, потом Реставрацией, потом опять республикой и т.д.
Действующие традиции в части публичности и демократичности принятия решений обеспечивают британскому парламенту поддержку в глазах населения.
Представители правящей партии всегда помнят о предстоящих выборах. Ведь напротив сидят члены так называемого теневого правительства. Они не обладают властью, но постоянно предлагают альтернативный план политики страны. И британцы всегда понимают, какой курс они выберут, если поддержат на выборах ту или иную партию.
Сидит на скамейке партии
В британском парламенте существуют и другие традиции, которые не позволяют ему оторваться от народа. Например, любой гражданин может прийти и потребовать встречу со своим депутатом. Разумеется, это будет сложно, если им окажется Кэмерон, но в целом, по свидетельству британцев, такая схема диалога власти и депутатов работает.
Премьер, в свою очередь, постоянно отчитывается перед парламентом. Каждую среду он попадает на сессию вопросов от членов палаты общин. И сидит на скамейке своей партии, а не на отдельной трибуне. Вопросы сыплются со всех сторон. Все это сопровождается одобрительными возгласами или ироничными выкриками оппозиции. Конечно, встречаются и легкие вопросы.
А премьер порой делает, скорее, демагогические высказывания вместо прямого ответа, но визуально действо выглядит впечатляюще.
«Сколько бы наши депутаты ни спорили друг с другом во время дебатов, факт в том, что они слишком верят в парламентскую демократию, — объясняет профессор Карпентер. — Поэтому, кто бы из них ни пришел к власти, он вряд ли захочет сломать ее. Тем более те, кто принимает непопулярные решения, всегда помнят о том, что это может обернуться поражением на следующих выборах».
В это время представители прессы сидят на балконе над парламентариями. Несмотря на демократические нравы, они обязаны носить пиджак и галстук, отдавая дань уважения представительному органу власти. Парламентариям запрещено поднимать глаза наверх. Они должны вести себя так, будто журналистов нет.