что было в 1475 году
Стояние на Угре. Как Иван III одержал победу в борьбе с Ордой
540 лет назад Русь окончательно освободилась от власти Орды. Стояние на реке Угре стало важной вехой в истории Русского государства. Русь окрепла и отказалась выплачивать дань деградировавшей и развалившейся на ханства Золотой Орде.
Стоит отметить, что, когда великий князь Иван III Васильевич разорвал ханскую грамоту, отказываясь выплачивать дань Орде, это был чисто символический жест. Русь уже давно в военно-экономическом отношении превосходила Орду, платила временами по старой традиции, которую было «некрасиво» нарушать. Русь и Орда были частями великой северной цивилизации. Но если Московская Русь после Куликова поля и набега Тохтамыша постоянно усиливалась, крепла, то Орда дряхлела и вырождалась, разваливалась. Исламизация и арабизация погубила Орду (точнее, Род прямого наследника поздней Скифии: «Тайна Русской Орды и Великой Тартарии»). Москва стала новым центром управления северной цивилизации. Некоторое время могучее и процветающее Русское государство по старой памяти платило Орде (вроде «гуманитарной помощи»), но пришло время, когда даже эту формальность перестали соблюдать. Москва уверенно занимает место главного центра Северной Евразии. При Иване Грозном две части великой и древней цивилизации (Великой Скифии – «Тартарии») снова были объединены под властью одного царя.
Распад Золотой Орды и возвышение Московской Руси
Исламизация стала главным фактором, который погубил Белую (Золотую) Орду. Часть знати и большая часть простых людей не приняла ислам, предпочитая сохранять старую веру либо уходить под власть русских князей (включая великого князя Литовского и Русского) и принимая православие. Ещё в ходе «великой замятни» XIV века начался распад Ордынской империи. Правители отдельных областей де-факто стали независимыми. В первой половине XV века независимость получили Сибирское, Узбекское, Крымское и Казанское ханства, Ногайская орда. Немного позднее возникло Астраханское ханство. Самым крупным обломком Золотой Орды была Большая Орда. Территория Большой Орды включала земли между Доном и Волгой, Нижнее Поволжье и степи Северного Кавказа. Столицей был город Сарай-Берке.
Московская Русь, наоборот, переживала период военно-политического, хозяйственного и культурного расцвета. Великий государь Иван III Васильевич (правил в 1462—1505 гг.) в целом завершил процесс объединения северо-восточных русских земель вокруг Москвы. Был заключен семейный союз с родом рязанских князей. Рязань стала союзником Москвы, прикрывая её со стороны «Дикого поля» (степи). В состав Московской Руси вошли земли Ярославского и Ростовского княжеств. В 1471 году московская армия разгромила новгородцев на берегу реки Шелони. Новгород принёс присягу великому государю. Вольный город лишился права вести самостоятельную внешнюю политику и уступил Москве значительную часть большой Двинской земли. Пролитовская боярская партия была разгромлена. Новгородская республика ещё сохранила автономию, но её конец был предрешён. В 1472 году к Московскому великому княжеству была присоединена Великая Пермь с её огромными и богатыми владениями. Владения Москвы перешагнули за Камень (Урал).
В 1475 году армия великого государя усмирила Новгород. Новгородская республика была ликвидирована. Новгородский архив и вечевой колокол увезли в Москву. Новгородскую оппозицию «зачистили». Едва замирили Новгород, как против великого князя подняли мятеж родные братья – Андрей Большой, Борис и Андрей Меньшой. Они пытались поднять против Москвы Новгород и заключить союз с Литвой. В ответ Иван III в 1478 году совершил новый поход на Новгород. В Новгороде было ликвидировано вече и институт посадника, и он был окончательно присоединён к Московской Руси.
Москва уже активно вмешивалась в дела восточных соседей. В частности, отвечала на набеги казанских татар. В 1467—1468 гг. московская рать впервые совершила поход на Казань. При этом Москва привлекала на свою сторону прорусскую партию, старалась посадить на казанский стол своего татарского царевича. В 1469 году московское войско заставило капитулировать казанского хана Ибрагима, который проводил враждебную Руси политику. Казань, по сути, стала вассалом Москвы. Ибрагим пообещал отпустить всех христианских рабов и пленных, взятых за последние 40 лет, не нападать на пограничные земли, не вступать в союзы с недругами Москвы и т. д.
Попытка хана Ахмата восстановить могущество Орды
Хан Большой Орды Ахмат (с 1460 года правил совместно со старшим братом, с 1471 по 1481 год самостоятельно) пытался восстановить могущество державы. Старался восстановить власть над богатым Хорезмом, воевал с Крымом, который был главной угрозой будущему Большой Орды. Заключил союз с польско-литовским королем Казимиром, направленный против Москвы. Ахмат пытался вернуть прежние отношения с Москвой, получать от Руси прежнюю дань. В 1460 и 1468 гг. войска Ахмата совершили набеги на Рязанскую землю.
В 1472 году Ахмат организовал большой поход на Москву. Но когда ордынцы вышли к Оке, там уже стояла московская сторожевая рать, которая заняла удобные переправы. Они были хорошо укреплены засеками и частоколами. Сам великий государь стоял с главными силами в Коломне. Прямой путь на Москву был закрыт противником, попытка прорыва могла привести к большим потерям, что в условиях противостояния с крымским ханом было самоубийством. Тогда хан повернул на запад, пытаясь найти обходной путь, и атаковал город Алексин на правобережье Оки. Двухдневное сражение завершилось падением города. Но в это время русские полки заняли броды за городом. Потери, невозможность лёгкой победы и нападение на востоке на его улус заставили Ахмата уйти. После этого великий государь Иван Васильевич ещё больше сократил размер выплат, а затем вовсе прекратил уплату дани (по другим данным, это произошло ещё раньше).
Стояние на Угре
Ситуация в начале 1480 года для московского государя была опасной. Старшему брату открыто бросили вызов Андрей Угличский и Борис Волоцкий. Они имели свои уделы, казну и дружины. Иван Васильевич просил братьев не нарушать мир, но те пока не пошли на примирение. Москве угрожала война на два фронта: против польско-литовского короля Казимира, который был в союзе с Ливонией и ханом Большой Орды. При этом в условиях внутренней смуты ливонцы собрали большую армию и напали на Псковскую землю, но взять Псков не смогли.
Большеордынский царь требовал у Москвы выплатить дань «за прошлая лета» и самого князя звал на поклон в Сарай. Иван Васильевич ответил решительным отказом. Ахмат стал готовиться к большой войне. В мае 1480 года ордынский царь напал на волость Беспуту, которая принадлежала Москве. Однако великокняжеские полки вовремя заняли позиции на Оке и вновь не позволили противнику перебраться через реку. Ахмат снова вернулся домой и, получив заверение о помощи короля Казимира IV, вновь собрал войска и в июле того же года двинулся на Москву. Если раньше Золотая Орда выставляла 60—100 тыс. всадников, то теперь Большая Орда смогла поднять только 30—40 тыс. воинов. Великий московский государь имел примерно такие же силы. Летом от лазутчиков и порубежной стражи стали доходить вести о подготовке противника к походу.
Боярская верхушка в Москве раскололась на две группы: одна («сребролюбцев богатых и брюхатых»), во главе с окольничими Иваном Ощерой и Григорием Мамоном, предлагала Ивану III спасаться бегством, другая отстаивала необходимость борьбы с врагом. Горожане требовали решительных действий. Государь принял сторону народа. Русские полки вышли на реку Оку и заняли оборону «по берегу». Брат великого князя Андрей Васильевич двинулся в Тарусу, сын Иван Иванович Молодой встал у Серпухова, сам государь – в Коломенской крепости.
Хан Ахмат, получив от своих лазутчиков сведения о том, что противник занял броды на Оке, решил обойти его с запада. Ордынцы пошли по территории Великого княжества Литовского (также русские земли) и южнее Калуги форсировали Оку. Ахмат наделся на помощь Казимира, но тот был отвлечен нападением крымцев на Подолию. Тогда хан Большой Орды решил напасть на Москву через пограничную русско-литовскую реку Угру. Возможно, что он и не планировал глубокого вторжения, надеясь «образумить» Ивана Васильевича мощной военной демонстрацией.
«Стояние» продолжалось с октября по ноябрь 1480 г. Ахмат потерял инициативу, не имел возможности для маневра конницей. Военная демонстрация эффекта не имела. Попытки переговоров ничего не дали. Иван Васильевич не сломался. К ноябрю ситуация снова осложнилась. Наступала зима, реки «встали». Прочный лёд позволял ордынской коннице форсировать реку во многих местах. Угра перестала быть серьёзной преградой для противника, а далеко растянутые русские войска стали уязвимы для массированного удара. Великий князь решил собрать в кулак разбросанные по реке полки, отвести их назад и дать врагу решительное сражение. Полки отвели к Кременцу, а затем к Боровску. Однако Ахмат не решился пойти на прорыв. Тем временем русский судовой отряд во главе с князем Василием Звенигородским спустился по Оке, затем по Волге и при поддержке крымского царевича Нур-Девлета разгромил ордынские становища и разорил столицу Большой Орды – Новый Сарай. Также возникла угроза нападения на земли Большой Орды, которые остались практически без воинов, ушедших с Ахматом, крымских татар и ногайцев. Ордынские войска страдали от болезней, нехватки провианта и фуража (русские полки снабжались из запасов великого князя). 9—11 ноября хан начал отвод войск от Угры обратно в Орду. По пути ордынцы разорили ряд городов Литвы (русских городов). Среди них был легендарный Козельск.
Великий князь Литовский не пришёл на помощь своим подданным. Великий государь Иван направил вдогон Орде конные полки во главе со своими братьями и воеводами. Русская конница преследовала врага по пятам. Ахмат не решился дать бой. Его обескровленные и павшие духом войска ушли в степь. Таким образом, ордынская власть над Русью официально закончилась. Ахмат распустил армию, которая была деморализована неудачным походом. Через год он был убит в своей ставке во время нападения ногайских мурз и тюменского хана. Положение Большой Орды было подорвано. Вскоре Крымское ханство уничтожило Большую Орду. Русь же продолжила расти, присоединяя новые земли, включая бывшие ордынские.
Княжество Феодоро
Летом 1474 года Мехмед II начал готовить армию для нападения на южные провинции Греции. Однако дошедшие до него поздней осенью слухи о блокаде Каффы, организованной Эмеником, заставили султана изменить планы и приступить к снаряжению большого флота на случай возможной высадки десанта в Северном Причерноморье.
Карл Кюгельген. Цитадель Каффы.
Каффинская администрация была проинформирована о действиях турок, но не приняла надлежащих мер. Более того, консул Антониотто ди Кабелла признался в письме к протекторам Банка св. Георгия, что нарочно скрыл эту информацию от своего союзника Менгли Гирея, дабы «его не тревожить» [Колли, 1918, с. 166; Vigna, 1879, p. 201-202 (doc. MCXVIII)]. Когда каффинские власти осознали всю серьезность положения, было уже слишком поздно.
В первые дни мая 1475 года жители Константинополя могли наблюдать как в Золотом роге собирается огромный флот: 3 больших галеаса, 180 галер, 170 малых судов, 120 грузовых понтонов. На одной из адмиральских галер находился великий визирь Гедик Ахмет-паша, на другой – командующий флотом Диагаржи Якуб. 19 мая армада начала движение в направлении Босфора и спустя восемь дней достигла Синопа – южнопричерноморского порта, который традиционно служил точкой, откуда начиналось плаванье в Крым [Колли, 1911, с. 9-11; Vigna, 1879, p. 475-476 (doc. ΧΙΧ)].
Босфор. Румелихисар. Фото: © Княжество Феодоро, Андрей Васильев, 2006.
«Паруса наполнились воздухом. С позволения Аллаха двинулись в путь. Поверхность моря залилась светом лучей ислама. 70 тысяч завоевателей-суннитов днем и ночью, ночью и днем двигались по морю», – писал турецкий хронист и современник событий Паша-оглу [Хайбуллаева, 2001, с. 363].
Цифра в 70 000 участников экспедиции на первый взгляд может показаться завышенной, но она вполне соответствует числу людей, которых могли вместить суда турецкой флотилии, если учитывать гребцов, корабельные команды и вспомогательный персонал. При этом численность десантного корпуса могла составлять 19-20 тысяч человек [Руев, 2014, с. 154-155]. Среди них находились элитные подразделения: 6-тысячный корпус янычар [Іналджик, 1998, с. 119] и 3 тысячи тяжеловооруженных кавалеристов – сипагов [Vigna, 1879, p. 475 (doc. XIX)].
Феодосия. Доковая башня. Фото: © Княжество Феодоро, Андрей Васильев, 2008.
Достигнув берегов Крыма, турецкий главнокомандующий сделал остановку в местности Посидима [Vigna, 1879, p. 241 (doc.MCXLIV)], в 7 милях к западу от Каффы, на берегу Коктебельской бухты, где провел переговоры о совместных действиях с Эминеком. Татары обязались обеспечить снабжение турецкой армии и военную помощь [Колли, 1911, с. 15; Vigna, 1879, p. 480-481 (doc. XXII)], при этом предполагалось, что после завоевания Каффы она останется в подчинении у Крымского ханства, а османы удовольствуются частью добычи [Юргевич, 1894, с. 1-2]. Как мы увидим позже, коварный визирь жестоко обманул своего союзника.
Около 16 часов последнего дня весны 1475 года караульные, дежурившие на каффинских башнях, увидели, как на горизонте вырастает лес корабельных мачт бесчисленной армады – турецкая эскадра подходила к рейду Каффы [Vigna, 1879, p. 241 (doc. MCXLIV)].
Каффа была первоклассной крепостью, недаром ее называли «царицей Черного моря». Городская цитадель, строительство которой было завершено в 1352 году, располагалась на холме. Ее опоясывала стена протяженностью 1440 метров. В цитадели было 15 башен, 15 куртин и 5 ворот.
Феодосия. Цитадель Каффы. Башня «Климента VI». Фото: © Княжество Феодоро, Андрей Васильев, 2008.
Ко второй половине XIV века в связи с ростом населения хозяевам города пришлось озаботиться строительством дополнительных оборонительных сооружений. К 1389 году было завершено строительство внешней крепости. Крепостное кольцо длиной около 5240 метров защищало приморскую часть города на протяжении 2070 метров и опоясывало его со стороны суши на протяжении 3170 метров, заключая внутри себя территорию, площадью 82 гектара. Средняя высота крепостных стен составляла 10 метров. Средняя высота башен, которых насчитывалось 34, превышала 17 метров. Трое ворот, при помощи которых можно было въехать в город, было оборудовано внутри башен, еще двое ворот прикрывались сразу двумя башнями. Дополнительно кольцо стен было усилено еще одной передовой стеной, повторяющей очертания крепостного кольца, и усиленной 24 барбаканами. Перед ней был вырыт земляной ров, облицованный камнем, шириной до 19 метров и глубиной около 7 метров. Генуэзские власти стремились поддерживать крепость в хорошем состоянии, выделяя на эту цель щедрые суммы. Ремонтные работы, призванные усовершенствовать городскую систему обороны, велись в Каффе регулярно вплоть до 1475 года [Бочаров, 1998, с. 82-166].
Феодосия. Цитадель Каффы. Башня Криско. Фото: © Княжество Феодоро, Андрей Васильев, 2008.
1 июня османский десант начал высадку в загородном районе близ церкви Успения Святой Богородицы. Судя по путаным сообщениям современников и участников событий, жители города предприняли робкую попытку помешать высадке десанта. В ней принял участие и Менгли Гирей с отрядом татар, оставшихся верными своему хану.
«Армада султана явилась в виду Каффы и немедленно приступила к высадке войск на берег. Тут же Турки вступили в бой с Татарами и Каффинцами» [Колли, 1911, с. 16; Vigna, 1879, p. 481 (doc. XXIII)], – читаем в письме Джиакомо Джустиниани.
Но появление основных сил крымцев во главе с Эминеком, который, по оценке современника, (вероятно сильно завышенной) привел с собой 60 000 всадников [Колли, 1911, с. 11-12; Vigna, 1879, p. 478 (doc. XX)], заставило Менгли Гирея укрыться за крепостные стены. Таким образом, высадка десанта прошла беспрепятственно.
Осада татарами Кафы в 1584 году. Миниатюра из «Шуджа’т-наме» (конец XVI в.).
«Снявшись с якоря в Константинополе 20 мая, турецкий флот доплыл до Каффы в 1-й день июня, и, без всякого сопротивления, тотчас же высадился на сушу и принялся немедленно бить защитные стены со стороны суши» [Колли, 1911, с. 14-15; Vigna, 1879, p. 480 (doc. XXII)], – сообщает анонимный итальянец с Хиоса.
Вторит ему и турецкий хронист: «В один из дней они вошли в порт Кефе. Сразу же выпрыгнули. Вышли на сушу. Были выкопаны траншеи и установлены пушки. Ахмет-паша, приготовившись: «Эй, завоеватели! Приложите все усилия ислама, пусть Кефе навсегда войдёт в ведение исламской страны». С позволения Аллаха разделаемся с ними» [Хайбуллаева, 2001, с. 364].
После высадки турки начали возводить земляные валы и установили на них три батареи. Одну – из трех орудий – у западных ворот Святого Георгия, вторую – у ворот Святого Феодора. Третья – самая мощная батарея из четырех орудий – располагалась у южных Кайодорских ворот в районе церкви Успения [Пономарев, 1999, с. 433; Vigna, 1879, p. 242 (doc. MCXLIV)].
Житель осажденного города Нарсес Каффаэци так описывает происходящие события:
«И у них было бесчисленное количество всадников
И множество пушек, и множество мушкетов.
Они вступили в бой с воинственным кличем,
Будучи уверенными, что страх покоряет города.
Когда стреляли пушки, земля и небо сотрясались» [Kévonian, Cazacu, 1976, p. 520].
«Неверные поняли намерение завоевателей – взяв город, разрушить его и потребовать выполнения их требований и на это всё у них хватило бы сил, – сообщает Ашик Паша-оглу. – Неверные, поняв намерение исламистов, собрались вокруг своего правителя. «Что вы будете делать с этими турками?» – спросили они. Правитель: «А что вы предложите?» Они: «Пока не взяли насильно, давайте отдадим по мирному. Мы не можем сохранить эту крепость – отдадим по-хорошему». Правитель: «Почему вы так считаете?» Неверные: «Потому что если турки захватят крепость силой, нас повергнут, большинство возьмут в плен, а наше имущество конфискуют и опустошат наш город. Поэтому давайте отдадим с лёгкостью, чтобы нас всех не взяли в плен. Тот падишах, который послал турков, каждую завоёванную страну благоустроил. Завоевав, не уничтожил». Правитель: «Я буду с вами до последней минуты. Чтобы вы не предложили, я сопротивляться не буду». Сразу же на третий день попросили о пощаде» [Хайбуллаева, 2001, с. 364].
Хотя этот рассказ и носит явно апокрифический характер, поведение правителя «неверных» соответствует тому, что мы знаем о характере последнего консула Каффы Антониотто ди Кабелла из генуэзских документов. Также, как и в деле гражданского управления, в тяжелый момент обороны города, он продемонстрировал слабоволие и неуверенность в себе.
Турецкие войска у стен Константинополя. Фрагмент фрески в монастыре Молдовица (первая половина XVI в.).
Намного драматичнее и более яркими красками описывают эту сцену современники-европейцы. «Итак, он на протяжении четырех дней и стольких же ночей подряд не давал горожанам ни минуты отдыха от сражений и, придвинув войско еще ближе, продолжал атаковать осажденных. Но часть горожан, которая защищалась в пределах рва и городских стен и не в силах была долее выносить натиск врагов, стала умолять своих командиров избавить их от осады; когда те отказались, вспыхнул мятеж, и горожане, совершив измену, тут же сдались врагам» [Письмо Лаудивио из Веццано по поводу сдачи Киффы, 2012].
О бунте горожан против генуэзцев свидетельствует и автор анонимного письма с Хиоса: «…горожане, Греки и Армяне, восстали против Латинцев. Эти последние, чувствуя себя численностью слишком слабыми, чтобы дольше защищаться, объявили турецкому начальнику, что желают сдаться, иначе было бы перерезано столько Латинцев, сколько их нашлось бы в Каффе. Вот причина, почему Латинцы, не будучи в силах противостоять этой местной толпе, сдались адмиралу» [Колли, 1911, с. 15; Vigna, 1879, p. 480 (doc. XXII)].
Армянский писатель XVII века Давид Крымеци объясняет причину сдачи города предательством армянской знати и богачей, которые, видя слабость генуэзского консула, вошли в тайные сношения с турками и, получив обещание сохранить им жизнь и богатства, предали город османскому визирю [Kévonian, Cazacu, 1976, p. 517].
Руссен В.О. Башня крепостной стены Кафы с юга (Круглая башня консула Джованни ди Скаффа). Лист 23 из «Исторического и живописного альбома Тавриды» Е.Ф. де Вильнёва.
6 июня в ставку Гедик Ахмет-паши прибыли генуэзские парламентеры Джулиано дель Фиеско, Баттисто д’Аллегро, Систо Чентурионе и Грегорио Россо с ключами от города. Они заявили, что «царица Черного моря» сдается на милость победителей на условиях полной и безоговорочной капитуляции, выразив надежду, что в соответствии с законами ислама, горожанам будет сохранена жизнь, если они выплатят контрибуцию, став безоружным стадом падишаха. Турецкий главнокомандующий, как говорят, был настолько удивлен столь позорной сдачей мощнейшей крепости, что воскликнул: «Защищайтесь, защищайтесь!» [Vigna, 1879, p. 256 (doc. MCXLVIII)]. Но капитуляцию все-таки принял.
В этот же день турецкие янычары вошли в город через ворота Св. Георгия и св. Феодора, укрепления которых особенно сильно пострадали в результате обстрела. На башнях взвились красные османские знамена [Vigna, 1879, p. 243 (doc. MCXLIV)]. В покоренном городе запели муэдзины, собирая правоверных на молитву.
Библиография
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
Великий Новгород: Трагические события 1471- 1479 годов
Присоединение Великого Новгорода к Московскому княжеству сопровождалось кровавыми расправами и беспощадными депортациями.
Трагические события 1471- 1479 годов, покончившие с независимостью Великого Новгорода, готовились давно — полтора столетия московские князья, завидуя благополучию, богатству и независимости вольного города, стремились утеснить его данями.
Между Москвой и Литвой
Поводом для решающего наступления Москвы стало оживление в Новгороде «литовской партии» — сторонников союза с Великим княжеством Литовским во главе с королём Казимиром. Кроме того, в 1470 году Новгород вообще перестал платить традиционную дань Москве. При этом в решении веча подчёркивалось, что «Новгород не отчина великого князя, а сам себе господин».
Осенью 1470 года умер митрополит Новгородский, владыка Иона. «Литовская» партия настаивала, чтобы новый избранный митрополит, святитель Феофил, ехал на «поставление» (утверждение) в Киев — там жил глава православной Литвы митрополит Киевский. Более того, на вече была составлена договорная новгородско- литовская грамота с гарантиями сохранения новгородских свобод. Народ на вече кричал: «Великий Новгород — вольная от века земля!» В итоге весной 1471 года московские послы были изгнаны из города.
Иван III. Источник: Wikimedia Commons
Узнав об этом, Иван III передал с послами грамоту, в которой упрекал новгородцев в отступлении от «христианства к латинству». Именно на том, что предполагаемый союз с Казимиром является отходом от православия, в дальнейшем строилась вся идеология московского наступления на Новгород.
Перед началом войны митрополит Московский Филипп сравнил поход Ивана III против православного Новгорода с подвигом князя Дмитрия Донского, выступившего против «богомерзкого воинства татарского». И вот теперь великий князь шёл «на отступников, дела их хуже неверных» — ведь они решили «отойти к латинству». Так новгородцев представляли «изменниками», а московского князя — единственным защитником православной веры.
Поражение новгородцев
Московские грамоты подлили масла в огонь борьбы, полыхавшей в республике. «Литовская партия» усилилась. Её неформальным лидером стала знаменитая Марфа Борецкая, вдова посадника Исаака Борецкого.
Вскоре Иван III, опасаясь прихода к Новгороду Казимира, двинул туда свои войска. Московские отряды получили приказ: жечь и уничтожать на пути все новгородские сёла и города, убивать старых и малых без разбора. Следом за войском не спеша тронулся в путь и сам великий князь. Любопытно, что в поход Иван взял с собой дьяка Степана Бородатого, придворного историка. Тот, оказывается, умел ловко «воротити русские летописцы»: мог найти «давние неправды новгородцев» и обличить их.
В Новгороде также собиралось ополчение горожан. Но войско это было плохо подготовленным. Многие шли на войну без охоты. Владыка Феофил послал свой конный полк, но всадники вели себя пассивно. В итоге новгородцы потерпели поражение под Коростынем, на берегу Ильменя. Взятым пленным новгородцам москвичи отрезали носы и губы, а потом в таком виде отпускали в Новгород: «Покажитесь теперь своим!» Это была акция устрашения в московско-монгольском стиле. Но результат оказался обратным: новгородцы собрали новое войско.
Великий Новгород. Источник: Wikimedia Commons
На берегах реки Шелони две армии встретились. Победа в «матерщинном состязании» явно осталась за новгородцами, позже московский летописец так и считал: «Окаянные, — писал он о новгородцах, — как псы лаяли, износя хульные словеса на самого великого князя». Но уверенную победу одержали обруганные москвичи.
Новгородцы, удручённые поражением, стали готовиться к осаде — вооружались, укрепляли стены. Однако настроения веча переменились: сторонников Москвы сразу стало больше, они подняли голову, призывая «баб не слушать», а идти на поклон к великому князю. Владыка Феофил с послами и дарами поплыл через Ильмень к устью Шелони, где стояли великокняжеские шатры. Со слезами на глазах просил Феофил за Новгород.
Удовлетворённый Иван III простил «проступку» неверных новгородцев, сказал им, что «отдает нелюбье свое, унимает меч и грозу в земли». Новгородцы публично отрекались от Казимира, обещали «поставлять» своего владыку исключительно в Москве. На город была наложена чудовищная контрибуция — 14,5 тысяч рублей серебром, а главное — новгородцы признавали своё подданство не только великому князю, но и его сыну. Последнее означало наследственное господство великого князя Московского над Великим Новгородом. Такова была цена поражения на Шелони.
Противостояние
Однако вольный дух Новгорода ещё не умер: новгородцы начали мстить промосковски настроенным боярам. Те бросились с жалобами в Москву. Осенью 1475 года Иван сам явился в Новгород, чтобы рассмотреть жалобы на месте, как и положено справедливому повелителю.
Всё дальнейшее было устроено так, чтобы унизить гордость владыки и посадников: великий князь начал по своему усмотрению вершить суд. Обвиняемых он называл «утеснителями» простого народа. Ставка на плебс раскалывала республику изнутри. А потом начались пиры, сопровождаемые богатыми подношениями со стороны новгородцев, пытавшихся умилостивить великого князя.
Однако впредь Иван III решил судить новгородцев не только сам, но и у себя, в Москве. Это было новшество: до той поры судить вольного новгородца «на Низу», за пределами Новгородской земли, запрещалось. Кольца удава сжимались всё теснее.
Новгородское вече. Источник: Wikimedia Commons
В 1477 году произошло ещё одно важное символическое событие: в Новгороде забили камнями своих же посланников, отправленных ранее к Ивану. Оказывается, те, будучи в Москве, присягнули за весь Новгород Ивану III не как «господину», а как «государю». А для вольных новгородцев такая «холопья» присяга считалась невозможной, унизительной, ибо понятие «государь» идентично понятию «хозяин».
Возмущение новгородцев и избиение послов великий князь воспринял как бунт. Осенью 1477 года он собрал войска и, уже традиционно обвинив новгородцев в измене православной вере, двинулся на запад. И опять московиты, неспешно двигаясь по новгородским землям, жгли, убивали, грабили, насиловали. Когда государь достиг Ильменя, к нему опять явилось покорное новгородское посольство во главе с владыкой.
Но история не повторилась. Отныне великий князь отказался вести прямые переговоры с новгородскими посадниками и владыкой. Через своих бояр Иван отвечал, что если «захочет Великий Новгород бить челом, то он знает, как ему бить челом!». То есть новгородцы должны были сами покончить навсегда со своими свободами.
Уничтожение республики
В начале декабря московские войска замкнули кольцо блокады вокруг города, обрекая горожан на голод. После долгих споров на вече владыка вновь явился с послами к Ивану и просил у него прощения за непослушание. На это ему было сказано, что великий князь хочет «такого государства в нашей отчине Великом Новгороде, как у нас в Москве».
Новгородцы сначала подумали, что речь идёт об увеличенной дани. Но им объяснили прямо: «Вечу и колоколу в Новгороде не быть, как в нашей вотчине того нет; посаднику не быть; что за вами, отдать нам, чтоб это наше было». При этом Иван III милостиво пообещал боярам республики земли у них не отбирать.
Вечевой колокол покидает Новгород. Источник: Wikimedia Commons
Шесть дней обсуждали новгородцы условия и решили пожертвовать символами свободы ради сохранения вотчин. Вновь посольство предстало перед московитами. Оно выразило готовность подписать договор на верность с целованием в качестве клятвы креста. Но тут Иван велел передать новгородцам, что ни он, ни его бояре целовать креста не будут, а вот новгородцы это сделать должны непременно.
Тем временем в Новгороде начались голод и мор. А Иван, устроившись на зиму в Городище — напротив Новгорода, спокойно наблюдал за агонией республики. И в начале января 1478 года новгородцы сдались. Вскоре Иван III потребовал себе половину самых богатых владычных и монастырских волостей. Затем потребовал новгородцев принести присягу. Но по сути это была клятва верности бесправных подданных всесильному государю.
Депортация
Но свободолюбивый дух Великого Новгорода ещё не угас. В конце 1479 года горожане возобновили вече и выбрали посадников. Но всё было тщетно. Иван III снова осадил Новгород и потребовал сдаться без всяких условий. И новгородцы покорились.
Победителем государь въехал в город, и сразу же были схвачены с полсотни «изменников». Их жестоко пытали, требуя выдать сообщников, что позволило взять ещё сотню человек. Все арестованные были казнены. Новгородцы замерли в ужасе — такого зверства у них никогда не водилось. Со своего престола был низвергнут митрополит Феофил, а несметные богатства Софии Новгородской увезли в Москву.
Отправка Марфы Посадницы в Москву. Источник: Wikimedia Commons
Далее начались беспощадные депортации. Тысячи семей купцов и детей боярских было велено переселить в Поволжье или на север, а имения их отписали на государя. Несчастным не позволили взять с собой ни вещей, ни еды. Их вместе с детьми, как скот, погнали в лютый мороз по московской дороге.
Разгром Великого Новгорода продолжился в 1484 году, когда Иван III приехал расправиться «с бабами» — богатыми и некогда влиятельными вдовами казнённых и сосланных прежде бояр и богатых горожан. Ещё через три года из Новгорода выселят во Владимир пятьдесят лучших гостей — богатых купцов. А следом придёт новый свирепый указ — отправить «на Низ» ещё семь тысяч семей новгородцев.
Наконец, в 1489 году остальные новгородцы — «житьи люди» (то есть хозяева домов) были высланы из родного города, а по дороге многочисленных жалобщиков на засилье московских наместников казнили — в науку остальным. Так был уничтожен Господин Великий Новгород. Сюда прочно и навсегда пришла «москва».
Автор — доктор исторических наук, профессор Высшей школы экономики
Материалы по теме
А вот ещё:
Как на самом деле жили дворяне?
Завтрак, занятия французским, пышный обед, верховая езда, а вечером бал — казалось бы, это типичный день дворянина. Но такую жизнь могли себе позволить далеко не все представители дворянского сообщества. Как же они жили на самом деле? Откуда брали деньги и на что тратили? Как женщины управляли финансами и почему они делали это лучше своих мужей?
Поговорили об этом с кандидатом исторических наук Еленой Корчминой.
Существует стереотип, что дворяне вели праздную жизнь, целыми днями кутили. Так ли это было на самом деле?
В этом вопросе есть небольшой подвох. Мы не можем сказать, как было на самом деле, но мы попытаемся приблизиться к пониманию того, как дворяне жили. И для этого нам нужно определиться с понятием «дворянин». Формально это человек, который должен был иметь грамоту о дворянстве. Основное отличие дворянина от любого другого сословия состояло в том, что он имел право владеть землей, населенной крестьянами. То есть фактически он мог использовать условно бесплатный труд крестьян для извлечения прибыли.
Когда мы говорим о том, как жили дворяне, нужно определиться, на что они жили и откуда брались их доходы. Первый, основной источник дохода — это поместье. Дворянин дворянину рознь. Были и крупные магнаты, которые владели тысячами душ, и бедные дворяне — в их распоряжении находились десять, двадцать крестьян. Не все могли позволить себе вести роскошную жизнь. Если исходить из того, сколько дворяне могли получить, вряд ли можно подумать о том, что все были так богаты. Ведь речь идет об экстремальном сельском хозяйстве, о неурожаях. Дворянин обязан по закону содержать крестьян, в случае если они голодают. И дворяне не отказывались от своих обязательств. Поэтому на свои средства кутить сложно, у большинства просто не было таких финансовых возможностей.
Дворянин, помимо дворянской грамоты, обладал еще социальным статусом, который давал ему право и доступ к легким кредитным деньгам, появившимся в России во второй половине XVIII века. Дворяне действительно занимали кучу денег под собственные имения. Историки не считают, что они использовали это в качестве инвестиции в собственное имение, а скорее тратили их на поездки за границу, на балы и так далее.
Дворянская историография была достаточно категорична, утверждая, что дворяне вели себя нерационально, тратя деньги на сиюминутные удовольствия
Я буду опираться в данном случае на приходо-расходные книги. В них отражено, как дворяне управляли своими деньгами. Это одна из немногих возможностей понять, как дворяне относились к финансам. Мы приходим к удивительному выводу: они честно пытались понять, что происходит с их финансами, но это было очень сложно. В начале XVIII века экономических знаний не было, никто никого не учил тому, как управлять финансами. Дворяне должны были самостоятельно дойти до тех основ, которые нам сейчас кажутся очевидными. Например, если ты берешь кредит, ты должен платить процент.
Дворяне были закредитованы. Значит ли это, что они вели себя неразумно? Мне кажется, это сомнительно, именно потому что они учились и могли научиться только в живой жизни, совершая ошибки.
Отсюда и возникает проблема, когда долги родителей платят их дети. Это могло тянуться очень долго. Поэтому если мы не предполагаем, что дворяне исключительно хотели нажиться на бедных крепостных крестьянах, то картинка по управлению финансами достаточно сложная. Исходя из документов, можно сказать, дворяне апеллировали к понятию чести. Они хотели быть честными и стремились к этому. Не всегда получалось, но это отдельная история. У них было представление о том, что уплата налогов — это важно. Пытаться свести расходы и доходы — это тоже важно.
Вы сказали о чести. Что значило для дворян это понятие?
Это как раз то, над чем я сейчас бьюсь в своих исследованиях. Когда мы говорим о чести в экономическом аспекте, это подразумевает, что, например, карточные долги должны быть уплачены. Но когда мы смотрим на финансовые бумаги, то часто замечаем, что дворяне оплачивали долги своих родителей. Обязательно нужно было платить налоги.
Я относительно недавно нашла в одном архивном деле в Питере, в архиве РГИА, замечательный документ, в котором дворянин был обвинен в том, что он не платит налоги в должном объеме (это подоходный налог 1812 года). И он говорит: «Я никого никогда не обманывал, и я честно заявляю, что в этом году я заплатил, у меня эти деньги были, а в следующем году урожай был плох, я почти разорился». В таких случаях назначалась инспекция, комиссия выясняла, действительно ли это был неурожайный год, у дворянина не было доходов.
Мне кажется, что категория чести формировалась в ключе того, что дворянин был освобожден от военной службы, но он считал, что выполнение финансовых обязательств является вариантом чести, службой государю императору. А в личных финансовых отношениях выплата долга была важна для будущего. Если человек не выплачивает долги, то репутация страдает, как следствие, возникают проблемы с тем, как хорошо выдать замуж дочь, взять кредит в купеческой лавке и так далее. Возникало много отрицательных последствий при незакрытии долгов.
А перед кем преимущественно были долги? Какими они бывали?
У каждого была своя долговая история. Первый тип долгов — это те, которые надо было уплатить государству. В основном в России все банки были государственные, поэтому я бы отнесла их к категории государственных долгов. Соответственно, в случае невыплаты имение могло оказаться в опеке — это значит, что дворянин лишался права управления собственным имением и местное дворянство уже решало, сколько денег с доходов имения он получит, а сколько пойдет в счет долга. Такая же ситуация с налогами: если дворянин не выплачивал их, имение могло попасть в опеку и, соответственно, дворянин терял право управления.
Второй тип долгов — это частные долги. Они могли быть перед людьми того же статуса, что и он. Кроме того, ими часто являлись родственники, например сыновья, дочери, племянники, в этом случае дворянин писал, что он, например, должен своей жене «такую-то сумму». Эти долги уплачивались в последнюю очередь. Дворянское сословие было очень узким, поэтому определить степень близости сложно. Тем не менее все равно кто-то был относительно далек, в этом случае эти долги старались выплачивать быстрее.
Возникали долги перед людьми, которые ниже по статусу, чем дворяне, например перед купцами. Дворянин набирал продукты в лавке и потом уплачивал одним платежом. Это возникало потому, что дворяне получали доходы с имения только два раза в год в лучшем случае. Также они получали жалованье, которое выдавалось три раза в год, поэтому часто жили в кредит, но не потому, что они хотели быть в долгах, а потому, что физически не хватало налички. Вексельные расчеты появились чуть позже.
Долги нужно было выплачивать и собственным крестьянам, потому что в имении могло быть, условно говоря, «две кассы» — господские деньги и крестьянские. Если по какой-то причине у владельца заканчивались наличные, он брал деньги из кассы крестьянской и тут же записывал. Потом возвращал эти деньги.
Круг лиц, которым дворянин мог быть потенциально должен, бесконечен
Долги распределялись и по степени значимости: сначала выплачиваем государству; далее — дворянам, но не из ближнего круга; потом — купцам и так далее.
Фактически о долгах дворян можно было узнать только по случаю смерти. Поскольку часто он сам не знал, кто кому должен, в случае смерти дворянина появлялись объявления в газетах: «Такой-то дворянин умер, всем, у кого есть финансовые претензии, просьба обратиться в течение шести месяцев». Если денег после дворянина осталось достаточно, тогда выплачивали один к одному. Если же их было недостаточно, их пересчитывали. Например, уплачивали только 30 копеек на рубль. То есть проблема в том, что учет долгов был очень сложный и дворяне не знали, сколько они должны, до момента какого-то действительно серьезного события.
Кто занимался этими выплатами?
За разрешение неблагополучной финансовой ситуации дворян иногда брался Гавриил Романович Державин. Он был очень хорош в разрешении конфликтов, связанных с долгами, и тем самым спас несколько дворянских фамилий. Решить вопрос с долгами мог приказчик дворянина, очень часто с долгами мужей разбирались их жены. Это была классическая ситуация. Важно подчеркнуть, что дворянки были финансово грамотны.
Почему возникала ситуация, в которой дворяне не знали о своих же долгах?
Представьте, что у вас несколько источников дохода, деньги вы получаете несколько раз в год, а жить вам нужно каждый день. Вы приблизительно представляете, каким будет доход имения, но никогда наверняка не знаете, потому что Россия — страна экстремального сельского хозяйства.
Также вы рассчитываете, что, например, за первую треть вы получите жалованье, а потом его по каким-то причинам не дают. Ситуация складывается следующая: непонятно, когда и в каком объеме поступят деньги. Для того чтобы наладить финансовый учет, нужно понимать, сколько у тебя долгов. У тебя должны быть соответствующие финансовые инструменты, хоть какие-то книги, в которые нужно записывать долги и сроки их возвращения.
Но это технически сложная процедура. Большинство дворян не могли этим заниматься, потому что не получали нужных для этого знаний. То есть основная причина — отсутствие финансовой грамотности.
Вы сказали, что женщины были финансово грамотными. Они могли потратить деньги без согласования, например, с мужем?
Да. Российские дворянки обладали беспрецедентной степенью финансовой свободы. Они были полноценными собственниками своего имущества. Поэтому они могли тратить так, как считали нужным, брали кредиты на свое имя. Важно подчеркнуть: я говорю о времени начиная со второй половины XVIII века и где-то до 30-х годов XIX века. Потом ситуация немножко меняется.
Если женщина не выполняла денежные обязательства, у нее точно могли отнять имение. Поэтому в финансовом отношении это было достаточно равноправное общество.
Стоит учитывать и то, что мужчины часто отвлекались на военную, гражданскую службу. У них просто не хватало времени на ведение хозяйства, и этим занимались женщины. Я смотрела бумаги Воронцовых, мужа и жены. Женщина тратила немножко больше на благотворительность, подарки семье по сравнению с мужем. Важно понимать, что в какой-то момент происходит разделение личных бюджетов и бюджетов дома. Например, покупка продуктов, оплата труда слуг — это домовые деньги. Были еще собственные деньги и те, что мы можем назвать представительскими расходами: их тратили на балы, одежду, убранство дома.
Какие основные пункты расходов дворян можно выделить?
Самое затратное — это строительство. Иметь собственное жилье было показателем престижа. Причем крепостные крестьяне не могли что-то построить. Во-первых, потому что строили тогда же, когда и сеяли, во-вторых, крестьяне не были искусны в строительстве, нужно было нанимать специальные бригады. То есть плотники, кирпичники и другие — это были вольнонаемные. И им нужно было платить живыми деньгами.
Следующий крупный пункт расходов — это поддержание статусного потребления. То есть это расходы на еду, кормление кучи родственников, покупка одежды. Есть специфические категории расходов. Например, молодые дворяне обязательно должны были совершить гранд-тур, то есть поехать по Европе и приобрести знания. Все остальное — это уже изысканные штуки, например книги, украшение домов и так далее.
Расскажите чуть подробнее об этих так называемых образовательных путешествиях. Как они проходили?
Молодые дворяне, отпрыски аристократических семей, должны были ехать со слугами (как минимум 1–2 слуги на каждого) по Европе. Они останавливались в разных городах, брали уроки у знаменитых специалистов. Например, учились верховой езде, музыке, занимались философией, политической экономией, практиковали языки. Молодые дворяне старались стать частью местного общества, и тем самым они учились устанавливать связи.
Карамзин Николай Михайлович во время своего путешествия написал «Письма русского путешественника» и тем самым популяризировал этот вид обучения. Он рассказывал о других странах, большая его писем посвящена деньгам: что он покупал, где. В каждой стране была своя валюта. Пересекая границу, человек сталкивался не только с другим языком, культурой, но и с необычными деньгами.
Что общего между жизнью дворянина и современного жителя города?
Это вопрос очень сложный. Могу предположить, что если рассматривать дворянина средней руки и современного жителя мегаполиса, то общее — это стремление к комфорту и покою. Большое значение для дворян имела семья, для них было важно обустроить благоприятное пространство. Дворянин проживал жизнь, основой которой были его финансовые возможности. Они не были связаны с бесконечными поездками за границу, балами или кутежами.
Также, когда мы говорим о золотом веке дворянства, мне кажется, важно понимать, что роль женщины была высока так же, как и сейчас. И в этом похожи способы существования, в котором ответственность за собственную жизнь женщина берет в свои руки. А дальше уже как повезет.
Что вы подразумеваете под высокой ролью женщины?
В XVIII–XIX веках было замечательное слово — «продавица». Это женщина, которая продавала имение. Тогда женщины на регулярной основе выступали контрагентами в сделках и вообще были полноправными членами общества. Они вполне могли за себя постоять. А вот в XIX веке уже как раз была попытка задвинуть женщину обратно на кухню. И многие ошибочно накладывают на золотой век образы совсем другого времени. Поэтому возникает представление, что женщина в России всегда была под властью мужа. Но это не так.
В том самом золотом веке у дворянки была возможность распоряжаться своим имуществом. Женщины получили право пассивного голоса в выборах в 1831 году в России. Был введен новый избирательный закон, согласно которому в дворянских депутатских собраниях мужчины могли принимать участие, только если у них было 100 душ крепостных крестьян. И, соответственно, женщины, у кого свыше 100 душ крестьян, могли писать, кому они перепоручали свое право голоса. Это прогрессивная норма. И почему она возникла? Ровно по той причине, что женщина была финансово независима. Она была свободна в принятии решений. В русской литературе вы не найдете образов забитых русских женщин-дворянок.
Мне кажется, если мы по-новому начнем думать о золотом веке дворянства и обращать больше внимания на дворянок, то у нас сложится картинка, как стремительно развивалась Россия в силу того, что женщины вносили свою интеллектуальную, эмоциональную и финансовую энергию в происходящее.