Биопаспорт спортсмена что это

История появления биологических паспортов

Идея биологических паспортов возникла довольно давно, но официально о них стали говорить в 2002 году. Всемирное антидопинговое агентство (WADA) в соответствии с мнением многих экспертов пришло к выводу, что помимо прямого антидопингового контроля, когда допинг обнаруживается с помощью специальной аппаратуры, его также можно определить косвенным образом по изменениям различных физиологических параметров. ВАДА была разработана дополнительная стратегия, направленная на эффективное противодействие самым совершенным методам применения допинга – программа биологической паспортизации спортсменов.

Что же такое «биологический паспорт» спортсмена?

Из чего состоит БПС?

Как используется БПС?

Какие параметры заносятся в БПС в настоящее время?

БПС состоит из нескольких модулей, находящихся на разных стадиях внедрения. Наиболее разработанным на сегодняшний день являются следующие модули:

Гематологический

Стероидный

Эндокринный

Эти параметры измеряются на основании гемограммы проб крови спортсмена. Наконец, из всей совокупности перечисленных параметров выводятся многопараметральные маркеры «OFF-score» (индекс стимулирования) и ABPS (атипичный показатель профиля крови).

На основании анализа этих параметров составляются отчеты T/EpiT, A/E, 5 alpha-diol/5 beta-diol, A/T. За исключением отчета T/EpiT, который уже используется для выявления спортсменов, принимающих тестостерон, СПС находится в настоящее время на стадии пилотного проекта.

Каким должен быть правильный план тестирования для БПС?

Программа БПС будет иметь смысл только в том случае, если она будет осуществляться компетентными и квалифицированными специалистами. Ключевым вопросом, от которого будет зависеть эффективность БПС, является правильный график тестирования спортсменов. Оптимальным вариантом для БПС было бы проведение 4-5 тестов в год в соответствии с продуманным планом тестирования, что значительно лучше, чем большее число результатов анализа проб, но взятых беспорядочно, что приводит к расточительному расходованию средств и размыванию информации. Уже занесенные в БПС данные, а также календарь соревнований спортсмена, равно как и другая информация неаналитического характера, должны быть использованы для определения эффективного плана тестирования. Какие биологические пробы (кровь, сыворотка, плазма и/или моча), количество проб (одна или две), проведение каких анализов запрашивается в лаборатории (гемограмма, наличие CERA в крови или сыворотке, наличие rEPO в моче, гормоны роста в сыворотке, масс-спектрометрия изотопного состава и т. д.) – это вопросы, требующие высокой квалификации персонала, что, в конечном счете, является залогом оптимального использования средств, направленных на внедрение БПС и на борьбу с допингом в целом.

Как устанавливаются индивидуальные эталонные уровни в БПС?

После занесения в БПС результатов очередного теста появляется возможность сравнивать эти показатели не с показателями других людей, а сравнивать индивидуальные показатели одного спортсмена, то есть спортсмен выступает в роли эталона для самого себя.

В любой момент (например, при проведении тестирования непосредственно перед соревнованиями) можно предсказать ожидаемые показатели всех биологических маркеров на основании информации, занесенной в БПС. В области судебной медицины чрезвычайно важно обеспечивать высокую избирательность для того, чтобы был соблюден принцип презумпции невиновности, и не были выдвинуты ложные обвинения. В связи с этим первым шагом в процессе принятия решения является определение индивидуальных порогов с высокой степенью избирательности. Как правило, устанавливается избирательность 99% с порогами значением 0,5 и 99.5 перцентилей прогнозируемых отклонений биологических маркеров. Любое значение ниже 0.5 и выше 99.5 рассматривается как превышающее пороговое значение и обусловливает проведение тщательного медицинского обследования. Важно отметить, что индивидуальные эталонные уровни должны быть установлены до того, как будет проведено следующее тестирование

Обмануть систему биопаспортов невозможно.

У каждого человека есть свои особенности в обмене веществ, особенности в гормональном статусе. Если спортсмен сдаст чужую допинг-пробу, то эта проба и будет выглядеть совсем чужой. Она не будет такой, как его предыдущие тесты. Поэтому обмануть биопаспорт крайне сложно.

Более того, провести какие-то манипуляции в собственном организме, чтобы привести в норму свои параметры – тоже невозможно. Это очень жесткая и надежная система контроля.

Источник

Главный антидопинговый эксперт, директор медицинского центра КХЛ Николай Дурманов дал подробное интервью Sports.ru и рассказал о биологических паспортах – истории их появления, использовании, «чужих» пробах, юридической казуистике, а также объяснил, сколько выводится эритропоэтин, как долго «пасут» спортсменов и почему WADA сложно обмануть.

— Николай Дмитриевич, какова история появления биологических паспортов?

– Идея биологических паспортов возникла довольно давно, но официально о них стали говорить в 2002 году. Всемирное антидопинговое агентство (WADA) в соответствии с мнением многих экспертов пришло к выводу, что помимо прямого антидопингового контроля, когда допинг обнаруживается с помощью специальной аппаратуры, его также можно определить косвенным образом по изменениям различных физиологических параметров.

Например, есть такой вид допинга, как эритропоэтин. Он недолго держится в организме, через два-три дня после укола от него и следа нет. Однако в течение трех-четырех недель можно уверенно заподозрить – ага, здесь был эритропоэтин. Или, к примеру, анаболические стероиды. Некоторые их виды тоже достаточно быстро выходят из организма. Однако после них остаются изменения в уровне собственных гормонов. По этим изменениям можно сказать, что допинга сейчас нет, но он точно был.

«Эритропоэтин недолго держится в организме, через два-три дня после укола от него и следа нет. Однако в течение трех-четырех недель можно уверенно заподозрить – ага, здесь был эритропоэтин»

Уже несколько лет идут дебаты, чтобы взять и заменить допинг-контроль вот такими паспортами. Эти дебаты достаточно горячие. Многие говорят, что прямой допинг-контроль – это достаточно просто. Вот запрещенный препарат, прибор его обнаружил, здесь и обсуждать нечего. А по отклонениям параметров организма может возникнуть много вопросов: может, у человека такая кровь потому, что он был высоко в горах? А вдруг изменился гормональный фон потому, что у спортсмена такие жизненные обстоятельства?

Так или иначе, на сегодня существуют очень простые и понятные способы составления биологических паспортов. И настолько надежные, что уже есть случаи, когда человека дисквалифицируют только на основании изменений в его организме. Это произошло с немецкой конькобежкой Клаудией Пехштайн, пятикратной олимпийской чемпионкой.

— В каких видах спорта утвердили программу биологических паспортов?

– Из всех федераций пока только Международный союз велосипедистов (UCI) ввел антидопинговые паспорта. Все 850 профессиональных велогонщиков, которые находятся в базе данных UCI, должны в ближайшее время их получить. А на главные велогонки – «Тур де Франс», «Вуэльта», «Джиро д’Италия» – спортсменов вообще не допускают без биопаспорта. Это связано с тем, что организаторы и спонсоры этих соревнований категорически устали от многочисленных допинговых скандалов.

— Какие параметры измеряются этими данными?

– Биологические паспорта содержат такие называемые «профили». Один из них – кровяной, гематологический профиль. А второй – стероидный. По кровяному профилю можно заподозрить или даже четко определить, применялся или нет кровяной допинг. К кровяному допингу относятся препараты, которые стимулируют кроветворение – например, эритропоэтин и его современные производные типа CERA. Кроме того, можно определить, было ли переливание крови, каково содержание молодых клеток крови, а значит, была ли искусственная стимуляция.

По стероидному профилю можно узнать, не было ли введено в организм какое-то запрещенное вещество, к примеру – из разряда анаболических стероидов. Потому что такой допинг вызывает целый каскад реакций. Эти реакции оставляют после себя следы. По специальным коэффициентам и формулам можно понять, что там было.

«По стероидному профилю можно узнать, не было ли введено в организм какое-то запрещенное вещество, к примеру – из разряда анаболических стероидов»

Это очень полезный инструмент. WADA разрабатывает специальную программу, по которой можно вычислять эти аномальные отклонения, и автоматически компьютер будет сортировать спортсменов на группу риска, на тех, кто под вопросом, и на «чистых» атлетов.

— Для получения данных биопаспортов могут использоваться те же самые допинг-пробы мочи и крови?

– Почему нет? Иногда для паспорта можно взять специальную допинг-пробу, иногда это часть рутинного анализа. Особой разницы здесь нет.

— С помощью программы биопаспортов была проведена точечная проверка допинг-пробы итальянского велогонщика Данило ди Луки, которая дала положительный результат. Это говорит о ее эффективности?

– Я сам много раз видел эти биологические паспорта. Более того, составляю их. У нас в КХЛ есть экспериментальная программа по возможному внедрению биопаспортов. Да, это действительно вещь, которая помогает четко предположить – был ли допинг, какой вид допинга, когда он был.

А если речь идет о спортсмене, которого «пасут», то антидопинговые службы путем многомесячного, а иногда и многолетнего мониторинга в конце концов могут четко сказать: «Эврика! Мы поняли, как он применяет допинг!» Например, стало ясно, что спортсмен начинает использовать некий запрещенный препарат за три недели до стартов. А поскольку все элитные атлеты обязаны сообщать свое местопребывание, то найти такого спортсмена, «нафаршированного» допингом в этот торжественный момент по самые уши, не составляет особого труда. Если же он откажется от прохождения теста, то это будет равносильно нахождению допинга в его организме.

— Насколько вероятно, что в России будут повсеместно использоваться биологические паспорта?

– 1 декабря в WADA будет заседать специальная группа экспертов, которая примет окончательную редакцию регламента по составлению биологических паспортов. И после это стоит ожидать внедрения этой практики в самые разные виды спорта. Во многих странах это уже делают, не дожидаясь решения WADA. Думаю, можно ожидать, что в ближайшее время в обязательном порядке они будут введены в циклических видах спорта, в некоторых дисциплинах легкой атлетики, биатлоне, лыжных гонках, велосипедном спорте.

«1 декабря в WADA будет заседать специальная группа экспертов, которая примет окончательную редакцию регламента по составлению биологических паспортов»

Неофициально практика использования биологических паспортов уже присутствует. Мне приходилось видеть толстенные досье, как на российских, так и на зарубежных атлетов. Тех самых, кто находился «под колпаком» и кого, в конце концов, поймали. По этим данным было прекрасно видно, почему именно за ними охотились. Для внедрения биологических паспортов в современный спорт нет ни технических, ни организационных препятствий. Эта практика уже опробована, доказала свою эффективность. Думаю, что они будут внедряться очень энергично.

— Неофициально биопаспорта введены как раз в циклических видах спорта?

– Да, но неофициально не означает незаконно. Ничто не мешает антидопинговым службам пользоваться дополнительными источниками информации. Практика мирового спорта знает случаи, когда спортсмен получал пожизненную дисквалификацию вообще без каких-либо анализов. Только на основании показаний. Общая точка зрения – в борьбе с допингом все средства хороши.

Другое дело, что если все будет тщательно регламентировано – а именно это и есть тема ближайшего обсуждения экспертов WADA – тем меньше будет разговоров о том, что с кем-то обошлись несправедливо, где-то не выполнили какие-то правила.

Вообще, в антидопинговых правилах нужно вводить больше стандартов процедур, чтобы было поменьше «творчества». Потому что из-за этого творчества возникает много претензий, которые заканчиваются заседаниями в Спортивном арбитражном суде (CAS), бесконечными дискуссиями и диспутами в международных спортивных инстанциях.

— В биатлоне эта программа также действует?

– В биатлоне, лыжах – конечно. Данные, которые условно можно назвать биологическими паспортами, они уже давно есть. Хотя бы по той причине, что несколько лет в ряде видов спорта действует правило «No Start». Если у спортсмена некоторые параметры его крови превышают установленные, то он просто на время не допускается до стартов, но не дисквалифицируется. Каждый случай высоких кровяных параметров – звонок для антидопинговых служб. Они начинают внимательно присматриваться к этому человеку, как говорят охотники – «офлажковывать». Так что, высоковатый гемоглобин, раз, другой – это не так безобидно, как кажется.

«Каждый случай высоких кровяных параметров – звонок для антидопинговых служб. Они начинают внимательно присматриваться к этому человеку, как говорят охотники – «офлажковывать»

— Насколько дорого обходится введение биопаспортов по сравнению с анализами, например, на EPO? Или же дело не в деньгах?

– Конечно, дело в деньгах, поскольку допинг-контроль – это достаточно дорогостоящее мероприятие. Не нужно забывать, что помимо собственно анализа проб на дорогущем оборудовании есть командирование допинг-офицеров, их проживание, транспортировка, очень часто за границу – это все стоит денег. Но, с другой стороны, любой допинг-скандал обходится в тысячи раз больше, если посчитать его, что называется, мультипликативный негативный экономический эффект.

— В велоспорте в прошлом году на программу было потрачено 5,3 миллиона евро. По меркам антидопинговых служб это большая сумма?

– UCI планировала потратить 8 миллионов на 850 спортсменов. Большая или маленькая сумма – смотря с чьей точки зрения. Для WADA – это почти треть годового бюджета, но на самом деле, это не дело WADA. Оно не занимается составлением биологических паспортов и не может диктовать федерациям, делать их или нет. Это дело спортивных федераций. Они сами должны взвесить свои финансовые и организационные возможности.

Например, в КХЛ мы проводим эксперимент, с целью понять – нам это очень нужно? Мы же все-таки не циклический вид спорта. Стоит ли нам тратить деньги для того, чтобы чувствовать себя немножко уверенней? Или же это дело будущего – далекого или не очень?

Решение о всеобщей антидопинговой паспортизации принимают международные и национальные спортивные федерации.

«Рядовым событием дисквалификацию пятикратной олимпийской чемпионки невозможно назвать в любом случае. Конечно, это прецедент»

— Спортсмен может обмануть систему биопаспортов?

– Вот как раз с биопаспортами это сделать неизмеримо сложней. Потому что у каждого человека есть свои особенности в обмене веществ, особенности в гормональном статусе. Если ты подсунешь чужую допинг-пробу, то эта проба и будет выглядеть совсем чужой. Она не будет такой, как твои предыдущие тесты. Поэтому обмануть биопаспорт крайне сложно.

Более того, провести какие-то манипуляции в собственном организме, чтобы привести в норму свои параметры – тоже невозможно. Это очень жесткая и надежная система контроля.

— Насколько велико значение дисквалификации конькобежки Пехштайн, которую отстранили как раз по этой программе? Это событие историческое или заурядное?

– Рядовым событием дисквалификацию пятикратной олимпийской чемпионки невозможно назвать в любом случае. Конечно, это прецедент. Сигнал, что если спортсмен с такими титулами и регалиями попал под «каток», то что думать о других?

С технической точки зрения могу высказать только свое личное мнение. Иногда по биологическим паспортам результат употребления допинга настолько ясен, настолько очевиден, что здесь и говорить не о чем. Судя по уверенности, с которой эксперты CAS отклонили апелляцию Пехштайн – это тот самый случай.

— В моменте с внедрением биопаспортов юридический аспект играет важную роль?

– Юридические моменты – это самое проблемное место допинг-контроля. Технические возможности антидопинговых служб сильно опережают юридические. Например, лаборатория обнаружила некий допинг с помощью экспериментального метода. Принимать эти результаты во внимание или потребовать, чтобы лаборатория продемонстрировала надежность метода в других лабораториях – провела так называемую «валидацию»? Этот случай похож на тот, что произошел с Лазутиной, Даниловой и Мюллегом в 2002 году в Солт-Лейк-Сити. WADA приняло решение: «Окей. С этой минуты экспериментальные методы можно применять, результаты будут учитываться. Но при условии, что лаборатории будут доказывать их надежность».

С этим не все согласны. Потому что многие говорят, что в одной лаборатории метод работает, в другой – нет. Предлагают подождать, пока метод будет полностью отшлифован. Тем не менее, принято решение допускать экспериментальные методы допинг-контроля.

«Мы знаем случаи, когда небольшие нарушения в протоколе освобождали от наказания заведомых «допингеров». Как в случае с финкой Кайсой Варис»

Второй пример. История с CERA – эритпропоэтином, производства швейцарской фирмы «Хофман ля Рош». Метод обнаружения тоже был достаточно «сырой». Более того, существовало несколько его вариантов. И сами разработчики ни на одном не остановились. Однако даже этих «сырых» методов хватило, чтобы дисквалифицировать несколько десятков спортсменов, а некоторые атлеты даже лишились золотых олимпийских медалей. Опять-таки, было принято силовое решение. Если метод экспериментальный, но надежный, то будем считать его просто надежным, а слово «экспериментальный» опустим.

То же самое в истории с нашими биатлонистами, когда существующий стандарт определения эритропоэтина был по ходу дополнен новыми данными о препаратах, которые выпускались в разных странах. С этим можно спорить, говорить, что есть элемент некоего произвола. Но с другой стороны, могу поделиться собственными многократными наблюдениями. Каждый раз, когда такие случаи рассматриваются в судах или специальных комиссиях, первое, что всех интересует – это не юридическая казуистика, а банальный, житейский вопрос: «А был допинг или нет?» И когда выясняется, что он был, то все тонкие юридические нюансы отодвигаются на задний план.

С другой стороны, мы знаем случаи, когда небольшие нарушения в протоколе освобождали от наказания заведомых «допингеров». Как в случае с финкой Кайсой Варис. Так что антидопинговым службам есть над чем работать, есть проблемы, которые надо решать.

— Что ждет биопаспорта в будущем?

– Биопаспорта многими экспертами рассматриваются как будущее антидопингового контроля. В скором времени они могут быть дополнены так называемыми «генетическими профилями экспрессии». Когда будет определяться состояние не только клеток крови и гормонов, но и работа его генов. Дело в том, что любой допинг изменят работу генов в организме человека. Самые радикальные эксперты считают, что классический допинг-контроль, каким мы его знаем – обречен. Пройдет немного времени, и запечатанные пробирки с мочой или кровью, допинг-офицеры с сумками через плечо, многочисленные хитроумные приборы в лабораториях – все это уйдет в небытие.

Скорее всего, вместо этого будет экспресс-анализ генов спортсмена, который будет проводиться с помощью микрочипов прямо на местах соревнований. Тут же бесстрастная компьютерная программа по специальному алгоритму будет выдавать вердикт – был допинг или нет. У биологических паспортов большое будущее, и, видимо, это одно из самых перспективных направлений в мировой борьбе против допинга в спорте.

Источник

Предъявите паспорт: беда размером в три Макларена

Статья опубликована в газете под заголовком: «Предъявите паспорт: беда размером в три Макларена»

В международных спортивных федерациях по циклическим видам спорта существует одна проблема, на которую никак не обращают внимания. Это гематологические профили биопаспортов. Вал дисквалификаций по основному антидопинговому документу спортсмена коснулся значительного количества велосипедистов или легкоатлетов. И совсем не слышно о массовых дисквалификациях в лыжных гонках, биатлоне, в плавании, в гребле или конькобежном спорте

Некоторое время назад президент Международной лыжной федерации (FIS) Жан—Франко Каспер сделал шокирующее заявление: он «категорически против применения санкций к спортсменам только из-за их паспорта».

– Сам я, если быть честным, выступаю за максимально жесткие санкции в отношении всех тех, кто совершил ошибку, – цитирует руководителя ТАСС. – Но я категорически против применения санкций к спортсменам только из-за их паспорта. Мы делаем, что можем, то же самое делает и Всемирное антидопинговое агентство (ВАДА), но, конечно, есть определенные границы того, как далеко можно зайти. От допинга нельзя избавиться, но с ним можно бороться.

Эти слова особого резонанса не вызвали, однако же тем самым руководитель едва ли не дискредитировал себя и всю свою федерацию. И вот почему.

БИОПАСПОРТ – ЭТО НАДЕЖНО?

То, что система контроля спортсменов по показателям биопаспорта эффективна, доказано давно. И пусть система допинг-контроля местами несовершенна, но именно эта методика выглядит логично и обоснованно.

Основная проблема антидопингового контроля – распознавание «свой-чужой», то есть определение, где вещество, производимое организмом, а где – введенное извне. К таким веществам относятся, к примеру, тестостерон, эритропоэтин, гормон роста – все это вырабатывается организмом, и прямой анализ, то есть непосредственное определение концентрации вещества в пробе спортсмена, однозначных ответов не дает. Как понять, какое количество вещества для данного конкретного спортсмена норма, а какое – явно спровоцировано употреблением запрещенных препаратов? Здесь не может быть «средней по больнице», и именно для этого найдено решение – формирование графика индивидуальной нормы.

Структура контроля спортсменов по показателям биопаспорта состоит из нескольких ступеней. Индивидуальные показатели отслеживаются в течение 2-3 лет – а это порядка 10-15 анализов, – формируется график нормальных для каждого конкретного спортсмена показателей. Данные собираются и поступают в базу данных, где они обрабатываются специальными статистическими программами. При возникновении неоднозначной ситуации, к примеру, скачка в показателях, привлекаются независимые эксперты, которые с учетом обстоятельств принимают окончательное решение о нарушении антидопинговых правил.

Вторая часть – стероидный профиль (с 2014 года внедрен официально), он основан на маркерах эндогенных стероидов, измеренных в пробах мочи. Этот профиль отслеживает три важнейших соотношения, одно из тех, что на слуху – тестостерон/эпитестостерон (Т/Е). Граница отношения Т/Е по критериям ВАДА должна быть 4:1, этот порог справедлив для 95 процентов людей. Третий профиль – эндокринологический, он отслеживает все, что связано с гормоном роста. К тому же, с 2015 года в него входит обязательный анализ на пептиды и инсулины.

ПРЕДАТЕЛИ РЕТИКУЛОЦИТЫ

Глобально идея этой системы контроля такова: биопаспорт не позволяет определить, к какому именно методу прибегнул спортсмен, желающий схитрить, но факт употребления допинга доказывает.

Представим гипотетическую ситуацию. Какая-то спортсменка циклического вида спорта годами выступала на соревнованиях, и показатели ее паспорта представляли собой вполне логичную картину: вот соревновательный период, вот межсезонье, вот – пик формы, приходящийся на чемпионат мира. Но вот внезапно она получает серьезную травму и выбывает на год. И в период, когда у нее нет стартов, показатели биопаспорта начинают формировать совсем другую картину.

Получается, человек сам свидетельствует против себя на основании своих же данных. Скажем, гематологический профиль. Если способов обмануть прямой контроль было множество, то от ретикулоцитов никуда не спрячешься. Уровень их растет, если спортсмен «слил» кровь или ему прокололи курс ЭПО, либо падает – если залили кровь обратно или прекратили прием препарата. Прибор, проводящий анализ, обмануть невозможно.

При норме ретикулоцитов порядка единицы, отклоняющийся показатель – либо болезнь, либо норма, либо допинг. Если уровень ретикулоцитов порядка 3-4, а атлет утверждает, что допинга не было, в противном случае это должна быть какая-то страшная кровопотеря.

ТИХАЯ ОХОТА

Отслеживанием колебаний в профилях занимается группа мониторинга биологического паспорта. Заметив странный скачок в графике, они не бросаются звонить в международную федерацию с требованием отстранить спортсмена. Начинается тайная охота. В шесть утра допинг-офицеры внезапно приезжают на рядовой сбор, а потом приезжает дважды подряд. На соревнованиях в числе случайно протестированных окажется именно этот спортсмен, не попавший даже в десятку сильнейших. Бывает, что в результате такой тактики прямой анализ позволяет поймать нарушителя с поличным. А бывает, что и нет – методики использования запрещенных веществ совершенствуются год от года, как и методики контроля.

Впрочем, биопаспорт в том числе используется как метод определения наилучшего срока для тестирования спортсмена. Данные позволяют прогнозировать приблизительные сроки проведения запрещенных манипуляций и ловить нарушителей на месте преступления едва ли не со шприцем в руках.

В некоторых видах даже есть правило «no start» – если параметры крови превышают установленную границу, спортсмен не можете стартовать, хотя и речи о дисквалификации также нет. Но каждый подобный случай будет звоночком для ВАДА, который начнет пристально следить за таким атлетом.

Решение о дисквалификации может быть принято и без взятия с поличным. Как уже упоминалось выше, за это отвечает группа независимых сертифицированных экспертов очень высокого уровня, которая рассматривает ситуацию. Спортсмен в свою очередь предоставляет объяснения, почему те или иные показатели оказались вне нормы. Иногда это обусловлено вполне бытовыми причинами – высотные сборы и тренировки в условиях гипоксии, употребление лекарств, на которое было оформлено терапевтическое исключение, беременность, в конце концов.

Эксперты рассматривают дело в деталях, но без понимания, чьи данные им предоставили, а также они напрямую не контактируют со спортсменом. Вынесение обвинения на основании данных биопаспорта – процесс небыстрый и весьма взвешенный, но если специалисты сочтут ситуацию однозначной – будет принято решение о дисквалификации.

НЕ ОБМАНУТЬ

В случае с прямым анализом подменить пробу возможно – каждый ДНК в лабораториях никто не сверяет. Биопаспорт обмануть невозможно – в череде примерно одинаковых (в случае чистоты спортсмена) параметров данные другого человека будут выглядеть абсолютно иначе. Подобрать «донорскую» кровь или мочу, подходящую по всем параметрам с минимальным различием, если не сказать невозможно, то задача разве что для героев бондианы – никто этим заниматься не станет. Похожей по уровню сложности задачей станет и приведение параметров собственного организма в норму после каких-либо запрещенных манипуляций.

До 2014 года, согласно старому Кодексу ВАДА, верхняя карта в вопросе биопаспортов принадлежала международным федерациям. А вместе с тем была и возможность манипулирования результатами. Скажем, какую-либо пробу, которая выбивалась из средних показателей спортсмена, могли признать недействительной ввиду, например, нарушения сроков доставки. Даже если это не совсем соответствовало действительности.

Независимый анализ данных биопаспортов может создать больше проблем, чем реанализы проб с последних нескольких Олимпийских игр. Уже есть громкие случаи дисквалификаций в велоспорте и легкой атлетике, хотя и не все из них были озвучены. И совсем нет в других циклических видах спорта.

Почему же ВАДА не бьет тревогу? Почему молчит МОК? Возможно, на международной арене продолжают блистать спортсмены, которые должны быть дисквалифицированы вполне обоснованно пару-тройку лет назад. Но кому нужны проблемы накануне Олимпийских игр? Ведь когда начинаются скандалы, начинают уходить спонсоры. Такая ситуация никому не интересна.

ЧТО ГОВОРИТ ВАДА

Действительно, с момента введения гематологического модуля многие спортсмены были пойманы на применении допинга путем прямого анализа, благодаря целевому тестированию на основе данных паспорта, чем непосредственно по данным документа. Таким образом, количество дисквалификаций исключительно на основе биопаспорта может ввести в заблуждение тех, кто попытается по этому показателю сделать выводы об эффективности биопаспортов и антидопинговой работы в целом.

Ситуация понятна, но всех ли нарушителей поймали прямым анализом? И много ли осталось скелетов в шкафу? Проблема может оказаться раза в три посерьезнее, чем доклад Макларена. И речь тут, конечно, не только и не столько о России.

Выделите ошибку в тексте
и нажмите ctrl + enter

Источник