что было 2 сентября 1983 года в ссср
Трагедия над Сахалином. Как советские ракетчики корейский «боинг» сбили
1 сентября 1983 года советский перехватчик Су-15 сбил самолёт «Боинг-747» корейской авиакомпании Korean airlines, нарушивший советское воздушное пространство. Погибло 269 пассажиров и членов экипажа. Этот трагический инцидент вызвал негодование во всём мире, особенно после того, как советская сторона засекретила расследование случившегося на долгие годы. Только после распада СССР были опубликованы документы, из которых стало ясно, что же действительно произошло в тот день.
Фото: © Shutterstock, Википедия, Public Domain
К началу 80-х, после полутора десятилетий политики разрядки, отношения между СССР и США ухудшились до уровня едва ли не Карибского кризиса. Советское вторжение в Афганистан, приход к власти бескомпромиссного Рейгана, система стратегической оборонной инициативы и намерение американцев разместить ракеты «Першинг II» в Европе вызвали резкое обострение отношений.
Весной 1983 года в Тихом океане были проведены учения Fleet’Ex, ставшие самыми масштабными со времён Второй мировой войны. Район учений находился в непосредственной близости от советских границ.
Кроме того, периодически над Камчаткой и Курильскими островами совершали полёты самолёты радиоэлектронной разведки «Боинг RC-135». Советские ПВО стремились их сбивать, но получалось это далеко не всегда. Каждый случай, когда ПВО упускали самолёт-разведчик, становился поводом для разноса начальников дальневосточных служб ПВО.
Разбившийся самолёт за 2 года до катастрофы. Фото: © Википедия
Рейс KAL 007, совершавшийся корейскими авиалиниями, пролегал от Нью-Йорка до Анкориджа, откуда самолёт вылетал в Сеул. Полёт проходил преимущественно над Тихим океаном. На борту самолёта находились 23 члена экипажа и 246 пассажиров. Из них 82 пассажира были гражданами Кореи, 62 — американцами, 28 — японцами, 23 — тайваньцами. Помимо них присутствовали граждане ещё десяти государств.
В 03:00 по местному времени дозаправившийся на Аляске самолёт вылетел из Анкориджа. Но уже через десять минут после взлёта самолёт начал понемногу отклоняться от заданного курса. Расследование причин этого отклонения так и не дало чёткого ответа, почему это произошло. По одной версии — экипаж по какой-то причине не переключил автопилот из одного режима в другой. По другой версии — экипаж всё сделал правильно, но из-за технических неполадок автопилот не перешёл в другой режим.
Экипаж не заметил, что автопилот работает в другом режиме, они даже не представляли, что могут отклониться от курса. Между тем лайнер двигался в сторону Камчатки.
В обычных условиях это было бы не фатально. Самолёт в любом случае летел в направлении Сеула, просто отклонился от маршрута на 300 километров в сторону и летел бы чуть дольше, чем обычно. Однако Камчатка была закрытым воздушным пространством. Помимо военных баз там проводились и испытания ракет.
В 15:51 (время по UTC, на Дальнем Востоке в это время была ночь) корейский самолёт вошёл в воздушное пространство над Камчаткой. На перехват самолёта были отправлены четыре МиГ-23. Однако, пролетев над южной частью Камчатки, самолёт покинул советское воздушное пространство, его не успели перехватить. Корейский лайнер продолжил полёт над Охотским морем.
В это время в руководстве ПВО решали, что делать с самолётом. Командующий ПВО Дальневосточного военного округа Валерий Каменский колебался. С одной стороны, он приказал нарушителя уничтожить, с другой — просил провести идентификацию, то есть проверить, не мог ли это быть невесть как заблудившийся пассажирский лайнер. Однако командующий 40-й истребительной авиадивизией Корнуков был настроен куда решительнее. Он был уверен, что никаких гражданских самолётов тут не может быть, просто потому что такого не может быть никогда, а по маршруту цели очевидно, что это самолёт-разведчик, пролетевший сначала над Камчаткой, а теперь двигающийся к Сахалину. Поэтому Корнуков выступал за то, чтобы сбить самолёт, если он ещё раз нарушит советское воздушное пространство. Что, судя по его курсу, было неминуемо.
У такой решительности Корнукова были причины. Весной, во время американских учений в Тихом океане, звено американских истребителей нарушило советское воздушное пространство над Курильскими островами, а Корнуков не отреагировал и перехватчики не поднял. За что ему устроили жёсткий разнос сверху. Так что теперь он выступал сторонником самых решительных и бескомпромиссных мер.
На перехват нарушителя подняли три Су-15 с аэродрома Сокол и один МиГ с аэродрома Смирных. Вскоре Су-15, пилотируемый майором Осиповичем, вышел к цели. Осипович доложил, что видит бортовые огни и ряд иллюминаторов. Однако более точно описать самолёт было невозможно. На земле решили, что это ничего не значит, поскольку бортовые огни есть у всех самолётов, а с иллюминаторами что-то могли придумать. Тем более что «боинг»-разведчик (RC-135) в темноте, да ещё и на расстоянии, достаточно трудно визуально отличить от пассажирского лайнера.
По советским инструкциям нарушителя полагалось попытаться принудить к посадке. Для этого надо было либо выйти на гражданскую частоту и попытаться установить радиоконтакт, либо пострелять трассирующими пулями рядом с самолётом, чтобы обратить на себя внимание пилотов. Только если нарушитель не реагировал на все эти сигналы, открывался огонь на поражение.
Разбившийся самолёт в 1978 году (в период работы в Condor Airlines). Фото: © Википедия
Тем временем на земле уже передавалась по цепочке вниз команда открыть огонь на поражение. Добро дал командующий Дальневосточным округом Третьяк. От него приказ получил командующий ПВО Каменский, который спустил его Корнукову, а тот по цепочке вниз до Осиповича.
Тем временем самолёт вот-вот должен был покинуть советское воздушное пространство. К тому же он начал снижать скорость, набирая высоту, что в ПВО посчитали манёвром для ухода от перехватчика, поскольку Су не мог лететь на такой скорости, как «боинг», и начинал сваливаться в штопор уже на 400 километрах в час.
В 18:26 по UTC Осипович выпустил две ракеты. Одна прошла мимо, другая поразила цель. После этого корейский самолёт начал медленно снижаться. Около пяти минут экипажу удавалось сохранять контроль над управлением лайнера. Он снизился до высоты три тысячи метров, после чего контроль над ним был потерян.
Версия советской стороны
Фото: © AP Photo/Terril Jones
Первоначально СССР хранил молчание. Первые новостные сообщения из Кореи гласили, что самолёт, возможно, приземлился на территории СССР из-за неполадок. Однако американцы обо всём произошедшем прекрасно знали, и уже 1 сентября госсекретарь Шульц созвал экстренную пресс-конференцию, на которой представил перехваты радиопереговоров советских пэвэошников.
Первоначально в СССР не знали, что делать. Андропов уже сильно болел, поэтому несколько дней СССР ничего не предпринимал. Сначала планировалось рассказать правду — самолёт был сбит из-за ошибки идентификации. Однако в последний момент было решено всё переиграть и выдвинуть контрверсию — самолёт был сбит, поскольку выполнял разведывательный полёт.
5 сентября официальное заявление сделал американский президент Рейган, назвавший атаку корейского самолёта «преступлением против человечества» и «актом варварской жестокости». На 6 сентября было назначено созванное американцами заседание Совбеза ООН. На нём они представили детальные расшифровки советских радиопереговоров и продемонстрировали карту полёта самолёта с отклонением от курса.
США отреагировали на этот инцидент запретом на полёты советских самолётов в Америку. Рейган также пообещал, что система GPS будет открыта для всех, чтобы в дальнейшем исключить подобные трагические инциденты.
Самолёт упал в советских водах, поэтому никто, кроме советских поисковиков, не имел доступа к месту аварии. Официально СССР до самого конца отрицал, что в результате поисковых работ удалось найти что-то существенное для расследования. В действительности поисковики достаточно быстро обнаружили бортовые самописцы самолёта, но их показания не стыковались с официально объявленной советской версией (сознательное и спланированное нарушение воздушного пространства). Поэтому все эти данные были засекречены.
Международная организация гражданской авиации провела своё независимое расследование. Однако, не имея доступа к месту крушения и показаниям бортовых самописцев, следователи были ограничены в выводах. В итоге организация пришла к выводу, что экипаж нарушил советское воздушное пространство неумышленно — либо из-за невнимательности при работе с автопилотом, либо из-за технических неполадок.
Родственники погибших американских граждан создали ассоциацию и заручились поддержкой группы американских конгрессменов. На волне перестроечной гласности конгрессмены написали несколько писем Горбачёву с просьбой сообщить информацию, известную советской стороне.
После распада СССР письма стали писать уже Ельцину. В конце концов новый президент объявил, что в архивах найдены секретные документы об обстоятельствах инцидента и вскоре они будут переданы для публикации. В 1992 году было опубликовано несколько секретных меморандумов спецслужб, а в 1993 году бортовые самописцы, обломки самолёта и прочие найденные при поисках объекты были переданы Южной Корее. Другая часть предметов была передана Японии, а также родственникам погибших американцев.
Было проведено новое международное расследование с учётом теперь уже рассекреченных данных. Выяснилось, что пилоты самолёта не осознавали, что отклонились от курса и дважды вторглись в советское воздушное пространство. Также было ясно, что они не заметили предупредительных выстрелов Осиповича.
Также подтвердилось, что в советской ПВО были уверены, что сбивают разведчик RC-135. Только через несколько часов стало понятно, что сбит пассажирский лайнер. Первоначально планировалось объявить, что произошла ошибка идентификации. Однако из-за того, что были применены не все методы идентификации (в частности, не было попыток установления радиоконтакта), советское руководство опасалось, что это станет поводом для новых обвинений. Поэтому было принято решение засекретить информацию об обнаружении самописцев и придерживаться версии разведывательной провокации. Спешка, из-за которой с самолётом не попытались установить радиоконтакт, объяснялась тем, что он уже готовился покинуть советское воздушное пространство и его боялись упустить и получить разнос сверху за нерасторопность.
Засекреченность расследования вплоть до начала 90-х породила много конспирологических теорий заговора. Одна из них гласит, что СССР действительно сбил самолёт-разведчик, а не пассажирский лайнер. В качестве главного аргумента выдвигается тот факт, что тела пассажиров так и не были обнаружены, только отдельные вещи.
«Боинг»-разведчик (RC-135) Фото: © Wikipedia
Ещё одна версия гласит, что самолёту удалось сесть на территории Японии, но со всех пассажиров взяли подписку о неразглашении и засекретили информацию об их спасении. Как подвид этой версии существует версия о том, что самолёт приземлился в Советском Союзе, а все пассажиры будто бы были отправлены в секретные тюрьмы, что не выдерживает никакой критики.
Однако стоит учесть, что провернуть такую операцию с гражданами полутора десятков государств достаточно сложно. Не говоря уже о том, что среди пассажиров были весьма известные персоны. Например, конгрессмен Лоуренс Паттон Макдональд — кузен знаменитого генерала Паттона.
В конце концов, не совсем понятно, зачем могли понадобиться такие сложности, если учесть, что главным последствием для СССР стал только временный запрет на полёты советских самолётов в Америку. Ракеты «Першинг II» американцы в любом случае собирались разместить в Европе и сделали бы это и без инцидента с корейским самолётом.
Вероятнее всего, ситуация с корейским лайнером стала следствием стечения обстоятельств и ряда ошибок как со стороны корейского экипажа, так и советских ПВО, не идентифицировавших самолёт, а не чьего-то злого умысла.
Трагедия над Сахалином: Документ, поставивший точку
1 сентября 1983 года над Сахалином сбит южнокорейский «Боинг» (рейс 007), нарушивший советскую границу (269 жертв). В 1992 году газета «ПРАВДА» опубликовала статью, в которой впервые были представлены фрагменты радиообмена советских истребителей-перехватчиков с наземным командным пунктом, из которых видно, что наш пилот сделал все возможное для того, чтобы предотвратить гибель самолета, который, кстати, не был идентифицирован как гражданский объект. Мы полагаем, что этот материал интересен и сегодня.
2 сентября 1983 года сообщение ТАСС было лаконичным. Для живых наступил новый день, а на Дальнем востоке неопознанный самолет все еще «продолжал полет в сторону Японского моря». О том, что произошло, станет известно много позже. Раскрыты, кажется, самые секретные тайники, но по сей день нигде официально не представлен этот документ — полный текст радиообмена истребителей-перехватчиков с командным пунктом.
Именно этому документу было дано потрясти мир одной выхваченной фразой — «Цель уничтожена» и стать в глазах мировой общественности свидетельством жестоких нравов советской «империи зла». Слова пилота Осиповича, сбившего «Боинг», перехваченные японскими наземными станциями, уже через четыре дня прозвучали на заседании Совета Безопасности ООН. Мы же предпочли отмолчаться, хотя полный текст радиообмена истребителей-перехватчиков с командным пунктом наверняка смог бы стать — кстати, как и «черный ящик» с записью курса «Боинга» — аргументом с нашей стороны. Где первоначальная пленка, пока не сообщено. До сего дня она нигде официально не упоминалась.
Сейчас мы предлагаем вниманию читателей и заинтересованных лиц отрывки из этого документа.
Полностью опубликовать его сложно из-за большого объема и множества технических деталей.
Радиообмен командного пункта и летчиков-истребителей длился 41 минуту, с 5.44 до 6.24. Время сахалинское.
КП — командный пункт, позывной — «Депутат». Самолет СУ-15 (подполковник Осипович), позывной — «805». Другие самолеты: МИГ-23 — позывной «163», СУ-15 — позывной «121».
5.44. 805: Депутат, 805-й на курсе 45, в наборе до 8.
КП: 805-й, Депутат вас понял, с этим курсом.
805: Понял.
КП: 805, я Депутат. Режим экономичный.
805: Вас понял.
5.48. КП: 805, цель от меня в азимуте 60, дальность 440.
805: Вас понял, с этим курсом, в наборе до 8 тысяч. 5.52: КП: 805, остаток?
805: Остаток 4 тонны. 5.56. КП: 805, я Депутат, цель слева под 5, удаление 130.
Цель с курсом 2W, слева под 5, удаление 120.
5.58. КП: 805, цель у вас по курсу, до цели 70, высота 10 тысяч.
6.02. 805: 805-й, наблюдаю цель, на высоте идет 8 тысяч.
6.03. КП: Вас понял, цель у вас по курсу, до цели 12… 15 километров.
805: Выполняю.
805: Скорость цели дайте.
КП: Скорость цели 900.
805: Вас понял.
6.05. КП: Цель наблюдаете?
805: Наблюдаю.
КП: Понял, под 2/4 не более ракурс.
805: Вас понял, я иду сзади.
6.07. КП: 805, вправо на курс 220. Остаток?
805: Остаток 3 тонны. Курс повторите.
6.08. КП: 805, цель наблюдаете?
805: Да, она развернулась.
6.10. КП: 805, тип сможете определить?
805: Нет, конечно.
КП: Вас понял, до цели 12 километров.
6.11. КП: Наблюдаете цель, 805?
805: Визуально наблюдаю и по… на экране вижу.
КП: Понял, после захвата доклад.
805: Вас понял.
КП: 805, цель наблюдаете?
805: Наблюдаю, в захвате цель.
КП: 805, произведите запрос цели.
805: Понял вас.
6.13. 805: Цель на запрос не отвечает.
КП: Вас понял, включить спецсистему.
805: Включена.
КП: 805, я Депутат, следить за курсом цели.
805: Вас понял, пока идет с прежним курсом.
6.14. КП: Удаление 6.
805: Понятно.
КП: 805, я Депутат, приготовиться к открытию огня, быть готовым.
805: Понял, мне надо будет форсаж включить.
КП: Остаток?
805: Остаток у меня 2.700.
КП: Форсаж по команде.
6.15. КП: 805, в захвате устойчиво?
805: В захвате иду.
6.17. КП: 805, наблюдаете противника?
805: Наблюдаю.
КП: Вас понял,… ничтожить!
805: Повторите!
6.18. КП: 805, цель нарушила государственную границу. Цель уничтожить.
805: Выполняю.
КП: 805, АНО горит у цели?
805: Да, АНО горит… мигалка горит.
КП: Понял.
КП: 805, дайте мигание огнями.
КП: 805, кратковременное мигание огнями.
КП: 805, принудите к посадке на наш аэродром! (Эта команда отменяет предыдущую, на уничтожение цели. — И. Н.)
805:… у меня ПР горят уже!
КП: 805?
805: Отвечаю, ответил 805.
6.20. КП: 805, предупредительную очередь из пушечного вооружения!
805:… Надо подходить к нему! Выключаю захват, подхожу к нему.
КП: Очередь пушечную дайте!
КП: Предупредительную очередь из пушек!
КП: 805-му! Выполняйте!
805: Сбросил захват, даю очередь из пушек.
КП: Выполнили стрельбу, 805?
805: Так точно, выполнил.
КП: Наблюдаете цель?
6.21. 805: Да, подхожу к ней, подхожу ближе.
КП: Вас понял.
805: Цель снижается, я уже подошел к ней на удаление где-то 2 километра.
КП: Цель снижается?
805: Нет, идет на 10 тысяч.
163: Наблюдаю обоих, дальность 10-15 километров. (Эта фраза была воспринята как «Наблюдаю бой». — И. Н.)
805: Цель уменьшает скорость. Выхожу, выхожу, впереди цели уже.
КП: Вас понял, 805. Уменьшите скорость, 805.
6.22. КП: Дайте мигание огнями.
805: Выполняю. Увеличил скорость.
КП: Увеличила цель скорость, да?
805: Нет, уменьшает скорость.
КП: 805, открыть огонь по цели!
805: Как же открыть, надо же раньше… Куда же… я уже на траверзе цели.
КП: Вас понял.
КП: По возможности займите положение для атаки.
805: Мне нужно теперь отставать от цели.
КП: Место цели относительно вас, 805?
805: Повтори!
КП: Высота цели?
805: Высота цели 10 тысяч!
КП: Место, место?
805: Место? Сейчас уточняю. Под 70 градусов слева.
КП: Вас понял.
6.23. КП: 805, попробуйте уничтожить цель пушками.
805: Я уже отстаю, сейчас я ракетами пробую.
КП: Вас понял.
КП: 805, подойти к цели, уничтожить цель!
805: Выполняю, в захвате иду.
6.24. КП: 805, с целью сближаетесь?
805: Наблюдаю цель в захвате, удаление до цели 8.
КП: Форсаж, 805!
805: Включил уже (нажатие).
805: ЗГ!
КП: Пуск!
805: Пуск произвел.
805: Цель уничтожена.
КП: Выход из атаки вправо, курс 75.
805: Выхожу из атаки.
Документ комментируют и отвечают на вопросы журналиста специалисты, которые работали над расшифровкой радиообмена в 1983 году. Они имели самое непосредственное отношение к расследованию обстоятельств гибели «Боинга-747», входя в созданную тогда государственную комиссию. Однако не пришло еще время для того, чтобы можно было назвать их фамилии и должности…
— Нам сказано было молчать лично маршалом С. Ахромеевым. И мы молчали все эти годы, пока «Известия» не начали свое расследование. В авиационных катастрофах последствия всегда страшны, но вряд ли правомерно увлекаться их описанием, замалчивая причины трагедии. А то, что произошло, вряд ли можно охарактеризовать так, как это делают претендующие на объективность «Известия», например, в номере от 15 октября сего года — «спустя почти десять лет после ночной атаки советского самолета-перехватчика СУ-15 в небе над Сахалином, приведшей к гибели южнокорейского самолета «Боинг-747″ с 269 пассажирами на борту…»
— Почему в ООН была представлена только запись ответов наших пилотов?
— Те, кто ее готовил, объясняют, что из-за большой дальности до наших пунктов наведения японцы могли принимать только работу радиостанций самолетов в воздухе и не могли слышать, о чем говорят наземные службы. Но мы думаем, что это не совсем так. В районе наведения находились и корабли, и самолеты, и разведспутники США и их союзников. В ООН же американцам было невыгодно показывать действия командного пункта, который вначале действительно дал команду на уничтожение нарушителя, но потом отменил ее и поставил задачу летчику сначала на опознание цели, затем на принуждение ее к посадке, а также на выполнение предупредительного огня. Все это, особенно в те горячие дни, говорило в нашу пользу. Но, вообще, настрой, который был у американской администрации, можно было сломить лишь действуя столь же энергично: буквально на следующий день прокрутить в ООН полную пленку.
— Почему эта пленка вообще не была прокручена?
— Мы предлагали это сделать. Но предложения не были утверждены. У моряков есть поговорка: когда на море прошел шторм, на берегу много умных оказывается. Руководство комиссии решило не афишировать известные нам документы. Возможно, посчитало, что они каким-то образом могут быть использованы против нас. Или просто из любви к секретности. Мы тогда не могли объявлять голодовку или предпринимать что-нибудь более энергичное, доказывая свою правоту. Это сейчас другие времена…
— По радиообмену можно сказать, что действия пилотов и КП были квалифицированными?
— Вполне оптимальными для конкретной обстановки той ночи.
— Однако их обвиняют в том, что было проведено недостаточно предупредительных мероприятий. Как предписывается действовать в подобных случаях?
— Вы уверены, что экипаж «Боинга» заметил наш истребитель?
— Конечно, ничего нельзя утверждать с полной гарантией. Но этому случаю есть железный аналог. В 1978 году «Боинг-707» этой же авиакомпании среди бела дня оказался за тысячи километров от своей трассы — вместо Аляски залетел под Мурманск. Пилот-перехватчик Босов не просто летал у него перед кабиной, он буквально садился верхом на нарушителя. Но экипаж 707-го не обращал внимания на действия нашего истребителя. Тогда выпущенная ракета взорвалась метрах в четырех под крылом, но, слава богу, самолет удалось посадить. Из 108 пассажиров от осколков погибли двое. Из двадцати женщин и детей никто не был даже ранен. Мы тогда еще шутили, что советская ПВО слабых не обижает. Так вот, когда мы потом разговаривали с пилотами, они стыдливо сообщили, что не могли понять, чего от них хочет истребитель. Это при том, что у одного 14 тысяч часов налета, у другого — 12, и оба бывшие военные летчики. Зато пассажиры прекрасно видели истребитель и даже смеялись, что летят с эскортом, словно VIP. Так что, нам представляется, оба этих случая — следствие нецивилизованного подхода к перевозкам авиапассажиров в южнокорейской авиакомпании.
Мы докладывали наверх о том, что «Боинг» не мог, как об этом писали на Западе, «сбиться с курса» — он не был на своей трассе ни одной минуты, сразу после взлета взяв неправильный курс. Самолет летел на Сеул кратчайшим путем. Это четко видно по специальному навигационному глобусу: линия его маршрута Анкоридж — Камчатка — Сахалин — Сеул абсолютно прямолинейна,
— Может быть, причина в тон, что в бортовой компьютер была заложена неправильная программа?
— Возможно. Тут много неуясненного. Экипаж рейса 007 регулярно сообщал на землю о прохождении контрольных точек на заданной трассе, на самом деле все больше удаляясь от нее. Вполне вероятно, что бортовой компьютер показывал одни координаты, а самолет фактически проходил другие. Не исключено и то, что они могли видеть и координаты по своей плановой трассе и координаты фактического полета (комбинированный режим). Для того. чтобы более полно об этом судить, нужно сопоставить доклады переговоров пилотов 007-го с американскими и японскими наземными службами. Нужно проследить отход «Боинга» от Анкориджа, переход его из американской зоны управления воздушным движением в японскую. Безусловно, должны быть такие записи, при перелетах они ведутся во всем мире, но нас по-прежнему продолжают, грубо говоря, тыкать носом только в слова этого «рыцаря неудачи» Осиповича. А потом мы и сами с готовностью взяли всю вину на себя.
— Кстати, об Осиповиче. В интервью, «Известиям» он сказал, что видел очертания самолета, но не мог определить его тип, поскольку советские летчики не изучают иностранные гражданские самолеты. Как это понять?
— Ему пришлось слишком много отвечать на вопросы журналистов. Комиссии он об этом не говорил. Кстати, «Боинг-747» не чисто гражданский самолет. Он легко может быть переоборудован для перевозки ракет, в том числе баллистических, и других воинских грузов, впрочем, как и наши самолеты большой вместимости. Поэтому «Боинг»-747 включен в часть справочников, а такие издания не только по военным (боевым), но и гражданским (транспортным) самолетам используются во всех авиационных частях. Конечно, несерьезно утверждать, что не знали. Тем более что профессионалы находят не только те данные, которые им предписано изучать. Если бы не безлунная ночь и не облачность, он бы, конечно, увидел характерный «горб» на фюзеляже 747-го я понял, что это за машина. Но что бы это изменило? 747-й был нарушителем.
— Осипович утверждает, что «Боинг» его заметил, поскольку снизил скорость, так что СУ-15 вынужден был его обогнать.
— Увидел ли пилот «Боинга» предупредительные выстрелы? В том же интервью «Известиям» Осипович утверждает, что у него были только бронебойные снаряды.
— Мы принимали участие в проверке по этому поводу. Боекомплект самолета Осиповича состоял из бронебойных и трассирующих снарядов. Трассирующее снаряды показывают летчику направление трассы и стрельбы, одновременно используются для сигнализации.
— Почему Осипович не увидел иллюминаторов?
— Была ночь. В наших самолетах в это время тоже выключают освещение салона. Если бы он подлетел метров на сто-пятьдесят, он бы увидел темные, но иллюминаторы. Но вряд ли кто хотел бы оказаться на его месте, когда сложнейшая погода и топливо ограниченно. Истратишь на маневрирование, а что останется для посадки? Он мог бы пройти перед кабиной «Боинга», но в этих условиях легко «поцеловаться». Над Норвежским морем был случай, когда американский истребитель «Фантом» столкнулся с нашим ТУ-16. У них есть такой эффектный прием: минут пять лететь под крылом нашего самолета, а потом включить форсаж — сразу хвост огня — и резко вверх. Вот он вверх пошел, но не рассчитал и серьезно повредил крыло у нашего. К счастью, тогда оба самолета нормально сели, а летчики обеих стран потом, встречаясь в воздухе, энергично друг другу жестикулировали, общались, как водители на перекрестке.
— Задача стояла уничтожить цель или пресечь полет неизвестного самолета по нашей территории?
— Уничтожить цель, потому что через 90 секунд «Боинг» снова уходил в нейтральные воды.
— Ну и пусть бы уходил.
— Это сейчас так можно сказать, а тогда нельзя было дать возможность уйти неопознанному самолету, который пролетел в двух районах страны над важнейшими военными объектами. Тем более что за несколько месяцев до этого случая там же, на Востоке, американские военные самолеты провели, так сказать, серию спортивно-провокационных залетов в наше воздушное пространство над Курилами. Была очень плохая погода, и наши летчики, если бы их подняли на перехват, не могли гарантированно сесть после задания. Бывают случаи, когда летчики взлетают при видимости ниже минимума, зная, что потом или придется идти на запасной аэродром, или катапультироваться. Но руководство не разрешило тогда своим летчикам подниматься в воздух. После этого приезжала строгая комиссия, и всем досталось на полную катушку. И за дело, конечно, тоже. Ведь были и наземные средства против нахалов. Так что настрой был соответствующий.
Кроме того, хочется сказать, что ни одна страна в мире, кроме нашей, не испытывала такого воздушного прессинга. И ни одну страну потом так не стыдили за то, что она защищает свои воздушные границы. То, что произошло в сентябре 1983 года, — это трагедия. Гибель даже одного человека — это трагедия. Но, кроме эмоций, есть еще закон. И нужно руководствоваться все-таки законом. Пассажирские самолеты гибли таким образом не только в нашей стране. Так что вряд ли оправданно сваливать сейчас всю вину на прошлый советский режим.
— Нужно ли так строго поступать с нарушителями и хулиганами? Они ведь, как правило, не рискнут причинить вред.
— Тем не менее каждый такой случай требует тщательного расследования. Дорасследованием обстоятельств и причин трагедии 1983 года занимается сейчас в Москве пятисторонняя экспертная группа. Кажется, с нашей стороны для этого созданы все благоприятные условия. Мы предоставили новые документы. Но будет ли это расследование объективным? Например, что дали обнародованные недавно данные «черного ящика» — расшифровка переговоров экипажей рейсов КАЛ погибшего 007 и 015, который шел следом?
— Эта запись не была представлена в профессиональном виде. Не разделялись слова командира, второго пилота и бортинженера. Кроме того, насколько нам известно, записи переводили специалисты по корейскому языку из КГБ, не знакомые с авиационной спецификой и взаимодействием в экипаже. Из этой пленки можно было вытянуть часть истины. Там не обязательно должны были оказаться слова типа «Смотри, командир, истребители», но даже по этой записи можно делать какие-то выводы. 007 и 015 рейсы имели задание лететь по одной трассе с интервалом в десять — пятнадцать минут, и потому, что у них оказались разные значения ветра, пилоты должны были забеспокоиться. Важно было не просто внимательно изучить эту запись, а сопоставить ее с положением Осиповича в тот момент, с изменением высоты, совместить их во времени.
И даже это будет неполным. С самого начала работы комиссии мы знали, что объективная картина может получиться лишь при наложении четырех записей: разговоров внутри экипажа «Боинга», разговоров пилотов рейса 007 с рейсом 015, разговоров экипажа «Боинга» с Токио и радиообмена Осиповича с КП. Все это должно быть наложено одно на другое, выстроено во времени, сопровождено аэронавигационной прокладкой и радиолокационной проводкой. Хочется надеяться, что экспертная группа сделает это. Феномен этого полета, когда экипаж «Боинга» с удивительной пассивностью и отрешенностью от понимания все увеличивающейся опасности оказался на чужой территории и сделал все возможное для того, чтобы его сбили, требует совершенно определенного изучения, к которому и близко не приступали.
Добавьте «Правду.Ру» в свои источники в Яндекс.Новости или News.Google, либо Яндекс.Дзен
Быстрые новости в Telegram-канале Правды.Ру. Не забудьте подписаться, чтоб быть в курсе событий.