Басня чиж и еж чему учит
О чем басня «Чиж и Еж» Крылова?
В чем мораль? О чем эта басня? ЧИЖ И ЕЖУединение любя,
Чиж робкий на заре чирикал про себя,
Не для того, чтобы похвал ему хотелось,
И не за что; так как-то пелось!
Вот, в блеске и во славе всей,
Феб лучезарный из морей
Поднялся.
Казалось, что с собой он жизнь принес всему,
И в сретенье ему
О том, что не всегда твоё умение становится вровень с умением других.
Как бы чиж не старался, но соловей поёт лучше.
Существует версия, что этой басней Крылов положил конец вопросам, почему он не напишет басню, прославляющую Александра I.
Мол, есть другие, кто сделает это гораздо лучше.
Уединение любя,
Чиж робкий на заре чирикал про себя,
Не для того, чтобы похвал ему хотелось,
И не за что; так как-то пелось!
Вот, в блеске и во славе всей,
Феб лучезарный из морей
Поднялся.
Казалось, что с собой он жизнь принёс всему,
И в сретенье ему
Хор громких соловьёв в густых лесах раздался.
Мой Чиж замолк. «Ты что ж, –
Спросил его с насмешкой Ёж, –
Приятель, не поёшь?» –
«Затем, что голоса такого не имею,
Чтоб Феба* я достойно величал, –
Сквозь слёз Чиж бедный отвечал, –
А слабым голосом я Феба петь не смею».
Так я крушуся и жалею,
Что лиры Пиндара* мне не дано в удел:
Я б Александра пел. *
* Феб (римск. миф.) – бог света, покровитель искусств.
* Пиндар – древнегреческий поэт, автор торжественных лирических произведений.
* Басня, по сути дела, явилась отказом Крылова воспевать Александра I в то время, когда он победоносно во главе русских войск вступил в Париж 19 марта 1814 г.; отмечалась связь этой басни со стихотворением Н. М. Карамзина «Ответ моему приятелю, который хотел, чтобы я написал похвальную оду Великой Екатерине» (1793):
«Мне ли славить тихой лирой
Ту, которая порфирой
Скоро весь обнимет свет?
Лишь безумец зажигает
Свечку там, где Феб сияет.
Бедный чижик не дерзнёт
Петь гремящей Зевса славы:
Он любовь одну поёт;
С нею в рощице живёт».
Детский час
для детей и родителей
Анализ басни Крылова «Чиж и Еж»
Басня «Чиж и Еж» написана И.А.Крыловым в 1814 году. В основу басни положен оригинальный сюжет, без использования заимствований. Главный персонаж басни, робкий Чиж, скромно чирикает в кустах, не стараясь никого поразить своим голосом. Но когда начинается восход Солнца, которое автор сравнивает с мифическим Фебом, во всей округе начинают петь соловьи, восхваляя восходящее светило. Чиж тут же прекращает свое пение.
На вопрос Ежа, почему он перестал петь, Чиж отвечает, что его голос не настолько хорош, чтобы прославлять Феба.
Поводом для написания басни послужили события, связанные с низложением Наполеона I. После того, как русские войска, изгнав захватчиков из России, дошли до Парижа, и Наполеон был побежден, русский император выступил в роли «Спасителя народов Европы». Отечественные поэты и литераторы на все лады стали восхвалять доблести и заслуги Александра I. Чуть ли не единственный из всех молчал Крылов. Естественно, что это вызвало на него нападки со стороны льстецов-литераторов. Баснописец должен был оправдываться и в 1814 году написал басню «Чиж и Еж» на возвращение Александра I по взятии Парижа.
В этой басне Феб (солнце) лучезарный, поднявшийся из-за морей – это император Александр I, возвращающийся из-за границы в блеске и во славе своей. Хор громких соловьев, поющих во славу Фебу – это Державин, Карамзин, Жуковский со своими стихами в честь победителя. А робкий Чиж – это сам Крылов, не сознающий в себе достаточно сил, чтобы воспеть громкие дела Александра Павловича; он «голоса такого не имеет». Крылов больше чувствует, нежели говорит: так «я крушуся и жалею, что большего таланта мне не дано в удел…»
Басня «Чиж и Еж» оригинально выделялась в ряду напыщенных стихов своей простотой и пережила все шумные выражения восторгов. Басню можно считать развитием мысли, брошенной мимоходом Карамзиным в его стихотворении 1793 года: «Мне ли славить тихой лирой Ту, которая порфирой Скоро весь обнимет свет». Крылов в конце басни упоминает древнегреческого лирического поэта Пиндара, подчеркивая, что в сравнении с этим прославленным поэтом, его, Крылова, способности недостаточны для воспевания заслуг императора.
В басне отсутствует в явном виде мораль. Но основной посыл произведения – стремление автора к скромности и, вместе с тем, в басне присутствует элемент противопоставления скромного Чижа красноречивым соловьям.
Эта запись защищена паролем. Введите пароль, чтобы посмотреть комментарии.
Мораль басни Чиж и Еж и ее анализ (Крылов И. А.)
В басне “Чиж и Еж” (1814) речь идет о поэзии, ее сущности, ее правде, о воспевании героя, о подлинной героике и подлинном героизме, о великих мира сего, об обязанностях поэта перед жизнью и перед правдой.
Басня хитра. В ней Крылов отказался воспевать Александра Первого. Сделал он это тонко и замысловато, но так, чтобы каждый понимал, в чем дело. Басня, как сказано, называется “Чиж и Еж”.
Произнесите несколько раз вслух это название – и вы убедитесь, что оно неудобопроизносимо. Особенно если иметь в виду высокий повод ее написания
И вдруг это бормотанье – “Тише, Еж”, “Чиж и Еж”, “Ты жуешь”.
Какое-то косноязычие, бормотание, жвачка. Вспоминается одно полемическое выражение: человек не говорит, а во сне мочалку жует. Так Крылов и начал “воспевать” государя.
Скромный бедный Чиж ему удался.
Чиж робкий на заре чирикал про себя,
Не для того, чтобы похвал ему хотелось,
И не за что; так как-то пелось!
Это, конечно, не автохарактеристика. Крылова называли “площадным” поэтом. Вяземский так, по существу, его и называл.
…Не знаю сам, что буду
Петь,- но только песня зреет.
Здесь даже и без этого: пелось – и все. Этот образ “свободного певца”, певца для себя, певшего без принуждений и понуканий, поэту нужен был, естественно, не как декларация чистого искусства, а как утверждение своей свободы творчества. В высшей степени характерен парадокс: образ непринужденно поющего, свободного поэта, поэта для себя, с явной симпатией к нему вывел поэт социальный, обнаженно политический, написавший на знамени своем: “Довлеет миру злоба его”.
С этим парадоксом мы встретимся и у Пушкина. Он тоже выступил (не совсем по-крыловски, правда) в защиту чистого искусства. На практике это означало не отказ от социальности и злободневности, а провозглашение свободы выбора темы, в том числе (и особенно!) социальной темы.
Под знаменем чистого искусства защищала себя социальность как свобода творчества. Как право отказа от чуждых духу поэта требований и навязываний.
Отметим, что в определенной ситуации Крылов вынужден был сочувственно изображать поэта-Чижа, которому просто “пелось”. Факт знаменательный. Далее “по ходу пьесы” следует некий басенный штамп – восхождение Феба.
Я говорю штамп, ибо в нем – ни одного живого, теплого слова. “Тошней идиллии и холодней, чем ода”,- сказал бы Пушкин.
Вот, в блеске и во славе всей,
Феб лучезарный из морей
Но есть оправдание этому штампу. Это не Крылов отштамповал сию картину – он передал холод и пенье “громких соловьев”. Чтобы потом сказать:
Ему уже “не пелось”. А далее поэт вводит некое остроносое, покрытое иголками ехидство. Удивительное лицо, вскрывающее все подтексты басенного рассказа.
Спросил его с насмешкой Еж,-
Стих зашипел насмешкой ядовитой. Здесь и конец басни: вопрос Ежа содержит в себе ответ. Еж смеется, издевается, ехидничает, ибо ему известна истина, он знает, почему Чиж замолк при лучах Феба, который “жизнь принес всему”.
Замолкнуть при этом – значит вести себя явно неестественно. Вспомним, как в басне Крылова ожил Василек под лучами солнышка, и нам покажется несколько странным ответ Чижа на вопрос Ежа.
“Затем, что голоса такого не имею,
Чтоб Феба я достойно величал”.
Так вот и отговорился Иван Андреевич:
Не стал “петь” Александра. Басня хитрая. Определенную “сверхзадачу” выполняет в ней и стих – “Не для того, чтобы похвал ему хотелось…” То есть ему, Чижу, не хотелось похвал. А “громким соловьям”?
Тем как? Видимо, хотелось. Но это – предположение.
Правда, строго в пределах текста. Иначе этот “коварный” стих читать нельзя:
Крылов очень хорошо знал Пиндаров своего времени, “громких соловьев” нашей поэзии, певших Александра. Как знал он цену и золотым табакеркам, усыпанным бриллиантами и наполненным червонцами.
Воспеть, чтобы получить. Хвалить, чтобы тебя хвалили. Этому “золотому правилу механики” получения золотых табакерок и перстней Крылов и противопоставляет “пелось” своего Чижа.
Это – логика образов басни. Что же касается ответа Чижа “сквозь слез”, то это явное притворство, “ложь во спасение”, как учило Евангелие. Ложь тем более явная, что Чижу не надо было свою хвалу исполнять соло, а к “хору громких соловьев” можно было примкнуть и подчирикивая.
Как видно, Крылов, воспевая Кутузова, отказался “петь” Александра. Ученые давно отметили последнее обстоятельство. Мы стремились лишь проследить логику басни, как художественного целого.
Она полностью подтвердила существующее общее толкование басни.
Related posts:
Басня чиж и еж чему учит
В басне «Чиж и Еж» (1814) речь идет о поэзии, ее сущности, ее правде, о воспевании героя, о подлинной героике и подлинном героизме, о великих мира сего, об обязанностях поэта перед жизнью и перед правдой.
Басня хитра. В ней Крылов отказался воспевать Александра Первого. Сделал он это тонко и замысловато, но так, чтобы каждый понимал, в чем дело. Басня, как сказано, называется «Чиж и Еж». Произнесите несколько раз вслух это название — и вы убедитесь, что оно неудобопроизносимо. Особенно если иметь в виду высокий повод ее написания и высокое лицо, названное в ней — персону самого государя.
И вдруг это бормотанье — «Тише, Еж», «Чиж и Еж», «Ты жуешь».
Какое-то косноязычие, бормотание, жвачка. Вспоминается одно полемическое выражение: человек не говорит, а во сне мочалку жует. Так Крылов и начал «воспевать» государя. Скромный бедный Чиж ему удался.
Чиж робкий на заре чирикал про себя,
Не для того, чтобы похвал ему хотелось,
И не за что; так как-то пелось!
Это, конечно, не автохарактеристика. Крылова называли «площадным» поэтом. Вяземский так, по существу, его и называл. Но «так как-то пелось» хорошо воссоздает представление о чистом искусстве. Пелось. Впоследствии русский поэт скажет:
. Не знаю сам, что буду
Петь, — но только песня зреет.
Здесь даже и без этого: пелось — и все. Этот образ «свободного певца», певца для себя, певшего без принуждений и понуканий, поэту нужен был, естественно, не как декларация чистого искусства, а как утверждение своей свободы творчества. Поступаете в 2019 году? Наша команда поможет с экономить Ваше время и нервы: подберем направления и вузы (по Вашим предпочтениям и рекомендациям экспертов);оформим заявления (Вам останется только подписать);подадим заявления в вузы России (онлайн, электронной почтой, курьером);мониторим конкурсные списки (автоматизируем отслеживание и анализ Ваших позиций);подскажем когда и куда подать оригинал (оценим шансы и определим оптимальный вариант).Доверьте рутину профессионалам – подробнее.
В высшей степени характерен парадокс: образ непринужденно поющего, свободного поэта, поэта для себя, с явной симпатией к нему вывел поэт социальный, обнаженно политический, написавший на знамени своем: «Довлеет миру злоба его».
С этим парадоксом мы встретимся и у Пушкина. Он тоже выступил (не совсем по-крыловски, правда) в защиту чистого искусства. На практике это означало не отказ от социальности и злободневности, а провозглашение свободы выбора темы, в том числе (и особенно!) социальной темы. Под знаменем чистого искусства защищала себя социальность как свобода творчества. Как право отказа от чуждых духу поэта требований и навязываний.
Отметим, что в определенной ситуации Крылов вынужден был сочувственно изображать поэта-Чижа, которому просто «пелось». Факт знаменательный. Далее «по ходу пьесы» следует некий басенный штамп — восхождение Феба. Я говорю штамп, ибо в нем — ни одного живого, теплого слова. «Тошней идиллии и холодней, чем ода», — сказал бы Пушкин.
Вот, в блеске и во славе всей,
Феб лучезарный из морей
Но есть оправдание этому штампу. Это не Крылов отштамповал сию картину — он передал холод и пенье «громких соловьев». Чтобы потом сказать:
Ему уже «не пелось». А далее поэт вводит некое остроносое, покрытое иголками ехидство. Удивительное лицо, вскрывающее все подтексты басенного рассказа.
Спросил его с насмешкой Еж, —
Стих зашипел насмешкой ядовитой. Здесь и конец басни: вопрос Ежа содержит в себе ответ. Еж смеется, издевается, ехидничает, ибо ему известна истина, он знает, почему Чиж замолк при лучах Феба, который «жизнь принес всему». Замолкнуть при этом — значит вести себя явно неестественно. Вспомним, как в басне Крылова ожил Василек под лучами солнышка, и нам покажется несколько странным ответ Чижа на вопрос Ежа.
«Затем, что голоса такого не имею,
Чтоб Феба я достойно величал».
Так вот и отговорился Иван Андреевич:
Не стал «петь» Александра. Басня хитрая. Определенную «сверхзадачу» выполняет в ней и стих — «Не для того, чтобы похвал ему хотелось. » То есть ему, Чижу, не хотелось похвал. А «громким соловьям»? Тем как? Видимо, хотелось. Но это — предположение. Правда, строго в пределах текста. Иначе этот «коварный» стих читать нельзя:
Крылов очень хорошо знал Пиндаров своего времени, «громких соловьев» нашей поэзии, певших Александра. Как знал он цену и золотым табакеркам, усыпанным бриллиантами и наполненным червонцами.
Воспеть, чтобы получить. Хвалить, чтобы тебя хвалили. Этому «золотому правилу механики» получения золотых табакерок и перстней Крылов и противопоставляет «пелось» своего Чижа. Это — логика образов басни. Что же касается ответа Чижа «сквозь слез», то это явное притворство, «ложь во спасение», как учило Евангелие. Ложь тем более явная, что Чижу не надо было свою хвалу исполнять соло, а к «хору громких соловьев» можно было примкнуть и подчирикивая.
Как видно, Крылов, воспевая Кутузова, отказался «петь» Александра. Ученые давно отметили последнее обстоятельство. Мы стремились лишь проследить логику басни, как художественного целого. Она полностью подтвердила существующее общее толкование басни.
Мораль басни «Чиж и Еж» Крылова, анализ, суть, смысл
 |
| Портрет И. А. Крылова. Художник И. Е. Эггинк |
Басня «Чиж и Еж» Крылова была написана предположительно между 8 апреля и 12 мая 1814 г. и впервые опубликована в «Чтении в Беседе любителей русского слова» в 1815 г.
В этой статье представлены материалы о морали басни «Чиж и Еж» Крылова: анализ, суть, смысл произведения и т.д.
Смотрите: Все материалы по басням Крылова
Мораль басни «Чиж и Еж» Крылова (анализ, суть, смысл)
Мораль басни «Чиж и Еж» заключается в том, что иногда люди якобы из скромности не восхваляют какую-то важную персону, но на самом деле они просто не хотят лицемерить.
Так, Крылов (Чиж) якобы из скромности отказывается восхвалять победу императора Александра I над французами. Баснописец объясняет это нехваткой своего таланта, «лиры». На самом же деле Крылов таким хитрым образом уклоняется от обязанности хвалить императора.
Сам Крылов иронично поясняет суть и смысл басни в ее последних строках:
Что лиры Пиндара мне не дано в удел:
«Иван Андреевич знал, что в победе над французами Александр I менее всего был повинен, но понимал, что ему все равно придется как-то откликнуться на «знаменательное» событие. И до того еще, как поэты начали славословить Александра, Крылов написал маленькую басенку «Чиж и Еж».
Этой басенкой он отмежевался от хора славнословцев, пользуясь для этого совершенно новым приемом: из признанного соловья поэзии он превратился в маленького чижа, который не пел, а только чирикал про себя.
И все же это не было прославлением царя, а, наоборот, отказом от его прославления. И эта басня была написана так тонко, что никто не мог обвинить Ивана Андреевича в чем-либо предосудительном. Он не унижал себя, ни своей поэзии.» (И. В. Сергеев, книга «И. А. Крылов», Москва, «Молодая гвардия», 1945 г., серия «Великие русские люди»)
«Может быть, и это очень вероятно, что известие о взятии Парижа и о том, какое высокое положение занял Александр после этого события, побудили поэта к сочинению этой басни».