Битвы по средам о чем
Все жабы,гады,чары Сикораксы
О романе Гэри Шмидта «Битвы по средам»
Долго не решался прочитать эту книгу, поскольку имею сильное предубеждение (конечно, необоснованное) к переводной литературе. «Не может переводчик передать все нюансы, смысловые оттенки, языковую игру иностранного автора. Вот не понимают же американцы, почему россияне так восхищаются «нашим всем» – Александром Сергеевичем… Буду лучше читать и перечитывать родное. Там и глубина, и мудрость, и язык!» – примерно такие мысли мешали мне раскрыть этот пухлый (384 страницы) том, хотя домочадцы уже давно прочитали (дочка проглотила роман за день) и все ходили в неописуемом восторге.
Из аннотации можно узнать, что книга «Битвы по средам» удостоена премии «Ньюбери» в 2008 году, что это захватывающий и остроумный рассказ о жизни подростка (семиклассника) в течение одного учебного года. В десять месяцев уместилось столько событий: сбежавшие крысы, драмы Шекспира, приезд любимого бейсболиста, роль в спектакле и первая любовь. И все это в 1967-68 году на фоне войны во Вьетнаме.
Автор книги – профессор английской литературы в колледже, на его семинарах студенты изучают исторические корни американской прозы. Он живет на ферме в Мичигане, где растит шестерых детей и кормит их овощами с собственного огорода. Это уже вторая литературная премия Гэри Шмидта, хотя он не считает себя именно детским писателем.
Автор, безусловно, молодец. Он создал потрясающую вещь, читая которую можно улыбнуться или посочувствовать героям, воспылать праведным гневом или смахнуть скупую слезу.
Перед нами предстает вдумчивый, дурашливый, импульсивный, обидчивый, влюбчивый (и еще какой хотите) мальчик – обыкновенный подросток, который по средам должен оставаться один на один с учительницей-словесником. Их вражда постепенно перерастает в дружбу на фоне чтения и анализа произведений Шекспира. Сначала этот анализ у подростка не распространяется дальше ругательств Калибана,одного из главных персонажей романтической трагикомедии «Буря». Но затем мальчик входит во вкус, и произведения великого англичанина как-то очень органично начинают вплетаться в его жизнь, помогают принимать непростые решения. В течение года мальчик взрослеет, по сути, мы наблюдаем инициацию главного героя (есть эпизод, когда символическую Бар-мицву в финале романа переживает друг Холлинга). При этом могу с уверенностью сказать, что и я после прочтения романа чуточку изменился: по ощущениям – в лучшую сторону…
Приятно следить за подтекстами, скрытыми цитатами, вертикальным контекстом, пересечением художественных пространств таких разных эпох и измерений. Эту фразу я написал, скорее, для филологов, но, уверяю, что книга может быть интересна всем: и педагогам, и подросткам, и родителям. Убежден, что каждый найдет в ней что-то свое. Преподаватель миссис Бейкер на протяжении романа часто повторяет, что Шекспир писал, чтобы «приоткрыть нам, что значит быть человеком». Собственно, эту характеристику можно отнести и к роману Шмидта.
Как я уже сказал, автор молодец, но не меньший молодец переводчик романа, блистательная Ольга Варшавер, также лауреат всевозможных премий, переводившая в свое время Тома Стоппарда, Айрис Мердок, Нила Лабьюта, Элинор Фарджон, Дэвида Амонда, Кейт ДиКамилло и многих других. Это очень глубокий и обаятельный человек. Кстати, она не так давно приезжала в наш город, выступала перед читающей сургутской общественностью (и перед детской тоже), призывала всех от мала до велика обращаться к хорошей литературе, в том числе и переводной, доказывала, что такая существует… Она действительно существует, эта «хорошая переводная литература». И подтверждением тому служит «Битва по средам», которая теперь красуется на моей книжной полке с автографом переводчицы…
Увы, в отличие от переводчиков, автор рецензии часто напоминает Рабиновича из анекдота, напевающего приятелю что-то из «Битлз». И, может быть, поэтому я не могу удержаться от соблазна и хочу процитировать несколько «вкусных» строчек, дабы вы убедились, насколько это хорошая, необычная, озорная (хулиганская?) проза.
Об истории Ромео и Джульетты: «История – зашибись. Таким героям, пожалуй, в школу надо с провожатыми ходить».
Об учителях: «Наверно, все ученики думают, что учителя рождаются сразу взрослыми, прямо в классе, да еще вооруженные красной ручкой».
Ученик оскорбил девочку из Вьетнама:
«- Катись к себе домой, будешь крыс каждый день лопать.
Мей-Тай заплакала. Просто стояла там и плакала.
Тогда Данни поднял свой поднос – увесистый такой, с запеканкой, двумя стаканами шоколадного молока и персиковым желе – и с размаху опустил его на тупую голову малолетнего преступника…
Данни исключили из школы на четыре дня.
И на эти четыре дня мистер и миссис Запфер увезли его на экскурсию в Вашингтон, потому что они очень гордились таким сыном».
О бывшем директоре школы, мелком тиране: «Никто не видел, как мистер Гвареччи собирал вещи и отбыл на поиски небольшой, удобной для диктатуры страны».
Об угрозе со стороны СССР: «На следующий день сирена в Камильской средней школе взвыла сразу после большой перемены. Видимо, Леонид Брежнев не отступился от своих преступных замыслов…
— Тогда мы сегодня больше не сможем рисовать схемы сложноподчиненных предложений.
— Хорошо бы… – прошептал Дани себе под нос».
Эти вещи можно цитировать до бесконечности, но лучше прочитать роман от корки до корки и посоветовать его своим подрастающим чадам. Ведь если приучать подростков к чтению, более подходящую книгу трудно сыскать.
Я думаю, вы поняли, что, прочитав роман, получите колоссальное наслаждение, а от таких безобидных наслаждений глупо отказываться, верно?
Рецензии на книгу «Битвы по средам» Гэри Шмидт
День недели как знак судьбы
Дело-то происходит в 1967 году, им и без того есть о чём беспокоиться: тут и война во Вьетнаме, и политические волнения, и бизнес отца-архитектора, который вроде бы пошёл в гору, но конкуренты дышат в спину. Вот бы получить заказ на проект нового здания школы, той самой, где учится сын! А у Холлинга выдался удивительный год – он проверил надежность друзей, сыграл в спектакле, разочаровался в кумирах, преодолел себя и свои страхи, нашел общий язык со старшей сестрой, влюбился.
В принципе можно ограничиться этой цитатой, чтобы передать всю атмосферу, на фоне которой происходят события, рассказанные в книге. Но сложно удержаться от того, чтобы пожаловаться на отца-самодура главного героя, опровергнуть выдуманную ненависть учительницы, умилиться первой любви с одноклассницей, поделиться смешными моментами, которыми пронизано произведение, упомянуть о геройстве Холлинга Вудвуда, у которого шансы на это выпадают едва ли не по несколько раз на дню.
Пади на вас все жабы, гады, чары Сикораксы!
Шекспир пытался нам объяснить, что человек живёт не только ради власти или удовлетворения своих желаний. Он предупреждал, что гордость, соединённая с упрямством, грозит настоящей катастрофой. А зло не способно победить любовь, зло рядом с любовью — ничто, глупая шутка.
Книга прочитана в игре Собери из всех!
(использована при сборке Игоря в Книжном путешествии)
Рецензии на книгу Битвы по средам
@liu, я тут просто в глухой деревне, не получилось отредактировать и добавить. И посчитать символы не могу) расширить надо?
@liu, о чары Сикораксы. Эта рецензия не засчиталась?? Из-за тега? Я не знала как подправить. Хотела в Академ. Флудилке ещё написать, но тоже не получилось в неё зайти
@san.d.ark, всё в порядке! Я тебя верну в рыцарские ряды) С рецензией все в порядке, там ещё в «Смотреть и видеть» тег надо будет подправить, когда будет возможность.
@beshenaia, под конец лета эта книга вообще идеально читается)
Год начинается с понимания Холлингом того, что миссис Бейкер его ненавидит по неизвестным ему причинам. Сомнений по этому факту у парня не возникает, ведь почему бы ещё учитель будет садиться на край стола при проведении переклички, смеривать тяжёлым взглядом, делать квадратные глаза, заставлять вытряхивать мел из тряпок, чистить крысиную клетку и, что хуже всего, читать Шекспира.
Все попытки заполучить кого-то из семьи на свою сторону в борьбе против учительской ненависти заканчиваются неудачей. Ни у матери, ни у отца, ни у сестры главный герой не вызывает сочувствия и понимания, в ответ он получает порцию прописных истин и ему ничего не остаётся, как самому придумать, как справляться со сложившейся ситуацией целых 9 месяцев. Это одиночество ребёнка в семье, хоть и показано с немалой долей юмора, а вся ситуация обрисована гротескно, всё равно вызывает возмущение и печаль. Инфантильный образ родителей почти не преобразовывается на фоне огромных внутренних перемен их детей и общественно-политических катаклизмов. Характер матери остался туманным и непонятым, её присутствие в жизни героя было предельно минимальным, а влияние на формирование личности детей незаметным. Отец контрастно выделяется своей топорностью и ограниченностью обеспеченного дельца, которого волнуют лишь финансовое благосостояние, социальный статус и идеальный внешний вид жизни его семьи. И это особо удивительно, потому что обладатель такой творческой профессии, как архитектор, должен бы обладать и богатым внутренним миром. Так или иначе, но в суровых битвах взросления и брату, и сестре приходится обходиться без родительской поддержки.
И несмотря на ненависть учительницы, заставляющую читать и, о ужас, анализировать многочисленные классические шекспировские творения, Холлинг Вудвуд вдруг начинает чувствовать эти прекрасные моменты, когда искусство разговаривает с тобой, когда оно неожиданно отвечает на вопросы, поставленные жизнью, или задаёт новые и делает тебя немного другим, показывает, что это такое – быть человеком. Ребёнок не всегда делает те выводы из прочитанного, которые хотел бы услышать учитель, зачастую мыслящий шаблонами, и этим особо интересно его общение с искусством. Творчество воспринимается с других позиций, которые ещё не сформированы критиками и привычными фразами, но ограничены небольшим жизненным и читательским опытом.
На сложном пути осознания себя как личности Холлинг выучивает шекспировские проклятия и виртуозно использует их в разговорной речи, вроде: «Вихрь юго-западный дохни на вас и волдырями обмечи вам кожу!» или «Багряная чума вас задави!». Он удостаивается роли в шекспировской пьесе и вынужден играть на сцене в ярко-жёлтых колготках с перьями. Он услышал настоящие звуки горя и узнал как трудно умирают идолы и боги, выжигая нутро пламенем и болью. Он получил куртку знаменитого бейсболиста и научился бежать так, чтобы обгонять восьмиклассников. На фоне войны во Вьетнаме, убийства Кеннеди, атомных угроз, Холлинг понимает, что есть моменты, когда остаётся только смотреть и надеяться, молиться неведомому Богу о близких и мире во всём мире. В запутанном мире он завяляет: «А я хочу проверить, смогу ли… ополчась на море смут, сразить их противоборством». Вместе со многими другими людьми, юный герой, как Гамлет, напуган, сердит и неуверен в себе, мечтая изменить то, что изменить не в силах. Он понимает, что поиски себя опасны и могут завести туда, где ты просто не посмеешь быть счастливым, и тогда потребуется, чтобы кто-то нашёл тебя.
Гэри Шмидт создал прекрасный образец юношеской прозы, которая будет полезна и взрослым. Он играет на контрастах юмор и печали, умиляет и трогает даже до слёз, поднимает проблемы как личностного, так и общественного значения, напоминает о том, что такое быть ребёнком, и как важен с ним диалог, как важно серьёзно относиться к тем, кто из «неоконченных потретов» вырастет в целое поколение взрослых личностей, уносящих в будущее то, чему научило их поколение предыдущее.
С юбилеем, Ридли! #Ридли_5лет
#СВ1_2курс (Воинствующее Средневековье)
Гэри Шмидт «Битвы по средам», «Пока нормально»
Гэри Шмидт – американский писатель родился в 1957 году в г. Хиксвилл, штат Нью-Йорк, США.
Гэри Шмидт ― отец шестерых детей и преподаватель истории английской литературы в Келвин Колледже, штат Мичиган. Само по себе это, конечно, не сделало бы его отличным подростковым писателем, но, тем не менее, многое объясняет.
Гэри Шмидт живет со своей семьей на ферме. Там он рубит дрова, ухаживает за садом, пишет книги и кормит диких кошек, которые заходят к нему в гости время от времени.
«Битвы по средам» – первая книга, задуманной автором трилогии. Герои книги учатся в седьмом классе. Само повествование охватывает один учебный год с сентября по июнь (такой учебный год в американской школе). Каждая глава книги посвящена одному месяцу, в каждом из которых происходит много интересного.
Все начинается в сентябре, когда выясняется, что главный герой книги – Холлинг Вудвуд, будучи пресвитерианцем, остаётся без религиозного образования, которое по расписанию каждую среду. Половина класса отправляется в еврейскую школу при синагоге, а вторая половина в католический собор Святого Адальберта.
И его классная руководительница – учитель литературы миссис Бейкер принимает решение, что он будет читать Шекспира. Тут-то и начинаются «битвы по средам». Нужно не только прочитать произведения Шекспира, но и ответить на 150 вопросов теста по тексту.
Родители на жалобы Холлинга не обращают никакого внимания, им и без того есть о чем побеспокоиться: дело-то происходит в 1967 году – тут и война во Вьетнаме, и политические волнения, и бизнес отца-архитектора, который вроде бы пошел в гору, но конкуренты дышат в спину.
А у Холлинга выдался удивительный год – он проверил надёжность друзей, сыграл в спектакле, разочаровался в бейсбольных кумирах, преодолел себя и свои страхи, нашёл общий язык со старшей сестрой, влюбился… Холлинг вырос.
За «Битвы по средам» Гэри Шмидт получил медаль Ньюбери, одну из самых престижных американских наград в области детской литературы.
В прошлом учебном году Дуг Свитек жил на Лонг-Айленде и учился в одном классе с Холлингом Вудвудом (героем первой книги). А теперь он и его семья переезжают в «тупой» городишко Мэрисвилл.
У героя повести «Пока нормально» Дуга Свитека большие нелады в семье ― отец пьёт и бьёт детей почём зря. Один брат служит во Вьетнаме, а у второго криминальные наклонности.
В повести 10 глав и каждая носит название птицы, которую учится рисовать Дуг.
Ну и тип этот Холлинг Вудвуд! Учительница возненавидела его в первый же день седьмого класса. Подумать только, заставляет после уроков читать Шекспира! Но родители на жалобы Холлинга никакого внимания не обращают. Им и без того есть о чём беспокоиться: дело-то происходит в 1967 году — тут и война во Вьетнаме, и политические волнения, и бизнес отца-архитектора, который вроде бы пошёл в гору, но конкуренты дышат в спину… Вот бы получить заказ на проект нового здания школы, той самой, где учится сын! А у Холлинга выдался удивительный год — он проверил надёжность друзей, сыграл в спектакле, разочаровался в кумирах, преодолел себя и свои страхи, нашёл общий язык со старшей сестрой, влюбился… Холлинг вырос.
«Битвы по средам» — это захватывающая и остроумная повесть о жизни подростка в течение одного учебного года. Сколько открытий, оказывается, может уместиться в десять месяцев: сбежавшие крысы — это не страшно, Шекспир — это не скучно, старшая сестра — это очень важно. А еще приезд любимого бейсболиста, роль в спектакле и первая любовь. И все это на фоне войны во Вьетнаме, ведь на дворе 1967 год. За эту книгу Гэри Шмидт был удостоен премии «Ньюбери».
Посвящается Салли Бултуис, Камил Де Бэр и всем добрым душам из книжного магазина «Уголок Винни-Пуха», которые — с мудростью и любовью — помогают детям и книгам найти друг друга
Миссис Бейкер ненавидит лютой ненавистью одного-единственного семиклассника.
И — зуб даю — без всяких причин! Окажись предметом её ненависти Дуг Свитек, было бы понятно.
Наш Дуг Свитек однажды составил список разных способов, которыми можно довести учителя до белого каления. Списочек из четырёхсот десяти пунктов. Начинается он безобидно: «Впрыснуть дезодорант в ящик учительского стола», но дальше идут пункты похлеще. Сильно похлеще. К сто шестьдесят седьмому номеру список хулиганских выходок уже попахивает уголовщиной. О том, что кроется за номером четыреста и тем более четыреста десять, лучше вообще умолчим. Если коротко: за такие шалости детей отправляют в колонию. Насовсем.
В прошлом году Дуг Свитек опробовал шестой способ из своего списка на миссис Сидман. Место действия: питьевой фонтанчик перед учительской. Подсобные средства: жвачка, чтобы заткнуть фонтанчик, и полинезийская фруктовая краска для волос, с которой в ту пору экспериментировала миссис Сидман. План Дуга сработал. Под брызнувшей из фонтанчика струёй краска тут же потекла, и на лице учительницы появились разводы цвета манго. Они расцвечивали её лицо не день, не два, а довольно долго — покуда кожа, попорченная въедливой краской, полностью не отшелушилась.
Дуга Свитека тогда исключили из Школы. Временно, конечно. На две недели. Собирая вещички, он объявил нам, что на будущий год испробует номер сто шестьдесят шесть: надо, мол, проверить, какой срок ему за это влепят.
Накануне возвращения Дуга Свитека директор нашей Камильской средней школы объявил на утренней линейке, что миссис Сидман «по собственному желанию переведена на работу в школьную администрацию». Он предложил нам поздравить её с новым назначением. Только как поздравишь, если она и носа из своего кабинета не высовывает и — даже когда дежурит на перемене — к нашему классу и близко не подходит? А случись кому из нас к ней приблизиться, она тут же достаёт шапочку от дождевика — знаете, такую жёлтую, клеёнчатую, в них все школьники осенью ходят — и напяливает на голову. Боится, что опять краска потечёт.
Так что, сами понимаете, миссис Сидман не позавидуешь. И Дуга Свитека она возненавидела не просто так, а вполне за дело.
Но я-то ничего подобного не совершал! Никогда. Я вообще стараюсь держаться подальше от Дуга Свитека, чтобы меня, не дай Бог, не уличили в сообщничестве, если он вдруг затеет пункт сто шестьдесят шесть.
Но это не помогает. Миссис Бейкер меня всё равно ненавидит. Причём намного сильнее, чем миссис Сидман — Дуга Свитека.
Я понял это сразу, в понедельник, в первый учебный день в седьмом классе, когда миссис Бейкер устроила перекличку. Кстати, по нашим фамилиям можно понять не только кто есть кто, но и кто где живёт. Так уж заселялся наш городок на острове Лонг-Айленд. У кого фамилии кончаются на — берг, — цог или — штейн, живут в северной части города. А у кого на — елли, — ини или просто на — о — те на юге. Границей между еврейской и итальянской частями города служит Ли-авеню. Если выйти из школы и идти по Ли-авеню долго-долго — пересечь главную улицу и пойти дальше, мимо аптеки МакКлина, булочной Гольдмана и магазинчика, где торгуют всякой всячиной по пять или десять центов, а потом миновать один жилой квартал, Публичную библиотеку и ещё один квартал, — упрёшься прямо в наш дом. Отец всегда говорит, что наш дом стоит точнёхонько в центре города. Не на северной стороне и не на южной. Посерединке. «Идеальный дом», — с гордостью говорит отец.
Может, и идеальный, но на самом деле так жить трудно. Посерединке — всё равно что нигде. Утром по субботам все, кто живут на севере, отправляются в синагогу — в храм Бет-Эль. А в середине субботнего дня все, кто живут на юге, отправляются на мессу в собор Святого Адальберта. Месса начинается так поздно, потому что католические священники, идя в ногу со временем, постановили, что их прихожанам надо хорошенько выспаться в выходной. Зато наша семья в воскресенье, причём спозаранку, в полном составе отправляется в пресвитерианскую церковь Святого Эндрю — слушать пастора МакКлелана, древнего старичка, который, судя по возрасту, мог своими ушами внимать проповедям ветхозаветного Моисея.
Ну что, сопоставили расписание? Так вот и получается, что собрать нормальную команду для бейсбола можно только в воскресенье после обеда.
До прошлого лета, пока среди моих одноклассников ещё были прихожане церкви Святого Эндрю, я кое-как справлялся. Но потом начались совсем тяжёлые времена, потому что отца Бена Камминса взяли на работу в Гротон, и они всей семьёй перебрались в Коннектикут, а Ян МакАлистер переехал в Билокси, потому что его отца, нашего прежнего пастора, перевели работать капелланом на военную базу, а на его место в церковь Святого Эндрю назначили пастора МакКлелана, личного друга ветхозаветных пророков.
Быть единственным пресвитерианцем в классе очень тоскливо. Особенно по средам, когда ровно без четверти два половина класса отправляется в еврейскую школу при синагоге Бет-Эль, а без пяти два другая половина класса отбывает в собор Святого Адальберта — постигать католический катехизис. Раньше в классе оставались три ученика-пресвитерианца. А теперь — один.
Думаю, именно эту подставу миссис Бейкер и заподозрила, когда наткнулась на мою фамилию, устроив перекличку в первый день сентября. Её голос как-то сразу изменился, задребезжал, точно от моей фамилии внутри у неё сработала секретная кнопка.
— Холлинг Вудвуд, — произнесла она.
— Вудвуд, — повторила она.
Миссис Бейкер проводила перекличку стоя, с журналом в руках, но сейчас присела — не на стул, а на край стола. Тут бы мне и смекнуть, что дело неладно. Ведь учителя обычно не садятся на стол в первый день занятий. Не принято.
— Вудвуд, — повторила она упавшим голосом. И задумалась. А потом спросила: — Ваша семья посещает храм Бет-Эль?
— Значит, собор Святого Адальберта? — с надеждой спросила она.
Я снова покачал головой.
— Выходит, по средам вы не получаете религиозного образования?