что было бы если бы немцы взяли сталинград
Все за сегодня
Политика
Экономика
Наука
Война и ВПК
Общество
ИноБлоги
Подкасты
Мультимедиа
Общество
Сталинград: каковы были шансы у немцев вырваться из окружения? (Military History Visualized, Австрия)
Когда идут споры о Сталинградской битве, наибольшую полемику вызывает вопрос о том, могла ли 6-я армия вырваться из советского окружения. Некоторые специалисты утверждают, что шансы выйти из кольца были вполне реальные. Но это весьма спорное утверждение.
Преобладающее мнение таково: вермахт мог избежать полного разгрома, если бы не преступное и непрофессиональное вмешательство Гитлера и невероятная пассивность Паулюса.
Многие немецкие генералы настаивали на прорыве, однако из-за возражений Гитлера этого не произошло. Тем не менее, без ответа остается вопрос о том, можно ли было вырваться из окружения, если бы без промедлений были предприняты активные действия. Чтобы изучить этот вопрос, надо оценить боевые возможности немецких войск в Сталинграде, их тыловое обеспечение, мобильность и некоторые другие факторы до начала окружения.
Окружение Сталинграда было завершено 23 ноября 1942 года. Большая часть немецких войск вела боевые действия в Сталинграде с конца июня 1942 года, а их летнее наступление постепенно сошло на нет. 6-я армия была обескровлена. Но некоторые историки говорят, что еще до подхода к Сталинграду эта армия была в плохом состоянии. Немецкие войска были серьезно потрепаны еще до наступления на этот город. Вопреки расхожей точке зрения, они понесли тяжелые потери не только в Сталинграде, хотя там потери были самые значительные.
Так или иначе, все эти аргументы и споры не имеют значения. Факт остается фактом: в конце ноября немецкие войска в Сталинграде попали в котел, и к этому моменту они были чрезвычайно измотаны. К тому времени они были близки к тому, чтобы полностью выдавить советские войска из города, но продвижение было очень медленным. Личного состава не хватало, и людей приходилось искать повсюду. Например, 29 октября Паулюс в соответствии с первоначальным замыслом наступления приказал командиру 24-й танковой дивизии Ленски сформировать из танковых экипажей и обслуживающих механиков пехотное формирование, которое должно было занять сектор соседней 305-й пехотной дивизии, чтобы та могла подготовиться к дальнейшему наступлению. Ленски заявил, что просто не понимает этот приказ.
Здесь следует отметить, что Паулюс командовал намного более крупной группировкой, по численности превышавшей 200 000 человек. К моменту начала советской операции «Уран», которая привела к окружению немцев в Сталинграде, наиболее боеспособные немецкие части были серьезно измотаны и понесли большие потери. В ходе операции советские войска уничтожили более 75% личного состава 3-й румынской армии, нанесли большой урон двум третям немецкой 4-й танковой армии, а также разгромили 14-й танковый корпус, который являлся самым боеспособным объединением в составе 6-й армии.
Кроме того, немецкие войска были измотаны в ходе продолжительных боев, в том время как участвовавшие в окружении советские войска были свежими, только что переброшенными из тыла.
Контекст
Япония и Россия: общий взгляд на Запад (Japan Times)
АВС: как приготовить брокколи, чтобы она не пахла
Nyhetsbanken: Урсула фон дер Ляйен разжигает неприязнь к России
Концепция Междуморья: отгородиться от России (Polskie Radio)
Но это только часть общей картины. Давайте рассмотрим следующий элемент — тыловое обеспечение. После окружения снабжать войска можно было только по воздуху. Однако снабжение по воздуху в данной ситуации не представляет для нас особого интереса, поскольку мы ведем речь о выходе войск из Сталинграда перед или сразу после окружения. Здесь следует отметить, что даже до окружения тыловое обеспечение войск было весьма скудным. Снабжение войск, сражавшихся под Сталинградом, можно было осуществлять только по трем одноколейным железным дорогам. В октябре 1942 года на них могли застрять сотни составов. Для нормального снабжения войск ежедневно требовалось 8-10 составов, однако в октябре их количество составляло всего четыре с половиной. К ноябрю их число удалось немного увеличить, но это все равно был абсолютный минимум. Таким образом, создать запас материальных средств было просто невозможно.
Были и другие неблагоприятные факторы. Прежде всего, местность была не очень благоприятной для наступающих войск. Там почти полностью отсутствовали леса, и поэтому топливо для обогрева тоже приходилось подвозить. Кроме того, было мало травы, а следовательно, использовать в больших количествах лошадей было невозможно. Если в сентябре 1942 года умерло 3 400 лошадей, то в октябре эта цифра увеличилась до 6 400. Более того, командование 6-й армии решило эвакуировать из Сталинграда большую часть гужевого транспорта. Это было сделано к концу октября.
Довольно редко обсуждается другой важный вопрос: об отсутствии надлежащего жилья. В связи с этим возникла проблема с транспортировкой материалов и перегруппировкой войск, а также со снабжением и ремонтом. Расстояния были большие, а это требовало больше топлива. Кроме того, сильнее изнашивалась техника.
Обычно перед началом наступательной операции предметы снабжения перебрасываются на передовые склады как можно ближе к линии фронта. Но в Сталинграде все было иначе. По этой причине не удалось создать достаточные запасы.
Так получилось, что к началу холодов в октябре 1942 года у 24-й танковой дивизии было всего 35% от необходимого объема антифриза. Из-за этого уменьшилось количество боеготовой техники, так как смазка на холоде замерзала, и машины выходили из строя, либо из-за недостатка смазки увеличивался износ двигателей.
Таким образом, еще до начала окружения немецкие войска были измотаны, плохо снабжались и не имели численного превосходства.
Теперь мы подходим к вопросу о мобильности окруженных войск. С эвакуацией лошадей в Сталинграде возникла серьезная проблема с перевозками. С середины октября 6-я армия была по сути дела обездвижена из-за нехватки транспорта.
Без гужевого транспорта 6-я армия могла отойти от Сталинграда, но ей пришлось бы бросить основную часть своей тяжелой техники, припасов и даже раненых, что неохотно признал Паулюс в записке Гитлеру от 23 ноября.
Кроме того, ощущалась серьезная нехватка топлива. Точных данных об этом найти не удалось, однако есть информация, что топлива не хватало самым разным категориям транспорта. Обобщив данные по количеству припасов, доставленных на фронт в период с 23 по 30 ноября, мы получили следующие цифры: 108 тонн боеприпасов, 14 тонн продовольствия и 334 тонны топлива. Таким образом, армии очень много не хватало. Одна из причин, по которой Паулюс был против немедленного выхода из окружения, это нехватка топлива.
Кроме того, не следует забывать, что надвигалась зима, и воевать пришлось бы в условиях русских холодов. Для этого понадобилось бы большое количество антифриза. Таким образом, количество пригодных машин было бы недостаточным, а мобильность войск была бы существенно ограничена. Это в дополнение к изношенности техники и усталости солдат.
Надо также принять во внимание большие расстояния, которые пришлось бы преодолевать в случае прорыва и выхода из окружения.
Такой была обстановка на фронте 23 ноября 1942 года. После окружения 6-й армии и части 4-й танковой армии прорыв пришлось бы осуществлять в юго-западном направлении на Чир. В этом случае предстояло преодолеть 35 километров. Но это непростая задача даже для свежих и только что отмобилизованных войск. Вот некоторая информация для справки. В 1939 году во время польской кампании свежая немецкая дивизия могла преодолеть 30 километров в день. Но в России в зимнее время это расстояние могло иногда сокращаться до шести с половиной километров в день, причем это относится даже к 4-й танковой дивизии. Даже если исходить из самого оптимистического предположения — что войска во время прорыва продвигались бы на 10 километров ежедневно, это означает три с половиной дня непрерывного марша. Кроме того, походные порядки армии растянулись бы на несколько километров.
А еще надо принять во внимание, какие войска пошли бы в прорыв в случае выхода из окружения. Прежде всего, это 1-й танковый корпус, 26-й танковый корпус, 4-й танковый корпус и 4-й механизированный корпус. До операции «Уран» в их составе было 464 танка. Выполнить задачу по прорыву было бы сложно с учетом того, что у Советов были резервы, и они смогли бы непрерывно атаковать прорывающиеся из котла войска немцев.
Если подвести итог, то надо сказать, что мобильность немецких войск была существенно снижена, преодолеваемое расстояние было не маленьким, и у немцев было мало защиты от суровых погодных условий и от советских войск.
Сейчас мы переходим к другому вопросу: как осуществлять прорыв и выход из окружения?
Общая длина фронта в котле составляла 242 километра. Этот фронт в случае выхода из окружения надо было удерживать, не давая Советам преследовать отступающие немецкие войска. Фактор времени в таком случае чрезвычайно важен, и немцы должны были ввести противника в заблуждение в отношении времени прорыва. Правила прорыва таковы. Вести боевые действия и огонь во всех направлениях с целью введения противника в заблуждение. Осуществлять прорыв надо на неожиданном для противника направлении, чтобы облегчить выход из окружения. Атаковать лучше всего ночью.
Но здесь возникает несколько серьезных проблем. Прежде всего, бои в Сталинграде велись на близком расстоянии. Советы буквально «обнимались» с немцами, если можно так выразиться. Советские боевые группы наседали на противника, постоянно находясь на минимальном расстоянии от немцев. Это не только сковывало немецкую авиацию и артиллерию. Немцы также постоянно испытывали тревогу, не имея возможности расслабиться и даже выпрямиться во весь рост, потому что противник сразу открывал по ним огонь. Советы предпочитали атаковать по ночам, лишая немцев сна и усиливая путаницу и неопределенность в их рядах. В таких условиях осуществлять какие-то мероприятия по введению противника в заблуждение было крайне сложно.
Следует отметить, что Советы часто контратаковали, причем даже до окружения 6-й армии. В Сталинграде повторяющиеся удары во фланги немецких войск стали излюбленной тактикой советских командиров, которые старались таким образом уменьшить нагрузку на оборонявшихся защитников Сталинграда из армии Чуйкова. Такие атаки часто не достигали цели. Советские солдаты гибли тысячами, машины и танки сотнями выходили из строя, причем без заметного эффекта. У обороняющихся немецких войск появилась чрезмерная уверенность в том, что они и дальше смогут отражать такие атаки. Иными словами, на немцев в Сталинграде и за его пределами постоянно оказывалось давление. В этих условиях скрыть передвижение войск, а уж тем более прорыв и вывод из котла 200-тысячной группировки войск было бы очень сложно.
Теперь мы подходим к следующему вопросу — о соотношении сил перед окружением. На момент начала советского наступления под Сталинградом у немцев вообще не было легких противотанковых орудий, в то время как Советы сосредоточили там 2 300 45-миллиметровых пушек. У немцев было примерно 220 средних 50-мм противотанковых орудий и 220 тяжелых противотанковых орудий калибра 75 мм. В то же время, у Советов было 3 000 76-мм пушек, которые можно было использовать и против танков. Что касается обычной артиллерии, то немцы под Сталинградом имели 540 легких артиллерийских орудий калибра 105 мм и 200 тяжелых артиллерийских систем калибра 155 мм. Советы в совокупности сосредоточили там 1 280 артиллерийских орудий калибра 107 мм и более. Что касается тяжелых танков, то у немцев их не было вообще, а русские подтянули к Сталинграду 240 таких машин. По средним танкам соотношение было таким: 240 у немцев и 740 у Советов. В дополнение к этому у немцев было 10 легких танков против 580 советских. Становится понятно, что соотношение сил было явно в пользу Советов.
Мультимедиа
Заводите моторы! Всеми любимая «Лада» отметила свое 50-летие (Daily Mail)
Продукты, употребление которых на ночь не добавляет лишний вес (Sözcü)
Самые смешные животные 2020: эти фото точно заставят вас улыбнуться
Sözcü (Турция): восемь продуктов, полезных для сердца
Autocar: «Лада» и другие автомобили-долгожители
Есть немецкая классификация боеспособности войск, которая приводится в следующей схеме: войска пригодны для ведения любых боевых действий; войска пригодны для ведения боевых действий после отдыха; войска пригодны для ведения ограниченных наступательных действий; войска полностью пригодны для ведения оборонительных действий; войска пригодны для ведения ограниченных оборонительных действий. Но вернемся к теме. У советских войск был резерв в составе 2-й гвардейской армии, а у немцев не было никаких резервов.
Здесь мы подходим ко второй группе возражений, которые кто-то может выдвинуть. Подкрепления могли оказать содействие 6-й армии во время прорыва, однако их не было. Кроме того, немцы были полностью задействованы, удерживая линию фронта. К западу от Сталинграда немецкие и румынские штабы, оставшиеся за пределами котла, отчаянно пытались выстроить новые оборонительные рубежи вдоль рек Кривая, Чир, Дон и Аксай. Вначале они делали это, задействуя поспешно собранные подразделения охраны, материально-технического и тылового обеспечения, чьи части находились либо в сталинградском кольце, либо были разбросаны вдоль немецких коммуникаций к западу и юго-западу от Сталинграда.
Тем не менее, немцы решились на проведение операции «Зимняя буря», начав ее 12 декабря 1942 года, то есть, спустя три недели после взятия немецкой группировки в Сталинграде в кольцо. Однако ее никак нельзя назвать попыткой прорыва.
Давайте перейдем к выводам и заключениям. Прежде всего следует отметить, что 6-я армия и 4-я танковая армия были в отчаянном положении. Им не хватало личного состава, предметов снабжения. Войска были измотаны. Транспорта было явно недостаточно, что сказывалось на мобильности и подвозе припасов. Кроме того, войска вермахта не были готовы к зиме. И такая ситуация сложилась ЕЩЕ ДО ОКРУЖЕНИЯ. Так что шансов на прорыв и выход из котла было очень мало.
Однако это не означает, что прорыв был невозможен. Осуществить его было бы исключительно трудно, и немцы могли понести очень тяжелые потери. Кроме того, советские войска, обладая существенными резервами в составе танковых и механизированных армий, имели возможность разгромить выходящую из окружения группировку Паулюса уже за пределами котла. Кроме того, высвободившиеся после ухода немцев из котла советские войска можно было задействовать в других местах.
Немецкие генералы были за прорыв и выход из котла, причем некоторые предлагали сделать это немедленно. Однако Паулюс и начальник штаба были против немедленного прорыва из окружения, ссылаясь на непрекращающиеся и очень тяжелые бои, необходимость выровнять линию фронта и нехватку топлива и боеприпасов.
Наряду с этим следует помнить о том, что некоторые немецкие генералы недооценивали Красную Армию, имея на то определенные основания. В 1941 и 1942 годах Советы не сумели оказать должного сопротивления немецким войскам и в полной мере воспользоваться ситуацией. Подобно многим немецким генералам, Гитлер не мог поверить, что неумелая прежде Красная Армия сможет окружить, а тем более уничтожить целую армию вермахта. Почти на всем протяжении Сталинградской битвы, в основном из-за отсутствия успехов у советских войск в летний период, немцы обычно пренебрежительно относились к их боевым навыкам и стойкости. Но осенью все изменилось.
Конечно, прорыв дал бы 6-й армии хотя бы какой-то шанс выйти с боем из окружения, но осуществить его надо было быстро, в считанные дни, а это создавало угрозу стабильности фронта.
Есть еще один момент, который сыграл свою роль. Против прорыва окружения выступал генерал Эрих фон Манштейн, а он имел большой авторитет в армии. Манштейн считал, что прорыв возможен, однако полагал, что войска должны удержать Сталинград. Манштейн не согласился с единодушным мнением об отчаянном положении 6-й армии, которого придерживался командующий группы армий Вейхс, Паулюс и многие другие немецкие генералы. Он был против немедленного прорыва из котла.
От Вейхса и других генералов Манштейн отличался не оценкой оперативной обстановки в 6-й армии и не мнением о времени, необходимом для ее смены. Прежде всего, Манштейна отличала от них большая уверенность в системе снабжения и стойкости окруженной армии. Насколько эта уверенность соответствовала действительности — данный вопрос остается без ответа, но обоснованной ее определенно нельзя назвать.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
Что было бы если бы немцы взяли сталинград
После захвата Москвы Гитлер согласно плану операции «Тайфун» намеревался завершить кампанию против СССР. Поразмышляем, как мог развиваться ход войны в случае гипотетического падения советской столицы.
Не в нашу пользу
Судьба Европы
По заготовленному сценарию
А что после падения Москвы могло бы произойти с СССР? Многие военные специалисты говорят, что в случае капитуляции советской столицы и правительства начал бы реализовываться план, разработанный Гитлером перед вторжением в Советский Союз – «Директива №32».
В европейской части материка Германия собиралась господствовать вместе с Италией. Россия до Урала вошла бы в состав «Великой Германии», однако предварительно европейская часть СССР согласно «миссии Ольденбурга» подлежала тотальному разграблению. А дальше эта территория делилась бы на 4 инспекции: Голштинию с центром в бывшем Ленинграде, Саксонию – в Москве, Баден – в Киеве, Вестфалию – в Баку.
Территории Западной Украины, Белоруссии, Прибалтики, Крыма, Поволжья Гитлер намеревался полностью очистить от местных этносов, заселить немцами и включить в состав рейха. Кольский полуостров из-за огромного количества рудников использовался бы только в качестве сырьевой базы, а Средняя Азия должна была стать сельскохозяйственным придатком новой империи. Как только германская армия оказалась бы вдоволь накормлена, обута и одета, пришло бы время гибели оставшегося в оккупации населения СССР вплоть до Уральских гор.
Поворотный момент
Обозреватель BBC Джон Барбер полагает, что в случае сдачи Москвы страна не капитулировала бы. Однако эвакуированное в Куйбышев советское руководство вынуждено пошло бы на заключение мира с Гитлером, «отдав ему значительную часть европейской территории СССР в надежде, что новый Брест-Литовский договор поможет ему выжить».
Но дальнейшая судьба СССР, согласно предположениям Барбера, была бы незавидна. Сокращение населения в промышленных и сельскохозяйственных регионах подорвало бы способность правительства в изгнании к продолжению борьбы, и еще недавно могучий Союз распался бы на множество мелких государств.
Британский журналист полагает, что последствия распада СССР для Запада были бы весьма серьезными. Учитывая, что под контролем Германии находились бы все ресурсы материковой Европы, положение Британии стало бы безнадежным, резко возросла бы угроза для США, которым вскоре пришлось бы противостоять Японии в борьбе за господство на Востоке. Битву за Москву следует считать поворотным моментом всей Второй мировой войны, – заключает Барбер.
Столица еще не всё
Сопротивление продолжается
«Смерть от тысячи порезов» ждала бы Германию в случае взятия Москвы, полагает канадский автор Роберт Гримминк. Затяжной конфликт, по его мнению, был невыгоден Берлину. Сталин ни при каких обстоятельствах не стал бы сдаваться. На руку России играли промышленные районы к востоку от Урала, которые были вне досягаемости нацистов, – убежден канадец.
Для Гримминка неоспоримо, что захват Москвы был бы временным явлением. Далее он пишет: «У Советского Союза было 18 дивизий, дислоцированных в Сибири, которые ожидали нападения со стороны Японии. Поскольку японцы не собирались нападать, в случае захвата Москвы эти войска, вероятно, отправили бы под Москву».
Сибирские дивизии, хорошо оснащенные и подготовленные для ведения войны в непривычных для вермахта климатических условиях, отбили бы столицу у измотанных бесконечной обороной нацистов, которые оказались бы не готовы к борьбе со свежими силами русских. В этом канадский писатель даже не сомневается.
Сам Гитлер, судя по всему, надеялся только на захват европейской части СССР и за Уральский хребет не заглядывал. Вот его слова: «Никогда в будущем не должно быть допущено образования военного могущества к западу от Урала, даже если бы нам пришлось бороться 100 лет, чтобы помешать этому. Все мои преемники должны знать, что положение Германии прочно лишь постольку, поскольку к западу от Урала нет иной военной державы».
Практически все эксперты единодушны в том, что если бы Гитлер взял Москву, столицу перенесли бы за Урал. Это бы позволило советскому правительству собраться с силами, построить новую промышленность и, в конечном итоге, вернуть утраченные позиции. В этом уверены авторы американского исторического порта HistoryNet. Там отмечается, что если бы Россия и потеряла крупные города и отрасли европейской части, она все равно разгромила бы нацистскую Германию.
Что бы произошло, если бы Гитлер взял Сталинград
В советское время про Сталинградскую битву писали и говорили лишь в превосходной степени. Превозносились подвиги солдат и талант военачальников, указывалось на решающее значение победы на Волге и влиянии ее на весь ход Великой Отечественной войны.
В 1965 году Министр обороны СССР Маршал Советского Союза Родион Яковлевич Малиновский в интервью заявил, что, по его мнению, « Сталинград вообще не надо было оборонять». Если такое публично говорит советский министр обороны, то это уже серьезно. Малиновский был в числе самых активных участников устранения Хрущева от власти и пользовался огромным доверием у Брежнева.
В Советском Союзе с приходом каждого нового руководителя история Великой Отечественной войны переписывалась. 1965 год — время прихода к власти Брежнева. Понятно, что заявление Малиновского было политически мотивировано. В чем же была интрига?
Сам Брежнев к Сталинградской битве никакого отношения не имел, в отличие от Хрущева, который был членом военного совета Сталинградского фронта. А пересмотр каких-либо событий с политической точки зрения всегда был выгоден.
Во-первых, надо было как-то показать героический путь нового генерального секретаря. А для этого следовало привлечь внимание к одному участку советско-германского фронта и преуменьшить значение соседних. Старшее поколение должно хорошо помнит ироническую фразу из анекдота семидесятых:«Великая Отечественная война — это маленький эпизод в большой битве за Малую землю».
Во-вторых, не надо забывать, что Малиновский находился в очень плохих отношениях с Жуковым. Судя по дошедшим до нас рассказам его родных, общались они исключительно на возвышенно-матерных тонах. Родион Яковлевич приложил огромные усилия, чтобы «сдвинуть» Жукова с поста министра обороны.
И все же интересно понять, был ли чисто военный смысл удерживать город?
На Западе не только историками, но и, судя по документам и мемуарам, современниками высказывалось мнение о том, что Сталинград удерживали лишь из-за названия. Об этом говорили и союзники, и враги. Если бы город назывался Царицын, его бы так не обороняли.
Малиновский лишь открыто высказал то, что до этого говорили шепотом. Ситуация Паулюса в Сталинграде могла оказаться очень похожей на положение Наполеона в завоеванной Москве и даже хуже. Если бы советские войска отошли за Волгу, то река бы встала непреодолимой преградой на пути немцев. Форсировать ее сильно потрепанным в боях дивизиям вермахта нечего было и думать.
На флангах немцев нависали группировки советских войск, превосходящие их в три-четыре раза. И вместо того, чтобы в спешке бросать войска в атаку в заснеженной степи, можно было спокойно готовить операцию. Малиновский это знал на собственном опыте. Свою 66 армию в сентябре он так и положил, атакуя немецкую оборону без всякой подготовки. А Жуков его подгонял.
227. А если бы немцы под Сталинградом победили?
Предположим, Сталинградская битва закончилась бы поражением Красной армии.
В районе Гомеля-Чернигова произошло бы аналогичное восстание. Это бы дало возможность снабжать партизан и по суше напрямую из-под Москвы.
А в летнюю компанию 43г. немцы вполне могли взять или блокировать Москву и перервести войну на востоке в войну против партизанских районов. Примерно так как раз шла война Японии в Китае уже много лет к тому времени.
Более того, формирование зависимых и несамостоятельных по отношению к немцам крупных соединений украинских и белорусских коллаборантов могло бы статьь очень важным фактором антипартизанской войны немцев в 43г., пока бы завершилась их московская и средне-восточная летние компании 43г. А потом бы они коллаборантов просто прижали или передвинули на восточный фронт бесконечно воевать против остатков Красной армии в России.
УПА и дивизия СС Галичина, значит, успевали возникнуть и в случае такого поворота вполне могла бы получить от немцев куда большие преференции, чем было в реальности. Видимо, “Галичина” или ее аналог стала бы основной силой немцев против партизан. Довели бы эту дивизию тысяч до 80 чел, если ориентивроаться на количество западно-украинских “добровольцев” в эту “дивизию”, имевших место в реальности весною 43г., несмотря на поражение немцев под Сталинградом.
Нет, исход войны был решен под Сталинградом.
Запись опубликована Гуралюк.Вы можете оставить комментарии здесь или тут