Балканская весна что это
Все за сегодня
Политика
Экономика
Наука
Война и ВПК
Общество
ИноБлоги
Подкасты
Мультимедиа
Политика
«Балканская весна»: куда заведут массовые протесты в проблемном регионе Европы (Європейська правда, Украина)
Каждую субботу уже на протяжении тринадцати недель подряд происходят массовые протесты в Сербии, охватившие десятки регионов. Одновременно волна протестов распространилась на Черногорию и Албанию — в частности, в Тиране люди выходят на улицы во время каждого заседания парламента.
В Сербии все началось с требований расследовать обвинения в адрес оппозиционных политиков. Далее поступили требования прекратить препятствование работе СМИ со стороны правительства и обеспечить безопасность журналистов, соблюдение верховенства права. Черногорские протесты вызваны глубокой коррупцией в правительстве, которую возродил бывший сторонник правящей Демократической партии социалистов и президента Мило Джукановича — Душко Кнежевич, предоставив несколько провокационных видеозаписей.
В Албании триггером протестов стал политический шаг со стороны оппозиции с требованиями отставки коррумпированного правительства и проведения свободных выборов. Среди аргументов против власти — ряд коррупционных скандалов, в основном связанных с государственно-частным партнерством (один из примеров — проект строительства Большой кольцевой дороги, с которым связаны многочисленные правонарушения), обвинения в фальсификации парламентских выборов 2017 года, реформа судебной системы.
Оценки количества митингующих и их состав неоднозначны, но, по словам сербских организаторов, количество участников только в Белграде в несколько раз превысило 20 тысяч. В столице Албании — от 15 до 20 тысяч, в Черногории — более 10 тысяч человек. Цифры не такие уж незначительные для 7-миллионной Сербии и более малочисленных по населению Черногории и Албании.
Следовательно, контекст отличается в каждой стране. Впрочем, все требуют одного: отставки коррупционных и авторитарных правительств и большей свободы, другими словами — выступают за демократию.
Триггер — внутренняя ситуация
Элемент внешней политики не является ключевым для каждого из этих протестов. Причиной являются внутренние проблемы — если демократизацию и в целом проевропейский вектор развития считать внутренним обстоятельством. После демократизации в начале 2000-х годов в странах Западных Балкан начали повторно появляться авторитарные режимы.
Усиление авторитаризма и захват власти так называемыми «strongmen» Западных Балкан привели к пониманию населением того, что государственные институты являются неэффективными и политизированными, а политические элиты действуют в личных интересах для удержания и сохранения власти, а не в интересах граждан.
Сопротивление недемократическим методам управления в стране объединяет всех протестующих.
Общественные или партийные интересы?
Мирные протесты становятся ресурсом, который активно используется гражданами стран региона возлагающих надежду на изменения в государстве.
Недоверие к оппозиции в Сербии и Черногории не меньше, чем к правящему режиму. Поэтому протесты не служат для промоции этих сил, большинство граждан принимает в них участие без проявления политического предпочтения (так, в Черногории протесты организовывает группа «сопротивление-97000», состоящая из активистов и простых граждан).
Контекст
Srbija danas: тайна отношений Путина и Вучича
Pobjeda: и Украине, и Черногории хорошо известно, на что способна Россия
Avangarda: конфликт между НАТО и Россией может произойти в Боснии и Герцеговине
Nedeljnik: Западные Балканы под перекрестным огнем
Вместе с тем, во всех трех странах происходит парламентский кризис: так албанские оппозиционные депутаты, отказавшиеся от своих мандатов, поставили страну в ситуацию, когда парламент, хоть и функционирует, но больше не имеет оппозиции.
В то же время сербские и черногорские оппозиционеры решили вообще не посещать заседания парламента до свободных выборов.
Бесперспективные протесты?
Пока не существует утвержденной стратегии протестующих и лидеров, способных предложить альтернативный вариант в интересах граждан и победить на предстоящих выборах. Оппозиции остаются фрагментированными. Это касается не только Сербии, но и Черногории и Албании. А для превращения протестов в нечто большее, чем платформы против правящих партий и лидеров, это необходимо.
Более того, оппозиционные партии Албании уже были при власти (даже в коалиции с правящей Партией социалистов), но не показали ошеломляющих результатов. Оппозиция вызывает не меньше вопросов у населения, уставшего от бесполезной политической дискуссии.
Общей для оппозиционеров всех стран является тезис о необходимости формирования переходного правительства с определенным мандатом для проведения предстоящих выборов. Любая другая форма приведет к фальсификации выборов. Только непонятно, кто больше проиграет: оппозиция или правящие режимы. Оппозиция пока не получила преимущества по поддержке населения…
В свою очередь лидеров государств объединяет уверенность в собственных силах. Так, Александр Вучич в ответ на протесты оппозиции начал кампанию «Будущее Сербии», посетив десятки городов. Данные мероприятия можно рассматривать как подготовку к досрочным выборам весной этого года.
После отказа оппозиционных депутатов от мандатов в Албании, социалисты технически могут руководить парламентом, но досрочные выборы наиболее вероятны. Сейчас правящая партия контролирует более 52% парламента, поэтому заявления оппозиционеров о неучастии в выборах предоставляют ей возможность дополнительно увеличить свое представительство.
Кроме того, власть рассчитывает на внешнюю поддержку: мемо о политической ситуации в Албании было разослано всем посольствам.
Учитывая многолетнее правление одной партии в Черногории, большинство граждан даже не могут представить себе правительство, сформированное другой партией. В случае победы оппозиционных сил, имеющих разногласия, скорее всего, будет сформирована коалиция нескольких партий.
Итак, действующие правительства, вполне вероятно, могут остаться при власти.
Роль третьих сил
Ключевой рычаг влияния в регионе имеет Евросоюз, несмотря на то, что властная верхушка в странах Западных Балкан больше заботится о собственных интересах, чем о претворении в жизнь перемен. Впрочем, пока ЕС делает ставку на стабильность. Несмотря на автократический метод управления государствами, равноправные отношения с лидерами стран региона для Брюсселя важнее, чем увеличение давления на них касательно выполнения реформ (а не только решение двусторонних споров).
Ярким примером можно считать отказ албанских оппозиционеров от депутатских мандатов и проявления насилия во время протестов, что привлекло внимание всех иностранных дипломатов (в частности, из-за страха возникновения эффекта домино в регионе). Впрочем, реакция на мирные массовые протесты в Сербии или на те же студенческие протесты в Албании была более сдержанной.
О всплеске евроскептицизма говорить рано, поскольку протесты не касаются внешнего курса страны.
Впрочем, протестующие ожидают более уверенного подхода от ЕС (не только относительно осуждения элементов насилия), а именно большей настойчивости относительно реформ и усиления давления на существующую власть. Это своеобразный призыв увидеть связь между протестами и становлением демократии в странах региона.
Влияние третьих сил (особенно России и КНР) в странах региона беспокоит ЕС, но они не могут пока изменить его. Впрочем, при процветании коррупции и сохранении авторитарного управления иностранное вмешательство может быть гораздо более угрожающими.
Из вышеупомянутых стран, российский фактор особенно заметен в Черногории, и, бесспорно, победа оппозиции над Джукановичем пойдет на пользу России.
В Сербии, в свою очередь, Вучич, воспользовавшись визитом Путина для повышения собственного рейтинга, устроил митинг своих сторонников. Но в сербском случае отставка действующего лидера существенно не повлияет на отношения страны с Россией из-за поддержки стабильных отношений с РФ всеми мейнстримными политиками и ряда других факторов, в т. ч. вопросы Косово, исторические и религиозные связи.
Что дальше?
Общей проблемой Западных Балкан является отсутствие политических альтернатив для трансформации слабых демократий. Недемократические способы управления стали, по сути, тем, что вызвало массовое недовольство населения.
Не исключен «эффект домино» и для других стран. Стоит вспомнить один из подобных примеров: в столице Республики Сербской (Биг) после необъяснимой смерти 21-летнего парня весной прошлого года возникло движение «Справедливость для Давида», начались протесты против коррумпированного, репрессивного режима боснийского серба Милорада Додика.
Невозможно не обратить внимание и на акцию протеста хорватских репортеров по защите свободы средств массовой информации, которая прошла в эту субботу в Загребе.
Еще трудно предсказать, приведут ли протесты к изменениям. Они являются чем-то новым для Черногории и Сербии и уже сами по себе представляют определенную победу для граждан. В Албании тоже есть сдвиги — протесты, организованны оппозицией, ситуация с отказом от мандатов беспрецедентная.
В коллективной памяти населения Западных Балкан есть примеры успешных протестов.
Вспомнился пример свержения сербского лидера Слободана Милошевича или премьер-министра Северной Македонии Николы Груевского (стоит припомнить времена революции в Македонии 2016 года), сильных лидеров, которые были лишены власти тысячами людей, вышедших на улицы.
Эти примеры близки и понятны для простых граждан по сравнению, например, с украинским Майданом, который является для них далеким и имеет иную ценностную составляющую. Более того, после начала протестов упоминания о примере «желтых жилетов» во Франции или украинского Майдана были, но в общем контексте, без различия этих событий по содержанию.
Впрочем, подавляющее большинство протестов в странах региона (как студенческие протесты в Албании) имеет меньшее влияние и предполагает лишь определенные реформы и уступки со стороны правительств. О системных изменениях политических или экономических структур речь не идет.
Вопрос также в том, готова ли оппозиция поддержать большинство активных граждан и сможет ли она выдвинуть совместное новое видение для общества, поскольку возможность досрочных выборов никто уже не отрицает. От этого будет зависеть длительность протестов и их развитие.
Безусловно, продолжение международной поддержки правящих режимов или усиление давления на них (речь идет не только о ЕС) тоже является решающим фактором.
По сути, на кону евроинтеграция Балкан — в смысле движения к реформам и демократизации. И «балканская весна» в этом смысле является испытанием для трансформационных возможностей ЕС.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
«Балканская весна»: что объединяет протесты в Албании, Сербии и Черногории
Последние несколько месяцев с первых полос новостных сводок балканских информагентств не сходят сообщения о продолжающихся протестах оппозиции в столицах и городах Албании, Сербии и Черногории. Депутаты оппозиционных партий не принимают участия в заседаниях парламентов и даже отказываются от мандатов, выходят на улицы и призывают своих сторонников к активным протестным акциям. Основные лозунги – отставка правительства и президента, прекращение давления на оппозицию и независимость для СМИ, расследование криминальных связей властных структур. Все эти удивительно схожие по своим требованиям и манере выражения антиправительственные настроения в довольно разных по своим политическим и экономическим ориентациям странах невольно вызывают желание провести параллели и понять: в какой мере можно сравнивать эти протестные акции и в чем кроется причина «балканской весны»?
Сербия
Одной из первых полыхнула протестами Сербия. Поводом стало нападение в конце ноября 2018 г. в Крушеваце на Борко Стефановича, лидера одной из оппозиционных партий «Сербские левые». Нападавшие были задержаны, однако ответственность за происшествие оппозиция сразу же возложила на президента страны Александра Вучича, действия которого, по мнению лидера оппозиционного блока «Союз за Сербию» Драгана Джиласа, спровоцировали нападение.
Уже 8 декабря представители оппозиционных партий, как левых, так и правых, на многотысячном митинге против «политического насилия» объявили о начале серии антиправительственных выступлений, конечной целью которых назвали отставку правительства и президента Вучича. С тех пор протесты охватили большую часть крупных сербских городов, в самом Белграде митинги проходят практически каждые выходные. Оппозицию публично поддержали широкие слои студенчества и профессуры Белградского университета, а также ряд известных деятелей искусства.
Изначально неясными для самой оппозиции оставались конкретные требования к правительству. Транспаранты митингующих пестрили обличениями Вучича и членов правительства: их называли ворами, призывали отдать под суд и обвиняли в давлении на инакомыслящих. Со временем их позиция конкретизировалась. Оппозиция потребовала более объективного освещения митингов на центральном телеканале страны – РТС, предоставления эфира представителям оппозиции, расследования преступлений против журналистов из оппозиционных СМИ, прекращение жесткого государственного контроля над избирательными комиссиями и СМИ во время выборов. Вучич, в свою очередь, заявил, что организованные оппозицией протесты носят характер шантажа, и заговорил о возможности проведения досрочных выборов.
Однако за три месяца с начала протестов стало очевидно, что, собрав под своим крылом такие разнородные массы и партии, оппозиция так и не смогла выдвинуть конкретной политической программы, на платформе которой она могла бы выстроить диалог с властными структурами.
В поисках новых рычагов давления на власть оппозиционеры стали предпринимать более радикальные шаги. Так, в феврале депутаты из блока «Союз за Сербию» объявили о прекращении своего участия в заседаниях республиканской и муниципальных Скупщин (парламентов), обвинив Сербскую прогрессивную партию, возглавляемую Вучичем, в многочисленных нарушениях и давлении на оппозиционных членов парламента. Кульминацией противостояния стали беспорядки 17 марта, когда протестующие во главе с лидером праворадикальной партии «Двери» Бошко Обрадовичем ворвались в центральный офис РТС, остановив вещание на несколько часов, а также окружили президентский дворец, в котором проходила пресс-конференция президента Вучича. Выступления были подавлены силами полиции, арестовавшей около 10 человек, принимавших участие в «штурме» РТС.
Черногория
Кнежевич раскрыл, что занимался неофициальной поддержкой Джукановича и его партии на протяжении 25 лет. Эта «тайна», по мнению ряда обозревателей, была «секретом Полишинеля». Тем не менее ситуацией не преминули воспользоваться оппозиционные партии, призвав своих сторонников выйти на улицы городов, в частности в Подгорице. Как лозунги, так и тактика протестующих очень напомнила выступления в соседней Сербии.
При этом митинги в Черногории не спонтанное явление. Еще в 2015 г. оппозиция организовала несколько протестных акций после провала ее попыток провести через Скупщину поправки к избирательной реформе. В свою очередь, уже после парламентских выборов 2016 г. ряд участвующих сегодня в выступлениях оппозиционных партий вышли из состава парламента в знак протеста против фальсификаций. По сути, черногорское общество находится в кризисе уже на протяжении последних четырех лет.
Показательно, что, как и в случае с Сербией, выступления оппозиции поддержала интеллигенция – учащиеся и сотрудники университетов, журналисты, общественные деятели. Как и в Сербии, протесты объединили различные по своей направленности общественные движения и партии, причем последние так же не выдвинули конкретной программы.
Среди основных требований протестующие называли предоставление оппозиции свободного доступа на центральные телеканалы, более объективное освещение событий в стране, честные выборы, а также отставку президента и ряда высокопоставленных лиц из-за их связей с организованной преступностью и коррупции.
Албания
Аналогичные требования зазвучали и на улицах Тираны, столицы Албании. Запланированные еще в январе массовые акции протеста против действующего премьер-министра страны Эди Рамы и его партии стали проходить в Тиране почти каждые выходные с 15 февраля.
Здесь поводом к началу выступлений выступил призыв лидера правоцентристской оппозиционной Демократической партии Лулзима Баши. По мнению аналитиков Balkan Insight, это было оправдано желанием Баши консолидировать своих сторонников перед грядущими муниципальными выборами 30 июня.
Несмотря на некоторое сходство с ходом и мотивами митингов в Белграде и Подгорице, протесты в Тиране отличаются в целом более агрессивной и бескомпромиссной тактикой.
Так, протестующие постоянно участвуют в столкновениях с полицией, пытаясь прорваться к ключевым государственным учреждениям. В свою очередь, оппозиционные депутаты из Демократической партии и Социалистического движения за интеграцию отказались от своих мандатов. Это решение они обусловили нежеланием работать в «захваченном мафией парламенте», намекая на раскрывшиеся в недавних журналистских расследованиях подробности тесных связей Рамы и некоторых функционеров из его партии с криминальным группировками. В целом требования протестующих в Тиране схожи с лозунгами с улиц Подгорицы и Белграда: они требуют отставки правительства, а также проведения досрочных выборов. При этом, как и в Сербии, часть оппозиции подчеркнула, что не будет принимать участия в выборах при существующей избирательной системе.
Международный аспект балканских протестов
США и Европейский союз выступили единым фронтом, применив при этом дифференцированный подход по отношению к протекающим в местных столицах протестам. Ключевым фактором в этом плане стала, по всей видимости, принадлежность той или иной страны к Североатлантическому альянсу, а также стремление всех трех упомянутых балканских стран войти в Европейский союз.
Ключевое внимание США и ЕС уделили Албании.
Представители американского, а вслед за ними и ряда европейских посольств осудили беспорядки на улицах Тираны, призвав не подрывать демократических устоев страны. При этом Вашингтон, в сфере влияния которого традиционно находилась Албания – одна из первых балканских стран, вступивших в НАТО, попытался дистанцироваться от последних событий в этой стране.
В то же время ЕС активно включился в разрешение политического кризиса, направив делегацию Европарламента на переговоры с оппозицией и правительством. Представители Евросоюза призвали протестующих вернуться в состав парламента и наладить диалог с властями. Такой интерес Европы к текущей ситуации в стране можно объяснить, помимо всего прочего, запланированным на июнь этого года официальным началом переговоров Тираны и Брюсселя по вступлению Албании в ЕС. Руководство Евросоюза не раз заявляло, что ждет от страны конкретных шагов по противодействию коррупции и организованной преступности.
Тем не менее в ближайшей перспективе Европа и, по всей видимости, США не планируют отступаться от поддержки Эди Рамы, на которого они в свое время сделали ставку как на консолидирующего албанское общество политика.
Довольно неоднозначная реакция последовала на протесты в Черногории.
США, видимо, придерживаясь принципа «непогрешимости» своих союзников по НАТО, как и в случае с Албанией, никак не отреагировали на происходящие в Подгорице массовые протесты против Джукановича: ни посольство США в Подгорице, ни официальные лица никаких заявлений по этому поводу не дали.
Более сложная позиция была выстроена Европой. Брюссель не раз призывал Подгорицу вести более агрессивную борьбу с коррупцией на высшем государственном уровне, подчеркивая, что это ключевое условие для присоединения страны к Евросоюзу. В свою очередь, авторитетное европейское издание Balkan Insight, следующее в фарватере внешнеполитической линии Брюсселя, открыто писало, что, будучи политической «обузой» своей партии и теряя поддержку на Западе, Джуканович рискует в скором времени окончить свою многолетнюю карьеру. ЕС, очевидно, сигнализирует Джукановичу о необходимости проявить политическую гибкость, что, возможно, в скором времени может вылиться в ряд резонансных антикоррупционных дел в Черногории, призванных убедить европейских политиков в непогрешимости действующего президента.
Реакции Евросоюза и США на протесты против Вучича в Белграде, как ни странно, по сути, не последовало.
Западная пресса также была неожиданно сдержанна в своих оценках, лишь отмечая, что нынешние протесты – крупнейшие в стране со времен свержения Слободана Милошевича в 2001 г.
Объяснить такую позицию можно тем, что Вучич в ключе патронируемых ЕС и США переговоров о разделе Косова и его возможном частичном признании со стороны Сербии успел зарекомендовать себя как в целом довольно сдержанный политик. Воздерживаясь от резких заявлений, он в основном следует рекомендациям Брюсселя и благодаря этому выглядит на фоне левых и правых лидеров белградских протестов, многие из которых довольно скептически относятся к идее раздела, стабильным и надежным партнером.
По сути, единственной публичной реакцией ЕС на происходящие в Белграде события стало заявление спикера Европейской комиссии по внешней политике Майи Косьянчич. Она призвала депутатов оппозиционных партий Сербии, а также Черногории и Албании вновь присоединиться к парламентским сессиям, вернув политические дискуссии в правовое поле.
Несмотря на в целом сдержанную позицию западных стран, сложившаяся ситуация довольно остро ощущается на местном уровне.
Ряд присоединившихся к протестам авторитетных психологов из научного сообщества Сербии говорят об «атмосфере апатии и безысходности», царящей в сербском обществе в последние годы.
Причину они видят в невыполненных обещаниях президента страны: в стране по-прежнему довольно высокий уровень безработицы, а многие молодые люди, не видя перспективы успешного трудоустройства, эмигрируют. Аналогичные мнения превалируют и в Черногории, и в Албании.
Все три страны за последние годы практически не достигли каких-либо значимых результатов в рамках взятого ими курса на европейскую интеграцию, о чем постоянно говорят европейские эксперты.
Даже отсутствие конкретной политической программы не мешает протестам набирать все большую популярность.
Очевидно, сказывается усталость местной общественности от звучавших за последние 20-25 лет обещаний улучшения социально-экономического положения населения. Этим же можно объяснить и потерю республиканскими и муниципальными парламентами кредита доверия в глазах местного населения, что вывело оппозицию из поля легальной политической дискуссии.
Вызовет ли такая тенденция «ветер перемен», сигнализируя о начале крупных реформ и нового периода политической нестабильности, или стагнация продолжится, приводя ко все большей эмиграции и радикализации общества, покажет время.
Яков Смирнов, младший научный сотрудник Отдела современной истории стран Центральной и Юго-Восточной Европы Института Славяноведения РАН
Источник: «Евразия.Эксперт»
Балканская весна: чем вызван политический кризис в бывшей Югославии
Георгий Макаренко, Анжелика Басисини
Крупнейшие акции протеста в Албании продолжили череду антиправительственных выступлений в странах Западных Балкан. Противоречия внутри элит угрожают экономическому росту и провоцируют нестабильность в регионе, использовать которую пытается Россия, говорят эксперты.
Албанский излом
В субботу, 13 мая, в албанской столице Тиране несколько тысяч человек вышли на митинг оппозиции за отставку правительства премьера Эди Рама и против коррупции в высших эшелонах власти. Митинг стал крупнейшим за три месяца протестов, одним из главных организаторов митинга выступила оппозиционная Демократическая партия (DP).
Политический кризис в Албании разгорелся в феврале 2017 года, когда правительство отвергло предложения DP о внедрении электронного голосования на предстоящих 18 июня парламентских выборах, ссылаясь на недостаток времени. Партия объявила, что будет бойкотировать выборы, и начала серию акций протеста. Сейчас DP — правоцентристская партия, одна из двух крупнейших сил в стране — обладает 35% мандатов в однопалатном парламенте.
Ситуация в стране была нестабильной все последние годы. Албания уже долгое время имела проблемы с наркотрафиком, но в 2016 году был поставлен своего рода рекорд: полиция обнаружила 5,2 тыс. полей выращивания конопли и ликвидировала 2,5 млн саженцев. Из 9 тыс. полицейских страны только в прошлом году 40 человек были обвинены в крышевании наркодельцов. В мае 2016 года греческая полиция устроила облаву на наркокартель и арестовала «балканского Эскобара» Клеменда Балили, после чего депутаты DP заявили, что его прикрывал министр внутренних дел Албании Саимир Тахири. Тот отрицал свою вовлеченность, но в марте 2017 года ушел в отставку на фоне демонстраций.
Пороховая бочка: коррупция и элиты
Албания не единственная страна Западных Балкан, переживающая кризис. Регион состоит из шести государств, не входящих в Евросоюз, но имеющих с ним тесные политико-экономические связи. Помимо Албании это бывшие части социалистической Югославии: Босния и Герцеговина, Сербия, Черногория, Македония и частично признанное Косово. Политический кризис принимает различные формы в зависимости от национальных особенностей: межнациональное противостояние в Македонии или чисто политический протест, как в Сербии, говорит старший научный сотрудник Института славяноведения РАН Петр Искендеров.
Несмотря на полуторавековую историю конфликтов, самой относительно спокойной страной региона сейчас является Босния. Хотя в декабре 2016 года президент Республики Сербской (сербская часть Боснии) Милорад Додик пообещал провести в 2017 году референдум о независимости республики, пока его инициатива продолжения не получила, а его намерение не вызвало акций протеста.
В соседней Сербии с начала апреля идут манифестации противников избрания президентом нынешнего премьер-министра Александра Вучича. Он победил на выборах 2 апреля, получив 56% голосов, инаугурация должна пройти 31 мая. Демонстранты обвиняют Вучича в коррупции, введении цензуры, попытках установить в стране монопольное правление его Сербской прогрессивной партии. К началу мая, отмечает Balkan Insight, протестное движение сократилось с десятков тысяч до нескольких сотен митингующих и разделилось на противников политической и экономической политики властей.
В Македонии протестуют против итогов парламентских выборов, состоявшихся досрочно в декабре 2016 года. Политическая нестабильность в стране продолжается с мая 2015 года, когда начались манифестации против кабинета министров Николы Груевского из консервативной партии «Внутренняя македонская революционная организация» (ВМРО): недовольство протестующих, как следует из их лозунгов, вызывали преследования оппозиции и коррупция. В январе 2016 года Груевский ушел в отставку и объявил досрочные выборы. Выборы состоялись только в декабре, по их итогам в парламенте сформировались практически равные по численности фракции ВМРО и оппозиционного «Социал-демократического союза».
После нескольких месяцев переговоров правящую коалицию сформировали социалисты, что вывело на улицы сторонников ВМРО. Недовольство консерваторов вызывает то, что социалисты и союзные им партии поддерживают интеграцию этнических албанцев (25% населения) в политическое руководство страны. Когда 27 апреля спикером парламента Македонии был избран албанец Талат Джафери, толпа митингующих ворвалась в здание парламента и принялась избивать депутатов. Всего тогда пострадали 77 человек.
Внешняя политика подвела
Если в других странах недовольство населения вызывают события внутренней политики, то кризис в Черногории спровоцировало вступление страны в НАТО. Правительство Черногории в четверг, 11 мая, заявило о завершении процесса ратификации протокола о вступлении страны в альянс. Официальная церемония принятия может состояться уже на саммите лидеров стран НАТО 25 мая. Парламент Черногории принял документ 28 апреля, однако ведущая оппозиционная фракция — Демократический фронт — бойкотировала голосование, организовав акцию протеста. В октябре в Черногории была совершена попытка переворота, якобы инспирированного Москвой с целью не допустить принятия страны в НАТО. В причастности к организации переворота черногорская прокуратура обвинила российские государственные органы и националистов. Российские официальные лица причастность отрицают.
Кризис власти 10 мая начался в Косово (независимость которого Россия не признает), что стало следствием двухлетнего спора о границе с соседней Черногорией. Согласованная властями двух стран линия демаркации лишает Косово нескольких десятков квадратных километров, а финальное установление границ является основным условием со стороны ЕС по предоставлению косоварам безвизового режима. Против предложенного варианта демаркации выступила не только оппозиция, но и часть правящей коалиции, в парламенте был поставлен вопрос о доверии правительству: 78 из 120 депутатов выразили правительству недоверие. Премьер-министр Иса Мустафа распустил парламент, а правительство ушло в отставку. Досрочные выборы должны состояться 11 июня.
В ожидании экономических перемен
«Речь идет о конфликтах между традиционными элитами и мобильной, экономически активной частью общества, которая чувствует себя невостребованной и испытывает серьезные проблемы в самореализации и обеспечении необходимого уровня жизни» — так в целом характеризует ситуацию на западе Балканского полуострова Петр Искендеров. После прошедшей по полуострову череды войн, в условиях экономической отсталости скудный перечень источников финансовых поступлений контролируется крупнейшими игроками среди политических элит, а также организованной преступности, объясняет он.
Внутриполитические риски действительно способны «затуманить экономические перспективы» шести стран, гласит региональный отчет Всемирного банка за весну 2017 года. «Политическая напряженность в среднесрочной перспективе сохранится. Макроэкономические последствия этой неопределенности — снижение интереса инвесторов и опасения, что реформы будут свернуты в чьих-то корыстных интересах», — пишут эксперты Всемирного банка. Однако специалисты банка указывают, что проводимые в странах реформы оказывают положительное воздействие на экономику стран региона.
Например, совокупный рост ВВП шести стран увеличился в 2016 году с 2,2 до 2,8% в год, причем темпы будут нарастать и впредь — до 3,2% в 2017 году и 3,6% в 2018 году. Инфляция держится в пределах целевых 2%, дефицит бюджета сокращается с 4% ВВП в 2013 году до 2% в 2016 году. Социальные (безработица, бедность) и торговые (внешний баланс) показатели по-прежнему слабые, но стабильно улучшаются. Средний уровень безработицы в странах — 19,5%
Череда политических кризисов имеет в своей основе скорее внутреннюю природу, соглашается аналитик Школы славянских и восточноевропейских исследований Университетского колледжа Лондона (UCL) Эрик Горди. «Например, в Сербии мотивацией политической оппозиции стала борьба с авторитарными властями, которые двигаются в сторону создания однопартийной системы. В Македонии одним из факторов противостояния стало нежелание консерваторов из ВМРО передавать власть после проигрыша выборов», — заявил РБК Горди.
Старшие братья наблюдают
Несмотря на сравнительно слабые торговые отношения, Западные Балканы традиционно представляют интерес для российской дипломатии: из 102 комментариев МИД России, обнародованных с начала года, десять прямо связаны с политическим кризисом на Западных Балканах. Основная их часть связана с ситуацией в Македонии и Черногории, один комментарий касался Косово.
В Македонии российский МИД призывает к внутринациональному диалогу и требует не допустить внешнего воздействия на конфликт, обвиняя Запад в поддержке «великоалбанских настроений». В Черногории Москва призывает провести общенациональный референдум о присоединении к НАТО, за что выступает и оппозиционный «Демократический фронт».
20 апреля, за неделю до голосования в парламенте Черногории по вступлению в НАТО, МИД России заявил о росте негативного отношения к россиянам «с подачи правящей коалиции Черногории». В Российском союзе туриндустрии отметили, что негатива к российским гражданам не фиксируют, однако в тот же день Ростуризм выпустил официальную рекомендацию для направляющихся в Черногорию россиян «учитывать обстановку в стране и возможные риски».
Москва вынуждена реагировать на обвинения в организации переворота в Черногории и на присоединение страны к антироссийским санкциям, объясняет эксперт ассоциации «Центр исследований экономического и социокультурного развития стран СНГ, Центральной и Восточной Европы» Артем Куреев.
Немногочисленным экономическим проектам России в регионе жизненно важна политическая стабильность, отсюда и такое пристальное внимание Москвы к происходящему в республиках бывшей Югославии, уверен Искендеров. «Все экономические проекты, которые Россия предлагает Балканам, носят транснациональный характер», — пояснил эксперт. Поэтому, продолжает Искендеров, периодически вспыхивающая нестабильность в Черногории, Македонии или на юге Сербии подрывает подобные проекты, требующие в первую очередь региональной стабильности.
В то же время роль России в балканских кризисах Эрик Горди из UCL считает периферийной. «Нет никаких доказательств того, что Россия вызывает конфликты, хотя похоже, что существует политика использования конфликтов по мере их развития и поиска выгоды от дипломатической слабости ЕС», — уверен эксперт. Однако долгосрочных политико-экономических целей, кроме как помешать Брюсселю консолидировать Балканы в своей сфере влияния, у Москвы нет, уверен Горди.
Причина кризисов, по мнению Куреева, кроется, скорее, в том, что Евросоюз, взявший на себя ответственность за развитие региона, не имеет рычагов давления на местные политические элиты этих стран: «Брюссель обращает внимание на формальности вроде демократических выборов, свободы инвестиций и лояльности. Все эти пункты в общем и целом соблюдены, и поводов для вмешательства нет».
В марте глава европейской дипломатии Федерика Могерини совершила турне по всем шести странам Западных Балкан, в ходе которого отметила, что политические распри в них часто превалировали над стремлением служить интересам людей.
Баланс России и Европы на Балканах
По количеству принятых российских туристов лидирует Черногория: в 2016 году страну посетили 282,8 тыс. россиян, в 2015-м — 251,7 тыс.
По данным Еврокомиссии, именно ЕС является основным торговым партнером шести стран Западных Балкан. Причем ценность их друг для друга неравная: по данным на 2016 год Евросоюз занимает 76% в торговле этих государств, тогда как на них самих приходится 1,3% внешнеторгового оборота ЕС.
При участии Галины Казакуловой