чем обосновывалась забота прусского правительства о переселенцах
решить история 8 класс Прочитайте Жалованную грамоту (1763) и. письменно отведетьте на вопросы. Мы, Фридрих, божьей милостью король прусский. объявляем и указуем для Всеобщего сведения, какие меры мы всемилостивейше желаем принять для поднятия и улучшения [условий жизни] в Восточной Померании и Неймарке. Побы все без различия цехи и гильдии принимали без всякой оплаты тех, за пределами нашей страны были уже мастерами и желают поселиться в ей стране, а посему они не должн ы ничего вносить тем цехам. Таковым остранным мастерам должны присваиваться цеховые звания согласно их ат- тестаций, в коих указано, с какого времени они за рубежом стали мастерами. Вопрос: Чем обосновывалась забота прусского правительства о переселенцах?
Ответы 2
В Пруссии было много незанятой земли, которую Фридрих предоставлял переселенцам для того, чтобы они на ней работали и платили налоги в прусскую казну. К концу правления Фридриха ІІ около одной пятой части всех жителей Пруссии были колонистами. Их никто не преследовал, они работали и платили налоги, и поэтому такая забота со стороны короля была вполне обоснованной с экономической точки зрения.
2. Капитали́зм — экономическая система производства и распределения, основанная на частной собственности, юридическом равенстве и свободе предпринимательства.
Мануфакту́ра — предприятие, основанное на ручном труде наёмных работников, где существует разделение труда на отдельные производственные операции.
3. Основной причиной восстания 1863-1864 гг. явилось желание возродить государственность на землях бывшей Речи Посполитой в границах 1772 г. Восстание в Беларуси было направлено против самодержавия, остатков крепостничества и сословного неравенства.
6. Мона́рхия — форма правления или государственного устройства, при котором верховная государственная власть частично или полностью принадлежит лицу, — монарху.
Чем обосновывалась забота прусского правительства о переселенцах
Книга: Восточная Пруссия глазами
Библиотека журнала «Новый Часовой»
С. П. ГАЛЬЦОВА (глава 6), А. Н. ГЕДИМА (глава 3),
М. А. К ЛЕМЕШЕВ А, канд. истор. наук (глава 4),
Ю. В. КОСТЯШОВ, докт. истор. наук (главы 11, 12, введение, заключение), Ю.
И. МАТЮШИНА, А. Н. ПОПАДИН, К. В. РЕЗУЕВ (главы 1, 2),
Л. Н. ТКАЧИК (глава 10), А. А. ЦАПЕНКО (глава 9),
А. Д. ЧУМАКОВ (глава 7), А. А. ЯРЦЕВ, канд. истор. наук (главы 5, 8)
Руководитель авторского коллектива докт. истор. наук Ю. В. КОСТЯШОВ
Восточная Пруссия глазами советских переселенцев: Первые В78 годы
Калининградской области в воспоминаниях и документах. — СПб.: Изд-во
«Бельведер», 2002. — 272 с.: ил.
В основе книги — воспоминания первых переселенцев, прибывших из разных
уголков Советского Союза на земли бывшей Восточной Пруссии вскоре после
окончания Второй мировой войны. Их рассказы дополняют документы того
времени. Читатель познакомится со всеми этапами заселения Калининградской
области: вербовкой, переездом, первыми впечатлениями, устройством на работу,
поисками жилья, бытом первых переселенцев и т. д. В книге говорится также о
жизни немцев, оставшихся в новой российской области после войны, об их
взаимоотношениях с советскими людьми, о депортации немецкого населения в
Книга может быть интересна широкому кругу читателей.
© Ю.В. КостЯшов и др., 2002 © Калининградский гос. университет, 2002 ©
Издательство «Бельведер», 2002 ™ 5-9259-0011-1
Вторая мировая война изменила карту Европы. С 1945 года начался новый
отсчет времени и для окраинных земель Германии, когда часть Восточной
Пруссии и ее главный город Кенигсберг стали советскими.
О том, как это было, можно прочесть в различных книгах, статьях, научных
публикациях. Однако существовавшая до сих пор история области — это в
основном история заводов и колхозов, пятилеток и починов, удоев и уловов. Из
нее как-то незаметно выпал обычный человек с его сложной, подчас трагической
судьбой, его страданиями и радостями, повседневными заботами, часто
неустроенным бытом — всем тем, что, собственно, и составляет подлинную
Кем были люди, приехавшие в теперь уже далекие послевоенные годы
осваивать новый край? Что заставило их покинуть родные места и поехать на
чужбину? Как их встречали? Что они здесь увидели? Как складывались их
отношения с остававшимся в области до конца 40-х годов местным немецким
населением? Как они жили, работали, отдыхали, растили детей, о чем мечтали?
И что думают сегодня наши ветераны о полувековой истории нашей области —
самого западного края России?
Поиск ответов на эти и другие подобные вопросы и стал отправной точкой
для создания этой книги, посвященной первым послевоенным годам
А предыстория такова. В 1988 году на историческом факультете
Калининградского государственного университета была создана ассоциация
устной истории. Устная, или народная, история — это история современности,
созданная на основе воспоминаний участников и очевидцев событий, записанных
на магнитоленте. В последние десятилетия интервьюирование широко
применяется исследователями во всем мире. У нас в стране это новое
перспективное направление в исторической науке только начинает завоевывать
признание. Наша ассоциация объединила молодых преподавателей, студентов и
выпускников исторического факультета КГУ, работающих в вузах, музеях и
школах области. А ее главной целью стало осуществление проекта
С самого начала нам было ясно, что реализация проекта с помощью
традиционных методов — поиска архивных материалов, изучения подшивок
старых газет и т. п. — не принесет ожидаемого результата. Фонды архивов
советского времени заполнены справками, планами, сводками, отчетами; газеты
— пропагандой. Единственный шанс восстановить подлинную картину того, что
происходило на этой земле в переломный момент ее истории, — заручиться
свидетельствами очевидцев. Пока не поздно, пока живы те, кто может рассказать
о событиях второй половины 40-х годов. С этой целью была составлена
специальная программа опроса переселенцев, отработана методика ведения
записи воспоминаний, интервьюирования старожилов, приехавших в область в
период с 1945 до 1950 года. Программа охватывала все стороны заселения
области, включая такие вопросы, как вербовка, переезд, обустройство и быт
переселенцев, их вживание в новую, непривычную среду обитания, человеческие
взаимоотношения. На последнее мы старались обращать особое внимание, ведь
население нашей области уникально: его сформировали выходцы почти из всех
уголков нашей огромной страны. Здесь встретились и взаимодействовали
различные уклады жизни, обычаи, традиции, особенно при существовавших в
течение первых лет контактах с жителями бывшей Восточной Пруссии.
В 1990-1991 годах работа проводилась при поддержке областного историко-
художественного музея и его директора Е. И. Пенкиной, благодаря чему
появилась возможность организовать несколько научных экспедиций. На
микроавтобусе мы исколесили всю область, заглядывали в самые отдаленные
поселки, останавливаясь на ночлег в скромных районных гостиницах, школах или
клубах. Приезжая в очередное встретившееся по пути село, участники
экспедиции расходились по домам, разыскивая местных старожилов. А к вечеру
возвращались, переполненные впечатлениями от бесед и новой информацией о
нашем недавнем прошлом. За четыре года работы удалось записать более
трехсот двадцати интервью, объемом около двух с половиной тысяч
машинописных страниц. Эти живые свидетельства людей и составили основу
книги, написанной в жанре устной истории. Опрос проводился в Калининграде, во
всех районах и городах области — всего в пятидесяти одном населенном пункте.
Интервью записывались на магнитофон или стенографировались,
перепечатывались на машинке и возвращались собеседникам для внесения
дополнений и устранения неточностей. Исправленный и подписанный
респондентом и интервьюером, а также заверенный печатью официального
Нас как исследователей волновала степень достоверности записанных
рассказов. Увы, память человеческая несовершенна, а взгляд на прошлое не
всегда объективен, дается сквозь призму сегодняшнего дня. Эту проблему мы
пытались решить путем поиска типичных воспоминаний, подтвержденных
документами, свидетельствами других очевидцев. Мы не можем поручиться за
правдивость каждого рассказанного факта, но собранные воедино они дают
впечатляющую панораму начального периода истории Калининградской области,
представляют всю палитру взглядов, мнений и оценок ее первых жителей.
Основная часть интервью в виде машинописных текстов передана на
постоянное хранение в научный архив Калининградского областного историко-
художественного музея. К интервью прилагаются фотографии респондентов —
сделанные во второй половине 40-х годов и современные.
Почти все люди, с которыми приходилось вести беседы, были откровенны и
искренни. Конечно, этому помогло время, раскрепостившее их сознание. Однако
иногда интервью оказывалось неподписанным: человек уехал, тяжело заболел,
Калининград наш: как 70 лет назад немецкая Пруссия стала русской
Сегодня исполняется 70 лет со дня взятия советскими войсками немецкого Кёнигсберга, ставшего впоследствии центром самого западного региона России. Как Кёнигсберг стал Калининградом не только по названию, но и по сути, читайте в нашем материале.
Оккупация Восточной Пруссии
Нынешняя Калининградская область присоединилась к нашей стране исторически совсем недавно. Меньше, чем 70 лет назад. История вхождения прусской территории была трагичной. Это была плата Германии за поражение во Второй мировой войне. Всего лишь за несколько десятилетий XX века область бывшего Кёнигсберга серьёзно изменилась — почти полностью сменился состав населения и переменился облик городов. Первоначальные цели присоединения были сугубо рациональные.
Операция по ликвидации группы нацистских войск в Восточной Пруссии началась 13 января 1945 года, после освобождения прибалтийских республик, силами 3-Белорусского и 1-го Прибалтийского фронтов. С моря сухопутные силы поддерживал Балтийский фронт. К концу января немецкие войска, находившиеся в Восточной Пруссии, были отрезаны по суше от основных соединений армии. Подходы к Кёнигсбергу были серьёзно укреплены тремя линиями обороны, город назвали крепостью первого класса, что затруднило дальнейший разгром. В начале апреля оборонительные сооружения города четыре дня бомбила советская авиация, позволив ранее выйти из окружения мирным жителям. Штурм Кёнигсберга начался 6 апреля и закончился через четыре дня. Окружённое немецкое командование сдалось не сразу — предложение командующего фронтом Василевского, сдаться 8 апреля, было отвергнуто, но уже 9 числа по городскому радио на немецком и русском языках прозвучало»Ахтунг! Ахтунг! Внимание, внимание! Город и крепость Кёнигсберг капитулирует!«. Капитулировал гарнизон на площади ныне носящая название Площадь Победы. Ещё неделю в плен сдавались скрывавшиеся в подвалах и развалинах. Но это были ещё не все остатки немецкой армии — 17 апреля советские войска заняли город Фишгаузен (современный Приморск), 25 апреля — порт Пиллау (Балтийск), который находится западнее Кёнигсберга и имеет сильные укрепления. Прибалтийский плацдарм был обезврежен.
До решения Потсдамской конференции августа 1945 года Восточная Пруссия считалась оккупированной территорией, которую планировалось включить в состав СССР и Польши. Потсдам подтвердил решение — две трети территории отошли Польше, одна треть — Советскому Союзу с включением в состав РСФСР.
Аннексированный Германией у Литвы в 1939 году Клайпедский край передадут Литовской ССР. Формально это произошло в 1950 году, когда край выделили из РСФСР, но юридически действие было сделано небезукоризненно. Окончательный вопрос о границах региона был решён только в 1997 году. Литовцам в советское время могли перейти и больше районов Калининградской области, но руководство республики неоднократно от этого отказывалось.
Переименование города Кёнигсберга и одноимённой области состоялось летом 1946 года. Изначально предполагалось назвать их «Балтийск» и «Балтийская». Проект такого указа уже был готов, но в эти дни время умер бывший председатель Президиума Верховного Совета и ЦИК СССР Михаил Калинин. Он был связан с Прибалтикой только тем, что несколько лет в ссылке, ещё в начале века, работал на эстонском заводе, был женат на эстонке. Дата смерти и решение о переименовании сошлись — так город стал Калининградом, хотя к тому времени такое же название уже носил нынешний подмосковный город Королёв. В том же году свои новые имена получили другие города области. Переименование улиц длилось дольше. Так, в 1950 году ряд имён немецких деятелей искусства заменили на русских: калининградская улица Гёте стала улицей Пушкина, Моцарта — Репина, а Штрауса — Римского-Корсакова.
Как назвать посёлки и улицы не указывалось «сверху». «Как правило, спрашивали самих жителей, — вспоминал переселенец Николай Чудинов. — Они говорят: «У нас на родине район был такой-то, назовите посёлок так же». Или ехал шофёр, говорит, проезжал мимо какого-то посёлка, там папоротник высокий. Ну, давайте назовём «Папоротное». Добровольск так назвали, потому что сюда, в область, ехали добровольцы. Новые названия комиссия посылала в область, оттуда — в Верховный Совет. А там уже издавали указ о переименовании».
Война невольно помогла выселить из Восточной Пруссии большую часть немецкого населения. Если в 1939 году в той части, которая была присоединена к СССР после войны, проживало чуть более миллиона человек, то к середине 1946 года только 170 тысяч. При этом на город Кёнигсберг приходилась 61 тысяча. За год с сентября 1945-го численность немецкого населения снизилась на 30%, оно составляло 2 ⁄3 от общего числа жителей области.
Нехватка рабочей силы спровоцировала борьбу за немцев среди военных и гражданских учреждений. Ненадолго между ними возникла конкуренция — работников перекупали, нанимали на работу без нарядов гражданского управления. Правила найма на работу нарушались военным командованием. Пришлось вводить меры: обязательства военных передавать неоформленных немецких работников и штрафы для гражданских учреждений (100 марок за рабочий день) и самих немцев (100 марок за самовольный уход).
Репатриация (или депортация, мнения расходятся) немецкого населения началась только в 1947 году. Ранее разрешение на выезд получали представители антифашистского движения и имеющие родственников в советской зоне оккупации. Под этими предлогами уехали около 4 тысяч человек. Массовая репатриация началась осенью, на то были причины.
По данным на май 1947 года среди немецкого населения из 110 тысяч человек работали 36,6 тысяч. Остальные имели бедственное положение, поскольку продовольствие не получали (социальная поддержка со стороны новой власти касалась инвалидов и воспитанников детских домов). Советским гражданам часто приходилось подкармливать умирающих от голода немцев. Нехватка продовольствия заставляла людей иногда питаться телами падших животными. По словам одного из очевидцев, однажды «немец нашёл дохлого аиста, сидел и ощипывал его, дохлого». Рос криминал: грабежи, кража продовольствия, поджоги, отравления скота. Иногда немцы поджигали собственные дома, не желая отдавать их под нужды новой власти и переселенцев. Хотя, в общем, сопротивления и агрессии, по воспоминаниям очевидцев, от них было и немного, слухи о немецких мстителях ходили. Случались нападения на поселенцев, но они не носили системный характер. Отметим, что нападениями подвергались эшелоны с новыми поселенцами, но со стороны не немцев, а литовцев.
МВД и отвечало за организацию массового переезда. С января 1945-го территорией руководили военные комендатуры. Гражданские управления создавались с октября 1945 года. Партийные органы появились в 1947-м. Осенью 1947-го из области в зону оккупации официально уехали 30,3 тысячи человек. В следующем году — ещё 63 тысячи. Состав депортированных: 50% женщин, 17% мужчин и 33% детей. До 1950-х годов в Калининградской области дожили не больше тысячи немцев. В основном это были незаменимые специалисты. Небольшая часть «немцев», смогла переписаться под литовцев.
С собой переселенцам разрешалось брать до 300 килограмм имущества на семью, отвечавшего требованиям таможни. Но эти правила далеко не всегда соблюдались на практике. Перевозка осуществлялась железнодорожным и морским путями с учётом погодных условий. По отчётам МВД, за весь период массовой депортации умерли в дороге 48 человек. На месте прибытия выдавался паёк на 15 суток по нормам рабочих.
Советские поселенцы приезжали на новую территорию несколькими путями. Часть были репатриантами — советскими гражданами, которые во время войны работали на немецких предприятиях и оказались в кенигсбергских распределительных лагерях. Другая часть — демобилизованные или действующие военные. С территории Советского союза можно было приехать добровольно или, по сути, принудительно (по партийной путёвке, по распределению).
Добровольцев завлекали льготами. Они были схожи с теми, которые позднее будут предоставляться переселенцам на другую присоединённую к СССР территорию — Южный Сахалин. Поначалу брали не всех подряд: из-за приграничности области необходимо была отобрать самых благонадёжных: лучшие по выработке, демобилизовавшиеся. Первые официальными переселенцами с «большой земли» были рыбаки. Им выдавали не только жильё с участком (с рассрочкой по оплате и обязанностью работать 10 лет), но и одежду. Разрешалось привозить до 50 кг багажа на члена семьи. В эшелонах можно было перевозить домашний скот. Выдавалось пособие: 2 тысячи рублей на работника и 250 рублей на других членов семьи (средняя зарплата по стране в те годы составляла 442 рубля, в сфере сельского хозяйства — в два раза меньше). Были и те, кто самостоятельно пытался поселиться в области, но им льготы были не положены.
Массовое переселение было начато во второй половине 1946 года. Переселенцам выплачивалось единовременное пособие, размер которого зависел от зарплаты. В зависимости от специальности работника и других условий размер кредита на жильё (с земельным участком до 0,6 га) для поселенцев составлял от 10 до 20 тысяч рублей (военнослужащие отдавали только половину). Но так же, как и для рыбаков, приехавших в 1945 году, при условии работы в течение 10 лет. Не все выполнили его. За первые пять лет после присоединения области доля «выбывших» жителей составила 35%. В 1950 году на каждого уезжающего приходились два приезжающих.
Поскольку города и сёла имели серьёзные разрушения, приезжающим нередко не хватало жилья. Их уплотняли в домах с немцами, которых старались быстрее выселить. Целых зданий хватило только первым переселенцам. У тех, кто приезжал через год-два после окончания войны, шансов получить комфортное по тогдашним меркам жильё было меньше. В первое время города и сёла испытывали серьёзные проблемы с электричеством и водой. Немецкая армия при отступлении старалась вывести из строя стратегические объекты. Отапливать здания было сложно (особенно холодной зимой 1946/47), в ход шло всё, что способно гореть. Был случай, что на доске разобрали уличный туалет, построенный немцами. Процветала неофициальная торговля (отметим, что национализация завершилась летом 1946-го). Бедствующие немцы были готовы продать своё имущество или обменять его на еду.
Одной из мотиваций для переезда в новую область были слухи о богатой жизни немцев, часто привозимые вернувшимися из Европы участниками войны. Разрушений в городах было много. Кёнигсберг за время войны подвергался массированным бомбардировкам несколько раз. Но они не могли скрыть того, что уровень жизни на этих территориях был выше советского, а города ухожены. Например, в богатых домах можно было обнаружить стиральные машины. Добавляла впечатлений аккуратность немцев, которые заботились о чистоте даже среди разрухи вокруг.
«Даже по остаткам зданий видно было, как красив был город до войны, — вспоминал переселенка Анна Копылова. — Улицы вымощены булыжником, зелёные от деревьев. И, несмотря на развалины, меня охватило чувство какого-то благоговения. Видно было, что раньше здесь жили люди, ценившие природу, красоту и свой уют».
Отношение к быту у немцев отличалось: больше практичности и порядка. В оставленных домах можно было найти дорогую мебель (многую приходилось пускать на дрова), во дворах — ухоженная земля. Особенно это было заметно в сельской местности, где оставленные фермы занимались прибывающими колхозниками. Говорят, что до войны калининградская земля была более плодородна из-за разницы в технологиях обработки почвы и неумелом управлении системой мелиорации. Восстанавливали сельское хозяйство колхозники неэффективно: в отчётах отмечались нехватка инструментов, нерациональное использование построек и низкая заинтересованность в труде.
Переселенцев впечатляло качество дорог, сильно отличавшее от того, что было, например, в глубинках центральной России. Некоторые приезжие с любопытством впервые в жизни знакомились с асфальтом и порядком посадок деревьев вдоль дорог. «На улицах Кёнигсберга и возле домов было множество велосипедов самых разных моделей и видов, — вспоминал помощник районного военного коменданта Пётр Чагин о входе в город в апреле 1945-го — Правда, в первые дни случались неприятные сюрпризы, когда велосипеды, сложенные в кучи, оказывались заминированными. На некоторых улицах были проложены специальные велосипедные дорожки».
Многие западные придумки, такие как велодорожки, были для людей новинками. Один из управленцев, восстанавливавших зелёное хозяйство Калининграда, Алексей Талызин вспоминал о своём удивлении при виде немецкой свалки, на которой мусор рассортировали, большую часть отвозили на переработку, а меньшую выкидывали в отведённое для этого болото.
До 1947 года масштабного плана по развитию Калининградской области не было. Происходили системные ошибки, срывавшие темпы восстановления. Военные органы не желали передавать инфраструктуру гражданским, сохранение и расширения производства не всегда было целью — часто ресурсы вывозились как будто из оккупированной территории.
В конце мая 1947 года недавно прибывший из Москвы и.о. первого руководитель областной организации ВКП (б) Пётр Андреевич Иванов в секретном письме Сталину жаловался на ужасающие положение в хозяйстве области. Вождь к донесению прислушался и послал в Калининград комиссию с утверждением Иванова на должность первого руководителя. Но до приезда комиссии он не дожил. По словам его жены Марии, Иванов поговорил в один из вечеров по телефону, сказав: «Есть, товарищ Сталин. Будет сделано, товарищ Сталин…», лёг в ванну и застрелился. План по развитию области и восстановлении промышленности на ближайшие три-четыре года затем был принят без него.
Разрушенные дома и районы разбирали пленные, немцы и советские рабочие. Проводились «воскресники» («субботники» по воскресеньям). Дело это было зачастую опасное: был реальный шанс получить сверху упавшей балкой или кирпичом. Масштабная перестройка города началась в 1950-х. Генплан предполагал сделать из Калининграда скорее типичный областной центр, сохранив радиально-кольцевую структуру города. По возможности старались достраивать дома, добавляя этажи. Другим городам с сохранением немецкой архитектуры везло больше. О том, как выглядели старые немецкие здания можно увидеть не только на фотографиях. В 1949 году на экраны вышел фильмАлександрова «Встреча на Эльбе», который снимался в Калининграде и в других районах области.
В Кёнигсберге нашли множество предметов искусства, вывезенных немцами с территории Советского союза. Первая информация о возможном нахождении знаменитой янтарной комнаты появилась в 1945 году. Тогда местный искусствовед Альфред Роде указал, что комната сгорела в Королевском замке. Через 20 лет будет создана специальная правительственная комиссия, расследования которой так к обнаружению произведения искусства и не приведёт.
Промышленность и, главное, незамерзающие порты, которые были изначальной целью присоединения, удалось привести в рабочие состояние в течение нескольких лет. Многие предприятия приходилось выстраивать, по сути, заново. Через десятилетия Калининградская область станет лидером рыболовной промышленности и оплотом Балтийского флота.
Калининградская область до сих пор остаётся особой экономической зоной. Совсем недавно активно действовали программы по переселению россиян. После распада Советского Союза область стала анклавом, но сохранила геополитическое значение. Жители и власти Калининграда любит заглядывать в немецкое прошлое. Но новым «окном в Европу» город так и не стал.
Больше фотографий, а также уникальные кадры кинохроники и аудиозаписи, мнения очевидцев и участников — в оригинале материала на «Йоде»