что было дальше казахские акценты
«Казахстан наш!»: Русские уйдут вместе с территориями по крымскому сценарию?
Русские в Казахстане – кто они? Полноправные члены общества или люди «второго сорта»? Казахстан в России ассоциируется с Байконуром и сильной русской диаспорой. Но в последнее время и там замечают настроения: мол, Россия, конечно, союзник, но от неё лучше держаться подальше, суверенно. И ладно бы только держаться – появились очевидные проблемы притеснения русских… Нарастающие скандалы заставили вспомнить исторические факты, что «Казахстан наш!». А русские, в случае чего, вполне могут уйти вместе с территориями – как Крым.
Начать, пожалуй, нужно с дипломатического скандала, который разгорелся в связи с высказываниями председателя Комитета Госдумы России по образованию и науке Вячеслава Никонова. Политик напомнил, что Казахстана раньше просто никогда не существовало, Северный Казахстан вообще не был заселён. Да и вообще территория наших соседей – это большой подарок со стороны России. Сказанное вызвало негативный отклик у дипломатов Казахстана, заявивших, что «провокационные выпады некоторых российских политиков в отношении Казахстана наносят серьёзный ущерб союзническим отношениям между нашими государствами. Министерство иностранных дел Казахстана (МИД РК) ожидает адекватную оценку российской стороной подобных высказываний и призывает принять меры по недопущению впредь заявлений такого рода от государственных деятелей Российской Федерации».
Прекрасно понимаем, что в Нур-Султане не любят вспоминать недавнее прошлое: если копнуть, и правда окажется, что до 1991 года суверенного Казахстана не существовало. Это признают и в самом Казахстане, где говорят о своей стране как о молодом государстве, которое строит свои внешнеполитические взаимоотношения с чистого листа. При этом северные районы нынешнего Казахстана всё так же тяготеют к России, и в Нур-Султане всерьёз опасаются, что однажды это тяготение закончится тем, что русские отсюда уйдут в Россию вместе с территориями.
Также не следует забывать, что коллективный Запад всячески поддерживает и питает антирусские настроения в странах, которые сейчас независимы и суверенны, а раньше были республиками СССР или частями Российской Империи. Для Запада Россия до сих пор если не явный враг, то соперница.
Россия – враг?
«Россия для США до сих пор неповерженный противник. То есть для них – Запада, возглавляемого американцами, – холодная война ещё не окончена. Любая форма экономической интеграции с участием России на постсоветском пространстве воспринимается как угроза их безопасности.
Поэтому все 30 лет после того, как перестал существовать Советский Союз, Запад не покладая рук занимался распространением в бывших союзных республиках двух социальных инфекций – национализма и геополитических фобий в отношении России.
Для того чтобы в российском приграничье вместо духа добрососедства и партнёрства царили страх и недоверие. Не обошли они стороной и Казахстан», – отметил политолог из Казахстана, председатель общественного объединения «Республиканское славянское движение «Лад»» Максим Крамаренко.
Он напомнил Царьграду, что ещё в 2007 году казахстанский историк Радик Темиргалиев в своей статье «Казахи и Россия» указывал на то, что «во многих нынешних книгах по истории казахско-русских взаимоотношений мы знакомимся с американской точкой зрения на этот вопрос». Так как казахстанские учёные «любят ссылаться в своих работах на труды Боджера, Пирса, Олкотт и других иностранных историков», всё это может привести к обострению «отношений между двумя главными этносами» в Казахстане, а также к «историографическим разборкам на уровне государств». Это как раз может входить в планы Белого дома. И ведь Темиргалиев оказался прав.
О чём писали и пишут сейчас западные историки, касаясь темы взаимоотношений России и Казахстана? О том, что Россия – кровожадный колонизатор, и эта кровожадность в начале XX века только усилилась. Ведь, как они утверждают, Советская Россия устраивала геноцид в виде «голодомора» в отношении украинцев и казахов. И вроде нет подтверждающих эти домыслы документов. Но тут самое главное – обвинить. Затем принять ряд деклараций, заявлений, политических резолюций, а дальше тиражировать на их основании свои исследования.
«И конечно, нужно поддерживать постоянно соответствующий информационный фон: финансировать деятельность блогеров, журналистов и гражданских активистов, периодически актуализирующих данную тематику. Именно так продолжает прививаться геополитическая фобия в республике в отношении её северного соседа: боязнь того, что Россия может вновь колонизировать Казахстан или посягнуть на территориальную целостность.
За 30 лет в республике выросло поколение молодёжи, воспитанное именно на историографии, которая внушает страх перед исторической Россией.
При этом я не сказал бы, что политическая элита в Казахстане вынашивает какие-то антироссийские или антирусские планы, но она вынуждена реагировать на запросы того самого позднесоветского и постсоветского поколения, которому удалось привить геополитические фобии», – добавил Крамаренко.
Что в итоге может получиться?! Казахстан находится на одном из ключевых перекрёстков Шёлкового пути, это уже даёт ему преимущество – зарабатывать только благодаря своему географическому положению. Но вот усиление в обществе таких фобий может привести к нарушению межнационального согласия в республике и, как следствие, скажется на добрососедских отношениях между Россией и Казахстаном.
«И в целом негативно отразится на конкурентоспособности страны», – заключил собеседник «Первого русского».
Не говоря уже о том, что притесняемые русские в самом Казахстане начинают думать о том, что в едином с Россией государстве жилось бы гораздо спокойнее.
Русские и казахи – братья?
Из самых высоких кабинетов звучат успокаивающие заявления, что русские и казахи – это братские народы. И это действительно так. Ранее, например, премьер-министр России Михаил Мишустин в ходе визита в Казахстан заявил следующее.
«У России и Казахстана братские отношения, партнёрские, союзнические, и динамически развивается наше торгово-экономическое и инвестиционное взаимодействие, укрепляются межрегиональные связи и контакты деловых кругов. Наши страны также играют ведущую роль в процессах евразийской экономической интеграции, ОДКБ, СНГ и ШОС», – сказал Мишустин.
Однако по следам последних событий становится ясно, что не всё так радужно.
Особенно националистически настроенных деятелей, которые парировали, что как раз Россия до сих пор занимает казахские территории. Это Оренбург, Омск, алтайские земли. В казахстанской прессе такие настроения активно обсуждаются,
– рассказала Царьграду старший научный сотрудник, заведующая отделом диаспоры и миграции Института стран СНГ Александра Докучаева.
По её словам, многие русские, живущие в Казахстане, рады бы уехать в Россию, однако переезд связан с серьёзными материальными затратами. Известно, что в России программы репатриации, которая помогала бы обустроиться, как таковой нет. Людям нужны жильё и работа, которые сразу найти непросто. Очевидно и то, что русские Казахстана просят: просто дайте нам гражданство, мы сами всё сделаем.
Крымский сценарий: русским пора домой?
«Если Россия станет сильным государством, на которое не будут посягать с санкциями за каждый чих, когда она станет привлекательна реальными ценностями, которые сохраняются: нравственными, духовными, то, может, бывшие союзные республики поймут, что им лучше вернуться в родную гавань. Но у меня тут нет никакого оптимизма. А чтобы со стороны России были предприняты какие-то инициативы, которые подтолкнули бы эти страны к реальному союзу, а уж тем более вхождению в единое государство. Я не вижу сейчас таких возможностей», – добавила Докучаева.
У многих стран – соседей России ранее вообще не было никакой государственности. В большинстве этих образований ещё живы те, кто ностальгирует по детству, по единой стране. Но выросли и другие взрослые люди, воспитанные на учебниках, где об их странах говорится как о самостоятельных государствах, которые «стонали под гнётом» России. В подобной ситуации обострять противоборство нельзя. И, к слову, крымский сценарий, о котором, безусловно, могут мечтать и русские в Казахстане, может быть заменён миграционной политикой.
«Россию надо укреплять и не закрывать. Нужно открыть возможности для простого получения гражданства. Пусть люди приезжают полноценными гражданами и устраиваются. Ещё есть время сделать этих людей нашими, совсем нашими. У нас были реальные духовные связи. Вот Чингиз Айтматов киргизов настолько обратил к русской культуре, что русский язык там до сих пор является официальным», – добавила собеседница Царьграда, выразив мнение, что острые позиции и высказывания о землях для наших стран не всегда полезны.
Россия теряет своих потенциальных граждан, ведь против России работают определённые силы. Новое поколение русских в Казахстане находится под влиянием иностранного бизнеса. Молодые люди идут в компании, где нужно знать английский, а не русский. И в Россию они не поедут. Немецкий бизнес, который работает в Казахстане, в первую очередь укомплектовывал свои кадры казахстанскими немцами. Наши фирмы – нет. Российский бизнес ориентировался на налаживание связей с казахскими элитами, а не привлекал русских людей к себе.
А что Байконур?
Вспомнила Докучаева и Байконур. Да, нас оттуда не выгоняют, но Россия платит существенные деньги за аренду. И как повернут свою политику новые деятели, которые входят во власть в Казахстане, ещё неизвестно. Союзные отношения с Россией не разрываются, и это важно. Но русские себя чувствуют не очень устойчиво.
Фото: Roscosmos
Конечно, в Казахстане тоже есть выродки, которые готовы кричать «чемодан – вокзал – Россия». Но если внимательно присмотреться к ситуации в стране, те же националистически настроенные активисты могли бы призывать собирать чемодан и отправляться в Китай. Однако дружба с этим соседом отторжения не вызывает. Вероятно, невыгодно бузить? Не стоит думать, что Китай не нацелен быть «братом навек». Так, Народная партия Казахстана намерена продолжить сотрудничество с Китайской Народной Республикой, сообщил в интервью «Синьхуа» руководитель предвыборного штаба партии, секретарь Центрального комитета Народной партии Казахстана Олжас Сыздыков. Китай, по его словам, – это добрый сосед Казахстана, с которым нужно развивать отношения. Любая страна радовалась бы такому близкому соседству с КНР, с одной из ведущих экономик мира. При этом он предпочёл не вспоминать, что рядом находится ещё один сосед, Россия.
Сегодняшние реалии таковы, что Казахстан предпочтёт дружить с Пекином, а не с Москвой. И хорошо, если это не превратится в дружбу «против Москвы», что ещё больше усложнит жизнь русским, живущим в Казахстане.
Нурлан Сабуров — о «Что было дальше?», беспардонных людях и о том, что он собирается делать дальше
Как родилась идея «Что было дальше?»? Кто придумал формат?
Это идея Макса Морозова. Он сейчас продюсер нашей передачи, автор основных рекламных интеграций в ЧБД. Макс сначала пришел с идеей к «Лене Куке» — Тамби Масаеву, Рустаму Рептилоиду и Эмиру Кашокову. Еще были ребята из шоу «Импровизация». Они провели технические вечеринки в StandUp Store, но что-то не сложилось, химия не возникла. И Макс позвал меня в качестве ведущего, я подтянул Леху (Щербакова. — Esquire), Артура (Чапаряна. — Esquire), и завертелось.
Ты сразу понял, что завертится? Если бы мне сказали: «Значит, такая идея, смотри, очень хорошая юмористическая передача. Четыре человека приглашают гостя и х*есосят его. Причем ответить ему не дают. Просто ***», я бы засомневался. Мы это не подразумевали. Чистая правда, Сергей. Я вообще не думал, что мы будем обсирать гостей. Просто приходят такие люди, что ты волей-неволей, ну…
Просто такие люди!
Да! Это как не съесть торт, который стоит на столе. Ну как? Пришли гости, и мы подумали: «О-о-о, ну надо обсирать!»
А вот этот человек, который со мной в выпуске был, с большими бровями, со скулами, такой в сетке, на русалку чуть-чуть похож…
Шпак, да.
Он сейчас, кстати, в трендах из-за того, что разводится. Да, я слежу за ним. Он приходил к нам не техническую вечеринку, то есть которую мы не снимали. Пришел на серьезных щах. Мы его очень сильно обстебали — ему понравилось.
Я, кстати, заметил, что люди обычно приходят за второй дозой говна.
На тот мотор кто-то не смог приехать или отказался в последний момент. Тоже кто-то неприятный. Крид. А Шпак смог. Он под дверью ждал, скорее всего.
Когда вы записали первый сет, у вас был спор, мол, это шоу на два месяца, никто больше не придет?
У меня такой подход изначально ко всем проектам. Я вообще думаю, что могу завтра из Москвы уехать в Степногорск работать на заводе. Я никогда не исключаю эту возможность. То, что ЧБД продержался — сколько, два года? — на мой взгляд, потрясающе! Я думал, полгода — максимум.
А есть люди, которые сами или, может, через продюсеров напрашиваются, скажем так, прийти поесть говна? Ну, кроме меня.
Есть такие, но там не продюсеры, там… Блин, не хочу говорить. Это давно сбитые летчики, в общем.
То есть те, кто готов и жрать говно, и танцевать с гномами — лишь бы их показали, у них было эфирное время.
Да, огромное количество. Но даже у нас есть какие-то принципы. И мы не всех приглашаем.
Какие могут быть принципы после Богдана Титомира? Вот Панина вы бы позвали?
Тут-то и проходит черта. Вот все люди — на Земле, а Панин — один в будке сидит. Ждет любимую.
(Смеется.) Были ли гости, которые после программы звонили и говорили: «Удалите! Сейчас серьезные люди приедут, разберутся»?
Настолько — нет. Когда приходил Отар Кушанашвили, он просто говорил: «Я вор в законе».
Это понятно, он это рассказывает с 1992 года. Один раз его подстригли за это. Ты знаешь эту историю?
Он ходил с очень длинным хаером. Существует легенда, что *** Аллу Борисовну в МК, и его злые люди поймали у подъезда и подстригли. Почему вот такую кару выбрали, я тоже не знаю. Может, это какой-то грузинский обряд. Не понимаю.
Какое прикольное наказание! Нет, у нас ничего не просили удалить или вырезать на монтаже. Если ты пришел — значит, подписался.
А куда делся Рептилоид (Рустам — участник ЧБД. — Esquire)?
Никуда — он в Москве, занимается стендапом, скетчами и так далее. Просто устал именно от ЧБД. Из-за популярности, возможно. Устал слышать: «Куда так часто пропадаешь?» Это очень неприятно. Люди думают, что это очень оригинально. Вот, сейчас они рассмешат Рустама, станут друзьями. Но этого не происходит. Рустам устал от этого, устал ассоциироваться с мемными фразами. Он хочет быть более многогранным. Мне это удается, потому что у меня есть стендап, и я еще пытаюсь как-то выступать.
Ну ты и въ*бать можешь, по тебе видно.
Не пошутишь с тобой на улице.
На самом деле, не приходилось. У меня и так рожа неприятная. Люди часто сами понимают, что не стоит продолжать диалог.
Ну, люди правда беспардонные. Мы лет десять назад выпивали в компании ваших старших товарищей из Comedy Club. Миша Галустян очень сильно расстраивался: «Я иду, и вот идет мужик с сыном: «О, Галустян! Сын, Федь, садись к нему на колени». Это что за отношение? Я что, Мишка, что ли?»
Еще бывает, когда один узнал, а второй, его товарищ, подальше отошел. И первый ему кричит: «Это же вот этот вот!» И второй: «Кто?» — «***, ну, который…» И ты стоишь ждешь, к чему они придут.
С этим приходится жить, да. Когда у тебя был первый стендап в жизни?
В Екатеринбурге в студенчестве, в 2012 или 2013 году.
Ты уже профессионально этим занимался?
Не-не, это первый раз просто вышел на сцену со стендапом.
А когда ты вообще стал заниматься юмором?
В школе играл в КВН, наверное, как и все. Мне всегда нравился юмор, а других способов им заниматься просто не было. В Степногорске точно. И я занимался кавээном, потом мы школьниками выступали в ночных заведениях. Даже как-то пробились на свадьбы. Потом я начал играть в Казахстане. Потом переехал в Екатеринбург. Поиграл в КВН там. Не получилось. Услышал о жанре стендап. И ушел.
Слушай, а что такое Степногорск? Сколько населения?
50 000 человек. Это закрытый город 1964 года. Там были предприятия по добыче урана и еще чего-то. И не так далеко, в 100 км, может, меньше, золото добывают. Там Дикий Запад. Ребята, которые не могут найти работу, просто идут в шахту, добывают золото, дерутся с охранниками, откупаются — фильмы снимать можно.
Я смотрел очень крутой казахский фильм, который все, наверное, смотрели, кроме меня. Называется «Рэкетир».
Если бы вместо гимна был бы фильм, это был бы гимн Казахстана.
Он реально популярный в Казахстане?
Да, очень, как «Бригада». Родители твои чем занимались?
Я жил только с мамой и с дедом. Мама у меня кондитер и пекарь.
А что она говорила, когда ты начал юморить?
Она меня поддерживала. Когда я занимался кавээном, говорила: «Если хочешь, делай, главное, не отставай по учебе», потом: «Делай что хочешь, лишь бы зарабатывал».
Любая мать такого хочет. Ты сейчас в Казахстане часто выступаешь? До пандемии, я имею в виду.
Гастрольный график был. Какие-то частные вечеринки. Но частных вечеринок меньше.
Юмор в России и в Казахстане сильно различается? В плане тем.
Несильно. Процентов на 70−80 совпадает. Тот же быт, похожая ситуация в стране. Мы уже прошли некоторые этапы, которые сейчас переживает Россия. Отличаются лишь какие-то культурные черты, отсылки. Отношения между мужчиной и женщиной. Когда я здесь под соусом сексизма о чем-то шучу, это воспринимают как иронию, а в Казахстане: «Все правильно! Бить женщин, все правильно!»
А в Казахстане на каком этапе находится новая этика, феминизм?
Ты от многих тем для шуток отказался в течение нескольких последних лет?
Скажу наоборот. Я стал шутить на темы, которые раньше вообще не затрагивал и даже не задумывался. На офлайн-мероприятиях, которые не снимаются, не транслируются, я говорю о сегодняшнем дне, об актуальных новостях.
Заходишь на территорию политической сатиры?
Да, но не потому, что «о, об этом все говорят», а потому, что я чувствую потребность. Читаю новости, смотрю ютьюб, слежу так или иначе за повесткой. Шутки рождаются, но как медийный комик я пишу их в стол — не везде их пропустят. А на офлайн-мероприятиях заходят очень хорошо, люди все понимают.
Ты сейчас для телевидения делаешь какие-то проекты?
Так, я в «StandUp на ТНТ», наставник в «Открытом микрофоне», шоу Talk с Тимуром [Каргиновым], Азаматом [Мусагалиевым] и [Русланом] Белым.
Тяжело ли перестраиваться после свободного ютьюба?
Не телике изначально не говорим о каких-то темах не потому, что они нас не волнуют, а потому, что передача просто не подстроена под это. Но мне нравится подход на телике, дедлайны. Мне нравится структура. Четкость. В ютьюбе иногда все расплывчато.
Вы же ЧБД очень четко пишете, в тайминге. Никаких «вышли покурили, сейчас дошутим. Гость, посиди пока там».
Мы совпадаем в подходе, в желании все делать четко. Мне нравится, когда все расписано. Все распланировано. Без лишних телодвижений.
На каком уровне стендап в России на сегодняшний день? Он сильно развивается? Стал ли массовой культурой?
Я думаю, в процессе. Комиков стало больше, люди стали больше узнавать о жанре, больше ходить на мероприятия. Это очень радует. Но это только начало, на мой взгляд.
Два года назад, помнишь, когда мы на Esquire Weekend хотели сделать длинную панель с десятью комиками, которую ты и собирал, рекламодатели говорили: «Стендап-то да, конечно, но че-то нет». И я думаю, господи, вы вроде такие прогрессивные. Что вы недорубаете это?
Многие недорубают до сих пор. Многие думают, что стендап — это Comedy Club, это КВН. Короче, со всем смешивают, спрашивают: «Это же этот из… «Убойные пельмени!»
Слушай, а ниша юмора вроде «Уральских пельменей» еще существует? Все хорошо там?
Да, конечно. И слава богу, что существует.
То есть 362-я шутка про тещу бодрячком заходит?
Да. А почему? Потому что такие люди есть и им нужны такие шутки. Им не нужен юмор про актуальные новости. Они хотят расслабиться.
Знаешь, когда мы на телевидении работали, нам было по 30 лет, мы говорили: «Не, ну это отстой для тех, кому за 45». А сейчас нам всем по 46 лет. Ты ходил на «Уральские пельмени»? Кто в зале? Это же мои ровесники. И вот они угорают над этим.
«Уральские пельмени» — это неплохо. Смотря как ты смотришь на вещи. Многие просто хотят быть счастливыми людьми, им для этого достаточно такого юмора.
Золотые цитаты нашего времени: «Уральские пельмени» делают людей счастливыми». Ты сам какие форматы смотришь? За кем следишь?
За комиками на Западе. И за российскими тоже. Ну то есть мне просто нравится стендап смотреть, анализировать, читать о нем, я погружен в историю Америки. Смотрю и старые стендапы двадцатилетней давности. Мне нравятся подкасты и вообще все, что делают комики: сериалы, скетчи.
Много молодежи приходит в вашу индустрию?
Это нормальный социальный лифт?
Я не смотрю на это как на социальный лифт. Возможно, некоторые приходят в комедию, потому что это модно, потому что об этом говорят. «О, я тоже среди друзей смешной. О, я тоже смогу». Многие из-за самоуверенности идут, не понимая, что стендап — тяжелое ремесло. Кто-то приходит за популярностью, а кто-то — действительно потому, что любит это дело. Они-то и попадают в некий социальный лифт.
Я был в Лос-Анджелесе — там есть клуб Love Factory, он открывается примерно в 7 вечера. Мы проезжаем мимо в 12 часов дня — люди у клуба спят штабелями. Я спрашиваю местного чувака: «А что это? Бомжи, что ли?» Он отвечает: «Не-не, это чуваки приехали из провинции, чтобы записаться выступить завтра и послезавтра».
Да, на открытый микрофон. Индустрия невероятная.
Что касается Штатов, там гигантское количество комиков. Начинающих просто миллионы. Если здесь, в Москве, сосчитать людей, думающих, что они комики, наберется около 1000 человек. А где эти 1000 человек обитают? Что они делают?
Сереж, если я тебя немного погружу в афиши, ты поймешь, что каждый день проходит огромное количество мероприятий.
Сколько человек на каждом мероприятии?
По-разному. От трех до 15−20 выступающих.
А зрителей сколько в таком зале?
Думаю, примерно везде одинаково полные залы или половины зала. Пустых нет. Человек 50, 100.
Слушай, ну, 100 человек — это много все равно. Заставить смеяться 100 человек — надо иметь талант.
Люди понимают, что можно не просто прийти поесть, а поесть, выпить и послушать стендап.
Ты понимаешь, почему последнее время все казахи прям прут в музыку, юмор…
(Смеется.) У меня нет четкого объяснения. Мне кажется, за счет самобытности: отличия работают в плюс на русскоязычном рынке, да и на мировом. Но в целом это необъяснимо.
А у тебя были случаи в начале карьеры, когда люди говорили: «***, казах какой-то придет»? Ну, у нас же люди «добрые» в основном.
Ты имеешь в виду пренебрежительное отношение?
Ну да. Он сам по себе смешной. Зачем ему говорить что-то?
Забавно, что это от казахов и звучало.
Скажи, пожалуйста, а есть ли у тебя идеи каким-то образом расширять свое присутствие? Писать сценарии, сниматься в кино?
Идеи есть, и мысли, и даже предложения, но пока не могу сказать, что это точно произойдет. Просто у меня есть желание рано или поздно сняться в кино, рано или поздно срежиссировать, написать кино, сделать сериал, сделать ситком. Все эти мысли есть. Единственное, дойти до этого будет проблематично.
Ты как продюсер работаешь?
Да, конечно. В ЧБД и Talk я в качестве креативного продюсера. В титрах не указан, но участвую в процессе.
У меня последний вопрос к тебе. От парня, которому 16 лет. У него есть некоторый опыт в стендапе. Он говорит: «Как мне попасть, например, к Нурлану? Куда прислать материал или где выступить?» Безотносительно его: абстрактный молодой человек хочет работать с вами, куда он должен прийти?
Тут Нурлан вообще ни при чем. Просто надо заниматься стендапом, заниматься комедией. И если будет круто получаться, мы — я говорю «мы», это даже немного пафосно — тебя заметим. Надо сначала подготовить почву, заработать имя. Мне так кажется.