что будут делать с митингующими 23 января
Московская полиция пообещала «пресечь» акцию 23 января
Главное управление Министерства внутренних дел по Москве выпустило обращение к гражданам, в котором призвало их не участвовать в несанкционированных акциях и предупредило об ответственности за эти действия. Обращение опубликовано на сайте ГУ МВД по Москве.
«В связи с распространением в средствах массовой информации, сети Интернет и социальных сетях призывов к участию в несанкционированных акциях 23 января 2021 года официально предупреждаем, что за подобные призывы и участие в таких мероприятиях предусмотрена ответственность в соответствии с законом. Попытки провести несогласованное публичное мероприятие, а также любые провокационные действия со стороны их участников будут расцениваться как угроза общественному порядку и немедленно пресекаться», — говорится в публикации.
«Правоохранительные органы будут незамедлительно реагировать на правонарушения и предпримут все необходимые меры для обеспечения правопорядка. Правонарушители будут привлекаться к предусмотренной законом ответственности», — заверили в московской полиции и призвали не участвовать в несогласованных акциях.
Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков на вопрос журналистов, правильно ли угрожать студентам отчислением за участие в несанкционированных акциях, ответил, что участие студентов в акциях является их личным делом. «Но участие в незаконных акциях может иметь последствия со стороны учебных заведений», — пояснил представитель Кремля.
Песков заверил, что «никакие указания Кремля» силовикам сейчас не поступают, поскольку они «не требуются, есть режим и законодательство». «Если проводятся незаконные акции, то, конечно, правоохранители действуют в соответствии со служебными инструкциями», — добавил он.
По его словам, позиция Кремля заключается в «необходимости соблюдения закона и недопустимости организации нелегитимных акций и агитирования молодых людей и детей». Звучащие от правоохранителей предупреждения в этих условиях «совершенно естественны», считает Песков.
Действия участников несогласованных акций в субботу могут квалифицировать по статье о массовых беспорядках, если будут зафиксированы провокации и попытки насилия, сообщил вечером 22 января в эфире телеканала «Россия 24» представитель Генпрокуратуры Андрей Иванов.
Накануне Генпрокуратура потребовала ограничить доступ к ресурсам, которые призывают к участию в несанкционированных митингах 23 января, а МВД предупредило, что сотрудники полиции будут привлекать к ответственности за призывы к участию в несанкционированных акциях 23 января.
Роскомнадзор заявил, что выявил призывы к несовершеннолетним в социальных сетях TikTok, «ВКонтакте», Facebook, Twitter, Instagram и YouTube. Там уточнили, что начали вызывать соцсети на составление протоколов об административных правонарушениях.
После этого соратники Навального начали призывать граждан к акциям протеста с требованием освободить оппозиционера. Вечером 21 января были задержаны полицией пресс-секретарь оппозиционера Алексея Навального Кира Ярмыш, расследователь Фонда борьбы с коррупцией (ФБК, признан Минюстом иноагентом) Георгий Албуров, юристы ФБК Любовь Соболь и Владлен Лось. Журналист Александр Плющев и главный редактор «Медиазоны» Сергей Смирнов сообщили, что полицейские приходили по месту их регистрации, чтобы провести «профилактические беседы».
23 января суд решил арестовать Ярмыш на девять суток, об этом она написала в своем Twitter.
Соболь рассказала, что провела в ОВД более пяти часов и к ней более четырех часов не пускали адвоката. На женщину составили протокол по ч. 8 ст. 20.2 КоАП (повторное нарушение правил проведения массовых акций, предусматривает арест на срок до 30 суток или штраф в размере до 300 тыс. руб.). «Но дело в том, что ч. 8 ст. 20.2 мне никак не могли дать по закону, потому что есть четкое правило: повторным считается нарушение, если оно совершено в течение года после исполнения решения суда, вступившего в законную силу», — считает Соболь, поскольку все штрафы она оплатила более года назад.
Албуров сообщил, что его оставили в отделении полиции до утра, а 22 января Мещанский суд должен вынести решение по административному делу (ст. 20.2 КоАП: нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования).
Лось был задержан за призывы на несанкционированные митинги. Позже глава юридического отдела ФБК Вячеслав Гимади рассказал РБК, что Лосю с 25 января запретили находиться в России, поскольку он гражданин Белоруссии. Запрет на въезд продлится до 27 ноября 2023 года.
В Калининграде и Новосибирске задержали координаторов штаба Навального.
Протесты 23 января: ждать ли нового «московского дела» и за что будут судить
Автор фото, Vitaly Nevar/TASS
Четыре уголовных дела о насилии к силовикам. Одно из них касается участниц Pussy Riot
Обвинения по 318-й статье пока не были официально предъявлены ни одному из участников субботних акций. СКР при этом упоминает несколько событий, которые легли в основу дел.
В частности, следователей заинтересовал эпизод, во время которого на Пушкинской площади «один из участников нанес сотруднику ОМОНа множественные удары по различным частям тела». Видео с похожими событиями разошлось в соцсетях: на нем видно, как мужчина бьет руками и ногами нескольких силовиков.
Мы быстро, просто и понятно объясняем, что случилось, почему это важно и что будет дальше.
Конец истории Подкаст
О каком именно событии идет речь, из этого сообщения не вполне ясно. Шествие протестующих фактически остановилось на Трубной площади и до Сретенского бульвара не дошло. Как наблюдали корреспонденты Би-би-си, столкновения с ОМОНом происходили в начале Страстного бульвара, но о них в сообщении СКР не говорится.
Третий эпизод, по версии следователей, касается момента, когда участники акции «блокировали автомобиль, двигавшийся по Цветному бульвару и, совершив хулиганские действия, повредили его, а также распылили в лицо водителя слезоточивый газ». В связи с этим возбуждены дела об умышленном повреждении имущества (статья 167 УК) и хулиганстве (статья 213 УК).
Записи, на которых снят этот момент, появлялись в соцсетях. Агентство РИА Новости, ссылаясь на свои источники, утверждало, что ее водителю якобы выбило глаз, но обнаружить подтверждение этой информации Би-би-си не удалось.
Сами девушки еще до митинга рассказывали, что к квартире, в которой они находились, пришли полицейские. После этого Штейн в «Твиттере» рассказала, что в день акции они все-таки вышли на улицу, после чего «запрыгнули из подъезда в машину, менты выбежали спереди и сзади, начали стучать по тачке». По ее словам, автомобилю удалось объехать полицейских и оторваться от них.
Штейн и Алехину задержали и оставили в ОВД до суда, им вменили организацию митинга (часть 2 статьи 20.2 КоАП).
В итоге Пресненский суд назначил Штейн и Нарахсе 10 суток ареста, а Алехину оштрафовал на 30 тысяч рублей.
Из сообщений СКР не ясно, сколько всего силовиков пострадали по итогам московской акции. В последнем сообщении ведомства сказано, что «агрессивно настроенные граждане» во время митинга нанесли телесные повреждения двум сотрудникам Росгвардии, «распылив в лицо одному из них газовый баллончик».
РИА Новости сообщало со ссылкой на источник, что на акции якобы пострадало 39 сотрудников правоохранительных органов.
Соратникам Навального вменяют нарушение санитарных правил?
О возбуждении дела также рассказал Вячеслав Гимади, руководитель юридического отдела Фонда борьбы с коррупцией (ФБК, включен в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента).
Оперштаб Москвы 23 января сообщил, что на митинг якобы пришли 19 человек, зараженных Covid-19. Выяснить это помогло приложение «Социальный мониторинг», которое контролирует передвижения заразившихся, утверждали в штабе.
Полиция завела дела о блокировании дорог. Статью обновили перед Новым годом
Через день после митинга следственное управление МВД по Москве объявило об уголовном деле, которое завели из-за перекрытия дорог. После того, как силовики вытеснили протестующих с Пушкинской площади, часть из них действительно заняла проезжую часть.
Митингующим удалось пройти шествием по Страстному и Петровскому бульварам. Дело заведено по первой части статьи 267 УК «Приведение в негодность транспортных средств или путей сообщения».
По мнению полиции, участники «организовали перекрытие дорог и тротуаров для пешеходов и транспортных средств», что привело к «остановке дорожного движения» и блокировке «объектов транспортной инфраструктуры и улично-дорожной сети».
В МВД уверены, что демонстранты имели умысел «на приведение в негодность путей сообщения».
Заведенное дело стало первым известным случаем применения обновленной статьи, но обвинений конкретным людям полицейские пока не предъявили.
Следователи нашли обращенные к детям призывы к участию в акции
Возбуждению дела предшествовала масштабная информационная кампания против участия детей в митингах. Как выяснила Би-би-си, к ней может быть причастен Общероссийский народный фронт.
Параллельно в кампании участвовали российские школы. В субботу во многих из них организовали дополнительные занятия или спортивные праздники. В родительских чатах учителя требовали проконтролировать, чтобы школьники не пошли на митинг.
Ждать ли нового «московского» и «болотного» дела?
По словам координатора юридической помощи «ОВД-инфо» Аллы Фроловой, между событиями 2012 и 2019 годов и субботней акцией в Москве, есть немало отличий.
23 января на улицы вышло значительно больше людей, чем на несогласованный митинг 27 июля 2019 года, считает она. Отличается и реакция силовиков: в этот раз они возбудили дела по большему числу статей, чем после прошлых протестов.
По данным «ОВД-Инфо», многих из задержанных 23 января и после подвергнутых административным арестам, в понедельник сразу отвезли на допросы к следователям.
Те дела, которые успели возбудить следователи и полиция, «это только начало», заключила координатор «ОВД-Инфо».
При этом, по словам Динзе, в случае с подобными акциями решение о том, как их расследовать, зависит от «политической воли» и «ничего кроме нее тут быть не может».
За что преследуют митингующих в регионах
В Красноярске задержанного на акции проверяют по статье о насилии в адрес полицейских: начальник пресс-службы регионального управления МВД заявил, что тот бросал в силовиков «массивные куски снега и бутылку».
Путин ответил на митинги 23 января словами «так политика не делается»
Одна из студенток сказала Путину, что «даже незаинтересованных людей не обходит стороной поток информации о недавних волнениях в ряде регионов и в некоторых городах нашей страны и не осталось незамеченным внимание молодежи к данному вопросу как в социальных сетях, так и в реальной жизни». И попросила прокомментировать их.
«У нас был момент, когда стреляли по парламенту в центре Москвы, — молодые люди этого даже не знают. Стреляли из танков, прямо, прямой наводкой по зданию парламента. И это было не так давно. Но молодые люди — совсем если школьники — так они это не видели, не слышали. Для них это все равно что нашествие Наполеона на Москву в 1812 году. Так далеко, они даже не чувствуют этого ничего. Но люди повзрослее должны это знать, должны помнить. И ни в коем случае — особенно, ответственные люди — ни в коем случае этого не должны допускать», — подчеркнул президент.
Объясняя свой взгляд на происходящее, президент заверил, что «все люди имеют право выражать свою точку зрения в тех рамках, которые предусмотрены законом». «Все, что выходит за рамки закона, не просто контрпродуктивно, но и опасно», — сказал он. По словам Путина, Россия в своей истории часто встречалась с ситуациями, которые приводили «к такой раскачке общества и государства, от которой страдали не только те, кто раскачивал государство и общество, но и те люди, которые не имели к этому никакого отношения».
В субботу, 23 января, во многих городах России прошли несанкционированные акции в поддержку оппозиционера Алексея Навального, который был задержан после возвращения из Германии 17 января, а позже отправлен в СИЗО по решению суда. Акции сопровождались столкновениями с полицией и массовыми задержаниями участников. По данным «ОВД-Инфо», всего на акциях были задержаны 3711 человек. Больше всего людей задержали в Москве — 1455 человек. Затем идут Санкт-Петербург (557) и Казань (122). Пятерку по числу задержанных замыкают Новосибирск (98) и Воронеж (94).
Правоохранительные органы возбудили несколько уголовных дел. В Петербурге Следственный комитет возбудил дела об избиении двух полицейских, а МВД возбудило уголовное дело по факту препятствования движению в центре города в ходе несанкционированных акций 23 января. Подобное уголовное дело заведено и в Москве — за создание помех дорожному движению. Следственный комитет сообщил, что возбудил четыре уголовных дела по статье о применении насилия к представителю власти. Кроме того, в столице уголовные дела заведены по статьям об умышленном уничтожении или повреждении, о хулиганстве и нарушении санитарных норм.
По оценке Reuters, на митинг в Москве пришли как минимум 40 тыс. человек, МВД сообщило о 4 тыс. участников, проект «Белый счетчик» оценил количество участников в 10–15 тыс. человек.
Почему на митинги 23 января пришло так много людей, отличаются ли эти протесты от предыдущих и чем они могут закончиться? Отвечают политологи
Почему десятки тысяч россиян вышли 23 января на несогласованные митинги, чем настроения и действия протестующих отличались от предыдущих лет, как на произошедшее реагируют власти и каких последствий ждать в общественно-политической жизни страны?
«Бумага» собрала мнения политологов об одной из самых масштабных акций за последние годы.
Владимир Гельман
политолог, профессор Европейского университета в Петербурге и Университета Хельсинки (интервью «Бумаге»)
— Это были достаточно масштабные митинги. Те количественные оценки, которые мне попадались, явно неполные, но кажется, что в стране прошла наиболее крупная волна мобилизации [оппозиционно настроенных граждан] после протестов 2011–2012 годов. Причем 23 января протесты охватили не только и не столько Москву и Петербург, сколько города России, где ранее заметных митингов не было. Расширение географии — налицо.
Отличалась и повестка: это был протест не против конкретных шагов вроде повышения пенсионного возраста, а против лично главы государства. Эта повестка была задана не столько задержанием Алексея Навального, сколько фильмом о «путинском дворце», который привлек огромное внимание публики (85 миллионов просмотров, 4 миллиона лайков за пять дней — прим. «Бумаги»). Стилистически настроения протестующих, насколько я могу судить, были вполне жесткими.
Так как акции не были согласованы с властями, теоретически любые участники могли оказаться жертвами преследований (чаще административных, чем уголовных). Это тоже важное отличие: одно дело, когда люди выходят на санкционированную акцию, после которой точно уйдут домой, другое — когда люди знают, что им может достаться по полной программе. Это лишний раз говорит о том, что у вышедших людей было серьезное намерение продемонстрировать свое несогласие.
Вероятно, будут уголовные дела в отношении протестующих, как в 2012 году. Здесь такая логика: прежние репрессии достигли целей, после них волна протестов спала. И хотя не факт, что она спала из-за репрессий, тем не менее сигнал властями получен: нужно не только наказать тех, кто попался под руку, но и дать сигнал тем, кто еще только может принять участие в протестах.
При этом после митингов 23 января можно сказать, что власти были не очень склонны использовать жесткие методы противодействия. Это может объясняться тем, что в преддверии избирательных кампаний Кремлю невыгодно нагнетать негатив. Кроме того, они пытаются «играть на понижение», всячески демонстрировать, что эти акции не очень многочисленные и что всё под контролем, а какие-то столкновения — отдельные эксцессы: та же история, когда перед женщиной в Петербурге попытались загладить вину. Будет ли эта линия продолжена — покажут следующие акции и их численность.
Аргументы, которые сейчас используют власти, стремятся переключить внимание и сменить повестку. Фокус негатива связан с Путиным, а в ответ — «вы сами виноваты» (тезисы о том, что «нужно заняться собой», появились в том числе у некоторых российских блогеров — прим. «Бумаги»). Есть стремление отчасти дискредитировать протестующих. «Детская тема» (утверждения, что на митинги привлекали детей — прим. «Бумаги») — из того же ряда, мы видели, что доля несовершеннолетних среди протестующих была очень небольшой.
Чем обернутся эти акции — пока никто сказать не сможет. Чаще всего протесты приводят к серьезным политическим изменениям не одномоментно. Во многих авторитарных режимах потребовались долгие годы, чтобы протесты повлекли за собой смену режима. Этот процесс включает в себя несколько «раундов».
Первый, или нулевой, «раунд» протестов в России был в 2011–2012 годах, когда власти были вынуждены пойти на некоторые изменения: в частности, вернули выборы глав исполнительной власти регионов (начиная с 2005 года их фактически назначали). Конечно, эти выборы не свободные, но тем не менее иногда недовольные избиратели могут проголосовать против прокремлевских кандидатов. Тогда же были изменены правила регистрации политических партий. Небольшая либерализация произошла.
В разных странах перемены происходят по-разному: где-то публично объявляют, что уступки происходят из-за протестов, где-то нет. В России для властей важен вопрос не только о том, что произойдет прямо сейчас, а о том, что будет в преддверии назначенных на осень выборов. Вполне возможно, что власти рассчитывают, что негатив через полгода будет уже отыгран и всё вернется к приемлемым для них показателям.
Александр Конфисахор
доцент кафедры политической психологии СПбГУ (интервью «Бумаге»)
— 23 января не оправдались предсказания властей о том, что на митинги выйдут дети, которых якобы будут использовать в пользу Алексея Навального. По моей оценке, на акцию в Петербурге вышли достаточно взрослые люди — 25–30 лет.
Одно из новшеств этой акции — антипрезидентские лозунги, которые уже не скрывают. Если раньше об этом говорили аккуратно, то сейчас люди в открытую требовали отставки Владимира Путина. При этом стоит сказать, что сама акция проходила в основном мирно.
Будут ли следующие акции такими же массовыми — зависит от действий властей. Понятно, что будут возбуждать уголовные дела, использоваться новые законы. Но некоторые люди уже понимают, что можно не бояться.
Появление видео, где ОМОН смеется над протестующими, — следствие того, что у силовиков нервы тоже на пределе из-за общественного резонанса. В их представлении своими действиями на митингах они поддерживают общественный порядок, причем не боясь за свою безопасность: своих ведь не сдают. Судя по имеющейся информации, власть одобряет действия силовиков, в том числе жесткие задержания. Это укладывается в логику: задерживайте жестко, чтобы было неповадно.
Я не думаю, что будет возбуждено уголовное дело против полицейского, пнувшего женщину ногой в живот. В лучшем случае нам расскажут, что ему объявили выговор или освободили от служебных обязанностей. Если ударившего отдадут под суд, то в следующий раз остальные силовики подумают, как разгонять и разгонять ли вообще.
Ничего нового в плане освещения акций со стороны провластных СМИ не придумано: мол, [сторонники Навального] — это кучка отщепенцев, которым Госдеп заплатил деньги, они стремятся разрушить нашу страну и уничтожить наши скрепы. Чтобы придумать что-то новое и выйти из подобного тренда, пропагандистам просто не хватает знаний и новых идей.
Такие посылы обращены к людям старшего поколения, которые сейчас являются опорой для действующей власти. Для многих людей того века любые протестующие против власти — по определению враги. Сейчас это задел на выборы осенью 2021 года: якобы протестующие пытались предать Россию, разворовать и так далее, но власти позволили остаться в том же статусе.
Массовые противостояния были и раньше, но тогда в основном люди видели власть слабой. Сейчас власть всеми возможными способами демонстрирует, что у нее много ресурсов и она не побоится их использовать. Может быть пройдет пара таких митингов, но, скорее всего, это быстро сойдет на нет. Мы, в отличие от Беларуси, очень большая страна, где Дальний Восток не ассоциирует себя с Москвой или Петербургом, а люди лишены чувства общности.
Если власть отпустит Навального, то это порушит всю ее логику последних лет (нас не запугать, мы не подчиняемся и не боимся). Может быть, большого срока ему не дадут. Но, если его отпустят, люди поймут, что они — сила, а это недопустимо.
Юлия Милешкина
политтехнолог, член Российской ассоциации политических консультантов (интервью «Бумаге»)
— Митинги прошли шумно, задорно, со снежками. Я бы сказала, в стиле народных гуляний. Но с элементами силового воздействия со стороны правоохранительных органов.
Вышла существенная доля людей, многие — не из-за декларируемой причины, то есть Навального. Причин несколько. Одна из главных — будем честно говорить — то, что люди соскучились по массовым мероприятиям из-за карантина, а тут подвернулся хороший повод. Вторая: когда на выборах не дают сказать слово против, единственный шанс — улица.
Третья причина — острая потребность социальной справедливости. Она была раскачана, во-первых, фильмом про дворец в Геленджике (кому бы он ни принадлежал), во-вторых, явной ложью, недоговариванием СМИ по федеральным каналам про прилет Алексея Навального и планирующиеся акции. У людей появилось жесткое несоответствие в головах: все знают, что прилетает известный оппозиционер и что будут акции, а по телевизору всё замалчивается. Власть, взявшая опекающую функцию, модифицирует некоторые факты, а большую часть замалчивает. Люди же видят эти факты в интернете, где власть еще не научилась работать так, чтобы им верили.
При всём этом власть ждала и готовилась к несанкционированным митингам. Использовались достаточно мягкие методы, на это было опять несколько причин: основная — что при задержании Навального в аэропорту силовой блок явно победил внутриполитический (традиционно более мягкий и искусный в настроениях), и нужно было что-то сделать в преддверии выборов. Помимо этого, в соцсетях, в частности TikTok, произошла радикализация протеста, и нужно было снизить градус. Конечно, при желании можно было гораздо больше людей упаковать (по подсчетам «ОВД-Инфо», в России 23 января задержали 3711 человек, в том числе 195 несовершеннолетних и 43 журналиста — прим. «Бумаги»).
Я считаю слова пресс-секретаря президента Дмитрия Пескова о том, что на улицы вышло «мало людей», некорректными. Это такая ироничная позиция «сверху»: мол, за Путина голосует гораздо больше. Эти протесты гораздо глубже и больше, чем мы пытаемся об этом говорить. Пойти голосовать за Путина на выборы — проще (особенно когда тебя по месту работы агитируют), чем выйти на несанкционированный протест.
В 2012 году массовые протесты привели к некой либерализации: разрешили больше партий, вернули губернаторские выборы в том или ином виде. С точки зрения политтехнолога это позитивный результат: когда человека выбирают даже на бесконкурентной площадке, он вынужден хоть как-то прислушиваться, а если его назначают — нет. В 2017–2018-м тоже были митинги, но существенного результата они, кажется, не принесли, на мой взгляд, всё стало жестче с точки зрения избирательного законодательства и оппозиционной активности.
Протесты, конечно, влияют на рейтинги «Единой России». Власти это видят, но их решений мы не знаем: вроде бы были смягчены действия силовиков. Но итогом будет то, что произойдет дальше с задержанными и что произойдет с Алексеем Навальным. Это, соответственно, приведет к изменениям протестной активности и экономической ситуации в целом.
Екатерина Шульман
политолог, публицист (цитата по ютьюбу и The Bell)
— Есть распространенная иллюзия, что воображаемая «школота» выходит на митинги. На самом деле, когда проходят опросы, то выясняется, что демографический состав — такой же, как у общества в целом, но немного помоложе. Потому что прогулки на свежем воздухе — скорее, занятие для молодых, чем для пожилых.
Имея уже богатый опыт хождения на митинги, могу сказать вещь, которая не сразу приходит в голову тем, кто идет впервые или собирается. Главная беда массового мероприятия состоит в том, что на нем нечего делать. Они пришли, встали, стоят — и что? Они делают селфи, публикуют их, постоят и озираются друг на друга.
Происходит это по следующей причине: у нас нельзя согласовать никакое массовое мероприятие нормально. В условиях, когда мероприятие согласуется или когда нужно просто заявительным порядком оповестить, что собираешься куда-то прийти, бывает два типа мероприятий: марши и митинги. В митинге занятие состоит в том, что люди группируются вокруг сцены, где кто-то выступает. После этого в правильно организованном митинге принимается резолюция — это организационный финал. Во время марша можно нести флаги, растяжки, транспаранты, петь песни, бить в барабаны. У нас это не работает. Главный энтертеймент — все ждут, когда разгоняющие начнут кого-то хватать и люди начнут от них убегать. Это дает некий сюжет.
Всё это, конечно, некая перверсия, и лечится она достаточно просто: отменить бессмысленный порядок согласований, который создает только ненужные жертвы и работу правоохранительных органов, и разрешить устанавливать сцену, звуковое оборудование — и пусть люди упражняют свои риторические способности, обращаясь к ликующей толпе.
Мне показалось, что в 2019 году агрессия ОМОНа и Росгвардии по отношению к протестующим была гораздо ощутимее, а задержания были более массовыми и злобными. Сейчас — странным образом — в новостях чаще встречается, что пострадали сотрудники ОМОНа, чем протестующие. Раньше не было случаев, чтобы митингующие пытались разбить стекла в машинах, — это совсем нехарактерное поведение для наших протестующих.
Коллеги-социологи опрашивали протестующих, чтобы понять, кто сегодня вышел на улицы. По самым первым данным, крайне высок (до 42 %) процент тех, кто пришел на митинг впервые. В 2019 году также было много тех, кто вышел протестовать первый раз, а сейчас появилось еще больше новых людей. И вопрос, на который предстоит еще получить ответ: «Кто именно стал выходить на акции и могли ли именно эти люди привнести свои представления о том, как надо себя вести на митинге?»
Сейчас и завтра [в воскресенье и понедельник] будет собираться множество совещаний в куче разных мест и приниматься решения, которые потом не будут выполнены (это тоже бывает с совещаниями). В общем, будут думать, насколько выбранная тактика себя оправдала: нужно было мягче, жестче, правильно ли себя провело ГУВД, нужно было ли больше Росгвардии.
Я на это хочу сказать то, что собиралась гордо произнести в своем докладе о законодательстве о массовых мероприятиях в СПЧ: Росгвардию нельзя пускать на улицы мирных городов. Пусть они стоят в оцеплении вокруг пожара или дома, где взорвался газ. Они не умеют ходить по улицам и не умеют никого задерживать. Эти волнующие кадры, где пинают женщину в живот, — это их художество. Второй оперблок, [работающий на митингах], ведет себя гораздо адекватнее.
Только кажется, что задержания — превентивная процедура: схватил и потащил. На самом деле это целый комплекс правовых отношений. Сотрудники полиции хотя бы когда-то учились чему-нибудь. Росгвардия — это в том числе срочники, которые вообще ничего не понимают: не потому, что особо плохие, а потому, что им никто ничего не рассказывал. Поэтому в большом городе, населенном разнообразными людьми, по улицам которого ходят протестующие и непротестующие, нельзя их выпускать.
Каковы бы ни были краткосрочные и долгосрочные итоги этого мероприятия, можно поздравить всех с наступившим сезоном, предвыборным сезоном. И вообще, 21-й год уже настал и точно отличается от 20-го.
Михаил Виноградов
политолог, регионовед, президент фонда «Петербургская политика» (цитата по фейсбуку)
— Самое рациональное сегодня для административной вертикали — забыть про ивенты 23 января и жить как жили. События закончились плюс-минус ничьей, ничего принципиально в протестах не перещелкнуло, уровень публичного проявления негатива в отношении первых лиц соизмерим с прошлыми разами.
Самое логичное — не создавать дальше повестку, вызывающую антивластную мобилизацию. Не подставляться без нужды. Но это маловероятно. Всем пока хочется и дальше обсуждать протесты. Одним — показывать, как все неправильно себя вели раньше и тем самым породили протесты. Другим — как все неправильно профилактировали акцию. Третьим — про Байдена и переводы с английского. Четвертым — про внутренних врагов, сливших информацию в фильм.
Главный стресс последних дней — не в встряске общества. Оно пообсуждает и если не забудет, то легко переключится. Стресс — именно в том, что создается новая повестка для «верхов» — вкусная, яркая, насыщенная. Увлечься ей куда соблазнительнее, чем забыть или вовремя остановиться.
Аббас Галямов
политолог (цитата по VTimes)
Причин у такой поляризации есть как минимум три. Во-первых, ни один оппозиционер не может не понимать, что перехват инициативы из рук Кремля — заслуга исключительно «берлинского пациента». Сначала скандальное расследование с последующим звонком своему отравителю, поставившее режим в положение оправдывающегося. Затем героическое возвращение вопреки предупреждениям властей, заставившее их перекрывать шоссе и разворачивать самолеты. Ну и в качестве вишенки на торте — фильм о дворце, демонстративно выпущенный не из «прекрасного далека», из Германии, а из «путинских застенков».
«Бумага» публиковала репортаж с митинга 23 января в Петербурге. Вот какой была самая массовая акция последних лет — за Навального и против Путина. Смотрите также фоторепортаж с митинга.
Читайте мнения политологов о том, как поправки в Конституцию изменят российскую политику и законодательство.