что было с власовцами после войны
Что стало с власовцами в СССР после войны
В годы войны И.В. Сталин заявил, что среди бойцов РККА не может быть военнопленных. Сдавшиеся или захваченные в плен объявлялись предателями и изменниками Родины, нарушившими присягу. Сдаваться в плен категорически запрещалось, и единственным выходом для военнослужащих была пуля в лоб.
«Пленных нет – есть предатели»
Согласно приказу Народного комиссариата обороны № 270, изданному 16 августа 1941 года, семьи политработников и командиров, если те сдались в плен, подвергались аресту. Семьи таких бойцов автоматически лишались любой государственной поддержки. В статье И. Плугарева «Пленные сраму не имут?», опубликованной в «Белорусской военной газете» в 2011 году, пишется, что сдача в плен была равносильна измене Родине и по ст. 193 Уголовного Кодекса СССР каралась расстрелом.
За годы войны через плен прошло более 5 млн. военнослужащих, причем значительный процент «сдач» приходится на первый военный год. До победы сумело дожить лишь 1,8 млн. из них. После войны смертную казнь за сдачу в плен заменили 25-летним сроком пребывания в лагерях. И все же выжившие возвращались на родину, попадая в фильтрационные лагеря, а затем многих из них перераспредели по советским исправительным лагерям.
Судьбы военнопленных складывались по-разному. Кто-то яростно сопротивлялся, кто-то ломался, а кто-то просто пытался выжить. Особняком среди пленных стоят члены РОА – «власовцы». Их числили записными предателями Родины, в отличие от просто военнопленных.
Воспоминания и свидетельства историков
По воспоминанию М.Э. Кроюнберга, разведчика партизанского отряда, сопротивление власовцев было ожесточенным. Для них вторичный плен, уже советский, означал либо 25 лет лагерей, либо расстрел.
Историк Т.В. Царевская-Дякина, составитель сборника «Генерал Власов: история предательства», приводит документы, где однозначно указывается на ненависть советских солдат к власовцам. Последние часто кричали «Мы свои!», а потом открывали огонь на поражение, если их подпускали. У всех, кто столкнулся с подобным, вырабатывалась жесткая позиция: «Власовцам – смерть».
В книге историка Кирилла Александрова «Генералитет и офицерские кадры вооруженных формирований КОНР 1943-1945 г.» сказано, что по решению Ялтинской конференции более двух третей состава РОА, оказавшихся в зоне союзнической оккупации, были выданы СССР. Лишь небольшой части власовцев удалось «раствориться» в западных странах. Офицерская верхушка была передана в руки советского правосудия, понесла суровое наказание, а наиболее активные ее деятели были казнены.
Что ждало изменников Родины в СССР
Американские власти крайне осторожно относились к русским коллаборационистам. Их не прочь были использовать, однако американцы сомневались, что среди них не окажутся скрытые агенты НКВД. Не желая портить отношения с союзниками по антигитлеровской коалиции, власовцев выдавали Советскому Союзу.
Высшие чины РОА в СССР были расстреляны после закрытого процесса, так как правительство опасалось, что их идеи могут быть созвучны ряду настроений в стране. Однако к рядовым членам организации применялись куда менее драконовские меры. Вместо положенных репатриантам суровых наказаний вплоть до смертной казни, перешедшие на сторону противника в военное время отделывались высылкой на шестилетний срок в спецпоселение без привлечения к уголовной ответственности.
Перед отправкой в спецпоселения все бывшие военнопленные-власовцы находились в фильтрационных лагерях в Западной Сибири. Наиболее известными были лагеря в Прокопьевске, Кемерово и Кизеле. Офицеров содержали отдельно от рядовых в лагере 525, расположенном в лагерных отделениях, разбросанных между городами Сталинск, Прокопьевск и Киселевск.
В ПФЛ все подозрительные лица проверялись на связь с разведорганами и контрреволюционными структурами. В статье историка Павла Поляна «Советские военнопленные: сколько их было и сколько вернулось?», опубликованной в сборнике «Демографическое обозрение» (2016. Т.3. № 2) подтверждается, что власовцы получали шестилетний срок с отбытием на Колыме. Все военнопленные, так или иначе связанные с коллаборационистским движением, находились долгое время под пристальным вниманием МВД и КГБ.
К августу 1945 г. в Сибири находилось на территории фильтрационных лагерей 17 857 власовцев и 331 белоэмигрант, а также 775 их жен и 289 детей. Из них агентурная разработка коснулась лишь 612 человек, хотя, по оценке СМЕРШа, примерно половину от общего контингента составляли активные немецкие пособники.
Рядовые члены РОА вместе с семьями, если таковые имелись, после фильтрации, закончившейся в мае 1946 г., переводились в спецпоселения на шесть лет. Они пополняли кадры угольной промышленности Кемеровской области, деревообрабатывающего производства и железнодорожного строительства Тюменской области.
Что стало с «власовцами» и «бандеровцами» после освобождения из тюрьмы
После Великой Отечественной войны в сталинских лагерях оказались сотни тысяч коллаборационистов. Уже с 1945 года «власовцев» и членов ОУН-УПА*, боровшихся с советской властью, стали распределять по спецпоселениям. После смерти Сталина они были освобождены из ссылки и, несмотря на клеймо «предателей Родины», часто делали успешную карьеру в советском обществе.
Спецпоселенцы
Послевоенная социализация лиц, сотрудничавших с врагом, началась в рамках системы спецпоселений, куда многие «бандеровцы» и «власовцы» попали после выхода из фильтрационно-проверочных лагерей. Коллаборационисты составляли весьма значительную часть спецпоселенцев – например, на Дальнем Востоке их доля достигала 6,5%. В Сибири труд предателей использовали предприятия, подчинённые 39-ти министерствам и ведомствам. Больше всего «власовцев» (19 тысяч человек) приняли предприятия Кузбасса. Кроме того, коллаборационистов высылали в северные регионы европейской части России – Карелию, Коми и другие. Их расселяли вдали от речных и морских портов, крупных железнодорожных магистралей и других стратегических объектов.
Приехавшим разъясняли, что коллаборационисты заслуживают сурового наказания, но по отношению к ним советская власть якобы сделала «снисхождение».
Жилищные и бытовые условия спецпоселенцев до начала 1950-х годов оставались тяжёлыми. В том же Кузбассе, на шахте «Капитальной» 500 власовцев расселили в ветхих, неотремонтированных бараках. Трудясь на добыче угля, сами они испытывали проблемы с отоплением, страдали от холода и сырости. Не лучше были и санитарно-гигиенические условия – власовцам не выдавали даже мыла, из-за чего среди них повально распространился педикулез. На шахте «Манеиха» 150 бывших бойцов РОА жили в полуземляных бараках, где из мебели каждому полагался лишь топчан. Из-за неустроенности и скученности сосланные не могли приглашать к себе семьи. Случалось, что жёны коллаборационистов приезжали в Сибирь, и, пробыв некоторое время на съёмных квартирах, уезжали обратно.
Лучше всего жилось тем немногим «власовцам», которые трудились в сельской местности. Например, в колхозах Омской области около половины из них сумели обзавестись собственным жильём и скотом.
Возвращение из ссылки
После смерти Сталина началось постепенное расформирование системы лагерей и спецпоселений. 17 сентября 1955 года Президиум Верховного Совета СССР амнистировал советских граждан, сотрудничавших с оккупантами в период Великой Отечественной войны.
Коллаборационисты начали возвращаться в родные места. Если «власовцы» расселялись по всей России, то ОУНовцы* в массе своей происходили с одной территории. По официальной статистике, на 1 августа 1956 года на Западную Украину вернулись 20 тысяч членов бандподполья, из них 7 тысяч – в Львовскую область. А к 1972 году на Львовщине насчитывалось уже 50 тысяч «возвращенцев».
Многие из них подвергались социальной стигматизации. Например, бывший полицай-украинец, ставший после войны бригадиром в городе Прокопьевске Кемеровской области, так отвечал на вопрос, почему не уехал на Украину:
«Если бы я вернулся домой, меня бы там убили», – говорил он.
Однако в целом бандеровцы, вернувшись на Западную Украину, устраивались на работу и нередко занимали руководящие должности. Хрущев и Брежнев, чья карьера была тесно связана с Украиной, закрывали глаза на подобные факты. Руководящий центр бандеровцев за рубежом принял стратегию на постепенное внедрение в коммунистический партийный аппарат. Ставка на сращивание националистов с советской властью в итоге оказалась эффективной, подготовив на Украине почву для объявления независимости. Власовцы же, не имевшие единого организационного центра, во второй половине 1950-х годов окончательно исчезли как политическая сила.
* — организация запрещена в России.
Куда делись власовцы после войны?
Кругом были четырехквартирные (их теперь называют «коттеджами») домики шахтеров с большими огородами.
На шахтах, где начали работать мои земляки-волжане, власовцев было, я думаю, более тысячи. До нашего приезда все они жили в бараках, компактно. Строились эти бараки специально к их приезду, и строительный объект условно назвали «зоной». Ведь никто не знал тогда, как будут содержаться эти предатели. Все предполагали, что зона будет со строгой охраной. Ведь сюда везли изменников Родины. Зоны как таковой не получилось, а вот название так и прилипло к этому месту навсегда.
За пять лет совместной жизни с власовцами (мама вышла замуж за одного из них), я не знал случая дискриминации к ним со стороны властей и героев войны. На одной шахте, на одном участке, в одном забое работали рука об руку, плечом к плечу и друзья, и непримиримые когда-то враги.
. В бараках стало тесно. Наплыв семей власовцев усугубил проблему жилья. Стране было не до того, до начала массового строительства жилья было еще далеко. Как же решалась проблема? Самым смешным образом. Наши бараки стояли на самой окраине города, дальше было голое поле. Это поле за два года полностью застроилось домиками. Образовалось несколько улиц и «зона» превратилась в большой рабочий поселок. Строительные материалы нигде не продавались, а домики все росли и росли.
Не верите потому, что не хотите верить. Кто может заставить вас поверить?
Да, действительно Сталин обладал в стране абсолютной властью. Но он был государственным деятелем своего времени. Расправлялся со своими врагами так же жестко, как и все правители того времени. Только методы разные были. И есть. В США, например, после расстрела из пулеметов уличного выступления трудящихся (помните, откуда пошел Первомай?), отказались от таких методов и перешли к другим, более бесчеловечным и коварным. Там политические и уголовные статьи совмещены в одну. То же самое сделано теперь и у нас. Политического деятеля, если он уж очень досаждает властям, ловят где-нибудь в парке, обвиняют в изнасиловании дерева или попугая, и человек навсегда исчезает из общества.
Сталин знал, что русского на такой мякине не проведешь и действовал по-своему: честно и открыто.
Но и тут Сталин не злоупотреблял властью, пусть и во имя справедливости. А ведь мог под самым благовидным предлогом этих здоровых мужчин удержать на этом важном участке промышленности и подольше. Нужда в горнорабочих в те годы была сумасшедшей. Шли даже на то, что молодых крестьянских парней массами вывозили из деревень и, наскоро обучив в ФЗО, спускали в шахты.
Еще удивительней было, когда зэки-власовцы стали покупать легковые автомобили! Воркутинцы с разинутыми от удивления ртами наблюдали, как они лихо раскатывали по улицам города на личных авто.
Все зэки, отсидев даже короткий срок, выходят на свободу со штампом в паспорте, который портит им всю дальнейшую жизнь. А власовцы вышли из мест заключения без этого штампа в паспорте! Чистенькие! Растворились в массе народа как ни в чем не бывало.
Несколько лет назад я видел отчима. Он преспокойно живет в Доме престарелых под Казанью. Он показал мне на флаг над зданием Администрации города и удовлетворенно сказал: «Наконец-то пришла наша власть!»
Вот что я знаю о власовцах, что пережил лично. Повременили бы вы, капитализаторы, лгать так нагло и открыто, ведь еще не все свидетели ушли из жизни!
Солдаты РОА после войны: жизнь с клеймом предателя Родины
Возвращаться в ненавистный Советский Союз мало кто хотел. Особенно это относилось к высшему командному составу РОА. Но союзники СССР были иного мнения. Они без зазрения совести выдавали пособников нацистской Германии. Большинство из них расстреливали без суда и следствия. Не церемонились и с высшими чинами. Были повешены генералы Жиленков, Малышкин, Буняченко и Мальцев, которых выдали Советскому Союзу американцы. Разделил печальную участь своих соратников и главный злодей – генерал Власов. А вот для обычных солдат РОА в СССР неожиданно сделали послабление.
Искупить вину перед Родиной
Когда война закончилась, власовцы, конечно, хотели остаться в Европе или перебраться в США в качестве военнопленных. Но этому не суждено было сбыться. Союзники репатриацию поставили на поток. Только Франция заартачилась. Потомки галлов захотели судить солдат РОА по собственным законам как военных преступников. Однако вскоре страны нашли компромисс, и власовцев выдали СССР. Для последних это было настоящим спасением, поскольку во Франции их ждала гильотина. А в ненавистном Советском Союзе — жизнь в спецпоселении. Тяжелая и мучительная, но все-таки жизнь.
Такое мягкое отношение к предателям Родины принято оправдывать нехваткой рабочих рук в СССР. Логика в этом есть. Тяжелым физическим трудом, балансируя между жизнью и смертью, бывшие солдаты РОА искупали вину.
Но прежде, чем отправиться в спецпоселения, изменники проходили проверку в специальных фильтрационных лагерях (ПФЛ). Более 45 тысяч власовцев, выданных союзниками, были равномерно распределены по Западной Сибири. Их отправляли в Прокопьевск (ПФЛ № 0315), Кемерово (ПФЛ № 0314) и Кизел (ПФЛ № 0302). Офицерский состав РОА, а заодно и белоэмигрантов поселили в другой лагерь. Он находился под Кемерово и числился под индексом № 525. Считалось, что «пятьсот двадцать пятый» имеет самую плохую репутацию из всех ПФЛ. Из-за тяжелых условий труда и жизни, более половины заключенных пытались совершить побег, постоянно присутствовала угроза бунта, а процент смертности превышал все мыслимые пределы.
Но продержались фильтрационные лагеря недолго. Когда их ликвидировали, содержавшихся там лиц переправили на спецпоселения, передав их в ведомства местных МВД.
Те изменники, которые прошли проверку органов госбезопасности, отправлялись вместе с семьями на угольные шахты Кузбасса и в Тюменскую область.
Не представляла из себя, конечно, ничего хорошего. Власовцев селили компактными группами и хорошо охраняли. Причем не только из-за возможных попыток побега. Их старались максимально изолировать от остальных обитателей «курорта». На всякий случай, для перестраховки. То и дело у них проходили внеплановые обыски, а все работы власовцы совершали под усиленной охраной.
Но, не смотря на это, побеги из лагерей являлись обычным делом. Одних ловили и возвращали обратно, другие — возвращались сами. Поскольку выжить в сибирских условиях было практически нереально. Их обычно переводили в другие места лишения свободы: лагеря, колонии или тюрьмы. Играла большую роль и смертность. Так, за период с 1946 года по 1952 в спецпоселениях умерло порядка 9 тысяч бывших солдат РОА.
Казачий офицер М. И. Котровский в своих мемуарах так описывал жизнь в одном из лагерей Прокопьевска: «У нас не было ни одежды, ни простыней, и мы, не раздеваясь, спали на голых досках, изнывая от гнуса. Еда была отвратительной: по утрам мы могли рассчитывать на жидкий суп, в котором плавали несколько овсяных зернышек или немного каши».
Также он вспоминал, что дневная норма хлеба, конечно же самого низкого сорта, составляла 400 граммов. Из-за тяжелых условий жизни и труда заключенные часто болели и умирали, поскольку никто не оказывал им необходимую медицинскую помощь.
При этом, жизнь в спецпоселении того же Прокопьевска была совершенно иной. Власовцы трудились наравне с местными жителями на шахтах. И в зависимости от состояния здоровья решалось, кто будет работать на земле, а кто под. Продуктовые карточки у всех были одинаковыми, заработная плата насчитывалась исключительно по труду. Никто не ограничивал перемещение бывших власовцев. От местных жителей их отличало лишь одно. Раз в неделю они должны были отмечаться в комендатуре. Но вскоре срок от отметки до отметки увеличили до месяца. А позднее и вовсе отменили.
В 50-х годах почти все власовцы, дожившие до этого времени, были сняты с учета. Но ограничения их все же коснулись. Например, им запрещалось переезжать на ПМЖ в Москву, Ленинград, Киев, в западные области Украины и на приграничные территории.
Окончательно спецпоселения исчезли уже после смерти Сталина, в 1955 году. А за год до этого Хрущев освободил от пожизненного проживания «там» немцев, чеченцев, крымских татар и лиц других национальностей.
А в 1955 году бывшие солдаты РОА получили новые паспорта и вместе с ними возможность начать жизнь заново.
Судьба власовцев (10 фото)
Как вспоминал руководитель отряда, конвоиров потом долго допрашивали особисты, но выручило то, что пленными были именно власовцы. Если бы на их месте оказались бы немцы, то, скорее всего, трибунала охранники не миновали.
«Для обеспечения приема, размещения, охраны и использования на работах корпуса «власовцев» в количестве 46.000 человек, принятых от союзников, сосредоточить в нижеследующих лагерях НКВД:
— в ПФЛ НКВД № 0302 (Кизел) — 14.000 человек;
— в ПФЛ НКВД 0314 (Кемерово) — 9.500 человек;
— в ПФЛ НКВД № 0315 (Прокопьевск) — 17.000 человек.
Весь остальной, в том числе офицерский, состав корпуса «власовцев», их семьи и инструкторский состав из числа немцев сосредоточить в лагере для военнопленных № 525 (Прокопьевск) ГУПВИ НКВД СССР.
Оперативная проверка всех «власовцев» возложена на органы контрразведки НКО «Смерш».
Трудовое использование «власовцев» организовать только на предприятиях Наркомугля компактными группами, преимущественно, на хорошо охраняемых объектах работ. «Власовцев» размещать и использовать на работах изолированно от других контингентов.
Для «власовцев» установить особо строгий режим содержания, исключающий возможность побегов, связи с внешним миром, в связи с чем тщательно разработать план охраны жилой зоны лагеря и объектов работ. Вывод на работы производить под усиленным конвоем.
Начальнику Управления конвойных войск НКВД СССР генерал-лейтенанту тов. Бочкову взять лагеря НКВД №№ 0302, 0314, 0315 и 525 под усиленную охрану как по периметру, так и на объектах работ.
Всех нарушителей установленного внутрилагерного распорядка и уклоняющихся от работ наказывать и организовывать для них особо режимные бригады, а злостных немедленно предавать суду Военного трибунала.
В целях профилактики производить периодические обыски «власовцев» и не допускать хранения запрещенных предметов.
Укомплектовать вышеуказанные лагеря наиболее дисциплинированными и знающими службу офицерским и вахтерским составом.
Обеспечение питанием, вещевым довольствием, постельными принадлежностями, медицинским и санитарным обслуживанием производить по нормам, существующим для спецконтингента. Расконвоирование «власовцев» воспрещается.
Начальникам УНКВД все мероприятия по приему, размещению, охране и использованию на работах «власовцев» разработать совместно с начальниками лагерей, представителями Управления конвойных войск НКВД и отделов контрразведки НКО «Смерш». Начальнику Отдела проверочно-фильтрационных лагерей НКВД СССР комиссару госбезопасности тов. Шитикову, начальникам УНКВД по Молотовской и Кемеровской областям работу указанных лагерей взять под особый контроль и оказывать им практическую помощь для проведения вышеуказанных мероприятий. Начальникам вышеуказанных лагерей обеспечить строгий персональный и статистический учет «власовцев».
О выполнении настоящей директивы докладывать ежемесячно отдельной докладной запиской и о мероприятиях по подготовке к приему доложить немедленно».
В своих мемуарах казачий офицер М.И.Котровский о пребывании в лагерном отделении № 25/525 г. Прокопьевска вспоминал: «У нас не было ни одежды, ни простыней, и мы, не раздеваясь, спали на голых досках, изнывая от гнуса. Еда была отвратительной: по утрам мы могли рассчитывать на жидкий суп, в котором плавало несколько овсяных зернышек, или немного каши. В полдень нам давали нечто, напоминавшее суп, сделанный из горькой гнилой капусты и небольшого количества картошки. Вечером было то же самое, что и утром, а иногда выдавали соленую рыбу, обычно покрытую ржавчиной, поскольку она хранилась в старых консервных банках. На день нам полагалось по 400 г хлеба самого низшего сорта. Люди начали заболевать, особенно немцы. Основными причинами смерти были дизентерия и отказ печени. В среднем за день умирало по 15-20 человек».
Лагеря, называемые «зонами», были в Ясной Поляне, Берёзовой Роще, Чёрной Горе, Низменном, Тыргане, Щербаковке и других местах.
Старожилы посёлка (тогда Прокопьевск был ещё посёлком) вспоминают:
На улице НКВД (ныне Ленина) стояла спецкомендатура, где два раза в неделю отмечались «враги народа». На этой же улице жили советские немцы, работавшие на строительстве объектов города.
Самыми неблагополучными в плане организации режима, охраны и соответственно по количеству побегов являлись отделения в Прокопьевске и Сталинске, сосредоточившие практически весь режимный контингент, относящийся к категориям «военных преступников», арестованных, приговоренных ревтрибуналом к каторжным работам, осужденных и находящихся под следствием. Причем, по сравнению с другими категориями военнопленных на долю власовцев и белоэмигрантов приходилось 57,7 % побегов за 1945-1949 гг., по количеству групповых побегов – 91,7 %. Количество не ликвидированных побегов к общему числу бежавших из лагеря за период его деятельности русских казаков равнялось: 50 % (1945 г.), 92,3 % (1946 г.), 100 % (1947 г.). Около 27 % бежавших и не разысканных в Сибири это молодые власовцы и дети казаков-эмигрантов, по национальному составу – русские, украинцы, белорусы, кабардинцы, от 18 до 30 лет, т.е. лица которым «проще» было раствориться в сибирской глубинке. Причем бежали и офицеры-эмигранты, однако не сумевшие понять сибирской повседневности, были быстро возвращенные в лагерь. При этом по вине лагеря и конвойных войск было совершено до 50 % всех побегов, особенно групповых как малыми группами (от 2-х до 5-ти чел.), так и достаточно крупных партий – до 14 чел., в основном в весенне-летний период (88 %).
В качестве примера приведем наиболее «яркие» дела по побегам. Так, например, в августе 1945 г. из лагерного отделения № 525 был совершен групповой побег военнопленных офицеров-казаков, направленных в тайгу для сбора лекарственных трав под охраной всего лишь одного вахтера, которые напали на конвоира, отобрали у него винтовку с патронами и одежду, увели с собой двух лошадей хозоргана. В ходе розыскных мероприятий только на 4-е сутки все военнопленные были возвращены в лагерь, где за разбойное нападение были переданы суду военного трибунала ЗапСибВО. В октябре 1945 г. из лагерного отделения № 9 вновь был совершен групповой побег. Группа арестованных власовцев в количестве 30 чел., разобрав забор зоны, ушла в поле собирать картофель. При вечерней проверке обнаружилось отсутствие 14 арестантов, задержанных на следующий день в Прокопьевске. Двадцать седьмого декабря 1945 г. начальник лаготделения № 25 расконвоировал 23 власовца и отпустил их в город по увольнительным запискам, не вернулись к назначенному часу 7 «важных государственных преступников». В ноябре 1946 г. начальник ПФС, следуя в Управление лагеря с двумя казаками-власовцами, напившись пьяным, по дороге «утерял» одного из них. Заплутавший власовец был водворен в лагерную зону только после широкомасштабных оперативных мероприятий.
На 1 января 1953 года в Кемеровской области на спецпоселении находилось 121 598 лиц немецкой национальности, включая и тех, кто работал на шахтах региона.
ЦК ВКП(б) решил не выпускать немцев назад и закрепить эту рабочую силу на местах. В 1946 г. повсеместно были созданы спецкомендатуры, в которых все лица старше 16 лет должны были отмечаться, чтобы не сбежали. Сначала еженедельно, потом ежедекадно, раз в 15 дней, раз в месяц. Каждому человеку был выделен район возможного нахождения. Поимка за пределами этого района приравнивалась к попытке к бегству и наказывалась 20 годами каторжных работ.
В июне-июле 1945 г. в лагере № 525 для военнопленных (Кемеровская область) раскрыта и арестована группа агентов, окончивших разведывательно-диверсионную школу в Толмеццо (Италия), именуемую также “Группой атамана Доманова”, в количестве 6 преподавателей и 34 курсантов. В июле-августе 1945 года в ПФЛ № 0315, рас положенный в г. Прокопьевске Кемеровской области, прибыли для оперативной фильтрации 18188 человек, или около 52% переданного в г. Юденбурге Советскому правительству на основании Ялтинских соглашений командованием союзных войск репатриантов. В августе декабре 1945 г. все власовцы и белоэмигранты были подвергнуты тщательной проверке на предмет выявления враждебных элементов, относящихся к раз личным разведорганам и контрреволюционным организациям. В процессе фильтрации репатриантов вскрывали их связи через территориальные органы НКВД по месту жительства и последнего пребывания подучетного контингента. По состоянию на 25 августа 1945 г. на территории Кемеровской области в ПФЛ №0315 и лагере №525 НКВД СССР для военнопленных содержались: “власовцы” – 17 857 человек; “белоэмигранты” – офицеры и солдаты Русского охранного корпуса – 331 человек; 775 женщин из семей власовцев и белоэмигрантов и 289 детей. Из них только за август 1945 г. агентурной разработке были подвержены 612 человек, арестовано и предано суду – 19 “старых” эмигрантов. По определению контрразведки СМЕРШ Западно-Сибирского Военного Округа около 50% из вновь прибывшего контингента являлись в прошлом активными немецкими пособниками (участники разведшкол и контрреволюционных организаций, активных борцов против Советской власти), а также военнослужащими национальных строевых формирований вермахта, частей Походного атамана Казачьего стана генерал-майора Т.Н. Доманова, 15-го Казачьего кавалерийского корпуса генерал-лейтенанта Хельмута фон Паннвица, Казачьего учебного и резервного полков под командованием генерала А.Г. Шкуро, а также Русского корпуса генерал лейтенанта Б.А. Штейфона и полка СС “Варяг” под командованием полковника М.А. Семенова.
В “карантине” был произведен отбор всех немцев и офицеров различных национальностей, которых распределили (за исключением уже выявленных военных преступников) в территориально близкие лагеря для военнопленных МВД СССР. В Западной Сибири старший офицерский состав власовцев и эмигрантов принял лагерь № 525 для военнопленных (Сталинск, Киселевск, Прокопьевск), в котором часть лагерных отделений к 1945 г. содержали режимный контингент. Остальных рядовых власовцев вместе с семьями (женщины и дети) после проведенной до мая 1946 г. фильтрации перевели в постоянные кадры угольной (Кемеровская область), деревообрабатывающей промышленности и на железнодорожное строительство (Тюменская область) с режимом спецпоселения сроком на 6 лет. Дети-сироты направлялись на содержание в спецприемники и детские дома (Сталинск, Тюмень) до их совершеннолетия, затем – на поселение.Молодежь старше 14 лет и женщины, которые по оперативным соображениям не подлежали передаче в промышленность, определялись вместе с их детьми для дальнейшей оперативной разработки в ведение ОКР СМЕРШ г. Прокопьевска и г.Сталинска (Новокузнецка) и содержались в лагерных отделениях лагеря № 525 МВД СССР на правах военнопленных. В этих лагерных от делениях указанная категория белоэмигрантов находилась до середины 1949 г.
Агентурно-следственная разработка данного контингента проводилась постоянно. Более половины власовцев активно использовались на допросах, в судебных процессах в качестве свидетелей, находились под судом, часто перебрасывались из лагерного отделения в тюрьмы Прокопьевска, Киселевска, Сталинска и обратно в лагерь. Целью оперативной работы являлись сбор доказательств вины и осуждение как врагов Отечества. В ходе следственных мероприятий ОКР СМЕРШ ЗапСибВО и впоследствии (со 2й пол. 1946 г.) оперчекистскими отделами на всех белоэмигрантов без исключения и частично рядовых власовцев были заведены дела-формуляры по категориям: “шпион немецкий”, “шпион итальянский”, “шпион английский”, “курсанты и преподаватели диверсионных школ и разведорганов”; “предатели”; “перебежчики”, “пособники”; “юристы”; “участники контрреволюционных организаций”; “лица, родившиеся и проживавшие в эмиграции, семьи белоэмигрантов”.
Например, за 1947-1948 гг. были закончены следственные дела на 223 белоэмигранта, из числа власовцев и белоэмигрантов 461 дело оформлено на Особое Совещание МВД СССР. С июня по декабрь 1948 г. осуждены судом Военного трибунала 99 человек и переведены для отбытия наказания в тюрьму №3 г. Сталинска (Новокузнецка), в ИТЛ Междуреченска.
Кроме того, была разоблачена агентура и официальные работники разведывательных и контрразведывательных органов (52 чел.), таких как: “Цеппелин”, “Абвергруппы 103, 201, 202, 205”, “Зондергруппа Петер”, “1С” Домановской армии, “Школа пропагандистов РОА”, “Ягдкоманда” и другие. Выявлены: 335 руководителей и участников различных контрреволюционных организаций: “РОВС”, “Национального трудового союза Нового поколения”, “Союза участников великой войны”, “Союза казаков комбатантов” и других.