что было на месте петербурга до петра 1
Что было до Петербурга? — предыстория местности Петербурга «до Петербурга»
Многие полагают, будто то место, где Пётр I основал Санкт-Петербург, было сплошным болотом и не заселённым людьми. Но при внимательном изучении исторических артефактов и исследований учёных, а также действий Петра I можно усомниться в общепринятой версии развития исторических событий.
Территория, на которой впоследствии был воздвигнут блистательный Санкт-Петербург, с первых лет существования Руси относилась к владениям Новгорода. Летописец Нестор писал, что по Неве в Варяжское море и даже до Рима уже в те времена ходили новгородцы. Пётр основал город отнюдь не на пустом топком месте, а поставил столицу на частично заселённой территории.
Предыстория Петербурга «до Петербурга»
Около 1 миллиона лет назад территории современного Санкт-Петербурга и его пригородов покрывали лиственные леса, среди которых протекли полноводные реки.
Последние ледники и первые люди
Во времена глобальных похолоданий материковые льды неоднократно заковывали собой просторы настоящего Петербурга. Толщина ледяного покрова достигала более 1 км. Великое оледенение длилась несколько десятков тысяч лет. Ледник начал таять примерно 20—25 тысяч лет назад, который окончательно растаял где-то 12 тысяч лет назад.
Примерно 10—7,5 тысяч лет назад главной реки нынешнего Петербурга — Невы ещё не было. На её месте текли 2 реки, которые сегодня известны как Тосна и Мга. Нева появилась около 4—4,5 тысяч лет назад. Поэтому можно сказать, что в геологическом отношении Нева — река сравнительно молодая. В нынешнем виде Нева сформировалась около 2,5 тысяч лет назад.
Итак, пребывание человека на территории современного Санкт-Петербурга прослеживается со времени последнего таяния ледника, покрывавшего эту территорию. Примерно 12 тысяч лет назад лёд отступил, и вслед за ним пришли люди. На территории Приневья найдено множество стоянок древних людей, насчитывающих до 9 тысячелетий.
Палеоевропейские племена в Приневье
Невские берега не были чужими для русских испокон веков. Об этом утверждают множественные артефакты, которые находят историки во время раскопок в местности в устье Невы. Приневье стало заселяться после очередного освобождения территории от ледника. Здесь обитали палеоевропейские племена.
В свежей работе коллектива российских и зарубежных генетиков: «Генофонд Русского Севера: Славяне? Финны? Палеоевропейцы?» можно найти следующее заключение, что палеоевропейский генофонд был унаследован как северными древнерусскими популяциями, так и частью финноязычных племён, расселившихся здесь в более раннее время.
На сегодняшний день наиболее распространена версия о том, что название Неве дали западные индоевропейцы, которые стали свидетелями прорыва реки из Ладожского озера в Финский залив. Также сюда пришли предки прибалтийско-финских народов с Верхней Волги в I тысячелетии до н. э. В VIII—IX веках Приневские земли заселили индоевропейские племена, которые идентифицировались как восточные славяне: ильменские словене и кривичи.
Позднее в летописях сохранилось, что в VIII—IX веках берега Невы заселили восточные славяне: ильменские словене и кривичи. Они поселились здесь ещё в бесписьменную эпоху и жили бок о бок, порой не всегда дружно — с местными угро-финскими племенами, такими как чудь, меря, весь. Славяне занимались подсечно-огневым земледелием, скотоводством, охотой и рыбалкой.
В VIII—XIII веках по Неве проходил водный путь «Из варяг в греки» из Скандинавии через Восточную Европу в Византию. В 856 году произошло нападение «варягов из заморья» свейского конунга Эйрика Эмундарсона, были покорены и обложены данью ижора, ильменские словене, чудь, меря, весь, кривичи.
Был взят и разграблен город Старая Ладога. С IX века Приневье принадлежало Великому Новгороду и носила название Водская пятина. Местность справа по течению Невы именовалась Карельской землёй, слева — Ижорской землёй. Первое упоминание Невы в Житии Александра Невского (XIII век):
И пришёл в Неву, опьяненный безумием, и отправил послов своих, возгордившись, в Новгород к князю Александру, говоря: «Если можешь, защищайся, ибо я уже здесь и разоряю землю твою».
Отсюда пошла земля Русская
Главное другое, в постоянных спорах о том, «откуда пошла земля Русская», древние летописцы, да и сейчас многие учёные отдают пальму первенства отнюдь не Киеву и не Великому Новгороду, а Ладоге, ныне Старая Ладога.
С огромнейшей долей вероятности можно прийти к однозначному выводу, что этот город Ладога, стоявший неподалеку места впадения Волхова в Ладожское озеро, был первой столицей Древней Руси. Об этом утверждают множественные летописи.
Данный факт доказывают необычайно древние находки археологов в бывших городских кварталах Ладоги. Город стоял на берегу Волхова ещё в те времена, когда на месте Новгорода и Киева не было даже ещё никаких поселений.
Вот, что пишет по этому поводу — доктор исторических наук, педагог, профессор, вице-президент организации общества «Знание» Санкт-Петербурга и Ленинградской области Владимир Валентинович Фортунатов в «Избранных страницах истории Петербурга до 1917 г.»:
В 2012 г. в рамках Года истории отмечалось 1150 лет с момента зарождения российской государственности. Это был, согласно Повести временных лет, 862 г. Само событие произошло в Старой Ладоге, которую считают первой столицей Русского государства. Обычно называют четыре племени, которые призвали Рюрика «поработать первым лицом», — ильменские словене, кривичи, весь и чудь. Первые два племени — славянские, а еще два племени — финские. Почему же древнее наше государство называется русским, а не русско-финским? Почему считается, что у финнов не было государственности вплоть до декабря 1917 г.? Правильный ответ на этот вопрос может поднять отношения России и Финляндии на качественно новый уровень.
В Ладоге уже в конце IX века построили каменную крепость. Именно здесь прослеживается и тесная связь русских земель со Скандинавией. Именно Ладогу — место встречи скандинавской, финской и славянской цивилизаций, сделал своей столицей приглашённый сюда датский конунг Рёрик, он же Рюрик, ставший первым русским князем, основателем династии Рюриковичей. Он же построил выше по течению Волхова, у озера Ильмень новый, по отношению к Ладоге, город — Новгород.
Великий Новгород и Киевская Русь
В IX веке образовалась Новгородская Русь, и она стала контролировать земли, где позднее расположится Санкт-Петербург. А затем варяги захватили Киев и создали вытянутое с юга на север вдоль рек, единственных по тем временам путей, — государство, названное учёными XIX века «Киевской Русью».
Замыкали эту стратегически важную в новом государстве цепочку водных коммуникаций на северо-западе — Волхов, Ладога и Нева. Они же были и частью главного торгового пути из Стокгольма и Копенгагена в Константинополь — «из варяг в греки».
Не совсем миролюбивые споры с соседями
За обладание данной территорией велась длительная борьба между Новгородом, а затем Россией, с одной стороны, и Швецией, с другой. В 1240 году в этом месте произошла Невская битва между шведами и новгородцами.
Не очень любезны были шведы с соседями, что и неудивительно: крепость — объект секретный, намерения же русских были всем известны — вернуть «отчины и дедины». Русско-шведский разлад зрел уже в начале XIII века.
Окончательно забылись соединявшие предков русских князей родственные да и иные связи со Скандинавией, а там у шведов и датчан появилось желание укрепиться в стратегически важном месте — в устье Невы, у Ладоги.
Великий же Новгород, на чьи земли и претендовали шведы, строил и укреплял поблизости от шведского рубежа свою крепостную систему обороны: Ладогу с её Георгиевским собором, а также основанные в разное время крепости: Корелу (XII век), Копорье (1240 год), Орешек (1323 год) и Ям (1384 год).
Крепость Ландскрона — «Венец земли»
Опорной точкой шведского движения на восток стал основанный в 1293 году Выборг. В 1300 году в устье Охты шведами была основана крепость Ландскрона, что в переводе означает «Венец земли». Согласно «Хронике Эрика» (1472—1479) шведское ополчение покинуло Швецию после Троицы 1300 года.
За Троицей сразу, на следующий год/марскалк Торгильс Кнутссон собрался в поход/от имени конунга… и прибыли к Охте 30 мая.
Между Невою и Чёрной рекою
крепости быть с высокой стеною.
На мысе, где рек тех сливались пути.
лучшего места им не найти.
С юга в залив Нева протекала,
а с севера черная речка впадала.
Едва о намерениях шведов узнали,
русские войско большое собрали.
В хронике упомянуты крепостной вал, стена, восемь башен и ров (стих 1546—1547).
В 1301 году она была захвачена новгородцами под предводительством великого князя Андрея Александровича, сына Александра Невского. По данным новгородских источников, в 1470-е годы в дельте Невы находилось много поселений: 15 деревень в низовьях Охты, на Петроградской стороне было 30 дворов, на Васильевском острове — 24 двора, 8 в Адмиралтейской части, деревня в 4 двора находилась на месте Александро-Невской лавры. Окрестности Невской дельты были более густо заселены.
Смута в России и судьба Невского устья
В этой борьбе достаточно долго сохранялось некое равновесие, пока шведы в начале XVII века, воспользовавшись ослаблением России, попавшей в трясину братоубийственной Смуты, не сумели подчинить себе всю Ижорскую землю.
И потом, сколько бы русские дипломаты ни вели переговоров со шведскими представителями о компенсации «государевой потерьки», все было бесполезно — шведы лишь смеялись им в лицо. А как-то раз ночью снялись и просто ушли с места переговоров на пограничной речке.
Приневсие земли и Московское княжество
В 1478 году Новгородская республика была присоединена к Московскому княжеству. Поселения на приневской территории перешли из собственности новгородской знати в собственность московских бояр и воевод. На этот момент земли входили в состав Ореховского уезда Водской пятины Новгородской земли. В 1500 году на территории современного центра Петербурга находилось 21 поселение, в котором было 138 дворов.
В Писцовой книге Водской пятины 1500 года упоминается торговое поселение, «сельцо на Усть Охты на Неве». В литературе оно также встречается под названием «Невское устье». В документе, датируемом 1599—1601, упоминается наличие в городке Государева гостиного двора, корабельной пристани и православного храма, кроме того, говорится, что в городке жили «волостные люди».
Смута, Василий Шуйский и Столбовой мир
В 1583 году Швеция вновь пыталась утвердиться на этих землях, но устье Невы осталось за русскими. В смутное время для борьбы с поляками русским царём Василием Шуйским в 1609 году был заключён со шведами договор о предоставлении военной силы, в обмен Швеции передавалась территория Корельского уезда Новгородской земли. Швеция в 1611 году захватила и другие земли русского северо-запада, и Приневье, в том числе. По Столбовскому миру оно осталось за Швецией.
Территория стала частью одной из шведских провинций, а после перехода в 1634 году на ленное административное деление она стала частью Нотебургского лена. В 1611 году в устье Охты, на левом берегу, на месте русского торгового поселения шведами была заложена крепость Ниеншанц, а на противоположном берегу Охты — город Ниен.
Выгодное географическое положение — близость к Балтике и полноводность реки Охта, что давало доступность для морских судов, — привело к быстрому развитию Ниена и Ниеншанца, а также большому товарообороту между этими городами и русскими землями. Историк В. В. Мавродин пишет:
Выгодная торговля с русскими сделала купцов Ниена чуть ли не самыми богатыми подданными шведского короля. Ниеншанц являлся одной из важнейших крепостей на территории земель, захваченных Швецией у России.
В первой половине XVII века рядом с крепостью на правом берегу Охты сформировался торговый Ниенштадт, получивший в 1632 году статус города. В 1656 году русский полководец, царский стольник П. И. Потёмкин взял Ниеншанц штурмом, но тогда вернуть приневские земли России не удалось.
Ниен — крупнейший город Нотеборгского лена
После этого штурма, примерно к 1677 году город Ниен был обнесён внешним кольцом укреплений — люнетами с батареями и рвами — от берега Невы и до берега Охты. К концу XVII века гарнизон крепости насчитывал более 600 человек и имел в своём распоряжении около 80 пушек.
Ниен был крупнейшим городом Нотеборгского лена, намного превосходящим по размерам и богатству административный центр лена — город Нотеборг (Орешек, Шлиссельбург): в нём было более 400 податных дворов, из чего следует, что количество капитальных домов было ещё больше — в число «дворов» не входили казённые здания, дома дворян и духовенства, да и сам «двор» зачастую включал в себя несколько капитальных построек.
В городе было 2 лютеранских кирхи — раздельно для шведской и финской (ингерманландской) общины, вопрос с православным населением к тому времени был «окончательно решён», а принявшим лютеранство остаткам местного населения края — ижорцам, карелам и русским — было запрещено селиться в Ниене.
Занятно, что шведский и финский приходы Ниена были разделены и географически — они располагались на разных берегах Чёрной речки, впадавшей в Охту на территории города. Напротив города — на противоположном берегу Невы — находилось село Спасское. Всего на месте современного центра Санкт-Петербурга находилось около 40 поселений.
«Петербург» в допетровские времена
Миф о том, что берега Невы допетербургских времён были совершенно пустынными, давно развеян. На этой полноводной и судоходной реке никогда не замирала жизнь. Никто не оспаривает тот факт, что на Заячьем острове, где Пётр I возвёл Петропавловскую крепость, люди не селились.
Здесь был низкий берег, который часто затопляла Нева. Но уже выше по течению реки, поодаль от её низких берегов, стояли деревни и мызы, простирались поля и пастбища. Заселёнными были южный и восточный берега острова Койвусаари (будущий Петербургский), береговая линия Васильевского (Васильева, Хирвисаари), острова по Малой Неве, а также некоторые места будущей Адмиралтейской стороны.
Но раньше этих селений по среднему течению Невы вдоль берегов: от Нотебурга до Ниена находились многочисленные деревни. Села и мызы были разные: от 1—3 дворов до нескольких десятков дворов. Самые крупные из них — Гудилов-Хоф (ныне Усть-Славянка), Костина (ныне Рыбацкое), Вихтула, или «Виктори», на месте которой была построена Александро-Невская лавра.
Здесь жили водь, ижора, финны, русские, шведы, немцы. Место это было очень оживленным. И до шведской оккупации 1617 года здесь, на самой русско-шведской границе, шла пограничная торговля, собирались таможенные пошлины.
Не изменилось положение и после прихода шведов. Современники отмечали, что Ниен жил в основном за счёт приграничной торговли. И, действительно, торговля в устье Невы процветала весь XVII век. Основу ее составляли транзитные товары, которые везли с Запада в Россию и из глубины России на Запад.
Включив в 1617 году Ингрию в состав королевства, шведы проводили политику вытеснения русского населения с завоёванных территорий. По условиям Столбовского мира 1617 года русским дворянам, не желавшим становиться подданными шведского короля, предоставлялось всего 2 недели, чтобы покинуть пределы Ингрии.
Шведские короли охотно раздавали приневские земли своим дворянам. Новые помещики строили здесь усадьбы, перевозили крепостных, что и предопределило перевес переселенцев в общей массе населения Ингрии. К моменту появления в устье Невы русских войск в 1703 году земли, на которых вскоре начал строиться Петербург, были уже разделены между крупными шведскими землевладельцами. Самые большие владения принадлежали управлявшим этим краем губернаторам.
Крепость Ниеншанц и Приневские места
В 1632 году у слияния Невы и её правого притока, реки Охты был построен Ниен, или Ниеншанц (Невская крепость), по указу шведского короля Густава II Адольфа. Раньше здесь стояла шведская крепость Ландскрона, возведенная в 1300 году военачальником Тергильсом Кнутсом.
Как уже мы рассказывали выше, дружина великого князя Андрея Александровича, сына Александра Невского, захватила крепость и разрушила её сооружения. Затем тут возникло русское поселение Невское Устье, на смену которому и пришел Ниен, по-русски Канец. Чуть выше Ниена начиналась Выборгская дорога — единственная сухопутная связь с метрополией.
Крепость Ниеншанц была небольшая и слабо вооруженная. Почему же стокгольмские власти не спешили укреплять Ниеншанц? Шведские генералы исходили из традиционной, оправдавшей себя во многих войнах наступательной доктрины, согласно которой лучшим средством защиты собственных владений являлось не возведение крепостей, а стремительное наступление на столицы противника.
Именно так действовали шведские короли со времён Густава II Адольфа и, надо сказать, почти всегда добивались успеха, сделав Швецию великой европейской империей. В 1691-м в Ниен приплыли 93 иностранных судна, из них 35 — русских. Они везли сюда и дальше, на Балтику, рожь, пеньку, поташ и другие традиционные русские товары.
Для русских купцов отсюда начиналась прямая водная дорога в Стокгольм и другие порты Балтики, чем они и пользовались постоянно и беспрепятственно — не в интересах шведов было полностью перекрывать выгодную русскую торговлю. На берегах Невы и Большой Охты стояли вместительные лесные склады и хлебные амбары, возле которых и загружались иностранные корабли.
Лес, пеньку увозили на верфи Голландии и Англии, а зерно (главным образом, рожь) — в Швецию, которая в те времена без ввозного хлеба обойтись не могла. Местное население занималось в основном рыболовством, охотой, сеяло яровую рожь, овес, ячмень, хотя хлеб рос здесь плохо. Известно, что конец XVII века оказался очень трудным для местных жителей.
Неурожай в 1695—1697 годах привёл в истории Швеции к «Великому голоду» — массовой смертности, падежу скота, исходу людей в более хлебные места. Финский ученый С. Кепсу пишет: «Условия жизни в Ингерманландии на рубеже двух столетий были ужасными». Если в 1696 году численность населения приневских территорий составляла 66 тысяч человек, то в 1699-м сократилась более чем на треть.
Северная война и Приневье
В августе 1700 года началась Северная война. Слабые силы шведского генерала Крониорта со штабом в Дудергофе были не в состоянии защитить материковую часть Ингрии, а коменданты Нотебурга и Ниеншанца — удержать под своим контролем все течение Невы. Разместившийся с двухтысячным отрядом в Старой Ладоге воевода П. М. Апраксин уже не давал шведам покоя от Ниена до Нотебурга.
Он посылал в приневские места усиленные разведывательные диверсионные отряды, нападавшие на небольшие укрепления и мелкие группы противника, разорявшие жилье, захватывавшие пленных и угонявшие скот. 13 августа 1701 года на берегах Ижоры произошло сражение русского войска с отрядом Крониорта.
Шведы потеряли около 500 человек и отступили к реке Славянке и Сарской мызе (ныне Царское Село) и вскоре, опасаясь быть отрезанными от основных сил, переправились через Неву на правый берег, бросив на произвол судьбы подданных короля на левом.
Рядом располагалась крепость Орешек — древняя русская крепость на Ореховом острове в истоке реки Невы, напротив города Шлиссельбург в Ленинградской области. Основана в 1323 году, с 1612 по 1702 год принадлежала шведам.
Русское войско под командованием Бориса Шереметева 27 сентября 1702 года осадило крепость. 11 октября 1702 года, после продолжительной бомбардировки, русские войска пошли на штурм, продлившийся 13 часов, и одержали победу.
В осаде лично участвовал Пётр I в должности бомбардир-капитана. Писал тогда Пётр I думному дьяку Андрею Виниусу:
Правда, что зело жесток сей орех был, однако же, слава Богу, счастливо разгрызен… Артиллерия наша зело чудесно дело своё исправила.
В честь этого события отлили медаль с надписью:
Был у неприятеля 90 лет» Тогда же крепость переименована в Шлиссельбург — «Ключ-город».
Падение Ниена и Пётр Великий
Поздняя осень не позволила двинуться вниз по Неве к ее устью, но всем было ясно, что судьба Ниеншанца предрешена. Уже с середины марта 1703 года Пётр, поселившись в Шлиссельбурге, стал спешно готовить войско к походу. 23 апреля оно двинулось вниз по Неве, по ее правому берегу и вскоре подошло к Ниеншанцу.
Комендант крепости Йохан Аполлов прекрасно понимал, что силы сторон неравны, но воин он был настоящий. Уже в октябре 1702 года он со своим гарнизоном в 800 человек приготовился к обороне: подготовил все 49 пушек цитадели, а 20 октября приказал поджечь город и казенные склады на берегу Охты. Русские тогда не пришли, но помощи Аполлов все равно не дождался. 9 апреля 1703 года он писал королю:
Как только лёд сойдёт с Невы, противник, вероятно, придёт сюда со своими лодками, которых у него имеется огромное количество, обойдёт крепость Шанцы и встанет на острове Койвусаари (Березовый остров), откуда у него будет возможность препятствовать всему движению по Неве.
Когда 26 апреля 1703 года Пётр I подошёл под стены Ниеншанца — в этот самый день Пётр впервые увидел места, с которыми впоследствии навсегда связал свою жизнь. Тогда в письме А. Д. Меншикову он написал:
Город горазда больше, как сказывали, однакож не будет с Шлютельбурх.
Впрочем, шведы успели укрепить крепость так, что знающий толк в фортификации Пётр отметил:
Выведен равно изрядною фортофикациею, только лишь дерном не обложен, а ободом больше Ругодива.
Через два дня Пётр I во главе флотилии лодок с гвардейцами проследовал вниз по Неве мимо Ниеншанца, с бастионов которого тщетно пытались огнём пушек этому воспрепятствовать. Плавание это имело отчетливо разведывательный, рекогносцировочный характер — русское командование опасалось, как бы флотилия адмирала Нуммерса, базировавшаяся в Выборге, не подошла на помощь осажденному гарнизону Ниеншанца.
Поэтому Петру необходимо было знать о силах и расположении шведских кораблей. Лодки дошли до взморья, шведов видно не было, на Витсаари (Гутуевской остров) Пётр оставил заставу из гвардейцев и на следующий день, 29 апреля, вернулся в лагерь под осажденным Ниеншанцем.
30 апреля русскими была предпринята попытка нового штурма, который гарнизон Аполлова вновь отбил. Нужно согласиться с теми историками, которые считают, что взятие Ниеншанца было достаточно кровопролитным с обеих сторон. Впрочем, держаться долго крепость не могла.
Поэтому Аполлов после продолжительного 14-часового обстрела и взрыва порохового погреба, согласился на почётную сдачу. Это произошло 1 мая 1703 года. Согласно условиям капитуляции Аполлов 2 мая вручил фельдмаршалу Шереметеву городские ключи на серебряном блюде и под барабанный бой вместе с гарнизоном, семьями солдат и офицеров, а также сидевшими с ними в осаде последними горожанами Ниена навсегда покинул крепость.
Русские полки под клики «Виват!» вступили в неё. В Шлотбурге (Замок-город) — так тотчас переименовал русский царь шведский Ниеншанц — был устроен праздничный молебен. Тогда же состоялся и знаменитый военный совет, решивший судьбу Петербурга.
starmidgard
starmidgardЗвезда Мидгарда
«Выбирая Богов – мы выбираем судьбу»
Петербург был построен задолго до Петра I
По поводу того, где у нас находится Господин Великий Новгород перьев сломано немало. И не мудрено. Едва ли не в каждой области, республике, или крае России найдётся топоним обозначенный словом «Новый(ая)», или «Старый(ая)». И это естественно, с течением времени всё новое неизбежно превращается в старое, так для деда Ерофея деревня Старые Мостки кажется совершенно новой, потому, что он помнит как её основали, а для его внука Максима, Старые Мостки уже на самом деле старые, потому, что он живёт в деревне на противоположном берегу реки, которая называется Новые Мостки.
А ежели ещё вспомнить про всяческие ноенбурги, ньювиллиджи и неаполи.
Каждый Новгород ( новый город/городок/городище) появляется либо взамен старого, либо начинает собственную историю при том, как бывший Новый город превращается в Старый (Старгород, Ольденбург и пр.). Там где существует Новый город, где-то неподалёку должен был существовать, или существует и старый.
Итак, встречая упоминание о Новгороде, историк должен чётко понимать к какому временному отрезку относится упоминание, и где географически находится тот Новгород, о котором идёт речь, чего на самом деле почему-то не происходит. Отсюда масса нестыковок и противоречий, который объясняются фантастическими, надуманными причинами, между тем, если взять на вооружение элементарную логику, всё легко можно расставить на свои места, не прибегая к мистике. На деле всё происходит иначе. Фактический исторический материал притягивается к уже написанной теории, которая считается аксиомой. Например Великий Новгород, что на Волхове, считается основанным в восьмом веке, но археологические раскопки достоверно этого не подтверждают. Самые старые из найденных предметов материальной культуры не тянут на возраст старше конца пятнадцатого века. Вместо того, чтоб пересмотреть реальную датировку основания города, историки изо всех сил пытаются доказать древность, имеющихся археологических находок. Их можно понять. Это ведь гораздо проще, чем искать достоверное объяснение князем чего же тогда были Рюрик и Александр Невский.
А ведь ответ рядом, на поверхности. Даже шила в мешке не утаишь, чего уж о правде то говорить. С тех пор, как библиотеки, музеи и университеты всего мира, сделали доступными широкой публике свои фонды древних документов в цифровом формате, поток древних географических карт просто хлынул в массы. Берём любую карту Руссии, Московии или Тартарии, и видим Новгород на Волхове не раньше 1570г. Нет, он есть и на более старых картах, только отмечен на них как местность, или деревня.
Фрагмент карты Ортелиуса 1570г.
Ладно, чтоб понять, что там за Орешек на месте нынешнего Петербурга, посмотрим на другие карты.
Фрагмент карты Антония Дженкинсона. 1562г.
Фрагмент карты из атласа Меркатора, издания 1595 года.
Фрагмент карты Николаса Вицхера. 1660г.
Фрагмент «Географии» Птолемея. Позднее издание 1535г.
Качество этого шедевра весьма и весьма «слабое». Москва тут прямо на Левбердоне, Рязань чуть не у самого Белоозера, да и Днепр вытекает из него же. Хотя именно этот факт я бы не ставил под большое сомнение. В те времена реки были в разы полноводнее нынешних, и истоки их могли находиться за тысячи километров от нынешних.
Но нам гораздо интереснее другое. Neogroda находится прямо на берегу Балтийского моря! Ошибка? Скорее всего да. Карту ведь не со спутника рисовали, а со слов путешественников. Им что Ильменское море, что Балтийское. Можно было бы вообще не рассматривать этот вопрос в виду всей нелепой «примерности» карты Птолемея. Однако, вспомним, что ещё в шестнадцатом веке Новгород на Волхове был Новым городом, а это значит, что был старый! Допустим речь о том, что был один Новгород, затем он сгорел, или ещё что-то случилось, отстроили новый, и он так и «засиделся» в веках с именем «Новый град». Тогда данные археологии эту версию рушат в пыль.
На месте нынешнего Новгорода, в его окрестностях, на тысячи километров вокруг человек появился совершенно недавно. Ещё 600 лет назад здесь была великая река, берегами которой являлись Судомская и Валдайская возвышенности. Геграфия и геология просто кричат об этом. Отложения известняка, из которого построены первые в Европе каменные города Изборск, Псков и Старая Ладога, многометровые толщи глины и песка, очень тонкий слой плодородной почвы, наличие массы озёр и болот, всё свидетельствует о том, что до 15 века на месте Новгорода жили не люди, а моллюски и рыбы. Сказку про Садко помните?
Значит это правда, что в шестнадцатом веке Новгород был по истине Новым городом, тогда где же был старый? И вообще, должен ли он был быть? Спросите почему вообще возникли такие сомнения? Да потому, что правильно ткнули всех носом Фоменко и Носовский в тот факт, что на Господина Великого Новгорода нынешний Новгород никак не тянет. не господин он и не Великий. Здесь мы имеем дело с банальной идеологией. Чтоб люди верили в «великость» небольшого городка Новгород, это имя ему присвоили. В 1999 году.
Это поистине феноменально, как нас дурачат. Всего 13 лет город называется «Великий Новгород, и все уже верят, что так было всегда. На самом деле нигде вы не найдёте сведений о том, что город назывался именно так. Да и вообще, всё это больше походит на устное народное творчество. Эдакий поэтический приём, подобный таким оборотам речи, как «Земля матушка», «Царь Батюшка» и пр. Разве приходит на ум хотя бы кому-нибудь всерьёз заняться поисками реки «Волги Матушки»? Так с чего вдруг такой психоз по «Новгороду Великому» и тем более «Господину Великому Новгороду»? Мне это представляется верхом безграмотности, говорящей только об одном. Об огромном желании иметь великое прошлое, как будто прошлое прибавляет достоинств ныне живущим. Очень похоже на спор детей из детского сада о том у кого папа сильнее. Да и зачем выдумывать великое прошлое, если оно и так есть. Величие не в размерах или богатстве города, а величие в душах людей их населяющих, а этого то нам как раз и не занимать. Нужно только помнить о подлинных великих достижениях всех народов, населяющих нынешнюю россиянию. Нам есть чем гордиться, ничего не дорисовывая и не приписывая.
Скорее всего имя Ярославлю подарил не сам Ярослав, а его более знаменитый сын Александр Ярославович Невский. И тот факт, что Невский был похоронен в городе Городец Нижегородской области объясняет если не всё, то многое. Если Невский княжил в Новгороде на Волхове, что как же его занесло аж за тысячу километров? Рулил Новгородом, а умер за тридевять земель, это нормально? Нет. И у историков нет вразумительного ответа на этот вопрос. Но если взять за основу, что Великий новгород это Ярославль, то всё становится на свои места. Хозяин был в своих владениях. Нижний Новгород от Ярославля в 300 верстах ниже по течению. Всё сходится. Только встаёт другой вопрос:
Если он был князем Волжского Новгорода, то что делал на Неве в 1240 году?. Что делал на Чудском озере в 1241? Ведь это возможно только в том случае, если сам Невский жил в этом регионе, на Северо-Западе Руси, собственно в Руссии. Допустим, что это могло быть во время очередной командировки. В Киев то он ездил царевать, почему бы и в Ладоге или Ивангороде не поцаревать какое то время? Или в Пскове, а то и в самом Новгороде на Волхове. Так?
Так то оно так, но археология говорит о том, что в 13 веке никакого Новгорода на Волхове ещё и в проекте не было. Зато город в устье Невы был. Он назывался не Петербург, но очень может быть, что и этот город мог называться Новгородом! Хотя и не суть важно, как именно он назывался. Нам важно то, что он в 13 веке существовал, за 400 лет до официального рождения, и Невский там тоже был. Что с тех пор изменилось на карте?
Пожалуйста. Все основные горда находятся там, где им и положено быть, как обозначено и на карте Ортелиуса, например. Это говорит о достаточно достоверном отображении местности на ней. Не сходится только береговая линия. На старых картах Нарва и Ивангород так и расположены на разных берегах реки Нарвы, как сейчас, но они ещё и на самом берегу моря! Очевидно, что Балтика с тех пор очень сильно обмелела. Попробуем сделать примерную реконструкцию, как выглядела береговая линия во времена Александра Невского:
Вот что у меня получилось. Такова, предположительная география Балтики в 16 веке. Получается, что весь современный Петербург покоился на дне Финского залива, и если там был город, который знал при жизни Александр Ярославович, то при Вицхере он погрузился в пучину морскую. А в конце семнадцатого века снова открылся миру, простояв затопленным, около ста с небольшим лет.
Давайте представим, что нас вдруг не стало на планете, а в африканских джунглях сохранилось несколько племён пигмеев. Вот они размножились, им стало тесно, и беженцы отправились на север. Идут через пустыню, и вдруг. Оппа! Аэродром, а на нём останки самолётов. Что скажут учёные? Уверен, они скажут, что нашли останки допотопной цивилизации. Боинг 747 назовут Храмом солнца, а Як-40 храмом луны. Газгольдеры отнесут к жертвенным погостам, а стойки регистрации пассажиров объявят алтарями, на которых приносились жертвы богам.И правильно. Сами то они другой жизни не знали. Теперь сравните пигмейских учёных с нашими академиками. Велика ли разница? Вот то-то и оно. В нашем мире мракобесие и дремучее невежество выдаются за величайшие достижения человечества. Усвоив это, можно осторожно, но всё-таки попытаться проверить могли в тринадцатом веке люди драться за Санкт-Петербург.
Фрагмент иконы «Александр Невский со сценами жития» XIXв.
Давайте посмотрим внимательно на противоборствующие группировки. Видны явные различия, сразу видно где «шведы», а где наши. Могло ли такое быть? Я убеждён, что нет, не могло. Археология даёт однозначный ответ на вопрос какими вооружением и снаряжением пользовались воины в Европе и Скандинавии в тринадцатом веке. Они выглядели вот так:
Есть отличия от русских? Вряд ли. Откуда же у «не наших» такие смешные шапочки?
Шлем шведского воина XVII в.
«Барк (нидерл. bark) — большое парусное судно с прямыми парусами на всех мачтах, кроме кормовой (бизань-мачты), несущей косое парусное вооружение. Иными словами, все мачты барка, за исключением последней, из поперечного рангоута имеют только реи, тогда как последняя мачта рей не имеет. Число мачт барка — три и более (двухмачтовые парусники подобного вооружения называются бригантинами)» (Википедия).
Это говорит о многом. Иконописец мог и не знать о том, что барк это мощное судно, предназначенное для длительных океанских походов, тогда почему он изобразил трёхмачтовое чудно? Либо потому, что других не видел, либо наоборот он знал о Невской битве в деталях, и эти детали опрокидывают все современные представления об уровне судостроения и мореходства в тринадцатом веке, а так же понятия о географии нынешнего Финского залива и Невы.
Барк «Седов».
Дальше. Хочу обратить внимание на то, как изображён на поле боя сам Александр.
Ничего не напоминает?
А это? Можно, конечно, объяснить это попыткой автора связать образ Александра Невского с Георгием Победоносцем, для вящей убедительности его святости. Не стану отрицать убедительность этого объяснения, но есть тут один момент. Случаен ли тот факт, что Георгия и Александра изображают с кудрявой головой и бронзовым лицом? Может подсказка здесь?
Судя по известным фактам, признаваемым официальной историей, Александр Невский на самом деле достоин того, чтоб считаться одним из величайших представителей русского народа, но его заслуги воспевают в основном только попы. В отношении самого Александра развязана настоящая война, чтоб доказать, что на самом деле он просто ничтожный предатель. И то и другое вызывает огромную неприязнь, и убеждает меня в том, что личность этого человека была эпохальной, а «подвиги» Петра Первого на его фоне похожи на проказы Мишки Квакина из «Тимура и его команды». Размышляя над тем, что сделал этот человек для России, я невольно поймал себя на мысли, что где-то всё это уже происходило. Дежавю долго не давало мне спать спокойно, но вот снизошло озарение. Я понял кто неуловимо напоминает мне князя. Это император Диоклетиан:
Только не спешите сличать их биографии. Речь не об этом, а о невероятной сходности деяний того и другого в общем и целом, а не в деталях. Их роднят основные вехи оставленные в истории своих народов, если конечно продолжать верить в то, что «Древний Рим» вообще существовал в действительности, а не в трудах писателей 19 века.
Ну и напоследок покритикуем иконописца за его фантазии по поводу нереальных, не существующих гор на берегах Невы.
Совершенно неземной пейзаж. Такое изображают только в фантастических фильмах, показывая поверхность неведомых планет, но в нашем мире такие горы не существуют и существовать не могут. Что за муха укусила художника?
Ответ может лежать на поверхности.
Если предположить, что Петербург существовал ещё в XIII веке, то эта икона со всей очевидностью показывает, что она написана вовсе не в XIX, а в XIII веке. И на ней был запечатлён бой соплеменников на берегу Балтийского моря на фоне большого города. И это не фантазия. Это всего-лишь версия. Одна из многих, и она не хуже и не лучше других, и на мой взгляд имеет право на жизнь.