что влечет за собой лишение родительских прав отца
Правовые последствия лишения родительских прав
Родители имеют преимущественное право на воспитание своих детей. Для осуществления родительских обязанностей родители должны совместно проживать с ребенком, заботиться о нем, обеспечивать и предоставлять ему защиту.
В определенных обстоятельствах родители не исполняют свои обязанности надлежащим образом, поэтому в целях защиты интересов детей законодательство предусматривает возможность лишить их родительских прав.
Лишение родительских прав несет за собой последствия, которые отразятся как на жизни родителей, так и на жизни их несовершеннолетних детей.
Из настоящей статьи Вы узнаете, что такое лишение прав родителей и какие могут быть последствия лишения родительских прав.
Лишение родительских прав
Основная обязанность родителей – это обеспечение прав и интересов несовершеннолетнего ребенка. Если родители не исполняют свои родительские обязанности, то их могут лишить родительских прав в установленном законом порядке.
Основания для лишения родительских прав:
Вышеуказанный перечень оснований для лишения родительских прав является исчерпывающем и не подлежит расширению.
Необходимо отметить, что лишение родительских прав не избавляет родителей от обязанности по содержанию своего ребенка, а сами дети сохраняют право собственности на жилое помещение, право на получение наследства от родителей и иные имущественные права.
Порядок лишения родительских прав
Лишение родительских прав происходит исключительно в судебном порядке по заявлению второго родителя, законного опекуна или попечителя ребенка, органа опеки и попечительства, прокурора, детского учреждения, а также самого несовершеннолетнего, достигшего возраста 14 лет.
Иск подается в районный суд по месту жительства родителя, которого необходимо лишить родительских прав. Истец при подаче искового заявления освобождается от уплаты государственной пошлины.
В судебном разбирательстве обязательное участие принимает орган опеки и попечительства.
Перед началом рассмотрения дела орган опеки и попечительства обследует бытовые условия жизни родителей. По итогам обследования составляется акт обследования, который впоследствии предоставляется суду.
Иск подается в соответствии с требованиями гражданского процессуального законодательства, в ином случае он может быть не принят к производству.
К исковому заявлению могут быть приложены:
После принятия иска к производству суд начинает рассмотрение дела и извещает стороны о дате судебного заседания.
Обратите внимание: если ребенку на момент рассмотрения дела уже исполнилось 10 лет, то суд при вынесении решения должен учитывать его мнение.
В ходе рассмотрения дела родитель, которого могут лишить родительских прав, вправе выступить против удовлетворения иска и представить суду соответствующие возражения по иску.
В возражениях родитель может указать основания, в соответствии с которыми его нецелесообразно лишать родительских прав, а также представить доказательства добросовестного отношения к ребенку.
Суд, исследовав и оценив доказательства, заслушав позиции сторон, принимает решение по делу.
Последствия лишения родительских прав
Лишение родительских прав несет определенные последствия как для родителей, так и для их несовершеннолетних детей. При этом стоит отметить, что последствия могут быть не ограничены во времени, если родители не захотят восстановить родительские права.
Последствия лишения родительских прав:
Стоит также отметить, что еще одним последствием лишения родительских прав является утрата родителем права голоса при принятии решений относительно важных решений в жизни ребенка (например, при изменении имени ребенка согласие, лишенного родительских прав родителей не требуется).
Однако при лишении родительских прав родители не освобождаются от обязанности по содержанию своих детей. В ходе судебного разбирательства решается вопрос о порядке выплаты алиментов на ребенка.
Также за ребенком остается его право собственности на жилые помещения, пользования жилой площадью родителя, который лишен прав, а также иные имущественные права, в том числе право на получение наследства.
Если собственником жилого помещения является несовершеннолетний ребенок, то родители по требованию опекуна ребенка, органа опеки и попечительства, прокурора, должны быть выселены из жилого помещения без предоставления им другого помещения взамен.
Обратите внимание: если над ребенком установлено опекунство, то его опекун не имеет права претендовать на жилое помещение, принадлежавшее на праве собственности ребенку.
Родители не могут быть выселены из жилого помещения, если имущество находится в совместной собственности родителей и ребенка.
При этом ребенок продолжает быть собственником жилого помещения, но при невозможности проживания на одной площади с родителем, лишенным родительских прав, должен быть переселен ко второму родителю или к его законному опекуну.
Если передача ребенка второму родителю или опекуну невозможна, то ребенок помещается в детский дом.
Профессиональная юридическая помощь
Последствия, наступившие в результате лишения родительских прав, могут принести в жизнь родителей и ребенка коренные изменения. Ограничение общения, расселение по разным жилым помещениям и другие последствия могут негативно повлиять на состояние ребенка.
Однако в определенных ситуациях последствия лишения родительских прав могут спасти жизнь ребенку, поэтому в определенных случаях лишение является необходимой мерой для защиты интересов несовершеннолетнего.
Лицо, желающее лишить одного или обоих родителей родительских прав, имеет возможность проконсультироваться относительно порядка лишения прав у юриста, который специализируется на разрешении семейных споров.
Юристы компании «Юридическое агентство», обладая многолетним опытом ведения семейных дел, на консультации с родителем или иным лицом ответят на все вопросы по поводу порядка лишения родительских прав и наступления последствий такого лишения.
В необходимых случаях юрист по семейным спорам может стать представителем в судебном заседании и защищать права и интересы несовершеннолетнего на протяжении всего судебного процесса.
Ограничение, лишение родительских прав, восстановление в родительских правах
ОГРАНИЧЕНИЕ, ЛИШЕНИЕ РОДИТЕЛЬСКИХ ПРАВ
ОСНОВАНИЯ ОГРАНИЧЕНИЯ РОДИТЕЛЬСКИХ ПРАВ
ПОРЯДОК ОГРАНИЧЕНИЯ РОДИТЕЛЬСКИХ ПРАВ
— одного из родителей или лиц, их заменяющих;
— органов или организаций, на которые возложены обязанности по охране прав несовершеннолетних;
— органов опеки и попечительства;
— комиссий по дела несовершеннолетних.
ПОСЛЕДСТВИЯ ОГРАНИЧЕНИЯ РОДИТЕЛЬСКИХ ПРАВ
НЕОБХОДИМЫЕ ДОКУМЕНТЫ
ст.ст. 73, 74 Семейного кодекса Российской Федерации
По вопросу ограничения родительских прав обращаться в каб.29, ул. Бабушкина, д.22, тел.349-38-29
ЛИШЕНИЕ РОДИТЕЛЬСКИХ ПРАВ
ОСНОВАНИЯ ЛИШЕНИЯ РОДИТЕЛЬСКИХ ПРАВ
ПОРЯДОК ЛИШЕНИЯ РОДИТЕЛЬСКИХ ПРАВ
— одного из родителей или лиц, их заменяющих;
— органов или организаций, на которые возложены обязанности по охране прав несовершеннолетних;
— органов опеки и попечительства;
— комиссий по дела несовершеннолетних….
ПОСЛЕДСТВИЯ ЛИШЕНИЯ РОДИТЕЛЬСКИХ ПРАВ
НЕОБХОДИМЫЕ ДОКУМЕНТЫ
По вопросу лишения родительских прав обращаться в каб.29, ул. Бабушкина, д.22, тел.349-38-29.
ВОССТАНОВЛЕНИЕ В РОДИТЕЛЬСКИХ ПРАВАХ
ОСНОВАНИЯ ВОССТАНОВЛЕНИЯ В РОДИТЕЛЬСКИХ ПРАВАХ
ПОРЯДОК ВОССТАНОВЛЕНИЯ В РОДИТЕЛЬСКИХ ПРАВАХ
— родителя, лишенного родительских прав.
НЕОБХОДИМЫЕ ДОКУМЕНТЫ
По вопросам восстановления в родительских правах обращаться в каб. 27, ул. Бабушкина, д. 22, тел.349-38-24
Лишение родительских прав за отказ от лечения
Ребенку пять лет назад поставили сколиоз II степени. На данный момент ситуация с позвоночником внешне сильно ухудшилась. Мать отказывается вести ребенка в поликлинику, настраивает его против врачей. Возможно ли лишить ее родительских прав?
Содержание
Основания для лишения родительских прав
Основания для лишения родительских прав указаны в ст. 69 Семейного кодекса РФ.
Так, родители (один из них) могут быть лишены родительских прав, если они:
В силу п. 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 14.11.2017 N 44 «О практике применения судами законодательства при разрешении споров, связанных с защитой прав и законных интересов ребенка при непосредственной угрозе его жизни или здоровью, а также при ограничении или лишении родительских прав» (далее – Постановление Пленума) лишение родительских прав является крайней мерой ответственности родителей, которая применяется судом только за виновное поведение родителей по основаниям, указанным в ст. 69 СК РФ, перечень которых является исчерпывающим. Лишение родительских прав допускается в случае, когда защитить права и интересы детей иным образом не представляется возможным.
Согласно п. 18 Постановления, поскольку лишение родительских прав является крайней мерой ответственности родителей, в исключительных случаях при доказанности виновного поведения родителя суд с учетом характера его поведения, личности и других конкретных обстоятельств, а также с учетом интересов ребенка может отказать в удовлетворении иска о лишении родительских прав и предупредить ответчика о необходимости изменения своего отношения к воспитанию детей. Отказывая в иске о лишении родительских прав, суд при наличии указанных выше обстоятельств вправе также в соответствии со ст. 73 СК РФ принять решение об ограничении родителя в родительских правах, если этого требуют интересы ребенка.
Таким образом, семейное законодательство не рассматривает отказ от обеспечения ребенку необходимой медицинской помощи как основание для лишения родительских прав.
Ограничение родительских прав без лишения
Вместе с тем в силу ст. 73 СК РФ суд может с учетом интересов ребенка принять решение об отобрании ребенка у родителей (одного из них) без лишения их родительских прав (ограничении родительских прав).
Ограничение родительских прав допускается, если оставление ребенка с родителями (одним из них) опасно для ребенка по обстоятельствам, от родителей (одного из них) не зависящим (психическое расстройство или иное хроническое заболевание, стечение тяжелых обстоятельств и др.).
Ограничение родительских прав допускается также в случаях, если оставление ребенка с родителями (одним из них) вследствие их поведения является опасным для ребенка, но не установлены достаточные основания для лишения родителей (одного из них) родительских прав. Если родители (один из них) не изменят своего поведения, орган опеки и попечительства по истечении шести месяцев после вынесения судом решения об ограничении родительских прав обязан предъявить иск о лишении родительских прав. В интересах ребенка орган опеки и попечительства вправе предъявить иск о лишении родителей (одного из них) родительских прав до истечения этого срока.
Является ли отказ от лечения ребенка поводом для лишения/ограничения родительских прав
Анализ судебной практики свидетельствует о том, что как для разрешения вопроса о лишении родительских прав, а также вопроса об их ограничении юридически значимыми и подлежащими доказыванию обстоятельствами являются характер и степень опасности, возможные последствия для жизни или здоровья ребенка в случае оставления его с одним из родителей, а также иные обстоятельства его виновного поведения.
В связи с этим в настоящем случае в рамках судебного разбирательства вам необходимо будет доказать, что подобная принципиальная позиция матери негативно сказывается на состоянии здоровья ребенка в виде обозначенных вами последствий.
Между тем данное обстоятельство само по себе, как представляется исходя из вышеприведенных положений закона, не может послужить основанием для лишения или ограничения родительских прав, но может повлечь судебное предупреждение матери ребенка как ответчика по спору о необходимости изменения своего отношения к воспитанию ребенка.
В том случае, если виновный родитель не изменит своего отношения к воспитанию ребенка, данное обстоятельство может послужить поводом для вашего повторного обращения в суд с иском о лишении или ограничении родительских прав по тем же и (или) новым основаниям.
Лишение родительских прав не может применяться «автоматически»
Российские бракоразводные процессы пестрят противоречиями. В одних случаях бывший муж не дает экс-супруге разрешение на выезд с ребенком за рубеж на отдых, хотя сам ни алименты не платит, ни с ребенком не общается. В других – отца «отодвигают» в сторону, настраивая ребенка против него.
В свое время я был удивлен, что в одном из судебных процессов судья задала матери – истице в гражданском процессе – вопрос о том, какие действия та предпринимает для обеспечения общения ребенка с отцом.
К сожалению, такие случаи единичны, и я даже не берусь назвать их тенденцией.
Постановление ЕСПЧ по делу «Илья Ляпин против России», в котором я представлял интересы заявителя, подобно лакмусовой бумажке выявило ряд проблем российского правоприменения – в частности, пренебрежение правами стороны процесса, предпочтение словам матери ребенка в ущерб интересам отца, а также проблему соотношения формальной и объективной истины.
Исходя из содержания российских судебных актов, Европейский Суд пришел к выводу о семилетнем бездействии отца по отношению к сыну. Ребенок за это время потерял связь с биологическим отцом и воспринимал в качестве своего отца отчима. Судьи решили, что лишение биологического отца родительских прав и дальнейшее усыновление отчимом отвечают интересам ребенка в максимальной степени. В связи с изложенным нарушения ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод в данном случае не выявлено.
К сожалению, все рассуждения Европейского Суда выстроены вокруг единственного обстоятельства: семилетнего «бездействия» отца в отношении сына. В действительности мы излагали более широкую позицию, которая, однако, не нашла полного отражения в постановлении.
«Красной линией» наших доводов выступал общий подход как российского законодательства и судебной практики, так и самого ЕСПЧ, согласно которому лишение родительских прав – исключительная мера, для применения которой требуются веские основания, такие как угроза физическому или психическому здоровью ребенка.
При этом мы также ссылались на некоторые «нюансы», которые прямо не описаны в постановлении ЕСПЧ, но, возможно, были восприняты двумя судьями, высказавшими особое мнение, отличное от решения большинства.
Так, Суд не принял во внимание, что в период рассмотрения дела о лишении Ильи Ляпина родительских прав свекор истицы занимал должность судьи Архангельского областного суда – вышестоящей инстанции по отношению к суду, в котором рассматривался спор. Кстати, дело о лишении биологического отца родительских прав было инициировано после назначения нового супруга истицы на должность помощника прокурора одного из районов г. Архангельска.
Не утверждаю, что наличия указанных родственных связей достаточно, чтобы заявлять о несправедливости и предвзятости судебного разбирательства, – формальных оснований для отвода судье или прокурору не было. Но эти обстоятельства, полагаю, должны были «подтолкнуть» ЕСПЧ к тому, чтобы отнестись более строго к российской судебной процедуре, которая проводилась в не самом большом городе страны (население Архангельска в 2011 г. составляло чуть меньше 350 тыс.).
Как защитник интересов заявителя в данном процессе, не могу не отметить проблему соотношения формальной и объективной истины (объективная – то, что было на самом деле; формальная – то, что подтверждено доказательствами). Поскольку любое судопроизводство – это процедура фактоустановления, данная проблема является ключевой для всей системы в целом, и в этом деле она проявилась «в полный рост».
Так, Европейский Суд исходил из «пассивности» отца и длительного отсутствия его контакта с ребенком. При этом в постановлении не указаны причины, по которым Суд счел данное обстоятельство установленным. Однако поскольку речь идет о семейных отношениях, касающихся малолетнего ребенка, запуск большого количества формальных процедур (предъявление иска о защите родительских прав, последующее обращение к приставам, привлечение органов опеки) мог бы негативно отразиться на психике мальчика. Кроме того, это создало бы матери проблемы, которые прямо или косвенно могли быть ретранслированы на ребенка. К тому же, сам заявитель жалобы был убежден в бесперспективности таких действий, зная о положении новых членов семьи бывшей супруги.
В действительности столь длительного бездействия отца не было. Просто невозможно зафиксировать каждый шаг и каждое слово, каждый разговор и каждый взгляд отца на ребенка. Биологического родителя «отодвинули» как ненужного, причем ребенок был усыновлен отчимом даже без его ведома, согласия и учета мнения.
ГПК РФ (ст. 60) предусмотрен принцип допустимости доказательств. А какие могут быть доказательства того, что отец ребенка пришел к бывшей супруге и попытался пообщаться с сыном? Если он, например, звонил ей, можно запросить детализацию звонков у сотового оператора, но содержание разговора все равно установить не получится. Если деньги передавались наличными из рук в руки без расписки, то как доказать факт их передачи?
Многие коллеги возразят, что в условиях конфликта нужно собирать все чеки и квитанции, брать расписки, а к ребенку приходить в сопровождении двух-трех свидетелей. Но в данном случае такое развитие событий заявитель жалобы не предполагал. Тем более наши доверители, как правило, не являются юристами, а доказательства обычно следуют за фактами и не являются самоцелью.
Кроме того, в российских судах стороны нередко заявляют то, что не соответствует действительности. Например, мать уезжает с ребенком к родственникам, на связь не выходит. Как в таком случае отцу увидеться с ним? При этом фактически мать ребенка «не препятствует» их общению. Безусловно, можно обращаться и в органы опеки, и к приставам в случае неисполнения судебного акта об установлении порядка общения с ребенком, и даже в полицию. Но какова будет реальная эффективность этих мер? Теперь представим, что для общения с ребенком этим придется заниматься постоянно… А мать в это время будет рассказывать ему о том, какой папа негодяй, мешает спокойно жить. Впоследствии суду будет представлено заключение органов опеки, где будет указано, что ребенок не желает знать биологического отца.
Таким образом, речь не столько о правовых механизмах защиты, а о том, что отношения с детьми – материя очень тонкая, деликатная. В каждой семье они складываются по-своему. Люди очень разные: кто-то требует подписать фиктивную расписку о получении алиментов, чтобы разрешить выезд с ребенком за границу, а кто-то, скрепя сердце, готов отойти в сторону, чтобы уберечь психику малыша. Именно поэтому лишение родительских прав – юридическая крайность, которая не может применяться «автоматически».
К сожалению, процедура рассмотрения дела в ЕСПЧ – процесс сугубо письменный, очные заседания проводятся в исключительных случаях. При этом Европейский Суд исходит из содержания российских судебных актов и некоторых представленных доказательств. В данном случае длительное бездействие отца было единственным основанием, чтобы признать решения национальных судов законными. Но даже в этом ключе дело вышло неоднозначным, о чем свидетельствуют особые мнения судей.
Так, ЕСПЧ подчеркнул, что во всех решениях, касающихся детей, их интересы должны быть первостепенными – они диктуют необходимость сохранения связей ребенка со своей семьей, если это не вредит его здоровью и развитию.
Суд также сослался на ранее высказанные правовые позиции, касающиеся положений ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, указав, что в ряде случаев интересы ребенка могут превалировать над интересами родителей.
Также Суд отметил, что лишение родительских прав полностью лишает отца возможности общаться с сыном. Такая мера должна применяться только в исключительных обстоятельствах. При этом фактические обстоятельства дела не свидетельствовали о том, что родительские права заявителя жалобы каким-то образом вредят психическому или физическому здоровью ребенка.
Даже если не принимать во внимание то, как проходила судебная процедура на национальном уровне, и исходить из всестороннего и полного рассмотрения всех обстоятельств дела российскими судами, юридические последствия принятого решения, на мой взгляд, явно несоразмерны поведению отца, а баланс интересов имеет существенный перекос в сторону не столько ребенка, сколько его матери.
Сделав ряд верных по сути выводов, ЕСПЧ констатировал отсутствие нарушения ст. 8 Конвенции, что, на мой взгляд, представляется странным. При детальной оценке решения видно, что аргументация в поддержку российских властей явно несоразмерна изложенным в постановлении доводам и ссылкам.
В частности, это наблюдается в особых мнениях судей.
Так, судья Мария Элосеги (Elósegui) поддержала решение суда, приведя дополнительные доводы (основные, выборочно).
Она отметила, во-первых, что решение вынесено в результате состязательного процесса. Во-вторых, что отец почти не заботился о финансовой поддержке ребенка. В-третьих, по ее мнению, лишение родительских прав было необходимо для усыновления.
Первый аргумент, на мой взгляд, лишает смысла любое обращение в ЕСПЧ. Второй, как было указано, проистекает исключительно из оценки текстов судебных решений и иллюстрирует ограниченность Суда в правовых инструментах для пересмотра дела. Третий позволяет родителю, с которым остался ребенок, по своему усмотрению найти ему другого опекуна, отодвинув биологического родителя, что, полагаю, противоречит общим семейно-правовым принципам.
Судья Георгиос Сергидес (Serghides) в свою очередь выразил особое мнение, отличающееся от решения ЕСПЧ. На мой взгляд, оно наиболее близко к заявленной нами позиции по делу.
Так, судья отметил, что национальные суды не дали заявителю доступа к сыну при рассмотрении дела. При этом он подчеркнул, что детско-родительские отношения не должны рассматриваться как имущественные права, которые могут утратить силу, если не будут осуществляться в течение какого-то периода времени. Даже если бездействие отца имело место, этого недостаточно для лишения родительских прав, особенно с учетом того, что заявитель указывал на восстановление и развитие отношений с сыном. Заявителю не была предоставлена возможность спасти отношения и даже лично встретиться с ребенком.
В обоснование своих доводов судья привел дело «Mandet v. France», в котором женщина после развода в дальнейшем вышла замуж и родила во втором браке ребенка, а потом вновь развелась и вернулась к первому мужу. Биологическому отцу потребовалось 11 лет, чтобы добиться признания отцовства, но при этом суды пришли к выводу, что общение с ним – в интересах ребенка.
Таким образом, ребенок изначально не знал биологического отца, не общался с ним, не воспринимал как собственного. Но в этом случае Суд допустил общение, тогда как в деле «Ляпин против России» заявитель изначально общался с ребенком, но утратил в значительной части общение вследствие развода. Это демонстрирует, что и практика ЕСПЧ бывает весьма противоречива.
Более того, судья Сергидес справедливо, на мой взгляд, привел в пример и дело «Dickson v. the United Kingdom», в котором отец совершил преступление и был лишен свободы, но при этом не был лишен родительских прав, хотя его контакт с ребенком, очевидно, суд ограничил.
Представляет особый интерес критика судьи Сергидеса российского семейного права в целом, не позволяющего выделять отдельные аспекты воспитания ребенка, вынуждая суды применять подход «все или ничего».
Судья Шембри Орланд (Schembri Orland) отметил, что придерживается двоякого мнения: с одной стороны, для него очевидно, что заявитель не предпринимал шагов для реализации прав до того, как мать обратилась в суд; с другой, лишение родительских прав – крайняя и исключительная мера и может применяться только при необходимости защитить ребенка от опасности, которая должна быть фактически установлена.
Аналогичный подход полностью оправдан и содержится и в российской правоприменительной практике (см., например, Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 мая 1998 г. № 10 «О применении судами законодательства при разрешении споров о воспитании детей»).
Уважение семейной жизни требует, чтобы будущие отношения между родителями и ребенком определялись в свете всех соответствующих соображений, а не просто течением времени, указал судья Орланд. При этом, как справедливо подчеркнул он в своем особом мнении, без оценки взаимоотношений ребенка и отца и с учетом отсутствия рисков физическому и психическому здоровью ребенка решение о разрыве семейных уз явно несоразмерно.
К сожалению, судья от России Дмитрий Дедов лишь проголосовал за принятие решения, не высказав отдельного мнения ни в его поддержку, ни в противовес.
В целом с решением ЕСПЧ согласиться сложно. Из всего дела выбрано единственное обстоятельство (7-летнее бездействие отца). Этому обстоятельству дается относительно разносторонняя, но весьма спорная оценка. Решение содержит и внутреннее противоречие: Суд признает, что лишение родительских прав – мера исключительная, в то же время считает ее применение приемлемым, хотя нет никаких оснований полагать, что общение с биологическим отцом может нанести вред ребенку.
Положительны во всем постановлении, на мой взгляд, лишь два особых мнения судей – Георгиоса Сергидеса и Шембри Орланда, но они полезны лишь для судебной практики, но не для заявителя по данному делу.
Нельзя не отметить и срок рассмотрения жалобы Европейским Судом: она была подана в 2011 г., а постановление опубликовано 30 июня 2020 г. – спустя 9 лет. Учитывая, что защищались права ребенка, которому в период рассмотрения дела в районном суде было 10 лет, к моменту вынесения постановления ЕСПЧ он уже достиг совершеннолетия.